14 глава
Если тебе не нравится то, что, получается, вернись к этому через время или посмотри под другим углом. Этому нас учил наставник. Любая задача, которая требовала смекалки, могла быть неподвластна, ведь наша природа хаотична, она не всегда способна просчитывать все наперед.
Через двадцать минут после посещения тайного собрания подбираюсь к входу во дворец. Гвардейцы сменяют пост, и мне удается без труда проникнуть внутрь путем невидимости. Излюбленный тонкий канат. Остаётся надеяться лишь на две теории: первая, при которой за мной перестали следить, и вторая, при которой выследить мое передвижение по коридорам не могли другие маги. Отсюда исходит третья теория – об их существовании, но об этом я стараюсь не думать, полагаясь на факты.
В коридоре меня едва не замечают служанки, но пройти по лестнице мимо гвардейцев оказывается не так сложно. Все эти игры в аккуратность были лишь опасением, вызванным толчками магии где-то в катакомбах. Неизвестно какого рода, что немаловажно, ведь определить чуть магии Миража я тоже не могла.
Куда следовать первым делом, я определила сразу: от тронного зала шел коридор, по которому меня однажды провел Зотан, и в нем имелось множество дверей. Одна из них – самая большая – определенно предназначалась для своего рода собраний. Не ошибусь, если посчитаю, что та комната довольно больших размеров.
Юркнув мимо зеркала, висящего на стене, осматриваюсь и быстро подбегаю к нужной двери. Она оказывается не закрыта. Вероятность найти советника здесь мала, но не равно нулю. В покоях Зотана мне его не найти, а просматривать каждую комнату дворца можно несколько дней. План или его подобие мне было не нужно, навыкам мага я доверяла больше. Тем более что спросить у охраны, где находится комната советника и живёт ли он вообще во дворце я не могу.
Прикусив губу, открываю дверь и захожу внутрь. Если бы та служанка была ещё более наивной, чем успела показаться, я бы спросила про местонахождение советника напрямую. Не издавая ни звука, захожу внутрь, но комната, посередине которой стоял широкий стол и множество стульев, пустует. Тогда я бегло осматриваю все взглядом, а когда слышу за стеной чужое присутствие, резко оборачиваюсь. Предпринять что-то при помощи магии не решаюсь, так как передо мной предстаёт полное удивления лицо старого советника.
Стоя на пороге, он оглядывается, а после быстро заходит внутрь, закрывая за собой дверь. Я слежу за ним почти не моргая, но ничего странного не нахожу – все такой же обычный человек, что и при первой встрече. Разве что его сутулая спина и впалые щеки дают повод задуматься, насколько лёгкую жизнь он проживал последние несколько лет.
– Что вы здесь делаете? – шепчет он, поворачиваясь ко мне и поправляя свои серые одеяния.
– Подумала, что в это время я смогу найти здесь короля.
Старик, не смотря на усталость, написанную на лице, хмыкает и пару раз кивает головой, словно соглашаясь. Этому жесту я, конечно же, не верю.
– Король действительно вот-вот должен подойти... Только вот, назначал ли он вам прием?
Придется выкручиваться. С одной стороны, что бы я ни сделала, до Зотана дойдет данная самовольность. Столкнуться с ним лицом к лицу после недавней ситуации в его покоях или избежать этого, обманув советника?
– В прошлый раз вы говорили что-то о монете.
В глазах старика вспыхивает новая эмоция. Я чувствую ее, словно распаляющийся огонь. Вместо ответа он кивает и плетется мимо меня, чтобы присесть за стол и сложить руки перед собой. Проследив за ним, отвожу взгляд лишь на миг, дабы оценить ситуацию за дверью. Пока была тишина, но судьба, о которой так любили говорить люди, вот-вот принесет сюда моего врага, словно на крыльях свободы. Которой у него, к слову, было предостаточно.
– Боюсь, нам с тобой не поговорить. Но ты девушка умная, ты поймёшь все без слов.
