Глава 7
Снег кружился, покрывая равнину белым покрывалом. Костяные барабаны звучали всё отчётливей. А скоро земля задрожала под ногами врагов.
Даррен поднял щит, выстроив его в единую линию с остальными щитами. Металлическая стена, что примет на себя самый первый удар.
Что строить иллюзии? Скорее всего, здесь, на безымянном поле перед Шаллоу будет его последняя битва. Как до этого дошло?
Даррен вытащил меч, и остальные тут же последовали его примеру. Ветер разнёс звон металла по равнине. Солдаты Резерфорда показались сплошной чёрной массой - чёрное на белом снегу.
Когда солдаты подошли достаточно близко, Каро отдал приказ лучникам. Полетели первые стрелы. Резерфорд послал стрелы в ответ. Их было так много, что скудный свет не пробивался сквозь них. Низко присев, Даррен выставил щит над головой. От каждой стрелы щит дёргался, ударяя его самого. Крики и стоны раздались с его стороны поля. Когда Даррен встал, выяснилось, что их ряды поредели. Капли дождя по сравнению с ливнем.
- Мы сражаемся, как один! - сказал Даррен вдоль по линии. - И умираем, как один.
Под тяжестью щита сапоги принца погрузились в грязь. Он отсчитывал каждый вдох, пока лучники Каро стреляли всё меньше. Ревущий огонь бушевал с левой стороны фланга. Его фланга! Усилием воли Даррен концентрировался на врагах.
Ощущение их страха затуманило морозный воздух, его тяжесть - бездонная яма в их глазах, когда они смотрели на него.
Воины начали наносить удары мечами по щитам. Устойчивое сердцебиение, чтобы отменить звуки воинов Резерфорда, идущих к ним.
Благословение, что была капля времени на то, чтобы прислуга отвела некоторых из самых незащищённых людей Шаллоу в лагерь, покрытый снегом по ту сторону Ветренных гор.
И проклятье для страха, который терзал замок, теперь озобилирующий теми, кто не мог или не был способен совершить путешествие. Теперь они, вероятнее всего, видели черные линии, прорвавшиеся через крепостные стены, которые они разрушили. Катапульты. В армии были катапульты. Сама равнина была завалена достаточным количеством валунов со времён, когда она была частью озера, и Резерфорду не составило труда найти что-то, чтобы известить город о своём нападении.
При мысли о детях, в глазах которых прямо сейчас бушевал лишь ужасающий страх, при мысли о будущем, которое никогда не наступит, о Каро, который вовсе не обязан был следовать всюду за принцем, но следовал... При мысли о Реми, ушедшей от него вновь, едва появившись - Даррен начал с малого. Интересы его народа и его друзей превыше всего того, что сдерживало принца когда-либо.
Он изменил цвет глаз на чёрный. Твёрдый, сияющий, как дно океанской пустыни. Затем превратил цвет кожи в ледяной бледный оттенок, который никогда не видел солнечного света. Его волосы сделались перьями, покрытыми пеплом погибших жертв, а руки раскрылиись по ветру, вознеся принца в небо. В птичьем обличье полёт не требовал усилий. Каждая мышца помогала плавному и беспрерывному движенияю, а разум не беспокоился о потере сил. Он стал Белым вороном Висмута.
Используя каждую холодную секунду на севере, чтобы медленно изменить своё тело, он сливался со снегом. Способность менять своё обличье была его проклятьем с того самого дня, когда семь лет назад он вдруг обнаружил её у себя.
Два гиганских пика, примыкающих к разрыву, увеличивались с каждой пройденной милей. Даже когда он приблизился к южной стороне Когтя, не понимал, насколько скала огромна.
Достаточно большая, чтобы держать войско. Обучать и разводить их - войско аспенов.
Это построили его отец и отец Каро, верховный главнокомандующий всех войск империи.
Рев аспенов эхом отзывался от перевала, когда Даррен проник, ведомый потоками ледяного ветра, к древним воротам в самой горе. За ними, с цепью, яростно передвигался голубой аспен. Несколько гвардейцев-смертных у ворот едва моргнули, когда их принц появился из-за скалистого изгиба.
