Глава 3.
***
- Доброе утро, Мышка. - Кто-то тряс меня за плечо. - Ну же, если бы знал, что ты спишь как сурок, то разбудил бы ещё ночью, - ворчал мужской голос, чей обладатель пытался вытащить меня с заднего сиденья за ноги.
- Отстань, мам, отвали! – сквозь сон промямлила я, но от меня не отставали. Тогда я резко дёрнулась, и этот кто-то отпустил меня. Я упала на землю, сев, и в полной растерянности оглядывалась по сторонам, пока мои глаза не наткнулись на Стаса, согнувшегося пополам от смеха. Взяв с земли пригоршню мелкой гальки, я кинула в него.
- Эй, полегче! – возмутился брюнет.
События вчерашнего дня начали стремительно восстанавливаться в голове, так быстро, что я ничуть не пожалела, что осталась сидеть на земле. Мама, мужчина в гостиной, блондин, назвавшийся Лёшей, и сказавший, что его попросили присмотреть за мной... тот, кого я определённо знаю. А теперь меня будит взявшийся из ниоткуда Стас.
- Это был ты? – неожиданно спросила я, когда спустя минуту, в моей голове восстановилось практически всё. Стас протянул мне руку, и я приняла её, чтобы подняться. Он внимательно смотрел на меня, будто совершенно не понимая, о чем я говорю. – Вчера, - пояснила. – Лёша сказал, что его послал некто, кого я знаю... а ни у кого из моих знакомых нет даже того самого пистолета.
В его чёрных, как смоль, глазах, промелькнуло долгожданное понимание. Мои слова больше не звучали так глупо, как это показалось изначально. Стас неожиданно резко развернулся и, оставив меня около машины, быстрым шагом направляясь в сторону огромного особняка, наполовину скрытого за деревьями, и на ходу бросив мне:
- Никогда не будь уверена в чем-то на сто процентов, пока не узнаешь наверняка, - и ускорил шаг. Мне приходилось почти бежать, чтобы кое-как поспевать за ним. Он молчал. Я молчала. Меня пугали его неожиданные резкие выпады, и совершенно не хотелось говорить с ним лишний раз.
Я подняла взгляд на особняк, выстроенный посреди огромной, казалось, идеально круглой поляны, и огороженный кованым забором. Двухэтажный дом из белого кирпича, наклоненная крыша, а на открытой веранде стоял круглый стол и несколько стульев. В нескольких метрах сзади дома виднелся огромный дуб, к одной из веток которого были прикреплены качели. Цветочные клумбы во дворе, выложенные белым булыжником. Аккуратно выстриженный газон из уже немного пожухлой, осенней травы. Но всё это вместе выглядело... волшебно. Словно домик из сказки!
- Воу, Мышка, ты ведь в курсе, что уже минут пять стоишь с открытым ртом и пялишься на дом, да? – парень, снова внезапно переменившись, пощелкал пальцами у меня перед лицом. Я отозвалась растерянным «А?», дёрнувшись назад, и он рассмеялся.
- Ты не хочешь зайти в дом, нет? – он вежливо придержал кованую калитку, чтобы я прошла во двор. Вблизи всё казалось ещё более волшебным, и я начала разглядывать всё по второму разу, не уставая восхищаться. А в голове, как поставленный на повтор, вертелся только один вопрос «Откуда, чёрт возьми, у них столько денег?!»
Стас повернул ключ, и входная дверь с мягким тихим щелчком открылась, представив моему взору одну огромную, залитую светом комнату. Никакого коридора, никакой перегородки, весь первый этаж - огромная комната, залитая ярким солнечным светом, белые стены с картинами и фотографиями, мраморный пол, горшки с цветами, диван, отделанный кожей цвета кофе с молоком, такие же кресла. Две белые колоны по правую и левую стороны комнаты, и лестница с резными перилами, ведущая на второй этаж.
- Это шикарно! – я чуть ли не запрыгала и не захлопала в ладоши, чувствуя себя принцессой Жизель, вернувшейся обратно в сказку. Всё это было шикарно. А Стас только хмыкнул, и выдал:
- Это ты ещё спален не видела... слишком вычурно. Ева слишком заморочилась на этот счёт. Но раз тебе, как первому гостю, понравилось, то она выносила нам мозг не зря, - улыбнулся он, но я практически ничего не поняла. Например, кто такая Ева?
