Оторва

Я уселась на земле, не внимая на неудобство и изобилие всевозможной грязи (важно ли это в столь напряжённый момент?), поджав к себе ноги, и не без толики волнения наблюдала за происходящим стыком двух совершенно противоположных сторон — луча надежды и всепоглощающих посланников ада. К великому моему счастью, банда Отбросов забыла о моём существовании совсем, и теперь их внимание было обращено целиком и полностью только на Огненного парня. Он стоял напротив них подобно принцу из любой волшебной сказки, что бросил вызов самому огнедышащему дракону, гордо приосанившись, лёгким движением сняв капюшон и ткань, скрывавшую добрую половину его лица, и ухмылялся, предвкушая грядущую перепалку.

Картина грозит быть неожиданно интересной.

— Ах, да, простите, — продолжал парень, имитируя саркастично-дружелюбный тон, похожий на тот, с каким ещё в школьном коридоре ко мне обращался Райан. — Жертвы вашего размера не существует! — Мой недавний знакомый, надменно улыбаясь, сделал несколько уверенных шагов вперёд, вдруг поравнявшись со мной, и оказался всего в нескольких сантиметрах от них.

Банда залилась противным хохотом.

— А кто же тогда заменит её? Ты? — Мужики переглянулись между собой. — Да что ты можешь сделать, спаситель хренов!

Парень невозмутимо пожал плечами, словно всё происходящее здесь и сейчас — неумело поставленный труппой уличных бродяг спектакль, который так и жаждет суровой критики не менее сурового учителя.

— Я всего лишь собираюсь вас как следует отшлёпать. И я сделаю это быстро, потому что вы меня уже задолбали.

Отбросы снова прыснули со смеху, не внимая словам никчёмного для них человека. Парень, прикусив губу, засучил рукава немного большеватой ему куртки, полностью готовый... К чему, собственно? К нападению?

Главарь, отбросив сигарету в сторону, демонстративно придавил её ногой, таким образом явно выражая свой молчаливый протест, и яростно замахнулся на «спасителя хренова» непропорционально громадной рукой, но тот, вовремя пригнувшись, ловко увернулся от мужчины. Парень вмиг выпрямился и, вытянув руку перед собой, позволил внезапно появившемуся из ниоткуда магическому пламени сплошь окутать её; и это ни на шутку эффектное зрелище повергло его противников в настоящий шок, но мысль о поиске пятого угла явно не входила в планы задир. Вены от сгиба локтя и до самой ладони постепенно загорались золотистым светом. Огонь искрился, освещая со всех сторон погружённую в темноту улицу и придавая ей ещё более устрашающий вид давно умершего формально, но ещё не исчезнувшего на карте мира призрачного посёлка, и отражался в глазах парня. В одно мгновение тот сорвался с места и, с лёгкостью птицы с пышным, переливающимся всеми оттенками золотого оперением перемещаясь между кучкой задир, ловко наносил каждому пламенный удар ничуть не дрожащей рукой. Те реагировали медленно, но мощно и озлобленно; один из них схватил спасителя за руку и, со всей силы заломив её назад, повалил мага на землю, заставив помеху ненадолго почувствовать запах грязи. Но он сразу нашёл в себе силы и, схватив за шею своего противника, обжёг ему и без того почерневшую от копоти и пыли кожу, и тот во всё горло завопил, схватившись за больное место. Парень выпрямился и продолжил отражать яростные нападения неповоротливых, но очень массивных оппонентов. А я с зачарованием наблюдала за этим событием, пусть я поначалу упёрто не хотела этот факт признавать. Он настолько быстро и грациозно двигался, без всяких там лишних телодвижений и вздрагиваний, будто всю жизнь оттачивал свои навыки и ни раз пускал в ход уникальную на всей Земле магию родом прямиком из другого измерения.

Наконец, Огненный парень, повалив на землю всю троицу, испустил короткий вздох, в котором отразились все те усилия, что он приложил ради собственной победы. Свет на руках тотчас погас, и я с огромным удивлением заметила, что кожа на них окрасилась в чёрный цвет, как раз подобный золе, и теперь она больше напоминала угли.