Здесь находился тайный лагерь - с тайным преимуществом Висмута в войне и величайшим оружием, владеть которым решился бы немногий. Лишь Даррену отец доверил эту тайну, не как сыну, а как генералу. Он думал скрывать это войско до той поры, пока без аспенов не будет и шанса на победу. Теперь же их время пришло.
Даррен вновь изменил белый клюв на нос с небольшой горбинкой, на скулы, очерченные недавними, ещё розоватыми шрамами, и своё сильное, мускулистое тело, силы в котором совсем источились. Их едва хватило на то, чтобы приземлиться на каменный выступ и пройти внутрь. Там один из тренеров возвращался после разминки в воздухе. На нём был камзол из чёрной кожи, а на груди серебрился знак высшего лорда этого лагеря.
- Мне нужно два аспена прямо сейчас, - крикнул ему Даррен с холодной твердостью генерала. Голос был хриплым после получаса в ненависном облике Белого ворона.
- Простите, но кто вы? - уставился на него лорд. - Как вы здесь оказались?
- Я ваш принц, и всё, что я говорю, следует воспринимать как приказ.
Мужчина остановился, сжимая в руках кожные поводья, снятые с виверны, и пристальным взглядом окинул Даррена. Конечно, он не мог узнать в нём принца, ведь ни разу не видел его прежде.
- Прямо сейчас к югу от этих гор умирают люди под клинками войск Резерфорда, - сказал Даррен, подходя ближе к тренеру. - Они могут не быть вашим приоритетом, но они остаются моим народом. Аспены сейчас - наш единственный путь к победе.
Глаза лорда сузились, когда он вытащил из кармана ключи.
- Я верю вам лишь потому, что вижу в вас нашего императора, но если вдруг окажется, что принц сейчас находится в совершено другом месте, а к югу отсюда не идёт война, мои люди найдут вас и наших аспенов хоть на другом континенте.
- Я услышал вас, и уверяю, подобного не произойдёт. Скорее ваша голова украсит одну из пик вокруг этого лагеря, если я не успею прилететь в Шаллоу вовремя.
Лорд, скрипя зубами, склонил голову. Лица охранников прояснились. Принц просто кивнул им в знак приветствия, не имея сил на большее.
Следуя за лордом, Даррен повернул налево и вошёл в слабо освещённый коридор. Рёв аспенов и звон мечей звучали отовсюду, и странный запах гнили наполнил нос. Они подошли к ограждению, вырезанному в камне, и в глаза попал жёлтый солнечный свет.
- Я могу отдать вам вот этих, - лорд указал на двух взрослых аспенов, притаившихся в тени пещеры. Один был бледного, лилового оттенка, с длинной извивающейся шеей, покрытой острыми шипами, таким же длинным хвостом и приплющенной мордой. Ноздри зверя раздувались, когда он принюхивался к новому хозяину. Второй аспен был меньшего размера, но более насыщенного медового оттенка, с вытянутыми ушами, прикрытыми густыми бровями, и на удивление осознанным взглядом. Он вилял тонким хвостом, а из пасти капала слюна.
- Они уже прошли весь курс тренировок под моим личным командованием, но не нашли хозяев. Ваш идеальный вариант.
- Конечно.
Даррен не стал задерживаться в лагере ни на секунду больше, чем того требовала организация полёта обратно к Шаллоу. Когда-то на уроках с учителем по истории юный принц изучал древних существ, заселявших эти территории до появления империй. Самыми северными из них были ледяные великаны, хотя и их существование оспаривалось до сих пор. Следующими после них шли аспены - огромные существа с перепончатыми крыльями, кипящей слюной и мертвенно холодным огнём, рождающимся глубоко в их пастях. Аспены скрылись, как только возникла угроза их выживанию в новом мире, но отцу Даррена каким-то образом удалось отыскать в вечной мерзлоте гнездо аспена с замороженными яйцами в нём. Возможно, на тот момент это не было лучшей идеей, но император, бывший тогда ещё принцем, забрал яйца с собой в столицу, а после вступления на престол разморозил и собрал непобедимую армию, скрытую в специальном лагере далеко от деревень и городов.
