Кулон из космоса

Середина дня. Начинается урок физической культуры. Однако я впервые в школе одна. Мишель не отвечает на звонки, что заставляет меня волноваться. Он даже не предупредил, что не придет в школу. Сегодня люди словно озверели, каждый пытается вцепиться в меня взглядом, посмеяться. А поводов я даю предостаточно. Да, внешне, может быть, я кажусь гордой и высокомерной. Однако пристальный наблюдатель, имеющий хоть долю ума, найдет в моих движениях скованность и небрежность. Неуклюжесть.

Отсутствие Мишеля развязало дуракам руки, теперь им некого бояться.

Каждый мальчик в спортивном зале посмотрел на меня с осуждением. И я, не вытерпев унижений, ушла с урока.

Выбежав из зала, я пыталась отдышаться. Но вдали я увидала свет, озаряющий весь тёмный коридор. В мужской раздевалке забыли выключить свет. Подходя к двери, я поняла, что там есть люди. Решив пройти мимо, словно мне просто по пути, я ускорила шаг. И вот, когда я оказалась уже столь близко, что могла заглянуть, я увидала страшную картину. Представить себе не могла, что мои самые страшные опасения сбудутся.

— Не смотри, пожалуйста. Я сам себе отвратителен.

Чистое, идеально бледное лицо Мишеля сейчас было в ссадинах. Разбита губа, рассечена бровь. Он переодевался, но не успел надеть футболку. Поэтому резко отвернулся от меня, но и на спине виднелись синяки и прочие следы побоев.

— Знаешь, мне казалось, что если ты поранишься, у тебя вместо крови польются зловония.

— Мне тоже так казалось,— ухмыльнулся Мишель.

Прошла в раздевалку, села на лавку. Я обхватила себя руками, паника нарастала.

— Что произошло?— тихо, сдерживая эмоции, спросила я.

— Напился и упал,— Мишель, надев футболку, подошел ко мне и опустился на пол, что бы видеть мои глаза.

— Не лги.

Мы смотрели друг на друга, словно сейчас будет ещё она драка.

— Не заставляй меня говорить,— попросил он.

— Твои проблемы – мои проблемы,— в моих глазах сверкали молнии.

— Я пришел сейчас только затем, чтоб ты не волновалась.

— Чтоб я не волновалась, тебе было достаточно позвонить мне. А раз ты здесь, то тебя держат другие причины. Не лги мне, повторяю. Что с тобой, Михаил?

— Да, я здесь не из-за тебя. Но всё равно, не вынуждай меня,— признался он, откинув голову.

— Я сама сейчас тебя побью! Ты только и делаешь, что врешь, скрываешь! Словно я маленький котёнок, который не справиться с реалиями мира. Не забывай, что я вытерпела такого тирана, как ты!— на глазах моих выступили слезы, на лице отчаяние.

— Ты хочешь, что бы я тоже заплакал?— Мишель ухмыльнулся, садясь возле меня,— если тебе будет легче, то вчера вечером меня побил приятель Екатерины. Это всё, что я хочу тебе сказать. И всё, что тебе нужно знать.

Я зажмурилась и задержала дыхание. Словно если я открою глаза, то проснусь. Однако, открыв их, я сидела всё в той же раздевалке.

— А если я скажу, что, допустим, недавно я тоже могла оказаться на твоём месте?— я почти смеялась.

Теперь Мишель заволновался, а я лишь смотрела на перемену его настроения с прикрытыми глазами.

— Что?— переспросил он, явно не понимая меня.

— Это всё, что я хочу тебе рассказать,— пафосно ответила я, вставая.

— Не честно,— возмутился Миша.

— Ага,— я скрылась за дверью.

Вечером того же дня, я, кажется, получила билет на свидание со смертью. В почтовый ящик кинули анонимное письмо. Длинное и на французском языке. Бумага была явно дорогой, почерк на этот раз был каллиграфическим, писали перьевой ручкой. В нём говорилось о последней битве, о великом всаднике, который убивает грязных, порочных людей. Место встречи и время. Переводила я письмо очень долго, пользуясь дедушкиными словарями.

Встреча должна была состояться завтра ночью в поле. Местные ничего не высаживают там, потому что много пьяниц приходило умирать на то злосчастное место. Считается это грязным, непригодным для земледелия.

