3 глава. Резиденция русалок
Вода приятно обволакивала, когда Амэя плыла домой. Корнелиа была справа от нее, а Авила слева. Они следили за своей Царицей. Амэя чувствовала их взгляды. И ей они не нравились. Слишком ее любят, слишком ценят.
Кто такая Амэя? Русалка! Обычная русалка. К тому же, теперь без сил. «Царица» –всего лишь слово, которым ее обозвали. Пустое слово, почему-то имеющее значение для других русалок.
Отношение соплеменниц к ней напрягало. Обязывало. Ей в тягость было это обязательство. Но она хотела его исполнить. Хотела уничтожить Убийцу русалок, чтобы все смогли с облегчением вздохнуть и жить свою вторую жизнь спокойно. Почему же сила пропала? И как ее вернуть?
Луна светила. Легкие волны блестели в ее свету и успокаивали своим видом. Должны были успокоить. Амэя хотела остановиться и насладиться этими видами, но домой гнало осознание, что ее ждут. И мама, и Херта с Лео, и русалки. А еще ее гнал страх. Он был глубоко-глубоко в душе, но он жил. Где-то в море корабль Убийцы русалок. Где-то он ловит несчастных девушек. И где-то он их убивает. Он может поймать и Авилу, и Корнелиу. А потом и ее. Царицу. Ничтожную царицу, не способную даже не то что воду всколыхнуть, а даже спеть песню сирены.
Авила остановилась. И Корнелиа, и Амэя почувствовали это. Обернулись, с вопросом глядя в красные, слегка светящиеся во тьме глаза Авилы.
– Я чувствую, кто-то к нам плывёт.
На короткий момент Амэю охватил ужас. Убийца русалок?..
– Это русалки. Море говорит мне.
– Русалки? – удивилась Корнелиа. – Откуда они плывут? С Марэ?
– Нет, они не наши. Чужие. Оттуда.
Она взмахнула чешуйчатой рукой вправо. Амэя вздохнула. Еще русалки. Поместятся ли они все на Марэ?
Авила предложила поплыть навстречу незнакомкам. Нужно узнать, кто они, и не нужна ли им помощь. Раньше, в те времена, когда Убийцы русалок не было, ни одна русалка не додумалась бы навязаться в знакомцы другим морским девам. Но сейчас время не то.
Плыть пришлось недолго. Амэя издалека заметила две макушки. Авила помахала им рукой.
Две русалки приблизились. Обе были темноволосые. У той, которая обладала тонкими чертами лица, глаза светились фиолетовым цветом, а у второй бирюзовым.
– Приветствуем вас, – сказала Авила.
– Приветствуем, – кивнула русалка с фиолетовыми глазами. – Вы слышали новости об Убийце русалок?
– Мы видели его корабль. И родственницы наших знакомых столкнулись с ним. Их похитили.
– Да вы что?! Я узнала о нем совсем недавно. Плавала себе, редкий жемчуг на сережки выбирала. Гляжу – тень от корабля. Хотела на поверхность выплыть, посмотреть, чей корабль, вдруг мужа моего. Но меня остановила Тасита, – русалка кивнула на свою спутницу.
– Убийца русалок забрал мою мать, – сказала она.
– Вы можете укрыться на Марэ, – сообщила Авила. – Там вы будете в безопасности.
Тасита вскинула брови:
– Марэ? Нам же туда путь закрыт.
Амэя решила вставить свое слово:
– Теперь нет. Русалки могут туда приплыть и жить. Я... дозволяю.
Глаза и Таситы, и пока безымянной русалки, округлились:
– Царица?!
Они сразу признали ее. Амэя была вынуждена кивнуть, хоть ей не хотелось этого делать.
– Приветствую тебя, царица! Я Сильвия. Кхм... Точнее, графиня Тиасская.
– Далеко же вы заплыли, Ваше Сиятельство, – цокнула Корнелиа. – Графство Тиа в трех островах от Марэ.
– Только рядом с Марэ есть редкий жемчуг!
Графиня заметила бусины из жемчуга, спускающиеся прядкой с головы Амэи. И начала восхищаться. А Амэя думала. Графиня, муж... Разве можно, будучи русалкой и графиней, быть у всех на виду, да еще и замужней дамой?
– Так значит, царица, мы можем поплыть с вами на Марэ? – тихо спросила Тасита, когда Сильвия замолчала.
Амэя кивнула.
– Прекрасно! – обрадовалась Сильвия. – Я тогда от вас пошлю письмо мужу, чтобы он меня забрал. Графство Тиа не может без своей графини!
