This is just the beginning.
Я просто закрываю глаза, слышу утомительные и грузные замечания, желая расплакаться и накричать на Элайлу, чьи слова слишком колко врезаются в мой ум и сердце, заставляя дрожать и испытывать массу стыда. Она размахивает руками, не умея сдерживать эмоций. Её брови кажется сейчас срастутся, ибо она нахмурена на столько сильно, что мне мерещится сплошная линия. Топая ногой, девушка с отвращением и горечью смотрит на меня, а потом едва вспоминая на Арину, сидящую на диване и не сумевшую сдержать слез. Я и сама бы сейчас расплакалась.
— Ты была лидером группы, так как ты могла не заметить, что одного из наших схватили? И почему ты не пришла на место сбора после всей шумихи там, а?
Элайла рычит. Её грозный образ сейчас напоминает быка. И мне кажется, что из носа у неё идет пар. Я отвожу свой взгляд, смотря на рыдающую девушку.
Напарника Арины схватили, а я что делаю, так думаю об этом Эндо. И от этого я чувствую ещё большую вину, ведь если бы не была столь заносчива в отношении к этому парню, если бы не гналась за невидимыми целями, то сейчас бы всего этого не было. И вместо своей одержимости я бы уделяла больше времени на план и волнении об товарищах, а не о нём... Ведь именно из-за моей легкомысленности и эгоистичности схватили напарника, и по совместительству брата Арины. И я понимаю её горе. Ведь и у меня когда-то был брат.
— Я немедленно соберу группу и отправлюсь на его поиски, — серьезно и отточено смотрю на командира Таймсона. Она же щурится. Думает. — Отряд из четырех человек. Пойду я, рядовой Фрэнч, Лаберт и офицер Карелия. Конечно, с вашего позволения, командир.
— Я думаю...
— А Я? — Арина, с покрасневшими от слез глазами, с дрожащими руками и немного нервным голосом, перебивает Элайлу. Она смотрит дико и озлобленно. — Ведь там мой брат!
— Именно поэтому, — вздыхая, отвечаю я. — Именно поэтому младший сержант.
— Лейтенант права, — так же тяжело вздыхая, поддерживает меня Элайла Таймсон. — Сейчас тобой, Арина, правит на здравый смысл, а чувства. Поэтому ты можешь сделать только хуже. Тебе лучше остаться здесь. Хорошо?
— ДА ЧЕРТА С ДВА! — орет девушка, соскакивая с дивана и наравясь плюнуть нам обоим в лицо. Я смотрю на её морщинки около глаз и меж бровей, на её покрасневшую кожу, на сжатые со всей силы пальцы и на озлобленные глаза: и вижу в них себя. Набираю в легкие побольше воздуха, ведь чувствую, что горечь во рту нарастает. Мне и самой сейчас надо будет успокоительного. — Там мой брат, понимаете? Я не могу спокойно сидеть здесь, как в ни в чем не бывало, и ждать. Не могу!
Элайла хмурится. Она привыкла решать все вопросы и не соглашения с указами, — если не подчиняются — наказание, и всё. И сейчас она уже готова грозно одернуть девушку, несмотря на её горе и чувства.
— Нет, не понимаем, — спокойно, но слегка раздраженно, фыркаю я. Тогда младший сержант хочет рассмеяться и выкинуть что-то, эдакое: «Вот именно! У тебя нет брата, что был бы в заложниках!», но я говорю раньше её. — Моего брата убили прямо у меня на глазах. В метре от меня, если быть точной. Прошло две секунды — а он уже был мертв, и я ничего не успела сделать. Абсолютно. Я лишь беспомощно упала около трупа, — руки у самой начинают дрожать. И сама я сейчас перейду на крик от боли в груди и наворачивающихся на глаза слез, но что бы этого не случилось я прикусываю губу. — Ни сказать, ни сделать. Вот он жил, жил, а тут секунда — и всё. — развожу руками, щурясь на неё. Арина громко сглатывает. Слезы продолжают бежать по её щекам, но уже не из-за собственного брата, а из-за моего рассказа. — Поэтому я тебя не понимаю. Был бы мой брат в заложниках, то да, я бы побежала за ним, а так... Нет, не понимаю.
