Облегчи мою боль.

Я закончила фаршировать индейку и поставила её в духовку. До начала ужина оставался час, поэтому индейка должна быть готова как раз вовремя. Я начала готовить фирменный картофельный салат по бабушкиному рецепту.
Сегодня был День Благодарения и на ужин даже придёт папа. К счастью, без своей новой спутницы. Мама не высказала каких-то комментариев против этого. Кэрол надеялась, что это означает, что они снова сойдутся. А я? Мне было абсолютно плевать на это. Я вообще не хотела сидеть на этом ужине, ведь я всё еще не отошла от того, что случилось больше недели назад на ужине у миссис Мак Гинли.
После этого я не разговаривала ни с мамой, ни с Кэрол. Впрочем, они вряд ли это особо заметили. Наши отношения всегда напоминали скорее сожительские. Каждый живёт сам по себе. И по поводу того, что теперь я поздно прихожу домой и частенько ночую «У Адама» никто ничего не сказал. И, слава Богу!
Я заканчивала с нарезкой, когда мой телефон зазвонил. Это был Адам.
- Привет. – Сказала я и улыбнулась. В последнее время мы видимся только на уроках и на переменах в школе.
- Привет. С Днём Благодарения! Спасибо за то, что вечно терпишь мои разговоры о компьютерных играх и продолжаешь дружить со мной.
- Спасибо за то, что всегда поддерживаешь меня и находишься рядом в трудную минуту.
- Но в последнее время не я рядом. – Я услышала усмешку в его голосе. – Как у вас?
- Ну-у... не знаю. – Сказала я.
Кэрол уехала на встречу с подругами, маму вызвали на работу, а папа будет только вечером. Сейчас я дома одна и должна готовить праздничный ужин. Так что можно говорить спокойно и обо всём. Даже о Габриэле.
- Что-то случилось? – Спросил Адам.
- Нет. Просто это же Габриэль и с ним невозможно сказать что-то конкретное. – Я начала нарезать картошку и зажала телефон между ухом и плечом. – На этой неделе я уже трижды ночевала у тебя.
- У меня? – Удивился Адам.
- Не тупи. Маме я говорю, что у тебя, но еду-то к Габриэлю.
- А, точно. Но мне просто интересно. Помимо того, что вы... ну, ты поняла, вы же еще что-то делаете? – Неуверенно спросил Адам. Я знала, что он булл очень стеснительным. Он и секс сказать не мог, а, если бы я рассказала про то, что со мной делает Габриэль, у него бы сломался мозг.
- Конечно. – Быстро сказала я. – Мы с ним часто разговариваем. Он очень умён. Порой он рисует, а я сижу на кровати и смотрю на это. Иногда мы смотрим какой-нибудь фильм. Он постоянно их комментирует и высмеивает буквально любого персонажа.
Я вспомнила, как в среду мы смотрели «Дежурного папу» с Эдди Мёрфи. Габриэль вечно меня спрашивал о том, почему он сделал так, а почему нельзя было так. В эти моменты он очень сильно напоминал мне Оуэна, и я не могла не рассмеяться.
- Он нравится тебе. – Догадался Адам.
- Нет. Мне кажется, я люблю его. – Прошептала я.
Впервые я подумала об этом тогда, когда мы стояли в ванной и он утешал меня. Потом я начала всё переосмысливать, и эта мысль напугала меня. Я не могу его любить. Да, я могу привязаться у нему и испытывать симпатию, но не любовь.
На следующий день Габриэль отвёл меня в свой Маленький Рай. Он устроил мне небольшой пикник, нарисовал мой портрет, рассказал несколько смешных историй. А потом мы просто сидели обнявшись и смотрели на закати. Именно в тот момент, когда руки Габриэля обвивали меня, я поняла, что действительно люблю его. Люблю и уже никогда не смогу разлюбить. Ведь он стал для меня всем. Он мой воздух, стимул, моя надежда. Он всё для меня. Он помогает мне дышать каждый день. Он заставляет меня улыбаться от счастья, чувствовать себя нужной, защищённой.
Я люблю Габриэля. Он открыл мне глаза. Помог посмотреть на мир и многое понять. Он подарил мне много замечательных воспоминаний. Научил бороться. Действовать. Стремиться. Я буду всегда благодарна ему за это. И я буду всегда любить его. Даже если он не способен полюбить меня в ответ, мне достаточно того, что он даёт мне.