Даррен не собирался больше превращаться в белого ворона, а потому забрался на лилового аспена, сжав в ладонях поводья, а второй зверь был достаточно умён и натренерован, чтобы следовать за своим сородичем и его всадником. Путь занял немного больше времени, чем рассчитывал Даррен, но когда он прибыл на место, осада города ещё продолжалась. Враг поджигал снаряды, прежде чем бросить их с помощью катапульт на улицы за разрушенной стеной. Фланг под командованием Каро заметно поредел, но оставался силен, вытесняя армию Резерфорда со своей территории. Конечно, ненадолго, и вскоре противник начинал своё наступление. С этим не мог ничего поделать даже капитан имперской армии.
Даррен немедленно поспешил к своему другу, преодолевая трудности посадки над заснеженной равниной, залитой кровью и усеянной телами погибших. Без лишних объяснений он предложил медового аспена, приземлившегося рядом с ним, Каро. Так было всегда: ни один из них не оставлял друга беспомощным, будучи обладателем преимущества. Тем более, на войне.
Каждый из них управлял аспеном впервые, но в подобной ситуации полагаться на что-то, кроме себя самого, было бы опрометчиво. Поэтому они собрали все оставшиеся силы и взлетели вверх, направляя зверей на вражескую армию.
Битва продолжалась множество часов, а, может, и дней - точно Даррен не мог сказать уже ничего. Последние силы уходили то, чтобы дёрнуть кожаные поводья своего аспена в нужном направлении, а далее он делал всю работу сам. Сжигал ледяным огнём армии. Оставлял пепел на опустевшей равнине близ Шаллоу. Шаг за шагом вела империю к победе, а вместе с аспеном Каро добился всего. Конечно, лишь с тем условием, что несколько десятков живых воинов оставалось в их рядах, а местные жители, кажется, никогда не перестанут вспоминать об этом кошмарном дне, на их счету была одна победа.
Принц приземлился на центральной площади города, где его уже ждали лорды и Каро, оставивший аспена неподалёку. Люди никогда не видели подобных им существ и вряд ли когда-либо верили в сказки о них, но на фоне разразившейся бойни принимали почти за должное. В любом случае, не стоило дразнить разумы лордов, когда от каждого принятого решения зависели жизни сотен и тысяч людей, поэтому Даррен тут же вывел аспена к своему сородичу за пределы видимости, после вернувшись к ожидающему совету. Конечно, всё это время они прятались за стенами безопасных сооружений.
- Вы можете вернуться к своим привычным обязанностям, - приказал принц лордам, остановившись рядом с другом. Внешне Каро выглядел не лучше, чем чувствовал себя Даррен.
- Но город разрушен, - сказал старший лорд. - Разрушен зал советов.
Принц усмехнулся, обведя собравшихся крайне презрительным взглядом. Он спасал город в то время, пока они трусливо прятали свои хвосты под подолами тёплых плащей. И страшно подумать, куда могли продвинуться войска Резерфорда, не окажись он в Шаллоу именно в этот день.
- Не уверен, имеет ли значение, где именно вам совещаться. Тем более, что решений вам предстоит принять ещё множество. Но, пожалуй, помогу вам с одним, - он указал в сторону спасительных лагерей. - Дети мёрзнут в горах, и лучше бы поскорее восстановить их дома.
Не дожидаясь ответа, Даррен подал знак Каро следовать за ним. Вместе они прошли несколько улочек и оказались на краю разрушенного парка. Там, где раньше возвышались изумрудные ели, серая пыль перекрывала обзор, а на месте смотровой площадки свирепствовал северный ветер, зазывая следовать в кровавую пропасть за ним. Каро остановился у обломков каменной статуи совсем рядом с обрывом.
- Ладно, - сказал он, посмотрев на Даррена, - первое, что я хотел бы знать: где ты достал чертовых аспенов? Второе - как? И третье... нет, наверно, ответь сначала на первое и второе.
Даррен задумался, стоит ли раскрывать отцовскую тайну Каро, но потом послал все обещания в ад, и решил говорить о другом.
- Каро, я превратился в ворона.
Он знал, что не следовало делать этого, знал - но сделал. Выбора ему никто не предлагал, а надежда на победу тогда была глупой мыслью.
