ДАРРЕН
ВИСМУТ
Холодный металл чужого клинка вонзился ему в плечо. Неглубоко, но достаточно, чтобы заставить принца остановиться и пропустить очередной удар по лицу. Струйка бордовой крови потекла по щеке и руке, смывая серую пыль с кожаных доспехов Даррена. Боль грозила стать невыносимой.
Лицо резерфордского солдата вспухло и покрылось кровоподтеками, но он продолжал наступать, обнажая очередной клинок. Даррен крепче сжал эфес своего меча, и костяшки на его огрубевших пальцах побелели.
Принц не позволял себе мысли о том, что мог бы погибнуть прямо здесь, на территории чужой империи и окутанный чужим холодом.
«Хотя, - подумал он, - это была бы не самая худшая смерть».
Худшей для наследника Висмута представлялась смерть от старости, когда твоё тело потеряет последние остатки сил, разрушаясь с каждым новым годом всё больше, пока всё не становиться настолько критично, что ты, если повезёт, умираешь. Если же нет - теряешь рассудок или становишься беспомощным куском мяса с костями, не способным даже справить естественную нужду. А затем неизбежно приходит смерть, как бы сильно ты ни старался её избежать. Ничего благородного.
Даррен отбросил тяжёлый клинок, ставший непосильным грузом, и сделал обманное движение левой рукой, но ударил правой. Его кулак заставил противника пошатнуться, но солдат всё ещё держался на ногах, пусть не так уверенно, как прежде. Нет, не просто солдат - командир. Судя по сияющим белым зубам, недоступным людям из низших слоёв, блеснувшим, когда тот зашипел от злости, и маленькой красно-черной ленте, приколотой к его поясу, он был генералом, прибывшим в пограничную крепость с проверкой. Достаточно крепким генералом.
Он предчувствовал новый маневр Даррена: принц готовился ударить его в бок кинжалом, до того спрятанном в его массивном ботинке. В последний момент генерал перехватил кинжал рукой. Хлынула алая кровь, но он продолжал удерживать лезвие, сжимая челюсть, пока другой его кулак не врезался прямо в грудь Даррена, выбивая из лёгких воздух. Оружие выпало из рук, но принц решил не рисковать вторым. В ушах звенел предостерегающий крик одного из висмутских солдат, что сражались вокруг своего принца. Генерал, не мешкая, ударил его коленом в живот.
Даррен не мог вдохнуть. Перед глазами замелькали яркие блики. От толчка он влетел в каменную стену крепости, только чудом не переломав себе все позвонки. Даррен больно ударился головой. Противник готовился снова полоснуть его лезвием по лицу, но принц сумел пригнуться. Удар пришелся по камню, вызвав несколько красных искр.
Даррен глотнул воздуха. Нельзя останавливаться. Его движения были плавны и точны, он продолжал эту битву, уворачиваясь, пригибаясь, откатываясь в сторону. Вся скопившаяся в генерале сила доставалась камню.
Недалеко от них узкой полосой тянулись скалы, и Даррен качнулся в их сторону, оказавшись за каменной площадкой. Обрыв был всего в каком-то шаге от него. Удар генерала пришелся по второй скуле Даррена, очерчивая ровную и словно пылающую огнем линию, когда он почувствовал металлический привкус собственной крови во рту.
Последняя попытка, последний шанс на победу. Даррен присел в развороте, сбивая противника с ног. Ужас наполнил холодные глаза генерала, когда тот в мгновение осознал неизбежность своего падения в звенящую пустоту. Его руки от отчаяния схватились за сплошь изрезанную броню Даррена, и принц почувствовал, как ноги слабеют, а тело падает вслед за противником. Последнее, что увидел принц - хищная улыбка, растянувшаяся на бледных губах генерала, когда они вместе рухнули в бездонную снежную пропасть Ветренных гор, словно сброшенный с обрыва мертвый груз.
Голова Даррена раскалывалась от боли, отдававшейся пульсациями по всему телу, а многочисленные раны на плечах, лице и лодыжках образовывали огромный ком боли, скопившийся в его груди, прямо под раздробленными ребрами. Чёрное полотно, изредка прерываясь на неяркие вспышки белых шумов, стояло перед распахнутыми глазами принца. Постепенно мысли становились чётче, прорисовывая картинку в его сознании, а воспоминания возвращались, подобно приливу в океане: постепенно и будто неуверенными волнами ясности с шипящей пеной на гребнях, туманившей разум.