Мужчина тянет руку к карману, а после достает оттуда монетку. Бронзовую, потёртую, совсем как та, которую я нашла в своем кармане после встречи с Ксандрой. Теперь картина проясняется. Мои предположения сложились в верную картину, а те люди в одеяниях были лишь подтверждением.
– Это вы.
– Я.
– Вы не можете говорить об этом. Что запрещает вам? Я не имею в виду короля.
Старик смеряет меня долгим, тяжёлым взглядом. По его лицу проходит тень сомнения, а после она сменяется сожалением. Глубоким и неподдельным. Конечно, он не ответит мне, но ведь это не означает, что не сможет дать намёк?
– Эта столица. Этот народ. Этот дворец. Всё это, ценишь ли ты?
Он говорит загадками, прокладывает путь к истине, за которую мне нужно ухватиться уже сейчас. Советник короля, о котором прислуга отзывалась как о жестоком мужчине, но которого почитали в тайном храме, сражался на двух сторонах. Или же он попросту выбрал одну сторону и служил ей, путая вторую? Путая меня.
– Я не прошу ответ для себя, – хрипло смеётся он, отворачивая голову. – Я прошу тебя ответить самой себе, и лишь после принимать решения.
– Решения каких событий?
Советник Нир поднимает глаза, устремляя их к двери. Я не слышу ничего странного, а потому не даю себя запутать. Мой цепкий взгляд изучает как снаружи, так и внутри, но прикоснуться к чему-то более стоящему пока не выдаётся возможности.
– Грядущих.
Понимаю, что время затягивается и сюда вот-вот войдёт король. Развернувшись, я направляюсь к двери, кладя руку на ручку и замирая. Сложная задача порой требует самых лёгких решений, но отыскать среди множества вариантов верный – все равно, что искать иголку среди стога сена.
– Стоит ли мне встретить короля?
– Лучше бы вам его избегать.
– Вы расскажите ему о нашей встрече.
– Ты не должна доверять мне, но постарайся довериться той, что вложила в твою душу стремление к борьбе.
Оборачиваюсь, но старик не смотрит в мою сторону. Сгорбившись над столом, он смотрит в свои сцепленные в замок пальцы, нахмурив брови и предавшись мыслям. Он имел в виду свою дочь – Ксандру – вне всяких сомнений. Сначала монета, как символ, а после слова, и зачатки того, что он хотел бы сказать, но не мог.
Открываю дверь и оказываюсь в коридоре. Всего через минуту после того, как я успеваю применить невидимость, из-за угла появляется Зотан. В черном одеянии, с уложенными черными волосами я переливающимися в свете свечей, будто смоль. И все таким же уверенным, стойким взглядом, в котором почти всегда проскальзывала насмешка. Над всем, что бы его ни окружало.
Кое-кому стало значительно лучше?
Мгновенно отхожу к стене, прижимаясь к ней спиной, но король просто проходит мимо. Развернувшись, иду вдоль коридора, но не успеваю сделать и четырех шагов, как шаги Зотана умолкают. Он останавливается ровно в тот момент, когда я замираю у висящего на стене зеркала, обрамленного аркой из высеченных цветов.
Задерживаю дыхание, сбавляя его громкость к минимуму. Заклинание сильное, вряд-ли Зотан ощутит меня, как это бывает среди обычных людей с хорошим шестым чувством. Однако и это не означает, что он не сможет махнуть рукой и дотронуться до меня. Растворяться в пространстве маги не могли, если только они не Великие.
Мужчина разворачивается и стремительно направляется к зеркалу. Не двигаюсь с места, вжимаясь к отражающей поверхности спиной. Король останавливается напротив, смотря поверх моей головы и приводя в порядок выбившуюся прядь. Черный локон падал на лоб, делая прическу не настолько идеальной, какой ее привык видеть этот нарцисс.
