18 глава. Побег от одиночества.
- Ты не должен заканчивать эту картину. – Сказала я и поудобнее устроилась в кровати Габриэля.
Я только что проснулась, а Габриэля уже не было в кровати. Он сидел перед огромным холстом и продолжал наносить штрихи на картину с одиноким домом на холме. Он работал над этой картиной уже больше месяца, но выглядела она превосходно. И передавала то, что хотел показать Габриэль. Одиночество. Печаль. Тоску. Меня всегда пробивал холод от одного вида этой картины.
- Не могу. – Отозвался Габриэль, не отрываясь от своей работы. – Это моя лучшая работа.
- Готова поспорить, что так ты говоришь про каждую свою картину. – Я увидела его усмешку и поняла, что так и есть.
- Я всё больше и больше совершенствуюсь, поэтому каждая моя новая картина лучше предыдущей.
- Почему ты вообще работаешь над ней? – Спросила я. – Она такая печальная. Мне всегда хочется плакать, когда я смотрю на неё.
- Она отражает меня. – Габриэль разбавил синюю краску чёрной, чтобы та стала еще мрачнее.
- Ты считаешь себя одиноким?
- Я и являюсь таким. Я знаю, что ты начнёшь говорить о том, что это не так. Да, у меня много друзей, есть мама и дядя. Есть сын, в конце концов. Но правда в том, что на самом деле у меня никого нет. Я одинок в своём существовании. Нет того, кто мог бы стать мне по-настоящему близким и родным человеком.
Было очень обидно это слышать. Я надеялась, что смогла стать для него кем-то или чем-то большим. Что мы с ним наладили какую-то связь. Я для него никогда не буду значить столько, сколько он значит для меня. Но я думала, что может какая-то малая часть от этого живёт и в нём. Нет, я просто надеялась на это.
- Не расстраивайся. – Сказал Габриэль через время, даже не обернувшись. Он уже слишком хорошо меня изучил. – Мы все одиноки. Каждый человек по-своему один в этом мире, потому что он никогда не найдёт того, кому сможет открыться полностью. Отдать всего себя. Мы всегда делимся лишь частями своего сердца и своей души.
Это не так. Я отдаюсь Габриэлю полностью. Моё тело, душа и сердце. Всё принадлежит ему. Мои суждения и мысль полностью крутятся вокруг него. Он стал центром моей вселенной.
- Не пытайся придумать себе больше, чем есть на самом деле, Ангел. – Продолжил он.
Тогда я поняла, что все его слова были специально для меня. У Габриэля было много женщин, и он сам рассказывал о том, что каждая влюблялась в него, хотя знала, что ничего между ними не будет. Пример, Кэрол. Та до сих пор ходит с разбитым сердцем. Габриэль сотни раз проходил через это. И сейчас он пытается намекнуть мне, что я не должна рассчитывать на что-то. Возможно, мы друзья, но так наши отношения начинаются и заканчиваются пастелью. Ничего больше. И он не чувствует ко мне ничего, кроме жалости и необходимости защитить.
Я вскочила с кровати и начала зло смотреть на его спину.
- Ты можешь думать о себе, что хочешь. – Начала я. – Ты можешь думать, что ты одинокий, жалкий. Что ты монстр и не на что не годен. Но никогда не говори за других. Не говори за меня. Я знаю, что чувствую я. Я знаю свои ощущения и желания. Ты не можешь указывать мне, что испытывать. Не можешь запретить мне. Ты можешь просто не принимать это, но не мешай мне. Ты сам сказал, что мне нужно научиться что-то делать для себя. Вот я и делаю. Только теперь ты мне запрещаешь. Определись уже.
Я не стала ждать, когда он обернётся или скажет что-то. Я просто вышла из комнаты и спустилась вниз. Сейчас каждому из нас нужно немного времени, чтобы прийти в себя и переварить всё. Что удивляет меня до сих пор, Габриэль не тот человек, что сильно отдаётся эмоциям, но, тем не менее, каждый разговор с ним – эмоциональный взрыв. И мне требуется некоторое время наедине с собой, чтобы всё понять и переосмыслить.
В гостиной я села на диван и включила телевизор, чтобы избавиться от звенящей тишины. Порой, тишина бывает громче любо шума. И гораздо сильнее давит. Я нашла какой-то фильм и решила оставить его, хотя даже и не знала, что идёт. В главной роли был Адам Сендлер. Он мне нравился, поэтому, думаю, фильм будет хороший.
Я досмотрела фильм до конца, но всё равно ничего не поняла, потому что не могла сосредоточиться на сюжете. Потом началось какое-то шоу, а я решила что-нибудь себе приготовить.
Я уже несколько раз готовила на кухне Габриэля. Мне нравилось здесь и я научилась ловко со всем обращаться, поэтому не требовалось что-то искать. Я решила сделать себе оладья. Как только я поставила все необходимые ингредиенты на стол, я почувствовала руки на своей талии.
- Ты же веришь мне? – Прошептал Габриэль мне на ухо.
Доверяла ли? Да. Я доверилась ему еще в тот день, когда он приехал, а я впустила его в дом. Это был первый раз, когда я доверилась ему, несмотря на его репутацию. И с тех пор он уже не должен задавать мне этот вопрос, потому что я полностью принадлежу ему.
- Да. – Тихо ответила я.
- Тогда идём.
Габриэль подвёл меня к столу, а потом встал передо мной на колени и стащил с меня трусики. Они были новыми. Я купила их за двадцать долларов, зная, что теперь Габриэль часто видит меня или в одних трусиках, или без них, но с условием, что снимает сам.
