Глава 8
Эндрю впал в кому ровно восемь дней назад. Врачи говорят, нет травм, которые могли бы прекратить его существование, но глубоко у меня в голове засели слова офицера:
«...Многочисленные повреждения, не совместимые с понятием «жизнь»».
Это было в тот день, когда он собирался у меня ночевать. По показаниям свидетелей, пикап ехал на средней скорости, пропустил пешеходов на переходе, поехал на зеленый и будто столкнулся с воздухом, взлетел вверх и, перевернувшись несколько раз, упал крышей на асфальт. Вам, наверное, это покажется сказкой, как и большей части полицейских, которые занимаются расследованием, но я была поражена, увидев такую же картинку разбившегося вдребезги пикапа, как в моем сне, который сводил меня с ума.
В тот вечер улицы были уже пусты, люди расходились по домам, магазины закрывались, но очевидцы- пожилая пара Патрик и Елена, а также их трехлетний внук Овел- все-таки нашлись, но им, по закону жанра, никто не верил.
Я помню, как в панике бросилась к машине, отталкивая Джонса, который пытался удержать меня, как пробиралась сквозь толпу зевак, вышедших из своих домов посмотреть на аварию, как склонилась над автомобилем, истерически подергиваясь, понимая, что моего друга там нет. Через пару секунд я увидела, что телефон парня валяется на полу- в бывшем крыше- пикапа и, схватив его, поддалась просьбам уйти отсюда.
Что вы знаете о страхе? Пережив такое, я понимаю, что никогда не ведала ничего даже близко стоящего с этим чувством. Страх- это не боязнь пауков, высоты или даже маньяков. Страх- это когда ты сидишь на неудобном стуле в приемной, вжавшись в него, как можно глубже, никого не пуская в свой мир, в ожидании каких-либо новостей, потому что в реанимационную палату пускают только родственников. Страх- это понимание неизбежного, попытки его отдаления и, в конце концов, крах, поражение, нестерпимая боль от произошедшего.
Почему я думаю, что Эндрю не выживет? Нет, даже не из-за слов того полицейского, а из-за телефона. У него больше нет шагов. Шагомер мигает красным и показывает большой ноль. Я очень боюсь, но мне не с кем этим поделится.
Теперь мой день проходит приблизительно так...
Из школы, где нет никакой радости, я иду в больницу,-да, именно иду, потому что теперь стараюсь избегать встречи с какими-либо знакомыми- пытаясь выведать хоть что-то новое о состоянии моего друга, постоянно останавливая его врача, который лишь разводит руками, мол, никаких изменений. Посидев там часа три, сделав все уроки, я отправляюсь домой, где родители, привыкнув к моей замкнутости, просто приветствуют и больше не пристают.
Все в доме стали унылей, ведь мне Эндрю, как брат, а маме с папой, как сын. В общем, всех это задело, заставив выпасть из привычного образа жизни. Папа, чтоб избежать душевных разговоров, часто задерживался на работе до поздней ночи, а мама наоборот превратилась в заботливую домохозяйку, которая порой напоминала хорошую и добрую матушку из старых сериалов. Но меня никто не трогал, поэтому я много рассуждала о том, что есть, что будет и что могло быть.
-Эмма!- раздался голос мамы из кухни и я медленно поплелась туда. Странно, но сегодня папа пришел раньше, к чему бы это?
Заняв свое привычное место под аркой, я вопросительно вскинула бровь.
-Там снова к тебе пришли,- сухо сказал папа, увлеченный газетой.
Добравшись до прихожей и открыв дверь, я увидела темные волосы, синие глаза, милую улыбку...
«Он предатель, Эмма! Это он сделал с вами!»
«Он не знал...»- отвечала я.
«Знал! Он знал все!»
-Привет,- Джонс слегка улыбнулся, стоя на крыльце с какими-то бумажками в руках. Он приходил каждый день, принося какие-то сладости, продукты, напитки, а я каждый раз отнекивалась.
Я промолчала, выбирая между желаниями захлопнуть перед его лицом дверь или броситься на шею с рыданиями, хотя мое лицо в данный момент не выражало ничего. После недолгого молчания первое победило и я почти хлопнула дверью, как парень успел вставить ногу, оставив щелку, сквозь которую и начал говорить:
-Я нашел способ остановить все, Эмма!
-Не дури мне голову, Джонс, я не хочу видеть тебя или еще кого-либо, дай мне побыть одной и обдумать все, пожалуйста, не дави на меня.
-Я не оставлю тебя одну,- ох, как же я сейчас хотела ударить его побольнее,- даже, если ты так говоришь, а не недоверие, сидящее глубоко внутри тебя. Эмма, ты можешь мне доверять, я хочу помочь тебе, клянусь.
С минуту я стояла, глядя на него, нет, глубоко внутрь него, пытаясь разглядеть обман... Что я творю? Я не должна доверять этим глупым голосам, они не должны завладеть мной! Но я не могу... я боюсь.