- Но сколько же это денег нужно... - вместо всех вопросов, выдала я. Меня действительно удивляло, и даже немного пугало то, что у них есть пистолеты, шикарные машины и особняк где-то далеко от города. Кстати, где мы находимся?
- Поверь, у нас их достаточно, - закатив глаза, фыркнул Стас, возвращая меня в реальность. Что-то подсказывало, что я не хотела знать, откуда именно у них всё это. Уж точно они не зарабатывали всё свое имущество полжизни. Тут было что-то ещё.
И тут я вспомнила ещё кое-что. То, что не на шутку напугало меня и то, что вытащило из города. И прежде чем я успела запереть язык за зубами, с губ сорвался очередной вопрос, за который мне хотелось убиться об стену:
- Если всё, что произошло вчера – реально, то почему ты сказал блондину приглядеть за мной? И где он сейчас? – поинтересовалась я, оборачиваясь. Но за моей спиной никого не оказалось, и я, поспешно оглядевшись, увидела Стаса уже открывающим бутылку чего-то, напоминающего чай. Подойдя ближе, я узнала запах – обычно такой витал в нашей квартире после того, как папа отдыхал с друзьями. Мерзкий и противный запах. Коньяк.
Стас резко переменился в лице, и выдал, отвернувшись:
- Раз ты сейчас находишься здесь, значит, я послал его не зря, - произнёс он торопливо. – А где он сейчас – тебя не касается, - у него вышло резко. Как и всегда. Резче, чем я ожидала.
Он всё ещё не поворачивался ко мне лицом, а просто, налив в стакан этой вонючей мерзости, немного отодвинул его влево на барной стойке так, чтобы я могла его видеть, и предложил:
- Хочешь?
Я скривилась, но, слава богу, он этого не видел. К горлу поступила тошнота. Я ненавидела этот напиток, ненавидела этот запах, а единственным, что могло иметь такой цвет в моем окружении, был чай. С самого детство меня мутило от алкоголя, но самая сильная реакция была, как ни странно, ни на водку, а на коньяк.
Затолкав надвигающуюся тошноту туда, откуда она пришла, я снова обрела дар речи:
- А что-нибудь покрепче есть? Водка, или типа того, - я сама удивилась тому, что только что сказала. Я никогда не пила, кроме одного случая, о котором даже отказываюсь говорить. Стас отреагировал эмоциональнее, чем ожидалось: выплюнул коньяк, чуть не подавившись им, и повернулся ко мне с лицом, перекошенным от смеха. Его брови медленно взлетели вверх.
- Как бы рановато для такой хорошенькой девочки, - выдавил он со смешком. – Я не хочу сесть из-за того, что споил малолетнюю.
- Я перестала быть хорошенькой, когда... - я сделала вид, что задумалась, - никогда. Я никогда не была хорошенькой, - добавила, сложив руки на груди. Он хмыкнул.
И тут меня повело в сторону, так, что я едва не хлопнулась, но Стас вовремя поймал меня. Голова кружилась, перед глазами всё плыло, но вместо того, чтобы попросить Стаса не отпускать меня, я попыталась выпутаться из его рук. Хотя знала, что он не отпустит – я была крайне неустойчива, и он видел это.
Ещё раз. По голове изнутри будто ударили молотком. Будто там, внутри, случился ядерный взрыв.
- Эй, - позвал Стас. Я слышала его смутно, будто меня окунули в воду. – Милана, с тобой всё в порядке? – забеспокоился он. А я разозлилась. Будто он не видит, что со мной ничего не в порядке. Совершенно не в порядке.
- Нет, я в полном порядке, - разозлёно выдала я, как только смогла более-менее шевелить языком, и снова предпринимая попытку выпутаться из его рук. Сильных и тёплых. – Пусти меня.
Он поставил меня на ноги, и перед глазами снова всё поплыло. Я ухватилась за барную стойку и устояла на ногах. А потом подняла глаза на него, хотя прекрасно знала, что увижу вместо него – смазанное чёрное пятно.
- Мне нужно прилечь, - объявила я, и он снова подался вперёд, будто намереваясь подхватить меня на руки и потащить в комнату. Я протестующе выставила руку перед собой.