Девушка вновь падает на диван, но в этот раз немного отчаянно. Я же жмурюсь, желаю освободиться от легшего на сердце камня, что мешает мне дышать. Но он никак от меня не уходит. Никак.
***
Закрываю дверь на два замка после того, как Пит и Дэни уезжают на его синем рено на дачу. Вы можете подумать, что моя сестра много странствует в последнее время, но она бы не поехала, если бы я не попросила парня забрать её на выходные отсюда, а может и подольше. Ну и конечно же, она бы не согласилась, если бы я не уговорила её. И вы спросите «во имя чего ты это всё замышляешь?», а я отвечу, что «За моей сестрой недавно начал следить какой-то подозрительный тип. Он даже вокруг дома ошивался, но ушел увидев меня. И я думаю, что этот парень может быть сталкером, и если бы он не увидел меня, то возможно бы вошел в дом и сделал что-то плохое с Дэни...». Так я сказала Питу, на что он добровольно согласился и был только рад, ведь Дэни до сих пор его возлюбленная... Эх, сколько розовой радуги здесь.
Ну, а вообще, Пит не плохой парень, поэтому пусть она пока что поночует у него, пока у меня тут полная неразбериха, а всё из-за этого чертового КагеКао! И из-за него меня должны будут посадить, черт!
Я оседаю на пол, скрежа зубами и дергая себя за пряди волос.
Ну, а если подумать, то кто мог меня сдать? Хэни сказала, что Рика похитили, значит это не он. Сама же Хэни тоже быстро убежала на вторые этажи, поэтому сама видеть меня с демоном не могла. Остается Арина, но я не видела её среди толпы, и вообще, она должна была в это время проверить сад и задний двор для нашего запасного плана. Но если это не Рик, не Хэни и не Арина, то кто? Явно не демон... Значит ли это, что на приеме был ещё один ангел о котором мы не знали? Возможно ли, что этот человек пришел туда тайно? И может ли быть, что он предатель?
От такого я беспокойно выдыхаю.
— Мне нельзя забивать голову глупостями!
Пытаюсь выкинуть из головы все то, что я себе напридумывала. Мне нельзя вот так просто сидеть. Сегодня вечером за мной придет Хэни и охрана. Надо что-то делать.
Как только я хочу встать, то под ребрами начинает что-то колоть, от чего я невольно прижимаю руку к груди, хватаясь за ткань. К горлу подкатывается комок. Я часто-часто дышу. Ощущаю, что из глаз что-то течет. Похоже я и сама не заметила как начала плакать. Комок вырывается из моего горла и я блюю на пол. Кровь. Перед глазами все мелькает и кружится. Я поднимаюсь на ватных ногах. Ужас во мне растет. И держась за стенки, я мигом добираюсь до ванной, промывая рот. Дрожащими руками достаю из кармана шорт телефон. Смотрю на список, но не знаю кому написать. Меня трясет. Хочу позвонить маме, но вспоминаю, что это не тот кому я должна звонить... Я больше не человек... Она не знает что со мной делать. Тогда я хочу позвонить Флору, но вспоминаю, что у меня нет его номера. Черт. Я смотрю на себя в зеркало и уже хочу рыдать, как вижу, что тогда из глаз у меня текли не слезы... Именно. Это кровь. Тогда я в панике умываю свое лицо, растирая алую жидкость по коже. Дрожащими руками набираю номер. Вызов.
— Возьми трубку, — молюсь я, испуганно смотря на себя.
Из глаз вновь течет кровь, и я дрожа, едва понимая что происходит, вновь вытираю её. Меня жутко трясет. И я боюсь, что сейчас потеряю сознание.
Вызов идет. Он снял трубку. Я слышу его тихое «алло?».
— Умоляю, пожалуйста, приезжай. Мне очень страшно, я не знаю что это такое, пожалуйста, — дрожа, тараторю я. Он даже не понимает меня. Я тоже себя не понимаю. Я вообще ничего не понимаю. — Пожалуйста, Ник, ты мне нужен.
***
Мне правда неловко такое говорить, но я возбужден. Я взбудоражен всем телом, когда речь идет о такой щекотливой теме. И тем более, если в разговоре упоминается о Келли. Вот и сейчас, я осторожно сажусь на кровать юной девушки, и немного волнуясь беру её за руку. Пожалуй это выглядит забавно, и будь я не участником этой комедии, а сторонним наблюдателем, то валялся бы на полу от смеха, видя наши лица. Её — немного растерянное и наполненное отвращением, и моё — испуганное и взбудораженное прикосновением.