— Так-то, — пробормотал он, ударив ладонь о ладонь, как будто в них только что побывала грязь. По сути, так оно и было на самом деле.

— Стой, а их разве не четверо было?... — вспомнила я и замолчала, сканируя взглядом распластавшихся на земле отщепенцев, так друг на друга похожих, и прикидывая в голове, кого я могла бы упустить из виду и когда.

Он же и бровью не повёл, ведь замечания глупой девчонки такому профессионалу явно ничего не значат.

Но вдруг я увидела за парнем тёмный силуэт, массивный, наверное, принадлежавший громиле-главарю; он постепенно выплывал из окутавшего улицу мрака, и его очертания с каждым шагом становились всё чётче и чётче, грозно вырастая над тонкой фигурой мага. Я в ступоре смотрела на него, точнее, на острое лезвие блестящего от лунного света топора, внезапно появившегося над головой белокурого.

— Сзади! — Хотела я крикнуть ему, но вместо этого вышел сдавленный хрип, и парень этого, естественно, не услышал.

Я широко раскрыла рот, жадно глотая воздух; сердце учащённо билось и уверенно набирало темп с новым ударом. Спаситель, заметив моё недоумение, медленно обернулся назад.

Топор был совсем близко.

Я, вдруг очнувшись и выйдя из на некоторое время вырубившего мой рассудок тупика, молниеносно схватила близлежащий небольшой камень и, со всей дури замахнувшись, запустила им прямо громиле в глаз. Тот, завопив, схватился за раненое место, и холодное оружие в ослабевшей руке резко упало вниз и немного задело его плечо. Он, не успев издать и звука, опустился на землю, придерживая больное место почерневшей ладонью.

Я сделала попытку подняться, но всё было тщетно: в коленке сквозь дырку в моих джинсах проглядывал коварно сверкающий осколок полупрозрачного стекла.

В одно мгновение, спустя несколько минут после оглашения окончательного вердикта противостояния огня и мрака, появился и Кендалл собственной персоной. Он смотрел на нас обоих во все глаза, примерно прикидывая, во что именно мы вдвоём успели так скоро влипнуть.

— Ого, знатно же вас покалечили. — И его губы изогнулись в подобии ухмылки.

С трудом встав на ноги, маг, хромая, проковылял ко мне и присел на корточки. Взглянув на меня, он вмиг скомандовал:

— Сейчас ты рукой обвиваешь меня вокруг шеи. А потом мы встаём и идём. Только, пожалуйста, не прикасайся к моему плечу. — Он зажмурился, словно мысли о полученном в ходе бурного сражения трофея в виде раны доставляли ему немало боли, набирая в лёгкие ставший спёртым воздух.

Вопреки тому, что мне было действительно интересно, куда он собирается меня отвести и что там сделает, почему-то задать я смогла только один вопрос, и явно не соответствующий моим сомнениям:

— А как же твои?...

— Пройдут, — Кендалл, взмахнув рукой, подлетел ближе к нам. — У него регенерация быстрее проходит за счёт моей магии. А вот тебя придётся подлатать уже нам.

Я медленно кивнула, но сказанное до конца не находило отклика в моих мыслях. Действительно страшно соглашаться на сомнительную авантюру, что предлагает не менее опасная личность с не существующей на Земле способностью. Но, к огромному сожалению, мне ничего больше не оставалось делать.

Только Он может помочь.

Собравшись сделать то, что мне минутой ранее сказал парень, до меня сразу же дошло, что я его намного, аж на голову, ниже; идти вдвоём будет крайне неудобно, если не учитывать того, что мой недавний знакомый может споткнуться о такую «мелочь». И тогда я напомнила ему об этом.

Но он ничего не ответил, вместо этого бросив на меня взгляд, полный подступающего к груди раздражения и немого укора.