- Протяни руки. – Сказал он, когда встал на ноги.
Я сделала, как он велел, а Габриэль быстро связал мои руки. Это что-то новенькое. И это было... так странно. Он связал мне руки моим же нижним бельём. Ладно, это больше возбуждало меня.
Он подтолкнул меня назад, а потом приподнял, чтобы я села на стол.
- Ложись.
Я легла, а Габриэль толкнул меня дальше по поверхности, разведя ноги в сторону и поставив пятки на край. Я была полностью открыта перед ним. Это возбуждало, волновало и смущало в одно время. Но мне нравилось это. нравилось не знать, что он готовит для меня и быть в полной власти его желаний.
- Положи руки над головой и не опускай их. – Сказал он и начал расстёгивать пуговицы на своей рубашки. А потом просто развёл края в стороны, полностью открыв меня. Но он не снял её полностью.
Габриэль пошёл к холодильнику и открыл морозилку. Когда он вернулся, я увидела в его руках лёд. Руки начали сжиматься и разжиматься, а дыхание сбилось. Габриэль умел томить меня ожиданием. Но чаще он завязывал мне глаза, тогда я точна была в полном неведенье.
Габриэль встал между моих ног и нагнулся вперед. Он аккуратно опустил лёд мне на губы. Я почувствовала, как вода с него начала стекать мне в рот. Мне захотелось подразнить Габриэля, поэтому я высунула язык и облизала его, а Габриэль усмехнулся, глядя на это и повёл лёд дальше. Он провёл им по моему подбородку, по шее и медленно спустился к груди, оставляя влажный след.
Лёд одновременно и остужал и горячил мою кожу. И это было здорово. Когда Габриэль добрался до груди и начал обводить сосок по кругу, задевая ореолу, я простонала и выгнула спину.
- Тебе ведь нравится всё, что я с тобой делаю. – Сказал Габриэль. Это было утверждение, не вопрос. И ответом ему был стон, когда он начал водить льдом по соску, который итак уже набух от возбуждения. – Ты всегда так чувствительна ко всему, что я с тобой делаю. Мне нравится это.
Габриэль перешёл ко второй груди и второму соску. Напряжение между ног становилось всё сильнее. И терпеть его уже не было сил, поэтому я попыталась хотя бы свести ноги, чтобы ослабить это. Н сильная рука Габриэль быстро перехватила мою ляжку и развела ноги в сторону только сильнее.
Кусочек льда опустился на мой живот. Габриэль вёл его всё ниже, пока не дошёл до моего лобка.
- Мне нравится, что теперь ты бреешься. – Усмехнулся он.
Боже, порой я хотела его убить из-за того, как сильно он любил смущать меня. Но сейчас мне было так плевать на это.
Габриэль поводил льдом по моему лобку, а потом опустился к клитору.
- О, Боже! – Закричала я и еще сильнее выгнула спину на столе.
Это ощущалось просто невероятно. Я чувствовала, как быстро вода стекает по моим складкам, смешиваясь с моими соками. Но это было еще ничего. Потом я почувствовала, что Габриэль засунул кусочек льда в меня!
- Тихо-тихо. – Сказал Габриэль, когда я закричала.
Я пыталась свести ноги, чтобы это чувство не уходила, но Габриэль не давал. Но держал мои ноги широко открытыми. А потом резко свёл их вместе и подтянул меня к себе ближе.
Я не успела опомниться, а уже лежала лицом и прижималась грудью и животом к поверхности стола. Ноги едва касались пола, а руки Габриэля отодвинули рубашку на поясницу и теперь гладили мой голый зад. Теперь я чувствовала, как по моим ногам стекает вода.
А потом Габриэль шлёпнул меня по правой половине попы. Я закусила губу, но стон всё равно вырвался из меня. Габриэль быстро наносил шлепки, но не бил меня в одно и то же место дважды. Где-то на десятом шлепке я сбилась, а задница начала гореть, но всё равно мне было хорошо. Мне нравилась эта быль, эта истома и то, до какого предела дошло моё возбуждение.
Потом он остановился, послушался шорох фольги и Габриэль резко вошёл в меня.
- Теперь тут немного прохладно. – Услышала я его голос. Он насмехался надо мной этим. Знал, как тяжело мне терпеть и продолжал издеваться.
- Габриэль! – Простонала я, а потом почувствовала его быстрые и сильные толчки во мне.
Мне хватило всего лишь двух его фикций и я кончила. Быстро и обильно, громко вскрикнув. Но Габриэль продолжал двигаться во мне, и я не успела придти в себя, как снова возбудилась, и узел внизу живота затянулся с удвоенной силой.
Он вдалбливался в меня всё сильнее, а его пальцы больно сжимали мои бёдра. Я еще никогда не чувствовала Габриэля так глубоко в себе.
А потом мы кончили. Вместе. И я услышала, как Габриэль тихо прошептал моё имя.
Он вышел из меня и помог подняться, придерживая, чтобы я не упала, потому что сейчас я ощущала себя, как желе и едва не падала.
- Это было здорово. – Сказал Габриэль и развязал мои трусики. На запястьях остались красные следы.
- А я всего лишь хотела оладий. – Прошептала я, а глаза сразу закрылись.
- Сейчас я приготовлю их для тебя.
- Нет. – Я обвила талию Габриэля руками и положила голову на плечо. – Сначала я хочу, чтобы ты обнимал меня.
- Конечно. – Руки Габриэля обвили меня, и он крепко прижал меня к себе. А потом я подняла лицо и поцеловала его.