Все ещё стараюсь неслышно дышать. Идеи для заклинаний крутились в голове, но пока все идёт как надо, необходимости в их применении я не нахожу.
Зотан, смотря на свое отражение, довольно хмыкает. Понимаю, что он вот-вот уйдет, и успокаиваюсь, но взгляд его чёрных глаз опускается на уровень моих. Все внутри замирает, а мои зрачки медленно расширяются. Застыв каменным изваянием, осознаю, что взгляд короля на деле устремлён куда-то в районе своей одежды. Которую он, к слову, начинает поправлять уже через несколько секунд. Слежу за его руками, отмечая бледность кожи. Хвала небесам, пахло от Зотана вполне себе сносно, а вовсе не новыми тканями и хлопком.
Не дёргаюсь, стоит его руке подняться и оказаться прямо на стекле. Не двигаюсь даже в тот миг, когда мужчина наклоняется, чтобы лучше рассмотреть что-то на своем лице. Его дыхание обдает мою кожу, а черные глаза смотрят выше, пока он поправляет ворот черной рубахи. Точно так же внезапно, как подошёл, он отстранился. Размяв плечи, подмигнул своему отражению и отправился в комнату к советнику.
Стоит двери закрыться, протяжно выдыхаю. Мрак, как же это было жутко... Одна только мысль, что Зотан мог меня увидеть, приводила в омерзение. Он находился так близко, дышал на меня жаждой смерти, которая передалась ему от отца в самой крови. Разве может быть столкновение с врагом более изощрённым? Не считая, правда, постели, в которую Зотан меня так смело звал на приеме, и в библиотеке.
Выбежав в коридор, убеждаюсь, что заклинание в силе. Без особой надобности в соблюдении безопасности, отправлюсь к своей комнате невидимой. Нужно отмыться от стального аромата крови, который обдал меня вместе с энергией Зотана.
⊹──⊱✠⊰──⊹
Комната на первом этаже, предназначенная для купания, была встроена в здание и весьма тщательно обхаживалась служанками. Те, кто жил на первом этаже, обычно не входили во дворец и выполняли работы подле его территории. Как-то раз я пыталась разузнать информацию у них, но ничего дельного услышать не удалось, и я просто бросила эту задачу.
Спустившись вниз, перебросила чистую одежду через плечо. Благо, я родилась магом и не попадала под нормы поведения здешних женщин. Любой непокорный мог получить внятный ответ, а законы мы обходили. По крайней мере, так было раньше, но сейчас на подобное уже попросту не обращали внимание.
Вздохнув, провожаю служанку взглядом, после чего стягиваю с себя всю одежду и погружаюсь в горячую воду в металлической ванной. Камин для подогрева воздуха едва распалился, но внутри уже было достаточно тепло, чтобы я погрузилась в короткий сон. Хаотичные мысли не дали вздремнуть как следует, а потому я натерла тело мылом и как следует, искупнулась. Когда окаменелые мышцы расслабились, вылезла из воды. Расчесала волосы щеткой, нанесла некоторые из масел, которые с самого моего приезда советовали служанки, и даже взглянула на маленькие баночки с парфюмерией. Среди трёх выбрала ту, что обозначала аромат роз, открыла и поднесла к носу. Отставив обратно, переступила через сомнение, и решила не экспериментировать.
Обтянув тело тонким серым полотенцем, задумчиво провела по волосам, волной лежащим на груди. Некогда яркая и цветущая, новая Рухта была серой, и этот цвет въедался под самую кожу. За время моего пребывания в городе я убедилась в нескольких вещах: за справедливость боролись, но таких людей было нещадно мало; нечто жуткое во дворце контролировало народ, вселяя в их сердца ужас; и наконец, последнее – со мной что-то было не так.
Я все ещё была собой, контролировала свои действия и мысли, но если обращалась к прошлому, оно ускользало, будто вода между пальцев. Лишь плохо обученный маг не поймет, что в нем заключены процессы, которые он не в силах остановить, если вообще их заметит. Что именно со мной творилось, нужно узнать по возвращении в Верест.