— И сколько это по времени? — немного грубо и холодно, пытаясь не смотреть на меня, и делая вид, что сейчас ничего не происходит, спрашивает Келли.
Я немного задумываюсь. Я даже и не думал об этом, ведь в принципе, у меня нет способности впитывания чужой энергии, и я просто соврал ей. И у меня даже нет знакомых чтобы спросить об этом, поэтому я слегка озадаченно думаю об этом. Полчаса? Час? А может и побольше?
— Минуту? Две? — раздраженно фыркает она. И тогда я немного падаю с небес на землю.
— Три. Этого вполне будет достаточно, — ухмыляюсь собственному идиотизму и своим мыслям. Будто бы она позволила прикасаться к ней пол часа или более. Думаю, что для неё и три минуты будет слишком.
И пока мы тут сидим, в неловкой такой ситуации, то у меня есть время немного по лучше рассмотреть её комнату. На её столе, как полагаю, лежат какие-то важные бумаги и поэтому я не думаю задерживаться на нем. На верхних полках лежат не сладкотрепещащие романы, как у большинства девиц, а холодные и жестокие рассказы, жанр которых не менее ожесточенный — детектив. И среди книг мелькают фамилии таких известных писателей, как Уилки Коллинз, Сирил Хэйл, Дик Фрэнсис, Мод Силвер и Энн Грэнджер, для которых выделена особая полочка сверху. И нельзя не заметить, что из вещей на виду у неё только рамочка с семейным фото, маленькая коробочка, будто для бусин, и носовой платок, аккуратно свернутый трижды. И мне не остается ничего, как рассмотреть семейную фотографию и начать пялиться на саму Келли.
По середине стоит девочка с двумя косичками, в темно-синем сарафане и белой блузочке. Справа от нее не высокая, молодая женщина, улыбающаяся не только губами, а всем своим образом. Ну, а слева высокий, статный мужчина с погонами, и военной фуражкой.
И тогда я хмыкаю. Теперь понятно почему она ведет себя так сдержанно и холодно. Наверняка это были одни из черт её отца.
— Вы похожи на маму, — подмечаю я. От такого Келли вздрагивает, и это я понимаю по едва не выскользнувшей из моей ладони руки. Тогда я переключаю свой взор на девушку, растерянно смотрящую на меня.
— Хватит тут всё рассматривать, — смущаясь, и злясь из-за того, что смущена, шипит она. — Побыстрее заканчивайте и убирайтесь.
И сам смущаясь от такого рода милоты, я перевожу свой взор с покрасневшей Келли на окно, где пару секунд назад были слышны крики. Я немного крепче сжимаю её руку, от чего слышу возмущенный вздох, из-за которого тут же хочу рассмеяться.
— Эй, держите её!
Мы оба слышим громкий и злостный крик охраны, а ещё немного нервный и громкий смех девушки. Рука Келли выскальзывает из моей, и она подбегает к окну, после чего также быстро выбегает из комнаты. Я же немного растерянно поднимаюсь на ноги смотрю на внутренний дворик. Вижу там рыжеволосую девушку, убившую одного из четырех охранников и рядом стоящего худого юношу, что тренировался с Келли пару недель назад. Понимаю, что она пошла устранить ангела. Что ж, будет забавно посмотреть. И облокачиваясь об оконную раму локтями, и подпирая голову, я готовлюсь смотреть на смертоносный танец со шпагой моей милой леди Келли.
***
Вот идешь ты себе в мрачный и нечем не отличающийся от общей рутины день, думаешь о безболезненной смерти и не сбывшихся мечтах и надеждах, как тебя окликает девушка, чьи волосы словно огню поджигают и взбудораживают в тебе всё, заставляя сначала обрадоваться, потом испугаться, отвлекая от самобичевания и мыслях об самоубийстве.
И вот, ты стоишь как вкопанный, смотришь на то, как она азартно смеется втыкая нож в спину демона, и не можешь пошевельнуть конечностями. Последняя встреча с ней была слишком жестокой и болезненной, в большей степени для неё. А сейчас она беззаботно врывается в замок, улыбаясь окликает тебя, и начинает мочить ближайшую охрану. И это немного странно.