Из-за чего меня так понесло? От запаха коньяка, от вида того, как он его пьёт. Либо это снова что-то связанное с моими до сих пор просыпающимися мозгами, либо от голода. Будто прочитав мои мысли, Стас направился к холодильнику и, вытащив оттуда что-то, засунул в микроволновку. Та с писком принялась что-то подогревать.
- Ты давно ела? – поинтересовался он, ставя на барную стойку картофельное пюре с овощами, и кладя рядом вилку. – Сядь и поешь. Бледная, будто смерть увидела.
- Не буду я есть, - взбунтовалась я, и сделала шаг назад. Ноги до сих пор были ватными, и поэтому я могла дать гарантию, что стоит мне побежать, они тут же отвалятся. – Я не голодна, - ответила, посчитав прошлую попытку неубедительной. Желудок предательски настаивал на своём, только почувствовав запах тушеных овощей. – Я хочу прилечь, и это единственная моя потребность на данный момент, - ещё одна попытка.
- Не упрямься, - зевнул он, подходя ближе, словно поймать меня, если я начну убегать – для него раз плюнуть. – Я знаю, что ты голодна. Вряд ли ты успела съесть вчера хоть что-то, а я, возможно, вознагражу тебя за то, что ты съешь это всё, - снисходительно улыбнулся брюнет.
- Дашь десять золотых?
- Нет, просто отвечу на пару твоих вопросов. Уверен, что у тебя их вагон и маленькая тележка, так что будь я на твоём месте, не стал бы упускать шанс.
Я сдалась. И мысленно материла себя во весь голос, бившись головой об стену. Стас победно усмехнулся, и пододвинул ко мне высокий барный стул. Я усердно начала жевать, угрюмо и сосредоточенно смотря прямо в тарелку, и Стаса это рассмешило.
- Тебе не понравится то, что я спрошу, - предупредила я, наконец-то отодвигая тарелку от себя. Парень приземлился на стул напротив и, сложив руки в замок, стал терпеливо ждать. – Почему ты отправил блондина к моему дому? Ты знал, что я уйду оттуда, я уверена в этом, - я удивилась тону собственного голоса. Он звучал холодно и твёрдо, но одновременно тихо.
- Ты уже спрашивала об этом, и я повторюсь: это было просто шестое чувство, - быстро ответил он и, убрав руки со стола, засунул их в карманы. Я могла поклясться, что он лжет. Шестое чувство не может сработать в точности до миллисекунды, и уж точно не может знать о том, что произошло у меня дома. А что-то – возможно, моя паранойя – подсказывало, что он знал.
- Не верю, - парировала я. Он пожал плечами, дескать, это мои проблемы, и вопросительно поднял бровь – «Второй вопрос?». – Где мы сейчас находимся?
- В километрах восьмидесяти от города, - довольно улыбнулся парень. – Далековато, а? Обычно сюда никто не ездит.
Мне стало жутковато, а Стас заулыбался ещё шире, будто наслаждаясь этим. Ненормальный. Псих. Как я не увидела этого вчера, на крыше? Он казался таким добрым, что я купилась на его чёртову улыбку.
- Ты ненормальный, - помотала головой я. – Псих.
- Не обидно, - улыбнулся он во все тридцать два зуба. – Эти слова в свой адрес я постоянно слышал в детстве. От папашки. Хочешь послушать историю?
- Я лучше пойду, полежу, Стас, - я боялась его, и страх смягчил мой тон. Сделал его подобием мышиного писка. – У меня до сих пор чертовки болит голова.
***
- А теперь, может, объяснишь мне, Максим, что тут происходит? – в огромный зал вошел блондин. Тренировочные штаны успели смениться светло-голубыми джинсами, а кроссовки – ботинками. Властная походка блондина и его прожигающий взгляд приковали парнишку к месту.
Парнишку...
Кгм...
он был на год старше того, кто сейчас стоял перед ним, и собирался то ли отчитать, то ли избить его за происходящее. «Восьмые» не слушались Макса, и у него физически не получалось оторвать их друг от друга. А ведь у... неважно кого, у его старого друга это всегда получалось лучше, чем у всех остальных гондоловцев. «Восьмые» видели в старом друге альфу.
