Облегчи мою боль.

Я расправила невидимые складки на платье и еще раз посмотрела на себя в зеркало. В целом мне нравился мой образ. Бежевое платье и рукавом в три четверти. Неплохо. Но слишком официально. Хотя мы же идём на ужин к мэру. Ту все будут хотеть выглядеть на все сто.
- Ты готова? – В проходе моей комнаты появилась мама.
- Почти.
- Красивое платье.
- Спасибо.
- Давай я помогу тебе с причёской? – Предложила мама. То, что она предлагает мне помощь, было немного странно. Но сегодня мама выглядела слишком печальной и я поняла, что просто не могу отказать ей. Она нуждалась в этом.
- Конечно.
Я села на стул перед зеркалом и протянула маме расчёску. Она начала расчёсывать мои волосы.
- Я хотела сказать, – я посмотрела в зеркало на маму и заметила, что она опустила глаза, словно избегая моего взгляда. – На ужине будет Габриэль.
- Ужин будет в доме его дяди и мамы. Я ожидала этого.
Я действительно ожидала этого. Хотя зная характер Габриэля, я надеялась, что он всё же решит не приходить.
- Мне просто интересно, что между вами происходит? – Я видела, с каким трудом маме даётся этот вопрос.
- Мы друзья. – Ну, я надеюсь, что мы таковыми являемся.
- Милая, он... немного неуравновешенный мальчик. С ним нужно быть крайне осторожной.
- Ты спала с ним. – Напомнила я, потому что устала слышать такие комментарии о Габриэле. – Учитывая, что он младше тебя лет на пятнадцать и является сыном твоей лучшей подруги.
- Я только пережила развод. Рано или поздно, но ты поймёшь, что я чувствовала. От меня ушел твой отец к женщине вдвое его моложе. Я чувствовала себя отвратительно, ненужной, опустошенной. А Габриэль помог мне снова почувствовать себя красивой, сексуальной, нужной. Ты молода, поэтому не можешь понять.
Но я уже понимаю, мам.
Ведь мне Габриэль тоже помогал. И я понимала, что она имеет в виду. Габриэль помогает забыть о всех проблемах и невзгодах на некоторое время. Он словно какой-то наркотик, к которому очень быстро привыкаешь. Теперь я чувствую, что не смогу дышать, если он вдруг скажет мне, что между нами всё кончено. И что я тогда буду делать? Он моя опора и поддержка. Теперь я чувствую, словно и шага не могу без него сделать. Рано или поздно он уйдёт. Ведь ему всегда надоедают партнёрши. И тогда я просто потеряюсь.
- Мам, я понимаю. – Сказала я.
Хотя я до сих пор не смогла принять этот её поступок. Потела почувствовать себя красивой и сексуальной? Почему бы не пойти на свидание с ровесником?
- Но я не могу принять этот твой поступок. – Продолжила я. – Поэтому отчасти я всегда буду призирать тебя за эту слабость.
- Я понимаю. – Вздохнула она и продолжала расчёсывать и без того ровные волосы. – И рада, что ты не рассказала Кэрол.
- Хотя она должны бы знать. Она ведь встречалась с Габриэлем.
- Но она бы не смогла понять. Она до сих пор зла на него за тот поступок. – Мама закрыла глаза и снова вздохнула, а потом открыла и посмотрела прямо на меня в отражении. – Хотя я не удивилась, когда она рассказала, почему Габриэль наказал её и бросил.
- То есть?
- В детстве, когда вы были маленькими, Габриэль частенько сидел с вами. Тебе было пять, Кэрол шесть, а Габриэлю тринадцать. Он играл с вами на заднем дворе, когда в гости приходила Изабелл. Но тебя он выделял. К тебе он был внимательнее и трепетнее. Когда Кэрол отбирала у тебя игрушки, он забирал их у неё и возвращал тебе. Когда она оскорбляла тебя и ругала, он заступался и ставил Кэрол на место.
- Я не помню этого. – Я действительно ничего из этого не помнила. Первое моё воспоминание о нём с похорон его отца. Но тогда мне уже было девять, а ему шестнадцать.
- Ты была слишком маленькой. – Мама взяла заколку и собрала мои волосы в высокую причёску. – Когда он пришёл к нам в первый раз, тебе было всего лишь два года. Он долго стоял в углу и смотрел на то, как ты играешь на заднем дворе, а потом подошёл к Изабелл и спросил: «Мама, это, что, Ангел?».
- Он постоянно называет меня так.
- Да, это пошло у него с детства. – Улыбнулась мама и я заметила, что она была уже далеко отсюда. – Изабелл позвонила мне тем же вечером и сказала, что Габриэль теперь ей прохода не даёт. Постоянно спрашивал её, когда они снова пойдут в гости к Ангелу.