- Джеки. – Вздохнул Адам.
- Я знаю-знаю. – Быстро сказала я. – Но я ничего не могу с собой поделать. Я люблю его. Даже больше, чем просто люблю. И я знаю, что никогда не дождусь от него ответных чувств. Но мне достаточно того, что он даёт мне.
- Джеки, я просто хочу, чтобы ты поняла, что Габриэль рано или поздно уйдёт. Я не хочу, чтобы он разбил тебе сердце.
- Я понимаю это. И прекрасно знаю. Но он помогает мне понять себя, открыть новые горизонты. Даже, если он бросит меня, если я наскучу ему, я никогда не буду жалеть о том, что было между нами.
- Я просто очень волнуюсь за тебя.
- Я ценю это, Адам. Верь мне.
- Конечно, я верю. Я знаю, что ты всегда на сто процентов уверена в том, что делаешь. Просто я всё равно волнуюсь о тебе. – Вздохнул он, а мне так захотелось обнять его. Адам всегда был рядом со мной.
- Спасибо тебе. Люблю тебя.
- И я тебя.
Мы с Адамом могли спокойно сказать это друг другу. И он единственны человек, кому, сказав «Я люблю тебя» я не боюсь услышать в ответ «Отстань».
Я услышала, что кто-то в коридоре открыл и закрыл дверь.
- Мне пора бежать. – Сказала я.
- Пока. – Адам повесил трубку, а я убрал телефон и пошла в коридор. К моему удивлению это был папа.
- Привет, милая. – Сказал он.
- Привет. – Раньше он всегда опаздывал, а сейчас пришёл на двадцать минут раньше начала ужина, что была больше, чем просто странно.
- Я не видел тебя пару месяцев, а ты так сильно изменилась. Стала еще красивее.
Ладно, приход на ужин раньше еще простительно. Но комплементы уже что-то запредельное. Я решила просто проигнорировать это.
- Мамы с Кэрол еще нет, а я пока готовлю ужин. – Папа работает адвокатом уже больше двадцати лет. И он всю жизнь посветил этому, поэтому любит, когда люди говорят быстро, точно и по делу.
- Они не помогают тебе с этим? – Нахмурился он.
- Никогда не помогали, почему должны начать сейчас? – Я развернулась и пошла на кухню.
Спасибо папа, что не пошёл за мной. Я услышала, как зазвонил его телефон и он начал расхаживать по гостиной и разговаривать, пока я накрывала на стол. Вскоре пришла Кэрол. Он скучала по папе гораздо сильнее меня. Хотя не потому, что любила его или ей не хватало его. Просто без папы распадался образ идеальной семьи. И плюс он больше не мог восславлять её. Поэтому они сразу начали говорить. Я слышала, как она тараторила про свои достижения, успехи и подачу документов в North Seattle Community College. Мне бы её уверенность в себе. Кэрол пока только документы подала, результатов еще не было, но она уже всем говорила, что поступила.
Как раз, когда я доставала индейку из духовки, домой пришла мама. Напряжение между ними чувствовалось уже давно. Но основное началось, когда они подали документы на развод. После того, как они подписали их, больше не встречались. В жизни мамы, папа стал лишь призраком прошлого, который она решила не вспоминать и просто игнорировать все воспоминания о нём.
Какая-то часть меня хотела поиздеваться над ними и заставить побыть немного в той неловкости, в которой они оказались. Но я не могла так поступить. Они всё-таки были моими родителями, и неловкости хватит во время ужина.
- Всё готово. – Сказала я, когда вышла в гостиную.
Мы сели за стол так, как делали это раньше. Словно ничего не случилось и мама с папой всё еще вместе. Они во главе стола, в противоположных сторонах, друг напротив друга. И мы с Кэрол по бокам. Мы все взялись за руки, и папа прочитал молитву, после чего начал разрезать индейку.
- Очень вкусно, Жаклин. – Сказал он, когда попробовал. – Ты молодец.
- Спасибо.
- И салат в точности, как делала твоя бабушка. – Сказала мама.