Долго гадать, от кого это письмо, мне не пришлось. Всё и так понятно. И намёки о последней битве я поняла. Сражение. Побьёт? Натравит собак? Хорошо. Всё, что угодно. Я устала бояться. Хватит топтать моё сердце.

Убрав все словари, я пыталась насладиться каждой секундой. Кажется, что время неумолимо утекает. Я взяла телефон, позвонила Мишелю.

— Привет, почему так поздно звонишь?— Мишель, кажется, уже спал.

— Пойдёшь гулять? Через пару часов,— мне действительно хотелось наполнить каждую секунду жизни смыслом.

— Что?

— Я зайду за тобой,— не оставив ему выбора, я отключила телефон.

Пыталась быстро собраться. Но в душе был праздник, который мешал сосредоточиться. Лёгкость во всём теле. Если бы я сейчас пела, то взяла самые высокие ноты. Кажется, ещё немного, и туман рассеется.

Включила музыку очень громко. Вышла на балкон. Подняла глаза к небу и увидала звёзды. Такое минутное, приятное счастье. Я была едина с каждой частью Вселенной.

Проведя так пару часов, я скомкала на кровати свои вещи так, что бы, если накрыть их одеялом, наблюдателю виделась моя фигура. Это на случай, если бабушка зайдет проведать меня. Отключив музыку и каждый источник света в комнате, чтоб ничего не освещало мой муляж, я аккуратно закрыла дверь. Спускаться по скрипучей лестнице ужасно. Я боялась, что бабушка проснётся. И не смогу ей объяснить всей тонкости ситуации. Но удачно спустившись, я пыталась тихо выйти на улицу. Спотыкнулась на крыльце. Однако быстро встав, ринулась за забор.

Я вспоминала, где живёт Мишель. Идти было не очень долго, но я спешила, иногда бежала. Не знаю, что будет со мной той ночью. Кем я стану, насколько это изменит мою жизнь. Поэтому я хочу насладиться каждой секундой и каждым мгновением.

С такими мыслями я дошла до дома Мишеля. Открыв забор, я увидала, что Миша лежит на гамаке и смотрит в небо.

— Долго ждал меня?— спросила я, подойдя ближе.

— Нет. Вышел, чтоб ты не разбудила всех в моём доме,— он продолжал лежать, что меня раздражало.

— Ещё скажи, что ждал не меня,— я, будучи весёлой и слишком активной, полезла к Мишелю на гамак.

Моя наглость заставила Мишу опешить. Но, улыбаясь, словно всё в порядке вещей, я залезла и легла на него.

— Да что с тобой?

— Всё хорошо, только ты должен выполнить мою просьбу,— ответила я.

— Ладно,— сказал Мишель,— какую?

— Заткнись.

Мои глаза вскоре привыкли к темноте. Я сосредоточилась на звёздах. Благо небо было безоблачным.

— Многих из этих звёзд уже нет, а мы их видим,— сказала восторженно я.

И после я перевернулась к Мишелю лицом. Он всё так же в недоумении смотрел на меня и молчал. Я запустила руку к воротнику его рубашки, аккуратно доставая кулон.

— Представляешь, вот мы сейчас лежим тут, а такие туманности, как на твоём кулоне, сейчас в космосе.

Единственной темой, о которой мы могли говорить сутками без споров, был космос. Кольца Сатурна, звёзды, чёрные дыры. Именно это питало нас жизнью, даже когда мы были вдали друг от друга.

Остаток ночи мы провели гуляя. Я несколько раз попросила Мишеля покатать меня. Приятное чувство. Центр города, машин нет, светофоры мигают жёлтым, а я сижу на плечах Мишеля и тянусь руками к небу.

Около трёх часов ночи стало светло. Словно сейчас день, только все люди исчезли. Воздух чист и свеж, тишина и покой. Покой, который мы нарушаем разговорами и смехом.

Но около шести часов начали появляться люди, мы решилиотправиться домой. Были выходные, в школу идти не нужно. Поэтому Мишельпредупредил, что проспит весь день. Мне же спать вовсе не хотелось. Да и Миша,если бы узнал, что произойдет вечером, вряд ли бы спокойно спал. Я не сталаговорить. Не хочу, мои проблемы. Он бы не отпустил. А я не хочу прятаться. Ятеперь свободна.