-Иди к черту,- наконец сказала я, пытаясь вытолкнуть его ногу из прохода, но парень крепко схватил меня за руку. Джонс, я пыталась избавить тебя от своей истерики, а ты...
-Позволь мне все объяснить!- я почти высвободила руку.- Я знаю, как спасти Эна!
Я так и замерла, на секунду поддавшись чувствам, который вот-вот накроют меня с головой. Но нет, я не сдамся. Че-е-ерт, я хочу узнать, что он придумал, но абсолютно не верю ему. Он играл по другую сторону, гораздо умнее и ловчее меня, обдурить- в два счета. Поэтому я не хотела впускать его на порог, поэтому боялась довериться кому-либо, а особенно этому парню.
-Молодой человек,- позади меня возникла фигура папы,- вам не кажется, что вы переходите все границы?
-Пап, все нормально, иди на кухню, мы сейчас придем,- заверила я, впервые за последние дни, улыбнувшись, пусть и натянуто.
Как только я открыла дверь, Джонс взял меня за руку, но не в попытке остановить и объяснить все, а пытаясь показать свои чувства.
-Вовсе не обязательно,- замялась я, но Джонса это ни сколько не смутило.
Сердце снова стало колотиться, как бешеное, наверное, смесь адреналина и слабого счастья, потому что сейчас, в трудной ситуации, я не одна, у меня есть Джонс Колн, которому я, к глубокому своему сожалению и радости голосов, не очень-то доверяю. Я хочу думать, что произойдет что-то, окончательно поменявшее мое мнение о нем... А вот знаете, к черту все! С этой секунды я верю Джонсу и не буду обращать внимание на назойливые голоса! Точка.
-Здравствуйте,- Джон улыбнулся как можно искреннее.
-Здравствуй,- сказал папа, не отвлекаясь от газеты, мама лишь встревоженно поднялась со стула, не зная, что делать.
-Мам, пап, это Джонс Колн, наш сосед, мой одноклассник и...
-И просто парень с которым ты неоднократно сбегала из дома, запиралась в комнате без нашего ведома и несколько дней прогоняла с порога, после, рыдая в подушку?- спросил Филл, переводя взгляд с газеты на меня.
Я нервно прокашлялась.
-Сэр...- начал Джон, но тут же не угодил папе.
-Боже, к чему этот официоз?- закатив глаза, перебил он.
-Простите?
-Пап!- возмутилась я и увидела поддержку в маминых глазах.
-Джонс, извини моего мужа, можешь называть меня Флорией или же миссис Грин, как тебе будет удобней. Рада знакомству,- мама подошла и протянула парню руку, которую он с удовольствием пожал.
-И я, миссис Грин,- заулыбался он.
-Ну-с,- отец наконец отложил газету, встал со стула, потянулся и продолжил,- и кем ты приходишься нашей Эмме?
Джонс все еще сжимал мою руку и, наверное, почувствовал дрожь, которая исходила от меня. Я не знала, что и как ответить папе, не знала, какова будет его реакция, хотя, вероятнее всего, родители уже догадывались, это было что-то сродни допросу: им надо было убедиться.
-Я ее...
Джонс посмотрел на меня, ожидая ответа, а я металась между понятием «очень хороший друг» и «парень, которого я люблю». Ложь или правда? Я должна была выбрать и продолжить.
-М-молодой человек?- немного вопросительно сказала я и Джон улыбнулся.
-Значит парень, да?- Филл хрустнул пальцами, пытаясь сделать угрожающий вид.
-О, Эмма!- воскликнула мама, хлопая в ладоши.- Какое счастье, что вы вместе! Прекрасная пара, правда?
-Да ты его совсем не знаешь!- запротестовал папа.
-Филл, как тебе не стыдно!- возмутилась Флория.- Я уверена, что Джонс прекрасный парень из приличной семьи! Хорошего человека выдают его манеры. Так ведь, Эмма?
-Да, мама,- улыбнулась я.
-Обещаю не испортить мнение о себе, миссис Грин.
-И каковы ваши намерения на сегодня?- спросил отец, ближе подходя к Джону.
-Мы с Эм готовимся к зачету по биологии, говорят, трудно, она попросила помочь...
-А на сколько я знаю,- вновь встрял папа, его назойливость и придирчивость начала надоедать,- дорогая моя дочь собиралась прогнать тебя сегодня, но ты напросился и...
-ПАПА!- наконец повторно вскрикнула я.- Прекрати так себя вести! Я просила о биологии давно, мы назначили дату и время, но из-за Эндрю...- в горле встал ком, мама ахнула, папа, оставив споры, опустил глаза.- Я просто забегалась и забыла,- прошептала я.
-Ладно, идите зубрите, чем-то помочь?
-Нет, ничего не нужно,- ответила я Филлу и, развернувшись- наши с Джонсом руки по прежнему были крепко сомкнуты- мы вышли в коридор.
-Идиот!- крикнула мама и, судя по звуку, стукнула папу газетой по затылку.- Ну что ты натворил? Испортил девочке настроение!