- Что ты сделал?
- Ты слышал. Я превратился в Белого ворона и полетел к Клыку, потому что знал, что там находится лагерь моего отца. Он тренирует аспенов.
Даррен заметил, как тяжело сглотнул Каро, как отвёл взгляд к горам позади. Вовсе не от того, что скрывалось между тех пиков.
- Ты клялся, что больше никогда не станешь воплощением чертового ворона и забудешь о его существовании, - он посмотрел в глаза другу, и в его собственных невозможно было прочесть ни единой эмоции. Выдохнул... - но я понимаю. Война есть война, и на ней никому не дают второго шанса на победу.
Даррен кивнул, чувствуя, как сжимается его горло. Больше всего он боялся, что друг не поймёт и не простит его превращение. Но теперь, когда вопрос был улажен, он с радостью перевёл бы неприятную тему.
- Ты хотел спросить о чем-то ещё, - напомнил другу принц.
- Да. Хотел сказать, что видел Реми, и она прекрасно сражалась.
В его груди вновь что-то полыхнуло. Совсем как в таверне перед нападением - казалось, будто с того момента прошла целая вечность.
- Когда?
- Совсем недавно. Она ушла вместе с выжившими воинами в госпиталь.
- Но ты...
- О, нет. Я не говорил с ней.
Даррен улыбнулся, привычно кладя руку на рукоять своего меча в ножнах.
- В последний раз мы расстались не очень-то хорошо.
- Мягко сказано, - поддразнил его друг.
Ледяной ветер, пришедший со стороны города, принёс с собой металлический запах крови. И если на поле битвы он воспринимался как вечный, неизбежный спутник, то на фоне улыбок казался чем-то совсем неестественным и ужасно отвратным. Это чувство вызывало у Даррена приступы тошноты.
- Я хотел попросить тебя кое о чём, - сказал он тихо, и голос напоминал шелест листьев, которых здесь не осталось.
- Всё, что угодно.
- Ты должен отправиться в Резерфорд и быть моими глазами в логове врага. Знай, мне самому неприятно просить об этом.
- Но ты просишь, - напрягся Каро.
- Если бы нам удалось заполучить что-то новое и понять, что считать преимуществом... Всё было бы куда проще.
- Ты же не считаешь, что это возможно в ловушке? Резерфорд теперь закрыт для нашего народа, а я, прошу меня извинить, выгляжу как чистокровный северянин.
Каро не нравился план Даррена, он этого не скрывал. Но, подозревал принц, ещё больше ему не нравилась неизвестность. Он решил не отвечать на вопросы друга и попусту не тратить драгоценное время перед состязаниями за трон.
- Это скорее приказ, но я всё-таки хотел бы поговорить мирно.
- Я знаю, что обязан подчиняться тебе, и всегда подчиняюсь. Но ты снова меня отсылаешь.
В глухом голосе слышалась угроза, отчётливо проступающая на поверхность.
От объяснений Даррена избавила возникшая из ниоткуда Реми:
- Привет, мальчики.
Даррен бросил беглый взгляд на неё и колеблющегося Каро. Разговор с девушкой не был приятной перспективой, ведь он не мог и не хотел говорить и слова. Всё ещё не до конца протрезвев после беседы с другом, принц сжимал кулаки, скрытые за прочной кожей перчаток.
Каро сам отпустил его, как бы ни было больно этого делать:
- Пойду найду своего аспена, - сказал он и тут же скрылся в клубах горящей пыли. Даррен не успел ему возразить.
Реми проводила стремительно удаляющегося Каро взглядом, а затем вновь продолжила как-то странно анализировать Даррена. Вот только он не мог понять, что именно она хотела в нём отыскать.
Теперь, смотря на девушку вблизи, Даррен замечал все изменения в ней. Чёрные волосы отливали медью, в глазах потух тот вечно детский восторг, но это, скорее, было последствием тяжёлой битвы, чем её постоянной чертой, а на левом виске появился новый, успевший побелеть шрам. Судя по виду, получила она его от наконечника охотничьей стрелы, но зашить вовремя возможности не было.