Это заставило меня улыбнуться, и я почувствовала слёзы у себя в глазах. Я не знала, что это простое прозвище имеет такую историю. И что наши с Габриэлем отношения начались еще в далёком детстве. Может, поэтому он сейчас защищает меня? Он делал это еще в детстве и теперь просто продолжает. Чувствует, что взял ответственность. Но в этом нет ничего плохого. Я всю жизнь жила с мыслью, что меня некому защитить и что никто не ожжет позаботиться обо мне. А оказалось, что Габриэль делал это уже давно. А потом просто уехал на долгое время и оставил меня.
- Мы опоздаем! – Крикнула Кэрол из коридора.
- Мы уже всё. – Ответила мама. Она отложила расчёску и вышла из комнаты.
Я решила, что сейчас не лучшее время, чтобы углубляться в эти мысли. Я еще раз посмотрела на себя в зеркало, утёрла слёзы, подкрасила немного глаза и вышла из комнаты, оставив там все свои эмоции и чувства.
До дома миссис Мак Гинли мы ехали в абсолютном молчании. Никто не проронил ни слова. В зеркале заднего вида я заметила недовольное лицо Кэрол и задалась вопросом, знает ли она о том, что на ужине будет Габриэль. Что-то мне подсказывало, что для неё это будет сюрпризом, ведь, если бы она знала, что отказалась бы ехать.
На улице начал капать мелкий дождик, поэтому мы немного промокли, пока дошли до входной двери. Миссис Мак Гинли уже стояла у входа и ждала нас. Она обняла маму и поцеловала в обе щеки. Потом обняла Кэрол и меня.
- Проходите. – Позвала она нас в столовую. – Я так рада, что вы всё-таки выбрались. Барба, в последнее время мы слишком мало с тобой общаемся. Это не правильно.
- Прости. Просто много дел.
Или маме было стыдно смотреть в глаза подруге, ведь она спала с её сыном.
В столовой всё уже было накрыто. Во главе стола сидел мистер Мак Гинли, а рядом с ним Габриэль. Оба молчали и выглядели недовольными, словно их заставили прийти сюда. Миссис Мак Гинли села с другой стороны от мистера Мак Гинли, мама села рядом с ней, а Кэрол к моему удивлению рядом с Габриэлем. Я думала, что она ненавидит его. Теперь я окончательно запуталась в том, что творится у неё в голове. Я решила, что самый лучший вариант для меня, сесть рядом с мамой.
Когда я села бросила взгляд на Габриэля и заметила, что он внимательно смотрит на меня. Я быстро отвела взгляд. Я не хочу, чтобы кто-то знал о том, что твориться между нами. Пока об этом знает только Адам. Ну, и Сасси с Оуэном. И я уверена, что все они будут молчать.
- Я так рада, что вы, наконец-то, выбрались ко мне. – Сказала миссис Мак Гинли, когда девушка в костюме горничной начала подавать блюда.
- И мы, Изабелл. – Ответила мама.
Я не очень любила такие вечера, потому что все вели себя слишком пафосно. Мама с Изабелл начали вести простую светскую беседу. Мама рассказывала о своей поездке в Сиэтл, миссис Мак Гинли о новом благотворительном проекте, что вступает в силу со следующего года. Потом к разговору подключилась Кэрол. Она рассказывала о предстоящих праздниках, что она планирует. Кэрол была создана для этого общества. Она чувствовала себя здесь, как рыба в воде.
- И куда же ты хочешь поступать Кэрол? – Спросила миссис Мак Гинли через после очередного рассказа Кэрол. – Это твой выпускной год.
- North Seattle Community College. – Сразу ответила Кэрол и с гордо поднятой головой посмотрела на Габриэля. Я заметила, что ему было плевать на её слова. – Буду изучать юриспруденцию и бухгалтерский учёт. Если повезёт, то потом можно сразу попасть на практику в одну из компаний прикреплённых к колледжу.
- Это впечатляет. – Поддал голос мистер Мак Гинли. – Ты молодец.
- Спасибо, сэр. – Улыбнулась Кэрол. – Я долго старалась ради этого.
- Но ты только подала документы. – Сказала я. – Ведь ответ еще не пришёл.
- Ты сомневаешься в своей сестре? – С улыбкой спросила миссис Мак Гинли. – Она такая умная девочка, так что я уверена в том, что она поступит.
- Да, Жаклин. – Сказала Кэрол. – Мне-то достался ум по наследству от родителей.
Я заметила, что мистер Мак Гинли улыбнулся, но попытался спрятать улыбку за бокалом вина.
- Но и ты не должна расслабляться, Жаклин. – Продолжила мисси Мак Гинли. – Следующий год станет выпускным для тебя. Куда ты хочешь поступать?
Я не знала, что ответить. Джульярд был моей мечтой, но мне нужно опуститься на землю и понять, что шансы на поступление ничтожно малы. Поэтому я просмотрела еще пару консерваторий, но не таких роскошных.
- Я еще думаю. – Уклончиво ответила я.
- Жаклин мечтает о Джульярде. – Язвительно сказала Кэрол.
- Хорошо, что у тебя есть такое серьёзное увлечение. – Сказала миссис Мак Гинли и посмотрела на меня с улыбкой. – Но ты же не можешь вечно витать в облаках. Джульярд? Милая, это слишком трудно.