Даррен попытался сесть, но его тело стало неподъемным грузом, точно мышцы и кости состояли из чистейшего титана. Он зарычал от собственного бессилия, но звук получился каким-то глухим и далёким. В лёгких закипела жидкость, выворачивая их наизнанку и мешая дышать, а картинка перед глазами, начавшая было приобретать прежнюю четкость, вновь затянулась чёрной дымкой. Принц оглушающе закашлялся.
- Спокойно. Лежи, - довольно резко приказал до боли знакомый голос. Сначала он казался Даррену приглушённым, но теперь звенел снова и снова в самом центре его слухового аппарата. Он поморщился и едва сумел сдержать внутри новый рык.
- Каро... - прохрипел он.
- Да.
Даррен слегка улыбнулся, и стянутая на его скулах кожа напомнила о себе очередным импульсом боли.
- Я надеялся, что ты умер...
Сдержанный смех послышался со стороны его друга, когда тот дотронулся холодной рукой до исполосованной шрамами ладони Даррена... нет, он вложил в неё что-то крошечное и совсем ледяное. Принцу казалось, что он улавливает биение, идущее не в лад с его лихорадочно стучащим сердцем.
- Пожалуй, я пропущу эту фразу мимо ушей, - сказал Каро.
- Правильно.
Это был камень, вечно холодный, как и место, где был добыт когда-то давно. Осколок жизни среди ледяной пустыни.
- Ты потерял его, когда падал, - пояснил капитан.
Амулет Даррена, в любой битве сохранявший ему жизнь. В десятках битв, откуда почти никто не выходил живым. Он не решался открыть глаза, дав им отдых, но помнил каждый нанометр изумрудного камня, покрытого бесчисленными сколами и царапинами при том, что размером не превышал ногтя на мизинце Даррена. Камень продолжал биться, словно второе сердце. Шепот его заполнял бредовые сны принца. Камень пел ему колыбельные на старинных языках. Вряд ли кто-то из людей смог бы произнести такие слова.
Даррен открыл глаза, разлепив насквозь промёрзшие веки, и увидел ослепительную улыбку, растянувшуюся на губах его друга. Шепот камня прекратился, но он продолжал думать об услышанном.
- Спасибо, - прошептал принц.
Каро встал со своего стула, и Даррен увидел то, что их окружало. Серые стены, наполовину выложенные старой плиткой из мрамора, яркий свет ламп, что свисали с высокого потолка, и ряд покрытых белыми простынями пустующих кроватей. Госпиталь во дворце столичного города Фердин, знакомый Даррену не по наслышке. Жёсткие хлопковые простыни смялись под тяжестью его тела, а металлические пружины кровати, на которую его уложили, оглушающе скрипели при каждом малейшем движении. На небольшой тумбочке с правой стороны стоял кувшин, наполненный доверху мутной проточной водой, если принцу вдруг захотелось бы пить - ему хотелось лишь поскорее избавиться от боли.
Перед его глазами одна за другой всплывали картинки той битвы. Клинок к клинку, камень к камню и бесконечные потоки крови. Ветер, бьющий в лицо, словно пощёчина скандальной женщины, а затем темнота, холодная и ужасающая, словно замёрзшее царство смерти. Он подобрался так близко к пропасти, из которой не выбраться ни одной человеческой душе...
- Ты упал с обрыва, - сказал Каро, заметив вопросительный взгляд своего друга. - И ты бы, скорее всего, не выжил, если бы не приземлился на тело того генерала, - Каро задумался. - Хорошо, что случилось так, а не наоборот.
Даррен кивнул, и ноющая боль вновь заполнила собой его истерзанное тело.
- Было холодно, - ответил принц, его голос стал совсем хриплым. - Я стал куском мяса, брошенным в морозильную камеру, и только благодаря льду и снегу сейчас разговариваю с тобой, Каро.
- Возможно, ты прав. Но, ты знаешь, я всегда верил в судьбу. Подобная смерть - это не то, чего достоин наследник Висмута... И мой друг.
Даррен сдержанно улыбнулся, представляя себя на троне, и рядом с ним, плечом к плечу, стоит Каро. Высокий, облаченный в аккуратный чёрный мундир, королевская осанка и гордо расправленные плечи, прикрытые величайшим знаком отличия...
Даррен вновь не без любопытства осмотрел слегка размытый силуэт Каро.
- Ты никогда раньше её не снимал, - удивлённо заметил он.
- Чего?
- Шкуру белого тигра. Знаешь, если она тебе не нужна, могу предложить свою кандидатуру...
- Я её отдал, - отрезал Каро.
Даррен моргнул. Затем ещё раз.
- Что ты имеешь ввиду?
- Я отдал её девушке, - равнодушно уточнил Каро, сделав акцент на последнем слове.