За первым падает и второй труп, с воткнутым в глаз ножом для масла и хлещущей, как из фонтана, кровью. А я всё ещё не могу шевельнуть даже пальцем руки. Даже вздохнуть. Во мне просто всё застыло, сжалось, при виде её. При виде самоуверенной, сильной и главное желанной девчонки, чей выбор пал на... На кого? На жалкого, подыхающего от собственных рук демона? Боже, как нелепо. Она и сама наверно не раз смеялась тому, в кого влюбилась.
За вторым падают и остальные два. Глухо валятся на землю, после чего она выпрямляясь встает на ноги, забирает все свои ноги из ещё теплых тел, и убирает их обратно под ремень. Проводит рукой по волосам, смотрит на меня. И в момент когда наши взгляды встречаются, моё сердце действительно замирает. И я действительно восхищен ею.
Но через пару секунд её внимание привлекает что-то другое. Что-то, а скорее кто-то, из-за кого она щурится и начинает злостно улыбаться. Тот, кто облачен в черный жакет и владеет шпагой. Тот, кого Хэни ненавидит, будучи даже не знакомой с ней лично. Правильно.
— Что ж, поиграем, — весело улыбаясь, произносит Хэни, чьи глаза загораются, как у сумасшедшей. И на неё тут же несется Келли Рофлер, нараявясь проткнуть девушку насквозь.
И я слежу за парой её атак, сухими и резкими выпадами и абсолютно успевающими по времени уворотами ангела. Потом наоборот, рыжеволосая пытается напасть со спины, но Келли успевает поставить блок шпагой, чье лезвие едва гнется под более толстым ножа.
Уже минуты две прошло, а я все ещё стою в замешательстве, смотря на то, как дерется дорогая мне девушка и любимая. И что мне делать? Как поступить? Мне нужно остановить их точно, но что сделать? Я не хочу терять кого-то из них, ведь явно кто-то умрет. И я боюсь. Боюсь потерять хотя бы одного. Но что мне делать? Я даже шагу ступить не могу, когда вижу их упорство и силу. Они просто... Как две демонессы.
Надо мыслить логически. Если я попытаюсь остановить Келли, то она оттолкнет меня или даже ударит, попробуя вырубить, чтоб не мешался. Если попробую остановить Хэни, то она может начать сопротивляться, но без нанесения вреда, но тогда есть огромный шанс, что Келли успеет убить её, или даже ранит меня.
Я сглатываю. Никогда ещё выбор не был так сложен. Мне жутко страшно, что что-то может произойти не так, или они могут убить друг друга.
Я вновь поднимаю свою голову и смотрю на девушек. Хэни нападает, но Келли с легкостью ставить ей блок кинжалом. Но она поздно замечает, что целью девушки была не шея, а нога, из-за чего ангел успевает задеть второй рукой ляжку Келли, разрывая ткань штанов. Я открываю рот чтобы закричать. На глаза наворачиваются слезы.
И подмечаю удобный момент, я несусь к ним. Ангел замечает это, и с лица её сползает улыбка. Теперь она испуганно смотрит на меня и на демона, что должен нападать. Я возникаю между ними, но неожиданно лишь для одной. Я расправляю руки в стороны, пытаясь загородить собой Хэни.
— Пожалуйста, уходи, — мой голос дрожит. Я должен заставить её уйти.
Но Хэни лишь морщиться видя моё волнующееся лицо. Фыркает.
— Боишься, что я её убью? — хмуро и озлобленно смотрит на меня. И видя, что я не отвечаю, она вновь мчится в атаку на демона. Но я хватаю её за талию, всем телом прижимаясь к ней и не давая сделать и шагу. — Отпусти, идиот!
Она пытается вырваться. А я её не пускаю. Мне даже на секунду интересно как сейчас выглядит лицо Келли и о чем она думает. Наверняка о том, что я идиот.
— Умоляю, уходи. — сквозь зубы, шепчу я. И слыша мой голос она ещё усерднее вырывается.
Я сразу понимаю, что что-то случилось. Что с ней что-то не так. Она пришла сюда не просто так, у неё есть цель. И ей управляет не рассудок, а чувства. Как глупо, Хэни. Как глупо.
