Глава 1
Под ногами шелестели мокрые листья, густым одеялом укрывшие землю Питайского леса. Эретия сосредоточенно ступала по размокшей земле вниз по склону, то и дело хватаясь руками за неокрепшие ветки кустарников, чтобы не поскользнуться. С утешительной мыслью о том, что падение ускорит спуск, Эретия переползла через вершину крутого холма.
Ни свежей зелёной травы, ни голубого неба, хоть бы и укрытого перистыми облаками, девушка не видела уже очень давно, так как вид на него перекрывали кроны деревьев. С мечтами о пейзаже, включающем в себя далекий синий горизонт и бесконечность над головой, она жила последние две недели - с тех самых пор, как капитан висмутского войска вывел её из военной крепости, в стенах которой принцессу скрывали последние два года. Это было сделано для того, чтобы объявить девушку мёртвой, но для чего её на самом деле оставили в живых, Эретия не знала. Она не знала даже имени того ужасного человека, что правил Резерфордом в тот момент, когда казнили её дядю, и правил ли он там сейчас.
До сих пор сны девушки наполняли картины ужасов, пережитых ею в крепости. Ей снились солдаты, пытавшиеся воспользоваться ею, словно куклой для лапанья. Снилась жуткая бойня, увиденная у каменных стен, откуда она бежала. И, конечно же, ей снилась Лизи - хрупкая девушка, служанка, которой удалось освободить принцессу. Она вполне могла бы быть тем единственным хорошим во всех этих страшных снах, но, к сожалению, её истекающая кровью грудь, пробитая насквозь, и абсолютно стеклянный взгляд заставляли Эретию просыпаться в холодном поту по ночам.
И всё же, девушку больше беспокоило другое. Возможно, это было побочным эффектом от поедания лесных ягод - ох, если бы это действительно было так, Эретия стала бы самым счастливым человеком во всей империи. И всё же, верилось в это слабо, ибо слишком уж реальными казались ей окутанные серебристой дымкой человеческие фигуры перед глазами. Девушка периодически узнавала в некоторых из них то мёртвого дядю, то Лизи, а то и вовсе своих родителей. Они шептали ей что-то,.чего она не могла разобрать. Но чаще всего силуэты представляли собой не более, чем только помутнение в глазах и неприятную головную боль.
В крепости такого никогда не случалось, да и до заточения тоже...
Голод сводил ей живот, отвлекая от размышлений. Эретия медленно плелась в направлении юга и по дороге вынуждена была оглядываться в поисках новой россыпи ягод. Охотиться она не умела. Девушку ужасала сама мысль о том, чтобы поймать живое существо, потом свернуть ему шею или проткнуть затупленным ножом сердце... Нет, голод пока не довел её до готовности убивать.
Солнечный свет, проникая сквозь зелёные кроны деревьев, становился размытым и не дарил ни капли тепла: не то, чтобы Теллириум когда-либо славился жаркой погодой, нет, но здешнее солнце обладало удивительной бесполезностью: минимум света, минимум тепла. В общем-то, так было с самого начала её путешествия, но тогда девушку больше заботил даже не столько сам холод, как мысли о том, что без щедрого жеста витмутца она давно околела бы до смерти. Шкура сохраняла её тепло даже в самые ужасные из ночей в лесу. Но затем появились проблемы с водой и едой, через день полил дождь - проблема с водой, казалось, была решена. Однако, не вся вода годилась для питья, в чём Эретия убедилась на горьком опыте.
Девушка сняла и рязвязала заметно полегчавший мешок: в нём остался лишь охотничий нож, ни разу ей не использованный, и те съестные припасы, что она собрала в лесу. В основном все ягоды она съедала сразу, но вот разного рода коренья и травы отправлялись в багаж про запас. Девушка знала, что большинство из них несъедобны, но всей душой была благодарна за давние уроки матери о флоре и фауне лесе. Благодаря им она могла определять, какие из ягод можно есть, а какие нельзя. Почти все встречавшиеся ей не вызывали опасений.
Эретия не отваживалась заходить в деревни, чтобы попросить немного еды, или приближаться к охотничьим кострам, которые она не раз видела за время своего путешествия. Нет, хватит с неё человеческой доброты и человеческого милосердия. Эретия навсегда запомнила похотливые взгляды караульных на её тело; запомнила то, как хищно скалились их губы и как огрубевшие пальцы царапали ей шею. В крепости Эретия не была принцессой - там её считали лишь расходным материалом.
Морщась от боли в мышцах, отвыкших от долгих нагрузок, Эретия закинула мешок на плечо и начала спускаться с холма, выбирая наиболее протоптанные дорожки между змеящимися древесными корнями.
А вдруг она свернула куда-то не туда? И откуда ей знать, как искать портовый городишко, из которого она могла бы уплыть в Иттир? Ответа Эретия не знала. И вообще, где ей было искать иттирского принца? Ведь раскрывать свою личность, чтобы попасть к нему в замок, было бы опрометчиво.
От этих мыслей становилось только тяжелее, а голова была забита лишь бесплодными размышлениями. Усилием воли Эретия отпихнула их и продолжила идти дальше. Пока не стемнело, нужно обязательно найти, чем набить желудок.