Она весело засмеялась. Тасите и остальным же было не смешно. Они оглянулись и, не заметив ничего страшного поблизости, поплыли дальше. Сильвия плыла последней. Она периодически останавливалась и начинала болтать о какой-то ерунде, чем задерживала путь. Но перечить графине никто не смел. Даже Амэя, которая была царицей.
Когда русалки приплыли на Марэ, был вечер следующего дня. На берегу ждали три девушки. Оказывается, русалки Марэ составили график дежурств. Они ждали Амэю, Авилу и Корнелиу каждый день. И дождались.
Русалки так радовались, так приветствовали царицу и новеньких, что Амэя и Тасита смутились. Сильвия же чувствовала себя в своей тарелке. Она привыкла к вниманию.
– Здравствуйте, девочки, – сказала она с довольной улыбкой. – Как дела? Как жизнь?
– Все бы было хорошо, если бы не Убийца русалок, – ответила одна девушка.
Все согласно вздохнули.
Сильвия поражала своей способностью адаптироваться. Она, едва попала на Марэ, достала непонятно откуда большое количество денег и купила огромный дом у моря. Один из самых больших на Марэ. Самым большим все же считалась резиденция барона.
Дом тут же, по разрешению Сильвии, заполонили русалки. Они все пособирали со дна моря монетки, жемчуг, ракушки. Продали. И помогли графине с покупкой мебели. В каждую из спальных комнат поставили по две-три кровати, и места хватило всем. Лишь в комнате Сильвии была одна огромная кровать, принадлежащая ей одной. И в комнате Амэи, которую не могли не выделить царице.
Из самой большой комнаты Сильвия сделала тронный зал для Амэи. Амэя была в изумлении. Даже графиня, титулованная девушка, считает ее царицей. Своей царицей. Она, как и другие русалки, не пресмыкалась перед ней, но общалась уважительно и восторженно, что доставляло Амэе дискомфорт.
В один из теплых летних вечеров русалки собрались в тронном зале. Уселись кучно возле трона. Амэя не хотела на него садиться, но Авила сказала не расстраивать девочек. Поэтому пришлось. Русалки, как любили делать, вспоминали свою человеческую жизнь, свою русалью жизнь. Поделились жизненными событиями из прошлого и новенькие.
– Моя мать наняла наёмников, чтобы они меня утопили, – призналась Тасита, и все ахнули. – Я не знала, кто заказчик, поэтому пострадали лишь наемники. Ну, и сила моя приличная теперь, так каждый убивало меня трое.
Амэя в ужасе покачала головой. Нанять наемников, чтобы утопить дочь... Нет, русалки все же не всегда нормальные. Зачем им эта русалья жизнь? Какой в ней толк? Если бы у нее был выбор, она бы не переживала заново весь этот кошмар. Она бы всегда была с мамой, всегда общалась бы с Хьюго, а иногда и с Лео и Хертой, как раньше. Сейчас же какое это общение? В основном говорят они, а Амэя слушает, наслаждаясь их общением. И чувствуя себя не одной из них.
– Какая у тебя сила, Тасита? – поинтересовалась Авила.
Русалка, заправив за ухо темно-каштановую прядь, поведала:
– Сирена я. Очень сильная.
Амэя посмурнела. Сирена... А ведь она тоже сирена, да сил сейчас нет.
– А я обратилась, когда меня замуж выдали! – похвасталась Сильвия. – С горя. Мои родители померли, когда я была совсем малышкой. А тетка отца не знала, кто я. Не могла мне рассказать. Выдала замуж за какого-то графа. Я думала, плешивого старика. Он, занятой мой, даже обручился со мной в разных храмах. Он на своем острове, я на своем... Я потопла, возродилась, поняла, что обратилась. Страху такого натерпелась! А потом, как к мужу прибыла и узнала, какой он хороший, успокоилась.
У Амэи вырвалось:
– А он знает, что ты русалка?..
Сильвия важно кивнула:
– Конечно! Я рассказала ему. Да и ему моя небольшая силушка и коготки с клыками часто помогают. Он у меня хиленький очень, добренький, а я не такая. Приходят к нему... всякие, ну я их и учу, как надо с моим мужем общаться.
– Как его зовут? – с интересом спросила самая младшая русалка.
– Граф Салватор Тиасский.
Амэя знала, что у этого графа в графстве Тиа огромные поля с разными видами чая. И он этот чай поставляет не только на все острова Морских Владений, но и в другие страны. Она задумалась, какой же может быть богатой эта женщина с невозмутимой улыбкой, сидящая перед ней прямо на полу.