Боковым зрением принц видел темный силуэт Каро в компании двух существ. Он боялся, как примет новость о вороне Каро, но опасаться стоило другого. Он лично испортил отношения с другом, потерявшись между вернём империи принцем и девятнадцатилетним парнем, ставящим друга и свою честь на первое место. Ему было больно даже думать о судьбе их нерушимой прежде дружбы, а потому принц выкинул эти мысли из головы.
Он остался наедине с призраком своего прошлого.
- Почему ты здесь, Реми? - спросил Даррен. - Только говори правду.
- Потому что так нужно.
Теперь девушка смотрела не на него, а будто немного в сторону. На руины вокруг, на заснеженные скалы. Но не так, как если бы ей трудно было сфокусировать взгляд на одном конкретном предмете, а совершенно осознанно избегая встречаться глазами с ним. Она уже увидела в них всё, что хотела.
- Мне нужно было давно с тобой поговорить. Но ты избегала меня, а теперь пришла сама.
- Прежде ты не был по-настоящему готов говорить.
- И что изменилось теперь?
- Ты задаёшь не те вопросы.
- А ты не даёшь на них ответы.
Даррен скинул с себя тяжёлый щит и тут же положил свободную руку на эфес меча - скорее из-за привычки, чем из надобности.
- Зачем ты сделала это?
Речь шла о том, что произошло больше года назад. О том, что Реми бросила его накануне важной миссии, считавшейся их общей тайной, и рассказала о ней его отцу.
- Ты мог умереть.
- И что с того? Может, это моя судьба? Невозможно жить вечно.
- Тебе же было всего семнадцать!
- Если бы ты действительно хотела спасти меня, то не медлила бы. Ведь ты пудрила мне мозги по меньшей мере пару месяцев, когда я рассказывал тебе каждую деталь своего плана и позволял вносить в него правки. И если бы ты думала об угрозе моей жизни, то действовала бы сразу, а не в ночь перед самым уходом.
В привычной ситуации Даррен бы сейчас наверняка фальшиво улыбнулся. Но он ждал этого разговора слишком долго, чтобы позволить себе обманывать её улыбкой, а потому выражение его лица не менялось под напряжением мышц.
Даррен помнил, когда решил разыскать причину воплощения Белого ворона именно в нём. Непреклонный отец держал всё в тайне, и принцу ничего не оставалось, кроме как узнать побольше от одного единственного в мире человека, живущего на другом континенте. Реми же считала, что этот человек опасен, и, хотя это было сущей правдой, принц не собирался с ней соглашаться.
- Ты никогда не нуждался во мне, - убедительно произнесла Реми.
- Ты глупа. Я нуждался в тебе и тогда, и сейчас - каждый день после твоего ухода.
Пыль горчила во рту, но Даррен был доволен собой: он не помнил, чтобы хоть кто-то осмеливался вот так заявить ей в лицо, что она ошибается. И сейчас он вдруг понял, что сказал, глядя, как губы девушки будто дрогнули - не в улыбке, а только в бледном её отблеске.
- Ты отдал слишком многое, Даррен.
- Я знаю, прошло много времени, но надеюсь, что мы ещё не успели потерять ту нить, что связывала нас. Что ты увидела во мне тогда, что так резко изменила решение? Скажи, позволь тебя понять.
Реми качнула головой. Столь незаметно, что Даррен успел подумать о том, что ему показалось в завесе кружащихся пыли и пепла. Как будто она не просто потеряла ту нить, а сама разрезала её и забыла ему об этом рассказать.
- Не думаю, что это твоя забота - разбираться в чужих мотивах, - урезонила Даррена девушка.
Внезапно он подался вперёд, сам не зная, вглядывался ли в лицо девушки или настолько сильно желал получить ответы.
На её щеке застывала свежая кровь. Даррен нахмурился:
- Это чьи-то когти. Реми, ты успела подраться с тем, у кого есть когти?
- Это война. Здесь у кого угодно они есть.
Даже принц невольно вздрогнул от тихого, вкрадчивого голоса Реми. Как будто кошка из мягких розовых лапок выпустила бледные когти. И они способны легко порвать его тонкую кожу.