-Да знаю я, не нагнетай,- наверное, он махнул на нее рукой и снова уставился в листы бумаги, перечитывая статьи.
-Проходи,- сказала я, открывая дверь в свою комнату.- Рассказывай.
Я могу быть злой, нервной, расстроенной Эммой, которая вечно недовольна и думает о друге...но хочу ли я? Неа. Сейчас я хочу стоять где-нибудь у моря в обнимку с Джонсом, думая лишь о том, как мы проведем очередной совместный вечер...
Сама не заметила, как слезы начали скатываться по щекам. Я подошла к подоконнику и приоткрыла жалюзи, рассматривая закат. Хотелось прикрикнуть на Джона, чтоб он не тянул с рассказом, но зачем прерывать тишину и пустоту мыслей, которой не было так давно?
Я утерла слезы тыльной стороной ладони, резко обернулась и ахнула от неожиданности, потому что лицо парня находилось слишком близко. Я поспешила сесть на подоконник и он помог мне в этом, занимая место рядом.
-Смотри,- он развернул ватман, на котором был нарисован планшет и много слов, и дал мне держать два края.- Вот так выглядит штука, с помощью которой они попадают в твой мозг... Видишь это?- спросил Джонс, указывая на окно в планшете, обведенное красным.- Это то, с помощью чего они заставляют тебя думать, что, к примеру, я предатель.
Опровержения не смогли сорваться с моих губ.
-И что же ты предлагаешь?
-На самом деле, я пришел поделиться планом: мне лишь надо проникнуть в лабораторию и стереть системы на всех планшетах...
-Погоди, что значит «тебе надо»?
-Это значит, что ты туда не идешь.
-С какого это вдруг?- гневно спросила я, выдергивая руку и спрыгивая на пол.
-Я не возьму тебя с собой, ясно? Обижайся, злись, ненавидь. Но твоя нога, Эмма Грин, не переступит порог того здания, уяснила?- он тоже спрыгнул с подоконника
-Почему это ты приказываешь?
-Потому что хочу уберечь тебя.
-Я просто хочу помочь и лично увидеть, как эти адские механизмы придут в негодность. Ты не сможешь запереть меня дома, поэтому либо я с тобой, либо сама найду это место, раньше тебя. Это меня затащили в игру на планшете, а не тебя, ты не должен страдать от этого, тем более, если что-то произойдет, я не смогу...
Джонс глубоко вдохнул, видимо, пытаясь сдержать гнев и протянул не маленький листок.
-Вот,- прошептал он,- имена тех тринадцати.
Я развернула листочек с ксерокопией тринадцати имен: Атлантис, Сэм, Эндрю, Кай, Эшли, Мелодика, Виола, Фрэнк, Джастин, Элвис, Мелисса, Эмма и Кевин. Последний был зачеркнут.
У меня так сильно сдавило все внутри, что было невозможно сделать вдох, в ушах слышалось биение сердца, а глаза покалывало. Я понимала, что буквально минуту назад отказалась спасти обычных ребят, которые, наверное, и не знают о сути этого шагомера, которые хотят жить... Надо все исправлять.
-Кевин мертв,- констатировала я надломившимся голосом.
-Да, вас двенадцать.
-В любой момент может умереть Эн...
-Даже не дума...
-И я.
-Ну уж нет! Я все сделаю, чтоб вас это не коснулось.
-Ты не можешь вечно таскаться за мной, уберегать, спасать, помогать, понимаешь? Поэтому пусть меня лучше пристрелят завтра, чем я буду умирать, сидя в психиатрической клинике и качаясь взад-вперед, как сумасшедшая. Нет, я ведь и буду сумасшедшая... Я умру, Джонс, и Эндрю и ты тоже. Все когда-то умирают...
-Но не так! Ты заслуживаешь жить! Каждый заслуживает! И никто не имеет права отнять жизнь у другого!
-Так же, как никто не имеет права решать, заслужила ли я жизнь,- твердо ответила я и поняла, что задела Джона; его брови поползли к переносице.- Так же,- мой голос дрожал,- как никто не имеет права решать, сколько мне осталось жить и когда мне умирать.
-Эмма, ты не права!
-Слова ради слов,- ухмыльнулась я, облокачиваясь на стол и скрещивая руки на груди.- Ну давай, говори, в чем же я соврала?
Мы молча стояли друг напротив друга, ожидая продолжения диалога, но его не последовало. Казалось, что сейчас я испытываю все самые печальные чувства этого мира.
Наконец Джонс жестом показал, что ему пора и, пройдя кухню, я уже открывала входную дверь.
-Завтра в восемь вечера у бара «Сова»,- небрежно бросил он, стоя спиной ко мне.
Он ушел, оставив за собой недосказанность, которая тревожила меня. Когда я подняла глаза- увидела лишь ряд фонарей, освещающих дорогу, колыхающуюся траву и яркую луну, свет от которой, казалось, разливался по всему небу.
Сегодня родился новый месяц и умерла старая я, что мне абсолютно не нравится.