– Он у меня такой хороший, девочки, такой хороший! Так любит меня, ценит. Не мужчина, а мечта!
Парочка русалок завистливо вздохнули. Амэя не вздыхала. Она вспоминала гадкого барона Вермиса, который лишил ее возможности вздыхать по кому-то.
Амэя сжала ручки подлокотников. Сейчас ей не нужны были мужчины. Один уже поиздевался над ней, и еще несколько помогли... Все желание отбили.
Ей было не больно вспоминать то, что с ней случилось в человеческом облике. Она к этому относилась как к чему-то, что сотворили не с ней, пусть и понимала, что это была она. Она могла вспомнить и то, как ей было больно. И то, как ей было противно. Но... Но в душу это не лезло, не заставляло сердце неприятно сжиматься. Когда Амэя поделилась этим с Авилой, она сказала:
– Ты уже не человек. Что было до жизни русалки – то была жизнь человека. Сейчас ты другая. Ты помнишь, что было с тобой до смерти, но посмертные изменения несут за собой последствия.
Тогда Амэя сразу вспомнила, как теперь воспринимает и мать, и друзей. Словно она не их часть.
Амэя оглядела русалок, весело шушукающихся. А вот они... Пусть ей и было некомфортно от того, как они ее превозносят, но они были теми, с кем она чувствовала себя единой. Она их почти не знала, но чувство, что они – ее семья, не отпускало. Ее близкие. Те, за кого она бы... убила?.. Да, она убила бы и за Хьюго, и за Херту, и за Лео, и уж тем более за мать. Но то, что ее русалочкам могут навредить, пробуждало в ней звериное бешенство.
– Истинная любовь прекрасна, – заявила Корнелиа.
Русалки закивали. А Амэя заинтересовалась этим высказыванием. Что значит «истинная любовь»? Этот вопрос она и задала Авиле, но услышали все.
– Мы и без использования чар прекрасны, – пояснила Сильвия. – Мужчины ходят за нами хвостиками. Обожают нас. Мы притягиваем их взор. В моменте, когда они нас видят, они влюблены. Так почти со всеми мужчинами.
– Не со всеми, потому что кто-то имеет истинную любовь, – вставила Авила.
– Истинная любовь – настоящая. Не напускная. Меня мой муж любит всегда. И когда я рядом, и когда далеко. Он не очарован моей русальей красотой. Он любит мою душу.
Амэя вспомнила, что ни Лео, ни Хьюго ни разу не были очарованы ею.
Авила же решила дополнить:
– На некоторых женщин тоже действуют наши чары. Но немного по-другому. Некоторые женщины тонко чувствуют прекрасное. И мы их очаровываем, потому что мы – прекрасное творение морского дьявола. Они очаровываются, потому что чутки и подвластны красотам мира. И если мужчины при очаровывании хотят нами обладать, то женщины просто любоваться. Порой до смерти...
– Была у меня история! – воскликнула русалка с удивительными желтыми, будто светящимися, глазами. – Меня одна девушка увидела, художница. Я прыгнула в море, чтобы она отстала. А она притащила на берег холст, мольберт и сидела там три дня без еды и воды, ждала. Я сжалилась, вышла к ней и позволила себя нарисовать.
– И где этот портрет? – полюбопытствовала Сильвия.
Русалочка пожала плечами:
– У этой девушки, наверное. Да и мне без разницы. Даже если она хвасталась всем, что русалку нарисовала, вряд ли ей кто-то поверит.
Сильвия задумчиво обвела глазами пустые стены. А потом хмыкнула:
– Нам бы тоже портреты не помешали. Повесили бы везде в доме. И общий портрет тоже. Ты где эту девушку видела, Джина?
– А морской дьявол ее знает! Не помню. Но точно не на Марэ.
Графиня разочаровалась:
– Нам бы тоже девушку в художники. С мужчинами в нашем положении лучше не связываться. Сложно найти истинно любящего.
– Я поговорю с друзьями, – предложила Амэя. Все-таки у нее ещё есть рядом Лео и Херта, которые тоже вскоре собираются уплывать. – Может, они кого-то посоветуют.
***
Домик, который выделили Хьюго и Урсуле, был небольшим, да еще и поделённым на две части. В одной части, левой, и поселили нового детектива с женой, а с жильцами из правой части им еще предстояло познакомиться.