Я привстала с земли, и внезапно парень ловко обхватил меня руками — он, приложив некоторые усилия, уверенно поднялся на ноги, сказав что-то вроде «Да ты ж лёгкая». Обвив парня рукой за шею, я прижалась к его груди, и маг бегло взглянул на меня. Я же смотрела на Кендалла, который парил рядом с нами и, как и всегда, лучезарно светился, освещая давно погрузившиеся во мрак здания.

Мы шли молча. Но кое-кому очень скоро надоело ничего не говорить.

— Спасибо... снова, — прошептала я, вскинув голову и окинув взглядом своих спутников. — Мы, кстати, на одно спасение квиты.

— На одно? — Парень недоверчиво фыркнул.

Я кивнула:

— Если бы я не попала громиле в глаз, он бы рассёк твою голову на две части. А там и регенерация даже не помогла бы.

***

Через некоторое время мы остановились у небольшого двухэтажного дома, который, как и большинство строений здесь, был мрачным и довольно-таки «потрёпанным». Стены снаружи частично обросли плющом, а у окон давно помутнели и треснули стёкла, также в заржавевшей черепице красовались небольшие дыры.

Уставшая и засыпающая, я чуть не отправилась в путешествие в царство Морфея прямо на руках парня. Когда мы зашли внутрь, я неохотно открыла глаза: Кендалл, потрепав меня за плечо, напомнил мне о том, что я не смогу вечно пользоваться услугами «доставки».

— Тебе придётся постоять немного, - сказал он и зажёг в доме свет, что исходил от довольно-таки большого камина, и я смогла внимательно разглядеть комнату, где я по воле случая оказалась. Это была гостиная, и, как ни странно, здесь было много старой и пыльной мебели: большой кожаный диван, стоящий в центре, представлял собой чуть ли не единственное место отдыха, пара книжных шкафов по бокам от камина практически поддерживали фасад строения, который в любую секунду лёгкий порыв ветра без труда сможет сдуть, гардероб у противоположной стены и вовсе оказался тут для загромождения свободного пространства или красоты. Здесь даже можно было бы проживать нормальному человеку, если бы не проделанные нещадными людьми и временем небольшие, но всё же заметные дыры в полу и стенах коттеджа.

Пока я с любопытством обводила гостиную взглядом, Кендалл ютился где-то в стороне, а Огненный парень находился рядом со мной. Он снял с себя куртку и, на ходу закинув её на спинку дивана, подошёл ко мне и стал сосредоточенно изучать мои царапины на ногах.

Переломов у меня не было, конечно, но стоять было жутко неудобно. Я нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, искоса поглядывая на парня, и искала взглядом его недавно появившиеся ранения на руке, которые, видимо, его вообще не тревожили.

Неужели прошли?...

— Может, мне сесть на диван? — Я решила напомнить своему спасителю о том, что у меня такой быстрой регенерации нет.

Он закатал мне джинсы до колен и усмехнулся.

— Пожалуйте, уличная принцесса, — саркастично сказал парень, положив ладонь на сердце и театрально поклонившись. — Только вот от клещей и тараканов я вас спасать не собираюсь.

И маг, безнадёжно покачав головой, пальцами дотронулся до моей кожи. От его прикосновения мурашки пробежали по всей её поверхности, и я почувствовала, что щёки вмиг запылали. Я наклонила голову, чтобы посмотреть на моего знакомого, и тогда мы встретились с ним взглядами. Он сидел на корточках, и уголки его губ приподнялись в усмешке. И только сейчас, когда свет, исходящий от пламени в камине, падал на его лицо, я смогла рассмотреть внешность парня. У него были бледная кожа, усыпанная родинками, и чётко выраженные скулы; потрескавшиеся бледные губы не были ни тонкими, ни пухлыми, а на щеках выступили неглубокие ямочки.

Мы смотрели друг на друга около минуты.

Мой спаситель, оторвав от меня свой взгляд и нахмурившись, дотронулся до печально известного колена, и вдруг что-то острое резко вдавилось мне в ногу. От неожиданности я вскрикнула.