- Что, мать твою, тут происходит, Макс?! – переспросил блондин, зло, сверля парня глазами, и указывая пальцем в направлении двух, дерущих друг друга на куски «Восьмых». – Встать! – прикрикнул он на Макса, и тот, поспешно вытерев тыльной стороной ладони тёмно-алую струйку крови, вытекающую из разбитого носа, поспешно стал перед командиром.
- А теперь объясни мне, что, чёрт возьми, тут происходит, и какого хрена эти шизанутые дерут друг друга на части у тебя перед носом?!
- Я н-не мог-гу их сдержив-вать, Денис Алекс-сандрович-ч, - запинаясь, промямлим Максим. И тут же получил хороший, увесистый удар по скуле.
- Значит, тебе нечего тут делать! – выкрикнул Денис и, пнув Макса в живот, откинул его к стене. А потом быстрым шагом направился в сторону дерущихся – хвала небесам, но у него хватало силы, чтобы разнять этих животных.
В его голове промелькнула мысль, которая нарисовала на его лице улыбку:
«Когда-нибудь я поимею свою чёртову совесть, и убью этого недоразвитого идиотишку. И никто не помешает мне это сделать»
«Чёртова совесть помешает, - откликнулся внутренний циник. – Если ты убьёшь этого парня, то она отымеет тебя так, что ты навсегда забудешь это слово»
«Какое?» - его не радовало, что он разговаривает сам с собой, но не мог удержаться, чтобы не поговорить с тем, кто не полезет в драку или не будет дрожать, как овца от его слов.
«Все» - ухмыльнулся циник.
***
Я слышала голоса снизу. Прошло несколько часов, и за это время я несколько раз то проваливалась в забытие, то вскакивала от кошмара. В кошмаре мужчина из моей гостиной, дядя Саша, приставлял к моему виску револьвер, и спрашивал Стаса, стоящего на коленях в луже крови: «Кто?». Сон повторялся из раза в раз.
- Где ты был, мать твою, Ланской? – шипел Стас. – Я чуть...
- Они колесят по всему городу и окрестностям, - настойчиво перебил Стаса другой голос. Как я поняла, Лёши. - Я даже видел на трассе, тут, недалеко, у обочины стоял один такой автомобиль. Стопроцентно гондоловский, даю гарантию.
- И что ты предлагаешь? – снова накинулся на него Стас. Странно, что в голосе Лёши я не слышала ничего нервного, ничего злого или раздраженного, а только весёлость и немую забаву. Его забавляло происходящее.
- Отсидеться. Ну, или перестрелять всех этих отморозков к чертям собачьим! – послышались хлопки в ладоши, будто Лёша изображал восторженного ребёнка, а потом низкий смех Стаса и брошенное «идиот».
Услышанное произвело на меня впечатление, и одно предложение до сих пор вертелось в моей голове, никак не желая укладываться спать, словно непоседливый ребёнок, случайно выпивший крепкий кофе.
«... перестрелять этих отморозков к чертям собачьим!» - фразу будто поставили на бесконечный повтор. Она долго-долго кружилась в моем сознании, словно коршун, собирающийся напасть на свою добычу, а потом я просто отключилась, заставив эту мысль всё-таки улечься.
***
Огонь.
Кругом огонь. Дым, копоть, серены пожарных машин и крики людей. Тысячи и тысячи звуков, окружающих меня в этот момент были настолько оглушительны, что я закрыла уши. Я не понимала, что происходит, лишь видела, что огненный круг, окружающий меня, постепенно сужается, и крохотный островок, на котором стояла я, сгорает, как лист почерневшей бумаги.
Нет. Это не может кончиться вот так. Только не так. Гореть заживо – привилегия дьявола. А я не дьявол! Я самый обыкновенный подросток со своими тараканами в голове. Я не заслуживаю такой смерти. Любой, только не этой. Отпустите меня! Отпустите!
Но огонь не отпускает. Неумолимо, он подступает всё ближе и ближе, назло медленно, будто дразнясь. Упала на колени и зашлась в приступе кашля и плача, думая, что вот он, мой конец. Никто не спасёт, никто не увидит, никому не нужна, - всё потому, что люди привыкли заботиться лишь о себе.
- Милана! – крик перебивает треск огненного круга, пожирающего меня по частям, - Милана! Чёрт, Милана, проснись немедленно!