Вернулась в комнату уже отдохнувшей, в новой чистой одежде. А после завалилась на кровать. Та немного скрипит от внезапного напряжения, а за окном проносятся птицы, отбрасывая тень. Открываю глаза и поднимаю голову. Луна уже взошла, а среди серых туч проясняются звёзды. Напряжение, застилающее разум, возникает вновь. Оно поднимает меня с постели, тянет к окну: там, у шпиля дворца, кружлят две птицы. Их ловкость завлекает мое внимание, а бесшумность даёт осознать – совы. Ночные животные.
Стоит птицам скрыться где-то за пределами территории дворца, возвращаю взгляд к шпилям. Там, на одном из них одних однажды оказались мы с Йораном, громко смеясь и наблюдая за открывшейся Рухтой. Смотрю левее, но вместе зелёных полей повсюду лишь темнота и серость. Серость, которая лишала крестьян урожая, а столицу – сердце Эллуира – жизни.
Грудь наполняется тягостным, тяжёлым чувством. Хватаюсь за одежду, крепко сжимая ее и ощущая, как пряжка нагрудного ремня давит на кожу. Становится тяжело дышать. Со мной определенно что-то не так, и это что-то уже давно пытается вырваться наружу, раскрывая все новые фрагменты прошлого. До боли прикусив губу, отворачиваюсь от окна. Боль пронзает виски, в край сбивается дыхание, горит шея и вечно холодные щеки.
Срываюсь с места, на ходу натягивая маску. Со злостью, объявившейся во мне так внезапно, применяю самые сильные из своих заклинаний. Теперь меня не увидят и не ощутят даже самые умелые творцы Зотана, если те следили за столицей, как за личной драгоценностью.
Минуя улицы, возвышаюсь над крышами. Бегу, пока в лёгких не начинает саднить даже сквозь плотную маску, сшитую из специальных тканей Целота. Бегу, минуя крыши и строения, площадь и сам небосклон. Отдаляюсь от дворца настолько, насколько бы мне позволило сердце, ведь его осколки пыпились у площади и дворцовых стен.
Сдерживаю слезы, крики, отчаяние. Жутко, плохо, тошно и отвратно. Кем я стала, в кого превратилась, почему служу убийце? Почему играю на правилах того, кто поддерживает тиранию и развал страны?
Не понимая, какие силы захватили мой дух, прыгаю на широкую каменную площадку высоко над домами. Заброшенное здание принимает меня, такое же одинокое и серое, и я расправляю руки. Сияние энергии в ладонях создаёт купол по территории площадки, и меня не пугают ни большие размеры, ни затраты, которые я потерплю. Никто не увидит ни меня, ни моей магии, ни моих слёз.
Колдую огонь. Яркие, синий, распаляющийся на моей ладони с каждой новой секундой. Создаю его во второй руке и сосредотачиваюсь. В память врезается фрагмент, отдаленно знакомый, но по-прежнему закрытый от меня самой. Злость возвращается, разбивая сдержанность вдребезги. Все вокруг меня распаляется – или то распалялась лишь я – и горит так ярко, что может обернуться трагедией, стоит кому вмешаться прямо сейчас. Отбросив все, не позволяю пламени и энергии, обхватившим мое тело, беспорядочно мерцать. Свожу вытянутые руки вместе, и огонь устремляется вперёд, текучий, подвластный, готовый.
Закрываю глаза и действую так, как помню. Так, как действовал он. Чужая техника влечет синее пламя вперёд, и оно охотно стремится, следуя моим мыслям, моим внушениям и запретам. Подобно текущему ручью, подобно полёту стаи птиц или дуновению ветра. Огонь стремится вверх, плывет по воздуху, разгорается, и я наконец могу направлять его плавными движениями рук. Магия раздваивается, изредка подрагивая, но чтобы не потерять контроль, я закрываю глаза вновь, сосредотачиваясь по-новой.
