24 Глава-Временная тишина
За окном шёл лёгкий дождь. Больничная палата окутывалась вечерним полумраком, но внутри всё было спокойно. Мустафа с каждым днём чувствовал себя лучше, а Мине уже не отходила от него. Они стали ближе, чем когда-либо, и даже без признаний всё было понятно.
Но спокойствие длилось недолго.
Уже утром, когда Мине вышла в коридор, чтобы поговорить с врачом, к ней подошёл незнакомый мужчина в строгом костюме. Его лицо казалось холодным, взгляд — настойчивым и уверенным.
— Вы Мине, верно? — спросил он сухо.
— Да… А вы кто?
— Меня зовут Юзгар. Я представляю интересы семьи Фарида.
У Мине побледнело лицо. В животе всё сжалось, как от удара. Она молча кивнула.
— У нас к вам деловое предложение, — продолжил он. — Вы всё ещё можете изменить ситуацию. Помочь Фариду, облегчить его положение. Взамен — безопасность. Ваша. И ваших близких.
— Вы угрожаете мне?
— Я предупреждаю, — его голос стал тише, но злее. — У Фарида есть люди. Влиятельные. Вы думаете, он сдался? Он ждёт момента. Но он по-прежнему хочет вернуть вас. А вы… вы не защищены. Даже в больнице.
Мине шагнула назад, ощутив страх, до боли знакомый. Перед глазами снова всплыли угрозы, крики, письма, кровь на пороге. Она тяжело дышала.
— Я не отдам ему свою жизнь. Ни за что, — сказала она, пытаясь сохранить твёрдость в голосе.
Юзгар усмехнулся и протянул ей лист бумаги.
— Тогда хотя бы прочтите. Пока не поздно.
Он ушёл, растворившись в коридоре. Мине развернула бумагу — внутри было фото: Мустафа, сделанное издалека, на фоне больничного окна. И короткое сообщение:
«Следующий шаг будет последним. Спаси его — откажись от любви.»
Руки Мине задрожали. Внутри всё оборвалось.
Они ещё рядом. Они всё ещё следят. И теперь в опасности не только она.
Мине вбежала в палату, задыхаясь. Её пальцы дрожали, а глаза были полны ужаса. Хатидже, сидевшая у кровати сына, сразу вскочила:
— Мине? Что случилось?
Мине ничего не ответила. Она бросилась к окну, быстро задернула шторы и подошла к Мустафе. Он, заметив её бледное лицо, сел на кровати и нахмурился. Его взгляд требовал ответа.
— Они следят за нами… — прошептала Мине, протягивая фото Хатидже. — Они сделали это фото сегодня. Здесь, в больнице… Мустафа в опасности.
Хатидже взяла снимок, вчиталась в короткое сообщение и побледнела.
— Господи… — она сжала губы. — Это всё он. Это всё Фарид.
Мустафа жестами показал Мине, чтобы она села. Его глаза метались между матерью и девушкой, и он снова потянулся к блокноту. Несколько секунд — и он протянул лист:
«Ты не должна бояться. Не уходи от меня. Я переживу, только если ты будешь рядом.»
Мине, не сдержавшись, разрыдалась. Слёзы текли по щекам, капая на бумагу. Она взяла его за руку и прижалась лбом к его плечу.
— Я не уйду. Пусть весь мир рушится, я останусь с тобой. Но… — она вскинула глаза на Хатидже. — Нам нужна защита. Сейчас. Потому что Фарид не остановится.
Хатидже крепко обняла Мине, и впервые в этих объятиях было не просто утешение — в них была сила. Мать Мустафы знала: теперь они должны бороться. Вместе.
— Я поговорю с Камилем, — сказала она решительно. — Мы свяжемся с адвокатом, с полицией. Если нужно, мы переведём вас в другую клинику. Где надёжно. Где никому не под силу дотянуться.
Мустафа смотрел на двух самых близких ему женщин. Его глаза были полны тревоги, но и чего-то нового — веры. Веры в них. В то, что любовь сильнее страха.
А тем временем в другой части города, в сыром и темном помещении, человек по имени Рамазан набирал номер. Его голос был грубым, нетерпеливым:
— Она всё ещё с ним. Но если ты хочешь, чтобы она пришла сама — дай команду. Я сделаю так, что она сама вымолвит: «Освободи Фарида…»