Эретия очутилась в настоящем лабиринте деревьев и валунов, покрытых зелёным мхом, когда спустилась к подножью холма. Но здесь было кое-что ещё - несколько кустов бересклета, собранных воедино в укромном овражке.
Эретия облегченно вздохнула. Спасибо, что зрение её ещё не оставило.
Теперь она вдоволь наестся сытных оранжевых ягод, а потом...
Она не знала, когда уловила некую странность. Странность была не в образах, ведь сквозь кроны деревьев по-прежнему едва лился солнечный свет; и не в звуках - в шелесте листьев и завываниях ветра не угадывалось ничего необычного. И тем не менее, что-то произошло. Словно невидимый туман силы окутал её в попытке предостеречь от опасности, а чьи-то холодные пальцы коснулись её щеки. Эретия невольно сжалась.
Следом затих и лес.
Эретия внимательно оглядела холмы, а затем и кустарники вместе с иссохшим руслом реки, к котором, как оказалось, стояла. На ближайшем склоне когда-то рос старый дуб, витиеватые корни которого уходили глубоко под землю. Сейчас же его верхушка напоминала вороновое крыло, ополённое молнией, широкий ствол подкосило, а вырванные из земли корни свисали над рекой, будто хищные змеи. Обдумав ситуацию, Эретия направилась туда. Она почти добралась до укрытия, когда послышась первые удары когтистых лап о камень. Это был звук, преследовавший её во сне и наяву. Вендиго. Опасные существа, но ещё более опасны были воспоминания Эретии, связанные с ними. Одно из таких же чудовищ разорвало в клочья её отца, ворвавшись в его охотничий домик. Их восприятие было так же остро, как у тысячи гончих.
Эретия поспешно спряталась под сплетением корней. Меж тем шум шагов вендиго нарастал, а в самом лесу установилась кладбищенская тишина. Ветки и камни впивались в ладони Эретии, её колени ударялись о сырую землю. Она буквально вжалась в узкое пространство между землёй и корнями. Для наблюдения оставались лишь узкие просветы в узорах корней.
Шаг - и сразу же следующий. Они были настолько согласованными, что жителям леса могли показаться обычным эхом. Зато Эретия сразу поняла: идут два существа.
За время, проведенное в замке после трагической гибели отца, она собрала немало сведений об особенностях жизни вендиго. Монстры хранили в тайне численность своих стай. Они передвигались в безупречно зеркальном порядке, и потому ушам следящих за ними могло показаться, что идёт всего одно существо. И всё бы ничего, если бы не одна существенная особенность: вендиго не только не были безмозглыми тварями - они были наполовину людьми. Их страшные когти растворялись, превращаясь в обстриженные ногтевые пластины, их чёрные перья опадали, оставляя на своём месте удобные кожаные мундиры, а острого обоняния как не бывало. Безусловно, эти существа могли быть лишь только продуктом экспериментов с чрезвычайно сильной магией. Точно никто не скажет, но тех книгах, что читала принцесса, вина за их существование возлагалась на Императрицу Мейтинера. Честно сказать, версия не была такой уж невероятной.
Несмотря на все преимущества вендиго, эти двое, кем бы они ни были, шли небрежно. Или, настолько небрежно, насколько такое возможно для бессмертных и предельно опасных созданий. Возможно, они были из стай низкого уровня. А может, вышли на разветку.
Или за кем-то охотятся.
Эретия ещё плотнее прижалась к земле. Опалённые корни впились ей в спину, но она продолжала наблюдать.
И едва удержалась, чтобы не закричать, когда громадная тень вендиго пронеслась над её головой. Громко зашелестели листья. На солнце блеснула тонкая перепончатая лапа с кривыми, липкими от яда когтями на конце. Вендиго очень редко ходили при свете для, и это могло означать лишь то, что их охотничья миссия была крайне важна.
Эретия едва дышала, пока удары лап не стали удаляться. Вендиго ушли в сторону её крепости. Там, насколько она понимала, всё ещё должна была находиться армия Висмута.
Эретия дождалась, когда лес снова наполнится привычными звуками, и только тогда решилась выйти наружу. У неё затекло всё тело. Попытки пошевелить руками и ногами отдавались острой болью в костях. Стиснув зубы, Эретия размяла вначале ноги, затем руки, после чего подвигала онемевшими плечами.
Это путешествие никогда не закончится. Эретия отдала бы что угодно за надёжную крышу над головой и нормальную, человеческую пищу. Пусть всего на одну ночь, но, может, стоит рискнуть?
Она двинулась дальше вдоль речного русла вверх по течению, но не успела сделать и двух шагов, как у неё снова возникло странное ощущение, которое и ощущением-то назвать было сложно. Словно какая-то сила заставила её остановиться.
Всё вокруг оставалось наполнено жизнью, но Эретия знала: ей не почудилось. Оно не относилось к монстру или лесному зверю. Девушка чувствовала, за ней кто-то наблюдает. И не только наблюдает, но и идёт следом.
Принцесса незаметно вытащила охотничий нож из заплечного мешка. Жаль только, никто не научил её убивать.