— О боже, нет, — и сердце моё сжимается, когда я слышу её визг. Горло, кажется, дерет. Я начинаю дышать ртом. Слезы сами собой текут из моих глаз. Я не понимаю что случилось, но её тело стало слишком тяжелым. На руки мне капает что-то горячее. И я удивляюсь: «Где они смогли взять соус в разгар драки?». Но ясно понимая, что это кровь, я просто перестаю дышать. Мои ноги подкашиваются, и я падаю вместе с телом на землю. Я стараюсь аккуратно положить её к себе на колени, но её почему-то тяжело двигать.
Перед глазами всё рябит. Меня трясет, бросает в жар, и в это время внутри всё сжимается тугой болью. И я правда хочу умереть. Мои руки дрожать. Я прикасаюсь к ране на груди, пытаясь заткнуть её ладонями, будто это поможет... Но это не помогает. Кровь льет все обильнее.
— Прости, — и её слабый голос совсем близко. и в то же время совсем далеко. И она, недавно улыбающаяся и горящая от собственных чувств и желаний, теперь лежит на моих руках, истекает в крови, плача, совсем тихо. Так тихо, что я хочу зарыдать. И мне больно от этого. От всего вообще.
И я до сих пор не понимаю что происходит. Она совсем рядом, так близко, но в то же время и совсем далеко. И она уже не достижима для меня, от чего я хочу закричать, молить, что бы она не умирала, плакать, умолять, что бы забрали мою жизнь, а не её... Но это никому не надо. Никому не нужен я. Никому. Именно поэтому у меня всех забирают. Забрали сначала маму, потом мою Келли, а сейчас уходит и Хэни.
— Нет, нет, нет. Не умирай, — я пытаюсь остановить кровь, но у меня ничего не выходит. Вокруг нас уже целая лужа. И я чувствую, как она слабеет, как она обтекает на моих руках, становясь совсем ничем... Просто оболочкой. И я никак не могу это остановить. — Умоляю, прошу тебя. Не оставляй меня.
Я смотрю в её бледные-бледные голубые глаза, чем-то напоминающие мамины, но более нежные, как крем на торте. Действительно, а ведь Хэни так похожа на торт. Её появление всегда похоже на праздник, а сама она, кажется, сделана из сто и одного слоя загадочности. Так я считаю. Но почему эти мысли посещают меня сейчас? Почему я думаю о какой-то ерунде когда она умирает? Боже, я идиот. Самый настоящий идиот.
— Я тебя люблю, — каждое слово она говорит раздельно. Аккуратно и спокойно. Не много хрипля. После чего на её красных от крови губах, появляется еле заметная улыбка. Она закрывает глаза. И тут я понимаю, что это конец. Её больше нет. Она исчезла.
И я кричу, плачу, сжимая её плечи, прижимаю к своей груди. Я больше не чувствую биения её сердца, больше не слышу голоса, больше я не чувствую в ней чего-то. Всё. Она — пустота. Хэни больше нет...
— Нет, прошу, — в отчаяньи меня начинает трясти. Я со всей силы прижимаю к себе её тело, качая, словно мать младенца. — Хочешь, я буду обнимать тебя вечно. Умоляю, только останься. Хэни, прошу...
И я чувствую подкатывающую к горлу истерику. Я больше не чувствую в себе себя. Я теперь тоже пустота. Умерло единственно, что верило в меня и умер и я. И как мне теперь жить... Что мне теперь делать без неё? Что?..
***
Я выпрыгиваю из окна и спускаюсь по крышам и торчащим выступам у окон вниз, когда Келли втыкает чуть выше сердца свою шпагу в эту девчонку. Смотрю как парень падает, держа на руках тело ангела. Я бы мог помочь, но разве мне это нужно? Мне совершенно нет дела до них. Моё внимание приковывает ошарашенная девушка, прижимающая ладонь к глубокой ране на ноге. Она потеряла достаточно крови, поэтому сейчас ей тоже не обходим покой.
Именно поэтому я направляюсь к леди, но не успеваю я дойти, как она сама валиться с ног. Подбегаю к девушке. Пульс есть. Значит потеряла слишком много крови. Аккуратно беру её на руки, конечно же, пытаясь не особо не шевелить её раненную ногу. Анализирую всю стуцию и решаю, что лучше отнести её ко мне домой. пожалуй да, это лучшее...