— Эй! Я тебе не манекен, можно было бы и поаккуратнее, — вдруг выпалила я, скрестив руки на груди. — И вообще, каким это, интересно, способом ты собираешься меня вылечить? — возмущалась я, демонстративно оглянувшись по сторонам и всплеснув руками. Вся эта дебильная неопределённость меня знатно задолбала.

Огненный парень поднялся на ноги и бросил на меня укоризненный взгляд.

— Старым. Любимым. Проверенным. Способом. — Отчеканил он и выгнул бровь и, сделав несколько уверенных шагов в мою сторону, показал мне свою ладонь, которую тотчас же охватило... Зелёное пламя?

Ага, значит, поджечь меня собрался.

Но вдруг, пристально посмотрев на моё лицо, он резко остановился на небольшом расстоянии от меня; глаза невольно расширились от удивления, и парень медленно опустил руку, заставив магическое пламя исчезнуть. Кендалл, заметив в глазах друга искреннее недоумение, подлетел ближе к Огненному парню, и, когда он встал напротив меня, в глаза ударил яркий свет, исходящий от духа. Оба находились в нешуточном ступоре: две пары глаз не без опасения изучают то, что у меня творится с кожей, и мне от такого напряжённого молчания становится всё страшнее и страшнее.

— Что-то не так? — шепотом спросила я, нарушив нависшее над нами напряжённое молчание, и прикусила губу.

— Удивительно, почему я этого раньше не заметил? — Кендалл вздохнул.

Вот что меня пугает, так это неопределённость, а когда люди в придачу ко всему ещё и интригуют, возникает желание наброситься на них с бесчисленными расспросами. Совсем недавно я чувствовала жуткое жжение, у меня на руках растеклось какое-то неприятное месиво — это я знаю прекрасно, тема моих последних приключений уже по горло находится. Но молчание этих двоих заставляет меня бояться ещё больше.

Что за день? С самого утра барьер вечной пофигистки был с грохотом разрушен.

— Да что случилось, скажите мне? — не вытерпела я.

Они переглянулись меж собой.

— Тебя задел мутант, насколько я понимаю. — Белокурый ухватился руками за голову. — И задел когтями, где, по-моему, у них есть, как бы тебе объяснить... — Он начал периодически щёлкать пальцами, словно это поможет ему правильно выбрать нужные и уместные выражения. — В общем, очень неприятная, но менее безвредная вещь. Она разрушает наружные покровы, практически как кислота, но медленнее.

Я оторопела.

— Что значит «менее безвредная»? Может быть хуже?

Он пожал плечами:

— Наверное. Я просто только про случай с когтями знаю, а по поводу того, что у него в зубах... Об этом я только краем уха слышал. Речь шла о каком-то глобальном воздействии на человека. И я до сих пор не могу понять, что именно имели ввиду люди Нейтана Вейнрайта...

Нейтан Вейнрайт — это имя я слышу подозрительно часто в последнее время, и теперь, благодаря именно своему распространению, оно вызывает у меня множество вопросов. Что стало с его персоналом? Мертвы ли они? И какое отношение они имеют к мутантам? А зачем всё это Огненному парню? И, наконец, откуда здесь, чёрт возьми, магия? А Кендалл, магическая сила из другого измерения, каким боком здесь оказался? И это лишь жалкая, малая часть всего того, что меня интересует.

Столько вопросов, а ответов на них я так и не получила. И оттого моя голова готова была разорваться на части сию же секунду. С чего-то надо срочно начать, а иначе мой мозг не выдержит такого напора — многовато потрясений на меня свалилось на этой неделе.

— Так объясните мне, что же здесь происходит?

Огненный парень опёрся руками на спинку дивана.

— Зачем?

— Чтобы знать, блин. — Я закатила глаза.

И, как по заказу, на лице снова проступило знакомое жжение, и я машинально зажмурилась. Он хотел что-то возразить, но, заметив мою реакцию, вскочил с места и подошёл ко мне.

— Так, давай я устраню тебе этот ужас, а потом ты пойдёшь домой и забудешь меня и то, что происходило эти два дня. Тебе всё понятно?