Даррен ничуть не выглядел удивлённым теперь. Каро всегда знал ход мыслей своего друга и потому приготовился отбиваться от бесконечного ряда насмешек.
Но Даррен молчал. Он пристальным взглядом окинул фигуру Каро от кожаных сапог, покрытых смесью замковой пыли и грязного снега, до растрёпанных ветром чернильно-чёрных волос. Улыбка, в которой сошлись его губы, являла собой жестокое издевательство.
- Что ж, признаться честно, я ожидал несколько другой реакции, - заметил Каро.
- Какой?
- Любой, на самом деле, - парень нахмурился. - Но только не этой.
- Она хотя бы была красивой?
- А какое это имеет значение?
- Значит, очень красивой, - Даррен намерено растягивал слова, при этом насмешливо усмехаясь.
- Звёзды, Даррен, ты можешь смотреть на вещи нематериально? Я помог девушке только потому, что её тело осквернили бы и бросили на холоде мои же солдаты! Как я мог поступить иначе?
- Ты и не мог.
Каро покачал головой. Он мерил помещение госпиталя широкими шагами, передвигаясь от одного угла до другого и обратно. Но затем он резко остановился, и его лицо помрачнело.
- Если быть честным, я пришел сюда не только из собственной прихоти, - сказал он, и скрещенные на его груди руки опустились. - Твой отец велел передать, что как только ты придёшь в себя и восстановишь силы, мы отправимся в Иттир.
Даррен резко выдохнул, а его горло сжал болезненный спазм, мешая дышать. Принц всегда знал, что этот день наступит, но никогда не верил, что так скоро.
- Она мертва? - спросил он. Собственный голос отказывался ему подчиняться.
Каро кивнул:
- Её сердце остановилось сегодня ночью.
Даррен видел сочувствие в глазах друга и его явное нежелание быть тем, кто сообщит принцу о смерти Верховной. Смерти той, от которой зависело будущее каждого из трёх наследников Висмута: его самого, младшей сестры и старшего брата.
- Когда назначили сбор?
- Через неделю, - Каро сжал кулак с такой силой, что на ладони отпечатались следы ногтей. - Даррен, твои повреждения слишком тяжёлые, чтобы восстановиться за столь короткий срок.
- Я не отступлю от своего права наследия из-за пары чёртовых царапин, - заявил Даррен, сквозь слова прорвалось его отчаянное рычание.
- Я этого и не говорил, - возразил Каро.
- Но ты имел это ввиду.
- Очевидно.
Даррен помотал головой. Он знал, что спорить с Каро было бы пустой тратой времени, которого у них и без того было слишком мало. Принц перенёс тяжесть тела на мышцы рук и сел на кровати, спиной упершись о металлические прутья. Он сконцентрировался на камне, что до сих пор пульсировал в его ладони, словно живое существо, и как мог отрешился от боли.
- Надеюсь, ты вызвал целителя, чтобы он мог вылечить меня за эту неделю?
- Зачем мне это делать?
- Уже идёт?
- Думаю, да.
- Уже пришёл.
Даррен и Каро обернулись одновременно. В дверях стоял молодой парень, лет двадцати пяти, и лицо его было неожиданно холодно, как и голос. Он прошел в палату, закрыв за собой дубовую дверь, и за пару шагов приблизился к кровати Даррена.
- Ты целитель? - удивлённо спросил принц, безуспешно пытаясь разглядеть в лице парня хоть намек на эмоции.
- Да, - невозмутимо ответил он. - А вы ожидали кого-то ещё?
- Нет, - вмешался Каро. - Просто обычно целители...
- Не так молоды, - подсказал парень.
Каро кивнул.
Он не торопился отвечать, подчёркнуто медлительно ставя принесённый с собой небольшой футляр на тумбочку. Из него целитель тут же извлёк стеклянную баночку с травяным снадобьем и смазал им свои тонкие ладони. Комнату наполнил аромат полевых цветов вперемешку с морской солью.
- Что ж, это вполне объяснимо, - терпеливо пояснил парень. - При императорском дворе служат исключительно опытные специалисты, но я не из их числа. Мой дар несколько... - он помедлил, словно бы подбирая нужное слово, - иной. В его основе заложена магия.
- О, так ты из Мейтинера! - воскликнул Даррен. Ему лишь раз удалось побеседовать с молодым магом из соседней империи на ярмарке в прошлом году.
- Нет, - резко ответил целитель. - Кажется, вам нужна была моя помощь. Я пришёл, так почему же мы продолжаем говорить обо мне? Если я вас чем-то не устраиваю, вы в праве потребовать любого другого целителя, Ваше Высочество.
