Девиант

Из-за запрета покидать комнату в ночное время, мало кто из преподавателей закрывали свои кабинеты на ночь. К тому же в учебном заведении на четыре сотни человек найти виновного не так и сложно.

В ту ночь это было на руку Айрис и Бэсфорду, которого она несла на своих руках. Кабинет алхимии открыт. Однако подсобка с ингредиентами должна быть закрыта почти всегда, потому что некоторые из них были крайне редкими и дорогими. Но невнимательность профессора Джефферсона, что в очередной раз забыл это сделать, обеспечила пришедших доступом к ним.

На счастье девушки, в Форде был рецепт нужного им зелья среди множества других, о которых она даже никогда не слышала. Собравшись с мыслями, Айрис приступила к его приготовлению.

— Ты уверен, что я... не отправлюсь этим? – уточнила девушка, разглядывая болотного цвета густую жидкость в чаше, когда она уже достаточно остыла для употребления. – Все-таки листья мергалуса... очень токсичны, насколько я помню.

— Да, только его яд нейтрализуется слезами грифона. Так что все будет хорошо. Стал бы я тебя травить?

Айрис с недоверием посмотрела на книгу. Уже было поздно отступать, она это прекрасно понимала. Немного поразмыслив, девушка залпом опустошила чашу.

Первые несколько секунд все было нормально, кроме отвратительного привкуса во рту, словно девушка очень давно не чистила зубы. Но скоро она почувствовала резкую головную боль, от которой хотелось кричать. Айрис старалась изо всех сил, чтобы удержаться, иначе бы за пару минут сбежалась вся Коллегия. В голове девушки стали всплывать события, что были ей совсем не знакомы. Теперь она знала точно, что не являлась простой преобразовательницей, ведь иначе бы она не смогла поджечь гараж соседа, растения в ее комнате, которые она полмесяца не поливала, давно бы уже завяли, а отец... не смог бы так скоро смириться с потерей жены. Айрис помогла ему, сделав рану чуть меньше, а себя так и оставила страдать.

Воспоминания мелькали перед глазами вспышками, остановиться на чем-то было очень сложно. Но Айрис сфокусировалась на одном и постаралась вспомнить абсолютно все, что было тогда. Словно фильм перед глазами прошла странная сцена, что оставила после себя множество вопросов.

Ей тогда было около трех лет. Зайдя однажды на кухню, Айрис увидела, что ее мать с кем-то разговаривает. Лица человека она не могла вспомнить. Светловолосая миссис Стоун попросила того мужчину, что сидел с ней, наложить на Айрис заклинание.

— Пойми, ей... ей самой не нужно знать о своих силах. Тем более сейчас. Ей всего три. А если о них узнаю другие... думаю, Айрис убьют, – едва слышно, словно через слой воды, девушка услышала приятный и до боли знакомый голос, который снова прошелся солью по ее незажившей ране. – Я понимаю, что вы мне ничем не обязаны. Да и прошу не о какой-то мелочи. Но ради этого маленького ребенка... наложи на нее чары.

Эшли была в отчаяние, что слышалось в ее голове. Она нервно поправила белокурые волосы и посмотрела на дочь, стараясь выдавить улыбку. Мужчина обернулся к девочке и, глядя на нее, задумался. Эшли махнула ей рукой, чтобы она не боялась подойти, что Айрис и сделала. А незнакомец встал со стула и присел рядом с ней на корточки.

— Привет, Айрис, – раздался низкий, слегка пугающий голос. – Дай-ка мне руку, золотце.

Девочка с сомнением посмотрела на мужчину, а затем на мать, которая просто кивнула. Айрис сделала, что он просил. Гость взял ее за маленькую, бледную ручку осторожно, словно боясь сломать, и слабо сжал, закрыл глаза и стал что-то бормотать. Айрис почувствовала неприятное ощущение, сейчас она уже была с ним знакома, ведь тоже самое чувство она испытывала, когда Бэсфорд решил ее «просканировать». Только в итоге все не закончилось болью.

Нахмурившись, бледный мужчина, темные волосы и глаза которого так контрастировали с кожей, что-то пробубнил и отпустил руку Айрис. Он не говорил больше ничего, просто несколько секунд всматривался в голубые глаза девчушки своим полным грусти и сожаления взглядом.

— Она сильная. Уже быстрым шагом идет к контролю над силами. Но это не редкость для таких, как она. Вижу по воспоминаниям, что Айрис показала тебе тогда силы разорителя. Когда я наложу на нее чары, этот момент окажется запрятанным в разуме. Тебе придется ждать, Эша́нти, пока она не покажет силы снова.

— Да, я понимаю. Это даже к лучшему, она слишком юна для Коллегии. Так что смогу это переживать. Ведь так, Айрис? – спросила женщина, ласково улыбаясь, и склонилась перед дочерью. – Ты ведь не станешь долго скрывать от мамочки свой дар, если все забудешь?