И снова этот ненавистный мне капитанский тон.

— Нет.

— Что именно? — Его руку снова обвило зелёное пламя.

— Тебя невозможно забыть.

Оба уставились на меня, широко распахнув глаза.

Только сейчас я поняла, что именно произнесла. Наверное, это я так сильно ударилась головой, когда упала на землю, или же в яде было дополнение — бред. Но, как ни странно, я не взяла свои слова обратно, а просто стояла напротив парня, вскинув голову, и выжидающе смотрела на него. Я искала его взгляд, но тот спешно отвернулся от меня, уставившись на лучезарно улыбающегося в сторонке Кендалла.

Он очень странный. Сначала спасает мне жизнь, а потом хамит, будто он здесь главный и ему всё дозволено. Потом подкидывает мне записку, в которой предлагает поговорить и назначает встречу, якобы за день до того ничего не произошло. После он снова бесит меня своими выходками и заумными замечаниями. А часа полтора назад приходит ко мне на помощь, несёт на руках... Я не могу его понять, но мне страшно хочется узнать, кто он такой. Что из себя представляет? Есть ли у него родители, какая-нибудь семья? Откуда он?

Ещё неделю назад я была в тяжкой зависимости от закрепившейся за мной после рокового случая привычки, я считала, что ей никогда не найдётся разумное объяснение, а мои побеги от проблем не завершатся, но теперь я нашла приключение. Своё приключение.

И я не хочу, чтобы оно заканчивалось.

Парень, покачав головой, прикоснулся к моей щеке. Я закрыла глаза в ожидании того, что меня обожжёт, но мои опасения не подтвердились: приятное тепло разлилось по моей коже, заставляя меня почувствовать неземное облегчение и воодушевление, и я поняла, что мне стало намного лучше. Вскоре незнакомец перешёл к моим коленкам, и боль в одночасье прекратила маршировать по моей коже. Я открыла глаза и обвела свои ноги взглядом: от ран и следа не осталось! Я удивлённо, с толикой восхищения взглянула на парня.

— Невероятно, — прошептала я, дотронувшись до своего лица ладонью.

Кендалл вмиг гордо выпрямился.

— Ну а чего ты ожидала? Моя же сила.

Маг тем временем отошёл от нас, приблизившись к окну, и задумчиво всматривался куда-то вдаль, опёршись руками о деревянный подоконник. Я хотела незаметно проскользнуть к нему, но из-за предательски громко скрипучих половиц мне это не удалось. По правде говоря, парень даже не шелохнулся.

Приблизившись к окну, я остановилась рядом с незнакомцем и с надеждой в голосе сказала:

— Что ж... Раз уж ты хочешь, чтоб я ушла, может, проводишь меня хотя бы до моста? — Подскочив и подняв себя руками, я удобно устроилась на подоконнике. — А иначе будет повтор сцены часовой давности. Ты же не хочешь снова получить удар топором, не так ли, Огненный парень?

Он, повернувшись ко мне лицом, недоумевающе посмотрел на меня.

— Огненный парень? — Губы расползлись в лёгкой улыбке.

Я пожала плечами.

— Пардон, мсье, оригинальнее ничего придумать не смогла. Я же не знаю вашего имени.

Собеседник, выдохнув, снова посмотрел в окно и пробормотал:

— И не надо знать. Всё равно не встретимся больше.

— Где-то я это уже слышал. — В разговор вмешался Кендалл. — Итог: вы снова стоите рядом друг с другом. — Он ехидно улыбнулся и шутливо толкнул парня в плечо.

Тот отмахнулся и закатил глаза.

— Это в последний раз.

Но магическую силу было не остановить; стоило Кендаллу разойтись, так ему ничто не могло помешать — это одна из тех немногих вещей, которые я смогла ненароком заметить за те два дня, что я их встречаю.

Полностью проигнорировав предыдущие слова друга, он повернулся в мою сторону и обратился ко мне:

— Его зовут Киллиан, и он очень рад знакомству.