Я распахнула глаза, и поняла, что огня нет. Нет ничего, что могло бы угрожать моей жизни в тот момент, однако глаза были на мокром месте. Стас, нависший надо мной, смотрел на меня внимательными, широко распахнутыми чёрными глазами.
- Вставай, чёрти бы тебя побрали! – не дожидаясь того торжественного момента, пока я соображу, как нужно двигать руками и ногами, он подхватил меня на руки, и побежал к окну. На мгновение мне показалось, что он хочет меня выбросить, но потом я пришла в себя. Он поставил меня на широкий деревянный подоконник, и приказал:
- Прыгай.
- Что?! – выкатила глаза я. Он забыл о том, что я боюсь высоты. Забыл о том, что я уже падала. Забыл обо...
- Прыгай, мать твою за ногу, Милана! – нетерпеливо выругался Стас.
Из окна второго этажа я прекрасно видела окрестность, и моё внимание привлек свет от множества фар, освещающий дорогу со стороны города – две вереницы машин двигались в нашу сторону, занимая обе полосы дороги и двигаясь совершенно синхронно. То же мяукающее чувство внутри, которое проснулось вчера, напомнило о своём существовании и вернуло меня в реальность. Может, это моё спящее благоразумие?
- Хорошо. Я прыгну. Меня точно поймают? – я скептически посмотрела на него.
- Точнее не бывает, - Стас всё-таки выдавил из себя улыбку, которая получилась нервной, и чем-то напоминала приступ нервного тика.
Я кивнула и, оттолкнувшись от подоконника, полетела вниз со второго этажа, непроизвольно раскинув руки в стороны. Воздух свистел в ушах, и я на мгновение перенеслась в самый ужасный день в моей жизни, но потом открыла глаза, и поняла, что я тут, в реальности, и блаженно улыбнулась. Так вот оно какое, ощущение полёта. Теперь я понимаю, за что люди так любят его. У полёта привкус свободы, пусть и короткой.
Но моя свобода прервалась, так как меня схватили крепкие мужские руки и, открыв глаза, я увидела симпатичного парня, который выглядел как полная противоположность Стасу. Лёша. Светло-русые, почти блондинистые волосы, голубые глаза, в которых не было такой сосредоточенности, как в глазах Стаса, а лишь развесёлые искорки, как будто происходящее казалось ему обычным делом. Возможно, для них это так и было. Но не для меня.
- Стаса ты тоже будешь ловить? –спросила я, но блондин лишь фыркнул, и ответил:
- Он прыгает ещё получше меня. Вот. Смотри, - он указал на Стаса, собравшегося прыгать. Как чёрный кот, он приземлился точно на ноги. Грациозно, даже не пошатнувшись. Мне же оставалось только завидовать его вестибулярному аппарату.
- В машину, быстро, - скомандовал брюнет, напряженно и одновременно нервно смотря в сторону дороги. Он был полностью сосредоточен на том, чтобы увести нас отсюда.
Я запрыгнула на заднее сиденье машины одновременно со Стасом и Лёшей. Стас повернул ключ в замке зажигания, и машина, зарычав, дёрнулась с места. Брюнет вырулил на дорогу, и мы рванули в противоположную сторону от той, от которой ехали эти машины, предвещающие большие неприятности.
Но они не отставали. Ехали на довольно приличном расстоянии, но в зеркала заднего вида всё равно было видно приближающиеся фары. Тогда Стас вдавливал педаль газа в пол, и нас резко толкало назад.
Я до боли закусила губу и посмотрела в темноту за окном, в то время как парни перешучивались насчёт тех людей сзади и их предводителей. Аришиных, вроде бы.
Я пропускала мимо ушей практически всё, потому что мысленно находилась не здесь. Мысленно я сейчас плакалась в плечо Ирины, сидя на её кровати, за много километров отсюда. Я глупая. Глупая маленькая девчонка, которая верит каждому встречному, и убегает из дома только из-за того, что ей показали её настоящего родителя. Дура. Самая, что ни на есть настоящая.
- Эй, Мышка, ты в порядке? – спрашивает кто-то из-за чёрной завесы моего сознания. Я тянусь, чтобы поднять её и впустить зовущего, но у меня ничего не выходит. Я просто проваливаюсь в темноту, а последняя мысль, которая приходит мне в голову – «Господи, пусть это всё окажется кошмарным сном!»