Урсула была рада, что в домике есть и кухня, и ванная, и гостиная, и даже две небольшие спаленки. Одну из спален, выходящую на солнечную сторону, было принято назвать детской. Мебели там хватало, был необходимый минимум. А вот все остальное – тряпки, ведра, мыло, посуду и прочее нужно было докупить, чем Хьюго и, решив не отдыхать с дороги, пошел заниматься. Урсула осталась, чтобы разобрать их скромные пожитки. Но вместо этого она познакомилась с соседкой. Ее муж, тоже детектив, в это время был на работе.
Случилось это знакомство случайно. Урсула, почувствовав тошноту, вышла на крыльцо. И ее соседка в этот момент тоже вышла.
– Ох, добрый день, – удивилась женщина. – Вы новые жильцы?
Урсула натянуто улыбнулась. Она совсем не ждала новых знакомств.
– Да. Мой муж детектив, нас сюда поселили. Меня зовут Урсула, его – Хьюго.
Соседке на вид было лет двадцать пять – тридцать. Ее каштановые кучеряшки небрежно обрамляли миловидное лицо, поплясывая на легком ветру.
– А я Сабрина, – представилась она. – Тоже живу здесь с мужем, Руфусом.
И, хоть и не желала Урсула новых знакомств, они заболтались с Сабриной. Сабрина пригласила её на чай и, так как Хьюго с едой еще не пришел, Урсула согласилась. Хотелось есть.
Часть дома Сабрины почти ничем не отличалась от части Урсулы. То же расположение комнат, только зеркальное, та же мебель. Но кучка мелочей – посуда, полотенца, покрывала, шторы, ковры и прочее превращало скромное жилище в уютное.
– У вас тут прелестно, – отозвалась Урсула, устраиваясь за кухонный стол.
Сабрина улыбнулась и села напротив:
– Мы здесь уже четыре месяца живем. Мужа позвали на работу детективом именно в этот город. И мы решили согласиться.
– В сами вы откуда?
– С Тиасского графства.
– А что, там не нужны детективы?
– Не было должности, все занято.
Урсула понятливо кивнула и поведала, откуда приехали они с Хьюго.
– Никогда не была на Марэ, – вздохнула Сабрина. – А правда, что у вас там всегда тепло?
Урсула покачала головой:
– Не всегда. Но гораздо теплее, чем в остальных частях Морских владений. И реже идёт дождь.
Словно по заказу, за окном резко зашумел ливень. Урсула вздрогнула, с удивлением оборачиваясь к окну, прикрытому льняным тюлем.
Сабрина протянула руку через стол и ободряюще похлопала Урсуле по обратной стороне ладони:
– Не переживай, ты привыкнешь.
Хьюго пришлось привыкать не как Урсуле, в здании, а прямо на улице. Он, нагруженный мешками с мелочами для быта и продуктами, попал под дождь, когда только-только собрался домой. Выругался, ведь с собой не было ни плаща, ни зонта. А вот люди, которые ходили по брусчатой дороге, будто и не заметили ливня. Кто-то распахнул зонт, кто-то достал плащ из сумки. Местные были готовы ко всему. А Хьюго пришлось топать прямо под дождём в одной рубашке и штанах. Он промок насквозь. Но пережидать дождь не хотел, ведь дома ждет голодная жена. Да и сам он хотел есть...
Идти пришлось около получаса. Дождь прекратился, но подсушить все вокруг природа не решалась: солнца не было. Благо, день был теплым.
Когда взмыленный Хьюго добрался до дома, он со вздохом поставил покупки на крыльцо. И присел на ступеньку. Тащить все это на себе было то еще удовольствие. Но и нанять извозчика он не мог, в первый месяц жизни здесь придется экономить, ведь денег было мало, а зарплата не скоро.
Скрипнула дверь. Урсула вышла из соседской части дома и тут же кинулась к мужу, опустилась на корточки и вцепилась в его плечи:
– Ты как? Иди, прими горячую ванну. Заболеешь ведь.
– Не заболею, не беспокойся, – отмахнулся Хьюго. – Это Херта болезная, не я.
Он повернул лицо к жене:
– А ты как? Гляжу, с соседями познакомилась?
– С соседкой, – кивнула Урсула. – У нее муж тоже детектив.
– Понятное дело, этот дом специально для таких, как мы, построили.
Урсула заинтересовалась покупками и принялась заглядывать в мешки. Увидев продукты, она тут же схватила их и потащила в дом.
– Урсула! – возмутился Хьюго, вскакивая. – Куда ты тяжести потащила? Тебе нельзя!