- Нереально. – Сказал мистер Мак Гинли. – Мы ведь все слышали твою игру.
Да, но они слышали её, когда мне было лет одиннадцать. Тогда все похлопали с счастливыми улыбками на лице и сказали, что я молодец, но мне стоит найти себе другое увлечение.
- Вообще-то сейчас я играю лучше. – Ответила я и увидела, как мистер Мак Гинли фыркнул. – В январе в Сиэтле будет музыкальный конкурс. Я хотела отправиться туда.
- Чтобы занять последнее место? – Спросила Кэрол.
- Чтобы узнать свои силы.
- Милая, я не думаю, что ты можешь поехать. – Вставила мама. – Тебя будет некому отвезти. А одну ты не поедешь.
Но если бы нужно было Кэрол, мама бы отменила все свои дела, чтобы отвезти Кэрол куда ей угодно.
- Да я просто так об этом сказала. – Я опустила взгляд в тарелку и почувствовала, что слёзы собрались у меня в глазах. – Мне нужно в уборную.
Я быстро встала из-за стола и вышла из столовой. Мы частенько приезжали в гости к миссис Мак Гинли. Я не знала весь дом, но, где ванна, знала. Как только я зашла, облокотилась о раковину руками, а из глаз полились слёзы.
Я так устала от этого. Как я могу двигаться дальше, если в меня никто не верит. Они все выставляют моё увлечение на посмешище. Неужели они не могут понять, что моя виолончель для меня всё. Я уже столько лет отдала ей, поэтому не могу просто так взять и отказаться. Не могу просто забыть. Чем я буду заниматься? Я не знаю.
Я вспоминаю наш с Габриэлем разговор о смысле жизни. Да, у меня есть то, что тоже приносит мне удовольствие, греет душу, и чем мне нравится заниматься. Но пока я могу играть, я буду играть. Пока у меня есть моя виолончель, сои способности и две здоровые руки, я никогда не откажусь от своего увлечения. Это стало смыслом моей жизни. Если завтра я не смогу играть, конечно, мне будет тяжело и больно от этого, но я изо всех сил буду стараться найти то, что, если не заменит виолончель, то хотя бы сможет притупить боль от её потери.
Но сейчас я могу играть. И ничего не сдамся. Никогда не перестану пытаться показать всем, как это важно для меня. Я всегда буду бороться за это, за себя. Ведь теперь виолончель стала частью меня. Никогда нельзя отказываться от своей мечты. Ведь со временем наши мечты становятся нами сстановятся нами самими. И мы попросту отказываемся от себя.
Я почувствовала, как чьи-то руки легли мне на талию, а потом притянули к теплой и сильной груди.
- Тихо. – Сказал Габриэль и сильнее прижал меня к себе. Я обвила его руками за талию и сильнее начала плакать ему в шею. – Всё хорошо.
Он продолжал прижимать меня к себе и гладить по спине, пока я плакала. Это очень успокаивало. Его близость придавала мне сил. Уверенности. Не знаю, как он это делал, но уже его присутствие действовала на меня.
- Отец тоже никогда не верил в меня. Как и дядя. – Через какое-то время сказал Габриэль. – Они вечно смеялись надо мой и повторяли, что моё увлечение живописью полный бред и ничего стоящего из этого не получится. Когда я что-то рисовал, отец вечно рвал картины и выкидывал их. Он орал, чтобы больше такого не было, наказывал меня за это. Порой слишком строго. Но я не сдавался. Я продолжал идти к своей цели. Я хотел убежать, а потом вернуться известным художником и показаться ему, что это не бред. Но он умер, а я всё равно сбежал в Лондон. И что теперь? Сейчас в Лондоне до сих пор открыта выставка моих картин. И у меня делают заказы но картины, которые я потом продаю не меньше, чем за пять тысяч долларов. Выкуси папа! – Я не смогла удержаться и рассмеялась от его последнего комментария, а потом подняла своё заплаканное лицо к Габриэлю. Он улыбнулся и провёл рукой по моей щеке. – Вот и твоя чудесная улыбка, Ангел. – Прошептал он и поцеловал меня.
- Мама рассказала мне, почему ты так называешь меня. – Тихо сказала я, когда Габриэль немого отстранился. – Что это пошло еще из далёкого детства, когда ты со своей мамой приходили к нам.
- Ты была самым очаровательным ребёнком, которого я когда-либо встречал. Кэрол играла с соседскими девочками, а ты сидела одна. Такая милая и тихая. Такая красивая в лучах солнца.
- И ты играл со мной.
- Постоянно. – Усмехнулся он. – С тобой было гораздо веселее, чем с Кэрол. Она стала стервой еще в детстве, а ты так и осталась милым, невинным Ангелом.
- Габриэль, ты даже не представляешь, как много для меня делаешь. – Прошептала я и снова его поцеловала.
Мне кажется, что я люблю тебя, Габриэль.
Но я никогда не смогу тебе об этом сказать.