Я, прислонившись спиной к стене, скрестила руки на груди.

— Ого, так вот как вас величают! Но я всё равно буду называть тебя Огненным парнем.

Он фыркнул.

— Уличная принцесса!

— Прикольно звучит, мне нравится. И к моему образу жизни подходит, — заметила я, положив ногу на ногу.

— Гулять по ночам и нарываться на неприятности? Крутой образ жизни, что сказать, — саркастично произнёс Киллиан, встав ко мне в пол-оборота.

— Ой, то есть, строить козни учёному и делать не пойми что с его людьми нормально...

Он не дал мне договорить:

— А вот наш конфликт с Вейнрайтом тебя не касается. — Парень в который раз с раздражением посмотрел на меня. — Это сугубо моё дело, и ты не имеешь права лезть в наши распри.

А вот это уже вызов.

Так и хочется задать ему встречный вопрос: «А тебя этот конфликт типа касается?» Хотя, с другой стороны, я не знаю его вовсе. Но, что логично, так это то, что ни одному здравомыслящему человеку вроде Вейнрайта не потребуется ввязываться в спор с психопатом, который владеет магией, поэтому о том, что там между ними такое непонятное произошло, остаётся только догадываться.

— И почему же вы враждуете?

Парень вздохнул.

— Долгая история.

— Я бы сказал: «история шестнадцатилетней давности» — отозвался Кендалл, парящий в другом конце комнаты.

— Тогда уж двадцатитрёхлетней, — поправил маг, мрачно улыбнувшись.

— А до двух часов вы её можете сократить?

Киллиан, пожав плечами, убрал руки от подоконника и отошёл в сторону.

— Могу, но не хочу.

— Я слезла с подоконника, приземлившись прямо на шатающуюся половицу, и чуть не угодила стопой в трещину. Парень, бросив на меня предупреждающий взгляд а-ля «смотри, не навернись мне тут!», проследовал из гостиной. Остановившись в дверном проёме, Киллиан вновь повернулся ко мне.

— Идём? — В его голосе слышались надежда и усталость от всего происходящего.

Я быстрым шагом прошла к нему.

— Собираешься проводить меня? — спросила я, выгнув бровь.

Маг молча кивнул.

— Придётся. А ты, Кендалл, останешься здесь, — твёрдо сказал он, взяв меня за локоть, и я недоверчиво посмотрела на его руку, так внезапно нарушившую моё личное пространство.

Тот, вскинув брови и открыв рот от удивления, не успел и возразить, как Киллиан, подняв руку, добавил:

— Я нигде не задержусь. Меня не будет минут десять... Если Её Высочество не влипнет в очередную историю, конечно.

— Да я уже! — заверила я, высвободившись из его ладони.

***

Была глубокая ночь, сопровождающаяся лишь гробовым молчанием, пребывать в котором становится непостижимым даже самому непоколебимому человеку в этом мире. Замолкло всё, даже тот игривый ветер, только и жаждущий наступления того самого момента, когда сможет наконец поднять с земли столб пыли и отправить всё это «добро» прямо в лицо случайно зазевавшемуся прохожему. Не было слышно и стрекочущей песни насекомых, от которой на душе тотчас же становилось легко, в нависшем над улицей молчании раздавался только лишь звук шагов.

Мы шли уже минуты три, не проронив и слова. Ну как шли... Кто-то, то есть я, плёлся чуть поодаль от парня, явно желающего отделаться от липучей занозы вроде меня как можно быстрее. Ноги будто налились бетоном, и, как бы я этого не хотела, я не смогла ускорить свой шаг.

— Ты можешь хоть секунду подождать? — взвыла я, пытаясь набрать в свои несчастные лёгкие больше воздуха.

Киллиан нехотя остановился.

Ну наконец-то.

Я, пользуясь случаем и собрав все свои силы и волю в кулак, подбежала к нему, и в кои-то веки мы шагали наравне друг с другом.

— Ну-у, так почему у вас с Вейнрайтом конфликт? — Я вскинула голову и с любопытством посмотрела на него.