– Почему это?
Хьюго отобрал у нее пакет и пояснил:
– Амэя сказала, что ты тоже в положении.
– Откуда она знает?
– Уж поверь, она знает. И ты сама скоро это поймешь.
Урсула вспомнила свою тошноту не более часа назад. Но не призналась в этом мужу. Она молча открыла дверь в дом и пропустила Хьюго вперед. А затем, когда он поставил мешок с продуктами на стол, приготовилась заниматься едой.
После продуктов Хьюго занес все остальное, достал Урсуле посуду и удалился набирать себе, как и советовала жена, горячую ванну. Дополнительные ведра, чтобы с первого раза ее заполнить, пришлось одалживать у соседей. Уже завтра он выходит на работу. Завтра... Он официально детектив! Что за волшебное чувство?
– Урсула, напиши родителям письмо, что мы добрались и заселились, – крикнул он из ванны. – Я завтра до работы зайду на почту.
– Хорошо, – ответила она.
Новая жизнь пришлась по душе и Хьюго, и Урсуле. Хотя и погодка здесь всегда была ужасная: либо ливень, либо изморось, либо просто грязь и скользкая трава. Все вокруг было темным и неприветливым, хмурым, со статуями Святых Козла и Барана, однако в этом был свой шарм. Хьюго это настраивало на продуктивную работу. В герцогстве Аллион город Абуссум был куда больше, чем крошечный городок-баронство Марэ. Поэтому преступлений было больше. И они были гораздо серьезнее. За ту неделю, что Хьюго здесь провел, он получил четыре заявления. Тогда как на Марэ эти четыре заявления были бы написаны за год. Хотя в Марэ и детективов-то не было, а стражники ничего не расследовали. Пару раз за год в Марэ приезжал детектив, но толку от него?
В первом заявлении говорилось о краже какого-то фамильного колье. Во втором о нападении. В третьем об убийстве. А вот в четвёртом... в четвертом о похищении. Заявитель писал, что его дочь похитили пираты.
Именно последнее заявление напрягло Хьюго больше всего. Он знал о существовании Убийцы русалок. Вдруг это он? Амэя ничего конкретного про этого Убийцу не говорила, но вдруг он похитит Амэю?! И ладно бы, если бы она была сильна, как в пятнадцать лет. Но сейчас его бедная подруга ничего не может сделать.
В конце недели, в выходной день, сосед Руфус предложил Хьюго пожарить мясо на костре. Как раз намечался редкий безосадочный день. Хьюго согласился, зная, как Урсула всю эту неделю налегала на мясо. Он каждый раз радовался, когда понимал, что жена ждет ребенка, пусть пока и не соглашаясь с этим. Но Амэя не могла ошибаться.
Жены в доме резали салаты, а мужья развели во дворе костёр и, насадив свинину на шампуры, приступили к готовке, параллельно болтая о том о сем.
– Что думаешь насчет четвёртого заявления? – спросил Хьюго у Руфуса.
Руфус – крепкий мужик тридцати пяти лет. Он работал детективом вот уже десять лет. И был опытным. Хьюго обрадовался, когда узнал об этом, что именно он его сосед.
– Пиратство? А что тут думать? – Руфус выплюнул на землю травинку, которую держал во рту. – Уж год как в Макрельском море бушуют.
– Правда?
Хьюго об этом не знал.
– Врать уж не буду. Обворовывают суда, девок похищают. Да... Все это есть.
– Так может патрули организовать? Стражники все равно бездельничают. Пусть патрулируют море.
Руфус задумался:
– Идея дельная, да только вряд ли осуществляемая.
– Почему?
– Что нужно для патруля на воде? Люди. Специально обученные люди, которые способны управлять судном и следить за ним, понимать его устройство и как на нём ходить. Морской дьявол с ними, можно и найти таких, обучить. А где взять корабли? Много ли кораблей у нас в доступе, если не считать наемников? Два королевских, которые раз в неделю ходят, и все. Да и их нам не дадут. А чтобы новые построили, это надо королю писать. А у короля деньги на это должны быть. Есть они у него? Может и есть, да с какой радости он построит новые корабли? Это его казну не пополнит.
– Как это не пополнит?! – возмутился Хьюго. – Если пираты обворовывают его граждан, значит, что казна его все меньше и меньше становится!
Руфус фыркнул, переворачивая мясо:
– Иди сам к начальству, обсуждай с ним это. А потом и сам королю пиши. Наш начальник точно на это не подпишется. Пугливый он у нас, нежный.