Дождавшись тихое «угу» от неразумного, трехлетнего ребенка, что не до конца понимала происходящее, Эшанти прижала Айрис к себе так сильно, что девочке стало некомфортно. Однако она чувствовала тревогу матери, потому даже не подала виду.

— Ты тоже забудешь об этом, – проговорил мужчина, обращаясь к матери Айрис, от удивления у той расширились глаза. – Чары таковы, что все, кто увидит Айрис, совершающую заклинания другого отделения, не обращают внимания, словно этого не было, но если ты уже видела и помнишь это, то просто забудешь. Магия не терпит исключений. И за нее приходится платить многим.

Эшанти хотела возразить мужчине, но понимала, что он прав. Она много лет прожила в Волшебном мире, чтобы не верить ему. Девушка с тоской посмотрела на Айрис, которая снова прижалась к ней. Эшанти подняла малышку на руки, поглаживая по спине.

— Откуда ты столько знаешь? – уточнил мужчина, заведя руки за спину, отчего стал выглядеть аристократично. – Маги вычеркнули все упоминания о таких, как Айрис, из истории.

— Одна девушка из разорителей нашла меня. Она рассказала мне все, что могла на ее счет. Потому мне и пришлось спрятаться здесь. И я только потому обратилась к помощи Совета, что знаю: обращение к правителю магов закончится для Айрис смертью. Но не ожидала, что вы прибудете лично, если честно, – Эшанти нервно усмехнулась, но ее лицо в миг снова стало серьезным от мысли, что у волшебника могут быть свои планы на ее дочь.

Мужчина улыбнулся. По взгляду девушки он понял, о чем именно она подумала. Тот факт, что она была права, его позабавил.

— Не волнуйся, с ней все будет хорошо. Чары не рухнут в самый неподходящий момент, Эшанти. Прости, Эшли. Ведь так тебя зовут в этом мире. Преступим?

— Да, – почти шепотом ответила девушка, опустив дочь на пол. – Думаю, она станет прекрасным преобразователем?

— Почему именно им?

— Я долго размышляла над этим. С самого момента, когда узнала, кем будет в итоге Айрис. Самое оптимальное – преобразование. Мистификацию нельзя, ведь это моя магия, – говорила Эшанти, продемонстрировав одно небольшое заклинание, которое она только создала в своей руке, но в последний момент погасила, сжав пальцы в кулак, и продолжила говорить. – Слишком очевидно. Вероятно, каждого мистификатора они будут проверять досконально. Остаются ле́карство, разорение и преобразование. Разорителей воспитывают в жестких условиях, отчего они портятся в характере, становятся очень вспыльчивыми и агрессивными, ле́карство же наоборот воспитывает мягкотелых и беззащитных, не смотря на множество их оберегов. Потому мой выбор пал на преобразование.

— Хорошо, это твой выбор, – сказал мужчина, встав перед Айрис на колено, но замешкался и, не оборачиваясь, спросил: – Что на счет ее отца? Если легенды не врут, он должен быть...

— Да, – перебила Эшли. – Запретный плод... сладок.

Мужчина усмехнулся. Он заставил Айрис закрыть глаза, а сам взял ее за левую руку. Указательным и средним пальцами правой он коснулся переносицы девочки и стал говорить на языке Кантанты. Айрис совсем не боялась, ведь если мать доверяла этому мужчине, значит и она могла. Через несколько секунд она колыхнулась назад и стала падать, но мужчина ее поймал. Дальше Айрис ничего не помнила.

***

Когда головная боль стихла, а воспоминания перестали мелькать картинками перед глазами, девушка, задержавшая на время дыхание, старалась успокоиться. В ее голове роилось столько вопросов, ответы на которые она не могла получить уже никогда, ведь ее мать, ее настоящая мать, что столько лет казалась ей приемной, была мертва.

Из глаз лились слезы от боли, физической и моральной, но Айрис не обращала внимание. Все ушло на второй план. Кроме того, что открылось ей после разрушения чар. Ей потребовалось время, чтобы все осознать и прийти в себя. К ее счастью, Бэсфорд проявил учтивость, сохранив молчание.

— Черт подери, я – девиант, – проговорила удрученным голосом Айрис, слегка трясясь от переизбытка чувств. – Ты слишком пагубно на меня влияешь. С такими эмоциональными и слегка паническими наплывами ты сведешь меня в могилу.

— Что это за «наплывы»? – спросил осторожно Бэсфорд, с некой заботой в голосе. – У тебя... панические атаки?

— Не-е-ет, просто... в последнее время мое состояние... не очень стабильно, вот и все. Не беспокойся об этом.

— Хорошо. Вернемся к главному, – тараторил фолиант. – Теперь ты знаешь, кто ты; теперь ты веришь мне. Значит, надо придумать, что нам делать дальше. Если не поняла, то отныне ты в большой опасности. Я был своеобразной ловушкой. Не сложно догадаться, что меня унес именно девиант, иначе кому нужна простая книга с чистыми страницами. Но и оставить ты меня там не могла. Твое прикосновение проявило текст, а это...