Он поймал её в невидимое облако своей силы, чтобы сказать:
- Реми. Я не знаю, что ты задумала, и к чему это может нас привести. Я не знаю, как выпутываться из этой проклятой войны с Резерфордом, но знаю, кто её виновник. В сложившихся обстоятельствах, это может быть важно для безопасности. Реми... ты отправиться со мной в Иттир?
Она дрогнула. Даррен слишком хорошо знал прошлую Реми и сейчас видел её насквозь. Не сила убедила её, а слова.
- Зачем я нужна тебе там?
- Ты умеешь играть, не следуя правилам, и мне это нравится. Считай, что я слаб, если хочешь, но теперь я прошу твоей помощи в гонке за трон. Мне нужна победа.
Даже летом в Висмуте на бескрайних пустынях лежал искрящийся снег, горные пики не таяли под лучами тёплого солнца, а местные дети только мечтали о купании в покрытой кружевной рябью воде. Совсем скоро принц должен был праздновать свой двенадцатый день рождения, и отец обещал устроить недельную ярмарку в его честь.
Время шло, и как день сменял ночь, так снежные бури уступали законное место летнему солнцу. Смертельные бои стихли, а воины сошлись в Фердин, столицу империи, чтобы поздравить своего будущего правителя. Сердце того сжималось от радости и предвкушения собственного праздника, когда благородные рыцари один за другим преклоняли пред ним колено.
Но мог ли знать Даррен, как то же самое сердце забьется в ужасе при рассказе старухи-провидицы, занявшей своё место в небольшой повозке на окраине веселой ярмарки. Всё в ней было не так, ещё с того момента, как молодой принц в сопровождении друга вошёл на украшенную улицу. Потаявший снег убрали с мощеной дороги, где теперь выступал кукольный театр, и каждому раздавали по свежему яблоку в липкой от сладости карамели. Вокруг яблок клубился магический туман, переливаясь всеми оттенками фиолетового, а на его фоне, подобно ловким снежным барсам, над дорогой парили воздушные гимнасты. Но вдруг, принц увидел одинокое розовое пятнышко вдалеке, и если у каждой повозки толпились дети, то у той не было ни души. Это не было странно, ведь она единственная выделялась на фоне других чем-то совсем неосязаемым и манящим, что, казалось, уже издалека пожирает твоё сознание.
Конечно, принц в полной мере осознавал всё это, но то же необъяснимое чувство тянуло его пройти внутрь. Взяв за руку лишь лучшего друга, Каро, который сопротивлялся так сильно, как только мог, Даррен приблизился к повозке. Отполированные доски, покрытые кислотно-розовой краской, блестели на солнце, из трубы валил такого же цвета дым, а с крыши свисали странные знаки, вылепленные из медной проволоки и украшенные блесктками.
Мальчики остановились у самого входа в повозку, застыв в восторге пред невидимым величием этого места. Навстречу им вышла старуха, укутанная в теплую накидку из вороньих перьев, и улыбнулась беззубой улыбкой.
- Проходите. Я ждала вас, принц. И вас, сын главнокомандующего.
Внутри было пусто. Тёмное помещение освещалось голубым светом от фонаря, стоящего на круглом кружевном ковре по центру пола. Выше уровня глаз стены покрывали усеянные мелкими трещинами масляные картины. Мальчики, по приглашению хозяйки, сели по периметру ковра, встретившись взглядами со старухой. Её побелевшие зрачки напоминали змеиные.
- Откуда вы знаете, кто мы? - осмелился спросить принц.
Страруха вновь хитро улыбнулась. Она была не просто фокусницей - самая настоящая провидица. Даррен против собственной воли сжал в кулаке кружева.
- Разве в этой стране есть хоть кто-то, кто не знает своего принца? - спросила старуха.
Она была небольшого роста, но почему-то в этот момент оба мальчика почувствовали себя столь же маленькими, как куриная ножка в зубах у аспена. Они оба молчали, вдыхая пропитанный благовоньями воздух.
- Вы, наверно, пришли послушать историю, да? - вновь спросила провидица. - Красивые истории - это именно то, зачем люди приходят ко мне. Да, они говорят, что я рассказываю их лучше всех, кого они встречали, но знаете? Одна история удается мне лучше других.