Огонь – природа, ее часть, ее одушевление. А значит сама я, ведь я – её начало и конец.
В мыслях так не вовремя появляется образ. Сначала ясный – наставника, после мутный, почти незнакомый – полководца предателя. Сжимаю зубы, поддерживая связь с энергией, мощным, большим пламенем витающим над головой. Картина меняется и перед глазами появляется бледное лицо, обрамленное черными локонами волос. Выдыхаю сквозь крепко сжатые зубы, почти теряя связь с распахнутой миру магией, но образ меняется и передо мной предстаёт он – моя семья, мой друг, мой учитель и попутчик. Йоран.
Руки начинают дрожать, слезы рвутся наружу, и я распахиваю глаза, понимая, что транс занял слишком много времени и сил – энергия увеличивается, пламя надо мной густеет, возгорается огромным чудовищем высоко вперёд. Ставший красным, огонь наравился оторваться от меня. Утечь из-под моего контроля, и повлечь последствия. Заняв удобное положение, развожу руки в стороны, а после хватаюсь за потоки энергии по-новой, позволяя им проникнуть под кожу и слиться со мной воедино вновь. Но огонь не подвластен – теперь это не мой огонь, это магия Йорана, которая текла во мне, как и в жилах каждого мага, но на освоение, которой нужно было время. Для обучения своему огню я потратила всю юность, но алое пламя было слишком нестабильным в моих руках, и я отреклась от затеи.
Страх, который зародился глубоко внутри после трагедии, не давал взять себя в руки. Красное пламя пугало, душило... напоминало. Обо всем. А теперь оно утекало, и я не могла его остановить, совсем как много лет назад.
Лицо и тело озаряет вспышкой, энергия хаотично витает, не найдя источника поддержки, и я что есть мочи контролирую его своими опустевшими силами. Слишком много затратной магии, слишком мало энергии... Я встряла в беду, которую сама же и создала.
Внезапным порывом мой купол подрагивает и на другой стороне площадки образовывается он – облаченный в чёрное, с извечной маской на лице и капюшоном. Руки мужчины тянутся к небу, и на мгновение мне кажется, что он берет контроль над магией. Потеряв всякую возможность, опускаю руки, широко распахнутыми глазами следя за тем, как искусно маг справляется с неконтролируемой вспышкой сил. Словно вальсируя, он переступает с ноги на ногу, водит руками по воздуху и даже не обращается к своим фиолетовым силам. Странного огня нет, но есть красный – и он целиком и полностью поддавался ему, загадочному Тёмному магу.
Вспышка становится шире и ярче, но мужчина быстро управляется с захватом, расставив руки по сторонам. После этого он твёрдо упирает ноги в асфальт.
Танец магии заканчивается, подходит к концу, но вместе с тем ко мне подходит осознание. Липкое, опасное, страшное. Осознание того, что маг передо мной – не любой из знакомых прежде, и абсолютно точно не простой мститель во имя справедливости. Перед глазами всплывают новые воспоминания: мальчишка, что умудрялся захватить в свою власть алый огонь, парящий по воздуху опасным облаком. Мальчишка, перебирающий ногами и взмахивающий руками в неком танце. Техника, которую я видела тогда и вижу сейчас – идентична, одинакова.
Мираж справляется с магией, и она потухает, лишь отчасти перенятая к собственным рукам. Небо затухает так же стремительно, как загорелось. Мои ноги начинают дрожать, шок застигает глаза, а дыхание учащается вместе с разгоняющимся сердцем. Мираж, смотрящий на свою ладонь, обтянутую перчаткой, медленно сжимает и разжимает ее, и лишь после обращает на меня свой взор.
Если он и предпринял что-то ещё, я не успеваю этого заметить. Перед глазами необычайно плывет мир, темнеет горизонт и исчезает мрачная фигура. Кажется, меня поглощает неразличимый мрак.