Даррен нахмурился, но промолчал. Подобная грубость его не волновала, особенно после того, чего он успел наслушаться в военных лагерях. Он не считал себя каким-то особенным и возвышенным - лишь исполнитель обязанностей, завещанных ему предками. И воином, хотя, если ему удастся выиграть «состязание» за трон, будет глупо рисковать собственной жизнью, руководя армиями, как он делает это сейчас.
- Нет, ты вполне устраиваешь меня, - невыразительно сказал он.
Посчитав его слова призывом к исполнению своих обязанностей, целитель попросил Даррена поднять рубашку, которую нацепили на его бессознательное тело заместо испорченных доспехов, и, критично осмотрев повреждения принца, остановил свою раскрытую ладонь в доле сантиметра от касания мышц груди. Его глаза были закрыты, а угловатые черты лица являли собой пример сосредоточенности и отрешённости от внешнего мира. Даррен почувствовал теплую волну его магии, проникающую сквозь каждую клеточку разрушенного тела, но не видимую человеческим глазом. Лёгкое покалывание напоминало ему о том, что магия, хоть и чистая, всё равно являлась чужеродной силой в его организме.
Мысли Даррена вернулись к состязанию за власть, которое должно было начаться уже на следующей неделе и продолжаться до тех пор, пока один их трёх наследников не достигнет поставленной цели. На одного правителя выпадал лишь один Верховный предсказатель, обладавший властью над принятием важнейших решений в управлении государством, но после его смерти или смерти императора следовало новое поколение, которое определялось путем состязаний. Цель каждый раз менялась в зависимости от того, что было более выигрышно для империи в определенный период времени, и подобная неопределенность пугала Даррена. Заранее известно было только то, что состязания неизменно проходили в Иттире, мировой столице целителей, и далеко не всегда заканчивались удачей. Бывало, наследники гибли.
Он сам не заметил, как заснул, а когда проснулся, молодого целителя в комнате уже не было, как не было и Каро. Даррен осмотрелся, поняв, что остался один в затхлом помещении госпиталя, и сел на край кровати. Противный скрип резал его уши, но тело, к его собственному удивлению, больше не наполнялось болью при каждом движении. Принц довольно ухмыльнулся: лечение магией определенно нравилось ему куда больше методов местных целителей, заливавших в него все возможные виды трав, большая часть из которых вызывала у него рвотные позывы. Принц усилием воли поднялся на ноги, но они держали его не лучше сырого теста. Он сделал шаг, потом ещё, сокращая расстояние до двери. В коридоре было пусто, и лишь ветер заполнял собой свободное пространство, пролетая от одного конца до другого. Факела не горели, но темнота не мешала Даррену видеть. Он упёрся о дверную раму, пытаясь восстановить необходимые силы, когда услышал спешные шаги по каменному полу, а затем и увидел бегущую со стороны восточной лестницы девушку. Постепенно в ней угадывались знакомые черты: длинные тёмные волосы, стянутые в тугой хвост, невысокий рост и характерная походка, опирающаяся на правую ногу - левую она повредила ещё в детстве, упав с крутой лестницы.
- Фелиция! - окликнул младшую сестру Даррен.
Она мгновенно остановилась, оглянувшись через плечо. Все мышцы её тела напряглись.
- Фелиция, - на этот раз его голос был тише.
- Даррен? - неуверенно спросила она у пустоты. Её зрение не было приспособлено к темноте.
- Да.
Её напряжение спало. Услышав голос брата, она принялась оглядывать по сторонам.
- Где ты?
Даррен не стал дожидаться, пока она отыщет его, и подошёл к девушке сам, дотронувшись до её сухой от морозного воздуха ладони. Она вздрогнула, но быстро сообразила, кто сжал её руку с присущей лишь ему одному нежностью. Он всегда относился к младшей сестре как лучший друг и защитник, в отличии от их старшего брата, Реджинальда - он оставался холоден со всеми, в том числе и с собственной семьёй.
- Что случилось, Фелиция? - спросил он, заметив, как дрожит её тело.
Она ответила не сразу, шумно сглотнув и будто задыхаясь.
- Войска Резерфорда атаковали один из наших городов на границе с Теллириумом, - наконец ответила она, и её голос, наполненный холодным спокойствием, ничуть не сочетался со смыслом сказанного и, тем более, с её подгибающимися коленями.
- Что? - переспросил Даррен, не уверенный в том, что услышал именно то, что должен был.
- Они уверены, что наш человек ранил их императора. Резерфорд объявил Висмуту войну.