Было немного странно слышать комплементы от них. Но очень приятно. Папа начал спрашивать меня об успехах в школе, а я рассказала про то, что мой средний бал увеличился, результаты по математике теперь тоже стали больше, сочинение по «Убить пересмешника...» стало лучшим в классе. Папа кивал и сказал, что гордиться моими успехами. Мне всегда нужно было из кожи вон лезть, чтобы получить от него похвалу. И сейчас я действительно старалась, за что и получила сполна.
Но следующий папин вопрос очень удивил меня.
- А как с виолончелью? – Спросил он, когда мама разрезала пирог. Я подавилась вином, но быстро взяла себя в руки.
- Нормально. – Быстро сказала я. – Сейчас разучиваю версию игры на виолончели одной мелодии из «Пиратов Карибского моря» и довожу до совершенствования третью симфонию Жуля Дальсара.
- Молодец. Вчера я встречался с Мери. Она сказала, что ты каждый день по несколько часов сидишь в музыкальном классе и репетируешь. И что твоя игра стала очень и очень хорошей и красивой.
Мери, или для всех учеников школы директор Мальсон, была мамой Андреа и хорошей подругой мамы с папой.
- Приятно это слышать. – Сказала я и улыбнулась папе.
Он всегда кричал, что моя игра ужасна и что мне пора найти себе нормальное занятие. Он никогда не понимал, как это важно для меня. Поэтому слышать, что он, наконец-то, принял это, очень приятно.
- Хватит! – Прошипела Кэрол и зло посмотрела на папу. – Ты так-то и мой отец, а почему-то весь вечер нахваливаешь только Джеки. Я тоже твоя дочь и давно тебя не видела.
- Во-первых, Кэрол, убавь немного тон. – Строго сказал отец. – Во-вторых, мы с тобой обедали две недели назад, а Жаклин я не видел давно, поэтому мне интересно узнать, что твориться в её жизни.
- Да ты просто сидишь и расхваливаешь её. Мне и двух слов за весь ужин не сказал.
- Кэрол. – Громко сказал он. – Успокойся.
- Почему? Вы развелись, я редко вижу каждого, а теперь вы даже не замечаете меня.
- Кэрол, прошу, успокойся. – Устало сказала мама.
- Да пошли вы! – Крикнула она и встала из-за стола. – Все! – Сказала она мне и убежала наверх.
Некоторое время все сидели за столом и сохранили тишину, что осталась после хлопка двери верху.
- Я хочу немного пройтись. – Сказала я и встала из-за стола. – Не долго. Я скоро вернусь.
- Хорошо, Жаклин. – Сказал папа.
В коридоре я взяла пальто и вышла на улицу. Погода начала портиться и на улицах стало гораздо холоднее. Я перешла дорогу и пошла в сторону тропинки, которая должна была вывести на озера. Через несколько минут ходьбы передо мной открылась водная гладь. В лицо дул прохладный и мокрый ветер. Я подошла ближе к воде и села на песок.
Здесь было очень красиво. А еще это успокаивало меня.
Я пыталась понять, что сейчас произошло. Нет, реакция Кэрол мне понятна. Она всегда была в центре внимания, слушала постоянные похвалы. Поэтому вдруг оказаться на втором месте, ей не привычно. И, конечно же, она беситься из-за этого. А вот причина папиного внимания ко мне, мне не понятна. Обычно центром его внимания была Кэрол. Так почему вдруг он так заинтересовался мной? И вдруг принял моё увлечение виолончелью.
Как бы это странно не звучало, но я скучаю по старой жизни. Да, меня вечно принажали и не брали в расчёт моё мнение, но раньше было гораздо проще. Я знала, чего и от кого мне ждать, что мне делать. А теперь я растерялась. Каждый день становится для меня загадкой. Что случится в следующую секунду? Я даже этого не знаю. И всё случилось с появлением Габриэля в моей жизни.
Он полностью перевернул мой мир. И теперь он создаёт новую меня, что не боится, не жмётся в углу, готова действовать и двигаться к своей мечте. Теперь я многое поняла и многое смогла переосмыслить. Я знаю, что не могу вечно всё откладывать. Лучше рискнуть и проиграть, чем вечно гадать о том, как всё могла обернуться. Я всегда боялась этого, но теперь поняла, как мне нужно жить и что нужно действовать. И я буду действовать.