Белокурый ничего не ответил. Мне оставалось лишь подстраиваться (точнее, пытаться подстраиваться) под его шаг, чтоб не отстать, а ещё любоваться его крас... Профилем.

— Я тебя достану, — пообещала я, приблизившись к нему.

И это была правда; я действительно собираюсь мучить вопросами этого упрямого индивида, пока тот мне не прояснит ситуацию во всех её красочных подробностях. Если что-то меня очень сильно интересует, то это будет терзать меня вовсю до тех пор, пока я не узнаю правду. Такая вот у меня натура, и я ничего не могу с этим поделать.

Парень по-прежнему молчал. Вот так, просто-напросто делая вид, что меня не существует.

— Можешь ничего не говорить, — сказала я, откинув мешающиеся волосы назад. — Но я из числа тех, кто своей цели добивается. Долго и упорно, пока не достигнет желанного. Поверь.

Он продолжал упорно меня игнорировать, понемногу прибавляя шаг. Как я поняла, желание парня отделаться от болтливой проблемы (это я) становилось всё больше с каждой секундой. Вот уже показалась та самая растительная стена, отделяющая этот мрачный безжизненный посёлок от внешней цивилизации. Киллиан почти добрался до неё, не обращая внимания на отстающую меня.

Вдруг в голову ударил превосходный план. Превосходен он был тем, что выводит из себя любого почти сразу и действительно помогает, по крайней мере с Райаном.

Я остановилась в двух метрах от парня и, опустив взгляд на носки давно поношенных кед, скрестила руки на груди и театрально выдохнула.

Он, заметив моё отсутствие, остановился и обернулся ко мне, одарив возмущённым взглядом. 

— У тебя всё нормально? — с иронией спросил спутник, приблизившись ко мне. Поняв, что отвечать я не собираюсь и идти тоже, парень нахмурился, пытаясь состроить злобную гримасу. Правда, тщетно: он едва сдерживал своё жуткое желание засмеяться.

Киллиан, с шумом выдохнув, добавил:

— Послушай, принцесса, я не собираюсь играть с тобой в игры. Либо ты сейчас идёшь, — он кивает в сторону ограды, — либо ты остаёшься здесь наедине со своими сдвигами.

Стараясь не обращать внимание на только что отпущенное оскорбление, я саркастично улыбнулась как можно противнее, копируя усмешки моих хвастливых одноклассниц. Я собираюсь стоять на своём до тех пор, пока наконец не добьюсь правды. Хотя, судя по всему, ответы на интересующие меня вопросы я скорее получу от самого Нейтана Вейнрайта, чем от этого упёртого индивида.

Киллиан, пожав плечами и круто повернувшись, поспешил отойти от меня. Но я не дала ему ступить и десяти шагов: буквально подлетев к нему, я вцепилась в руку парня. Тот, дрогнув от такой неожиданности, резко посмотрел на меня, и его взгляд выражал самое что ни на есть настоящее недоумение.

— Ну пожалуйста, — тихо протянула я, ища взглядом его глаза.

Киллиан постоял некоторое время, не реагируя на мою просьбу, и, аккуратно освободившись из моих цепких рук, медленно покачал головой.

— Нет, — а потом как можно более спокойнее промолвил:

— Уже поздно, время у нас поджимает. — В голосе парня чувствовалась реальная усталость.

Маг отошёл от меня. Я, пожав плечами, нехотя поплелась к растительной преграде. Внутренний голос бушевал в голове: «Ты должна настоять на своём!» Но, честно говоря, он был прав: на ночном горизонте, переставшем блистать обилием звёзд, уже появлялись алые ленты, оповещающие о том, что совсем скоро настанет рассвет. Тем, что я не приду домой к четырём хотя бы, я наделаю себе кучу проблем.

Я прошагала к ограде и, неуверенно ступив на сырую землю, услышала позади себя голос:

— И да, рюкзак не забудь там!

Я, быстро оглянувшись, кивнула Киллиану и скрылась за колючими ветками растений.