— Да остановись ты хоть на минуту, – простонала девушка, потирая виски. – Кто хочет меня убить, Форд? Кто устроил эту ловушку? Кого боялась моя мать на столько, что попросила волшебника наложить такие чары на меня? И за что?

Фолиант некоторое время молчал, старательно обдумывая ответ. Но Айрис ждала.

— Слушай, я... давай... не стоит пока говорить об этом, ладно? Я могу тебе все рассказать, но... это приведет к тому, что ты лишь более беспокойно будешь жить. Твое состояние итак нестабильно, сама сказала. Просто поверь, ради твоего блага... тебе лучше знать лишь то, что ты в опасности.

— Серьезно? Да, так моя жизнь не будет столь беспокойной и тревожной, конечно! Так я и поверила какой-то... говорящей книге! С которой-то и знакома меньше часа! – возмутилась девушка и, тяжело вздохнув, рухнула на стул.

— А почему бы и нет? И хватит называть меня книгой, это не слишком приятно. Я же тебя не называю говорящей девчонкой.

— А я не говорю тебе, что ты – особенная книга, способная к магии разных направлений, которая также много чего с ее помощью натворила, но не помнила ничего из-за того, что на тебе заклинание, а также, что тебя пытаются убить, верно?

— Слушай, Айрис, так мы ни к чему не придем, – сказал Бэсфорд захлопываясь. – Между прочим, я четыре столетия стоял на полках, не способный пошевелиться, в ожидании тебя. Весь корешок затек, на минуточку! И лишь сегодня я смог из-за твоего присутствия сделать маленькое движение, которое позволило упасть на пол. И мне удалось привлечь внимание. В мучениях я ожидал твоего появления, Айрис, так что и ты сможешь чутка помучиться ожиданием ответов на свои вопросы. А пока что, надеюсь, у тебя есть друзья с других отделений. Я всего лишь книга, содержу в себе все заклинания, но отнюдь не знаю всех тонкостей магии. Лишь представители способны тебе разложить все по полочкам. Начнем с разорения. Вообще, стоило бы сразу пойти к некромантам, но они все еще изгнаны, да к тому же ты слишком слаба, чтобы творить что-то из их репертуара. Их магия самая тяжелая. А на разорении можно хорошо растянуть силы.

— Ну, уж нет! – возмутилась Айрис, подскочив с места и замаячив по кабинету. – Ты смог втянуть в это меня, но своих друзей я тебе не дам! Если это опасно для меня, значит, опасно и для них. Если я скажу, что они могут умереть, ребята все равно согласятся помочь мне, потому что я им важна. Но так как они важны мне, я их просить об этом не стану!

— Да, пожалуйста, Айрис! – саркастично выпалил фолиант. – Только не забывай, что теперь ты разрушила чары. А из-за твоего нестабильного эмоционального состояние ты теряешь над собой контроль временами – вероятность твоего разоблачения равна восьмидесяти... трем процентам. Либо ты обратишься за помощью, либо твоему приемному отцу придется посетить в этом году еще одни похороны!

От последних слов фолианта все внутри девушки сжалось. Это больно ранило ее. С гневом Айрис посмотрела на Форда, но он был всего лишь книгой. Хотя она могла вполне себе сжечь его. И даже хотела, что подтвердилось легким запахом гари. А когда девушка посмотрела на свою ладонь, там горело пламя. В панике она стала трясти рукой и смогла убрать заклинание.

Ее гнев сменился на страх. Айрис нервно потирала ладонь. Ей казалось, что ее все еще слегка печет, как при заклинании. Девушка задумалась над тем, что сказал ей Форд, и поняла, что он прав.

Рисковать друзьями ей не хотелось, да и среди разорителей она никого не знала, кому могла бы довериться. Но если она продолжит жить, словно ничего не случилось, мало того, что у нее возникнут большие проблемы, так еще она может навредить кому-то.

— Я... я посмотрю, что... можно будет сделать, – проговорила все еще слегка дрожащим голосом Айрис.

— Вот и хорошо. А теперь тебе стоило бы поспать. Завтра будет непростой день.

Девушка согласилась. Она аккуратно взяла фолиант на руки, чтобы вместе с ним пойти в комнату. Однако, развернувшись к двери, она замерла в оцепенении. За ней послышался какой-то шум, словно что-то упало на пол, небольшое по весу, но в абсолютной тишине это было громко. Звук отчетливо резонировал в коридорах Коллегии.

Айрис пробила дрожь от страха. Она осторожно положила фолиант обратно, затем подкралась к двери и резко распахнула. В тот же момент она ощутила облечение. В коридоре никого не было. Девушка решила, что ей показалось, словно это было рядом, потому она быстрым шагом вернулась к Бэсфорду, взяла его на руки и отправилась к себе в комнату.