Не знаю, сколько я так сидела, но через какое-то время сзади послышались шаги. Когда я обернулась, увидела, что ко мне приближался папа. Он сел рядом со мной.
- Как ты нашёл меня? – Спросила я.
- Ты любила это место в детстве. Часто приходила сюда. Порой, ты убегала сюда по вечерам. А когда я находил, ругал, потому что ты заставляла всех переволноваться. – Вздохнул он.
- Старые рефлексы сработали. Как там Кэрол?
- Не знаю. Мы с мамой решили, что её лучше не трогать некоторое время и дать успокоиться.
- Это да. В таком состоянии она может много чего наговорить.
- Твоя мама сказала, что она всё еще переживает из-за расставания с Габриэлем.
- Этого я не знаю. Мы с ней никогда не говорим по душам. Ну, как сёстры.
- Жаклин, я хочу спросить тебя и надеюсь, что ты ответишь мне честно. – Строго сказал отец.
- Конечно. – Быстро сказала я и не поняла, чем вызвана эта резкая смена настроения.
- Что у тебя за отношения с Габриэлем Мак Гинли?
По спине прошлась волна страха, а руки затряслись. Папа хорошо умеет отличать, когда я вру. Поэтому с ним будет очень трудно поговорить.
- Ничего. – Сказала я ровно. – Мы друзья. Помнишь, в детстве мы часто играли? – Хорошо, что мама рассказала мне это. Сейчас эта информация хорошо мне послужила.
- Да, я прекрасно это помню. И помню, как одиннадцатилетний мальчик ударил меня за то, что я накричал на тебя.
Вот эта новость. Этого и я не знала.
- Но я не об этом. – Сказал папа прежде, чем я смогла что-то ответить. – Позавчера я видел, как вы садились в его машину и мило целовались, а потом куда-то уехали.
Позавчера мы заехали в кофейню, чтобы купить напитки и сметанный пирог после того, как Габриэль забрал меня со школы. И, да, он поцеловал меня, когда мы сели обратно в машину. Но я не знала, что мой папа был неподалёку и следил за нами.
- Пап, это... начала я, но он остановил меня.
- Жаклин, я понимаю, что ты уже взрослая девочка. Я не хочу казаться надоедливым стариком, который лезет в твою личную жизнь. Я просто хочу, чтобы ты была уверенна в своих действиях. Габриэль не тот, кто тебе нужен. Ты же знаешь, что еще недавно он разбил сердце твоей сестре.
- А девушка, к которой ты ушёл? – Язвительно сказала я, надеясь его задеть. Но в следующую секунду пожалела об этом, хотя папа не начал кричать на меня или ругаться.
- Ей двадцать девять лет.
- А тебе сорок два, пап.
- Она замечательная женщина. С твоей мамой у меня не было такого. Да, Барба хорошая женщина и мы девятнадцать лет прожили вместе, но мы никогда не были счастливы. Это был быстрый роман, потом она забеременела, и нам пришлось пожениться. А Стефании я люблю
- А я люблю Габриэля. – Просто ответила я.
- Жаклин...
- Нет, папа. Послушай. Я люблю его. Да, я знаю, что это не правильно, что он мне не пара и что рано или поздно наши отношения закончатся. Но я люблю его и я впервые за долгое время счастлива. Просто позволь мне быть счастливой сейчас, с ним. Пожалуйста. – На глаза навернулись слёзы и я не знала, что мне нужно сказать, чтобы убедить его. Но, к моему удивлению, папа не стал ничего высказывать против. Он обнял меня рукой за плечи и прижал к себе.
- Просто будь осторожна.
- Буду, пап.
- Я не хочу, чтобы ты страдала. – Папа погладил меня по голове, а потом тихо добавил. – Хотя я уверен, что он никогда не причинит тебе зла.
Мне кажется, что я не должна была услышать, но мне было приятно, что папа так думает.
- Спасибо, что ты есть у меня. – Сказала я ему.
- Спасибо, что ты есть у меня.
Этот вечер станет навсегда особенным для меня, потому что сегодня был наш первый настоящий разговор. Отца и дочери. И этот разговор всегда будет памятным для меня, и его я никогда не забуду.