- Какая? - внезапно для самого себя спросил принц и тут же осознал, что всё это время сидел, затаив дыхание. Каро незаметно дернул его за рубашку, будто оттаскискивая от неприятностей. Им было одинаково интересно, но друг ни за что не признался бы в этом.
- Эта история передается в моей семье из поколения в поколение со времён великого Гелиоса. Но началась она ещё раньше, когда невиданные существа населяли земли империй, и лишь самые смелые из людей решались зайти на них, - шепотом заговорила старуха, и сквозь него слышался скрежет металла. - Но был один смельчак, которые поселился меж заснеженных пиков зарождавшихся Ветренных гор, и был у него единственный спутник - белый ворон по кличке Фердин. Да-да, мой принц, именно в его честь назван город, в котором мы находимся сейчас, - охотно подсказала он, проводя заточенными ногтями по перьям на плаще. - И было у этого смельчака семеро братьев, как существует семь империй. Возможно, вы уже догадались, что вовсе это не совпадение, а братья - предки будущих императоров, разделивших меж собой два континента. И жили они в крепости, воздвигнутой на величайшем пике властителем - их отцом. Братья расширяли и перестраивали его, пробивая новые залы и коридоры всё дальше в недра горы, пока не добрались до самого её подножия. Крепость упиралась прямо в грозовые тучи, готовые рушить на землю дождь с молниями в тот день, когда одного из братьев не стало.
Четверо из сыновей властителя застыли неподвижными серыми фигурами у огромных окон, прорубленных в толще гранита и совсем не защищающих от холодных ветров. Ещё трое пропадали на чужих землях, а один, владыка Белого ворона, неловко переминался с ноги на ногу, словно стесняясь присутствия своих безмолвных братьев по правую руку от отца. В глубине души каждый из них надеялся, что к этому времени в живых из восьми останется только один наследник. Он-то и станет следующим властителем. Взгляд высокого, похожего на своего ворона брата, как обычно, не выражал ничего.
- Брат, подойди к окну. Что ты видишь? - спросил у него черноволосый мужчина с орлиным носом и едва пробившейся бородкой.
Тот подошёл к дыре в скале и выглянул наружу. Резкий ветер подул ему в лицо.
- Ничего, кроме вечернего неба над нами и облаков внизу.
- А если присмотреться внимательней?
Он сделал шаг ближе к краю, держась на расстоянии от трёх других братьев, и на глаза навернулись слёзы от пробивного порыва ветра. В темно-синем небе мерцала одинокая звездочка.
- Я вижу звезду, брат.
Трое застывших наследников с грустью смотрели, как темноволосый старший брат тоже подходит к окну. Тяжело опираясь на широкие плечи, он пристально вгляделся в свинцовое небо. Его узловатые пальцы сомкнулись вокруг топаза на шее.
Старуха прервала рассказ, дыша со свистом, как будто воздух выходил из прогнивших кузнечных мехов. Даррен слышал, как тяжело и быстро пульсировало сердце Каро даже сквозь расстояние между ними. Его собственное билось ничуть не хуже.
- Нуу, - протянула старуха. - Вы уже догадались, что произошло дальше?
- Догадались, - прямо ответил Каро, а Даррен продолжил. - Старший брат вытолкнул владыку ворона в окно.
- Какие умные мальчики! Но что же произошло с вороном? Знаете?
Оба отрицательно качнули головами. Старуха улыбнулась.
- Белый ворон, укромно притаившийся в тени пышных перин, со скоростью ветра кинулся за своим владыкой в вечную ночь. Но спасти не успел, да и не думал об этом. Одним верным движением птица сорвала массивную серебряную цепь с груди старшего брата и нацепила магический тапаз на своего владыку. С тех пор тот алчный, жаждущий власти брат оказался проклят - раз в несколько поколений ворон ищет своё воплощение в одном из его потомков. Теперь он нашёл его в вас, мой принц.
Следующим утром молодой принц проснулся в луже липкой алой крови, а рядом бездвижно лежал изуродованный мужской труп, голова которого неровной линией была оторвана он тела. Старуха не сказала мальчику, что для снятия серебряной цепи с шеи брата владыки, ворону пришлось снести его голову с плеч, и как бездушен он был.