Моя Свобода

Когда группа незнакомцев приблизилась к нашим ребятам, воздух наполнился тихим приветствием: «Ас-саляму алейкум». В ответ Али и остальные парни, словно по цепочке, принялись пожимать руки, их голоса сливались в протяжное «Ва-алейкуму с-салям». Слова доносились обрывками, но я безошибочно угадала приветствие.

Стоя в отдалении, я тщетно пыталась отыскать Николаса в толпе и невольно выдохнула с облегчением. Он никогда не стал бы приветствовать так, как это делают мусульмане.

— Кто это? — Алия, нахмурив свои светлые брови, устремила взгляд в эпицентр происходящего.

— Думаю, нам пора домой, но сначала немного прогуляемся, — предложила Гёкче, подхватывая свою маленькую сумочку со скамейки. Я наблюдала за ней, стараясь отвлечься от навязчивых мыслей о Николасе, о его возможной шутке.

Валлахи, как же я хочу избить его!

Дрожащими пальцами я вытащила телефон, надеясь увидеть сообщение: «Я пошутил». Не выдержав, набрала ему сама:

Самия: Валлахи, если ты сюда придешь, я живьем сожгу тебя.

Но он был не в сети, что лишь усиливало раздражение.

И тут, словно гром среди ясного неба, мой взгляд встретился с его. Это мог быть только он – высокий, наглый Николас, отныне именуемый мной «Николаем». Он украдкой поглядывал в нашу сторону, а мне хотелось метнуть в него не взгляд, а мяч, прямо в его самодовольный нос.

Нагло, вызывающе он пожимал руку моему брату, не забыв процедить свое «Ас-саляму алейкум». И эта сволочь смотрела прямо на меня. Я чувствовала это каждой клеточкой кожи.

Не знаю, заметил ли Али его взгляды, но меня больше беспокоила Белинда, возникшая за спиной Николаса. Наши взгляды скрестились, и я хотела отвернуться, но она, словно нарочно, взмахнула рукой и прокричала: «Самия!» Так громко, что все вокруг обернулись.

Субханаллах.

Я закрыла глаза, пытаясь унять безумие, охватившее меня. Что это, если не сумасшествие? Облить бы их сейчас ледяной грязью!

— Это твоя подруга? — Зейнеп вопросительно взглянула на Белинду, уверенно направлявшуюся к нам.

— Нет, — отрезала я, — больше нет.

Белинда, казалось, никого не замечала, идя прямо к нам. Я вновь посмотрела на Николаса и встретила взгляд Мерта. В его глазах читалось что-то непонятное. Шум вокруг мешал сосредоточиться, а Белинда уже стояла рядом. Бросив последний взгляд на Мерта, который продолжал смотреть на меня, я выдавила из себя: «Ас-саляму алейкум». Белинда нахмурилась, а затем улыбнулась, виновато произнеся:

— Прости, мне сложно ответить на приветствие, да и вы будете смеяться.

— Что вы здесь делаете? — резко спросила я, и все девочки удивленно повернулись ко мне, словно не ожидали такой агрессии.

Знакомьтесь, это раздраженная Самия. Неприятно познакомиться.

— Привет, я подруга Самии, — Гёкче, с лучезарной улыбкой, пожала Белинде руку.

Белинда ответила тем же, одаривая меня хитрым взглядом. Затем представилась Алия:

— Я Алия, а это моя зануда-сестра Зейнеп.

— У вас такие красивые имена, словно я попала в турецкий сериал.

Да уж, скорее в индийский, ведь происходящее вокруг никак не вписывается в рамки нормальности.

Возможно, я преувеличиваю, но я искренне считаю, что Николасу не место в компании моего брата и его друзей. Он же исламофоб номер два в школе...

Это неправильно, ужасно неправильно...Когда группа незнакомцев приблизилась к нашим ребятам, воздух наполнился тихим приветствием: «Ас-саляму алейкум». В ответ Али и остальные парни, словно по цепочке, принялись пожимать руки, их голоса сливались в протяжное «Ва-алейкуму с-салям». Слова доносились обрывками, но я безошибочно угадала приветствие.

Стоя в отдалении, я тщетно пыталась отыскать Николаса в толпе и невольно выдохнула с облегчением. Он никогда не стал бы приветствовать так, как это делают мусульмане.

— Кто это? — Алия, нахмурив свои светлые брови, устремила взгляд в эпицентр происходящего.

— Думаю, нам пора домой, но сначала немного прогуляемся, — предложила Гёкче, подхватывая свою маленькую сумочку со скамейки. Я наблюдала за ней, стараясь отвлечься от навязчивых мыслей о Николасе, о его возможной шутке.

Валлахи, как же я хочу избить его!

Дрожащими пальцами я вытащила телефон, надеясь увидеть сообщение: «Я пошутил». Не выдержав, набрала ему сама:

Самия: Валлахи, если ты сюда придешь, я живьем сожгу тебя.

Но он был не в сети, что лишь усиливало раздражение.

И тут, словно гром среди ясного неба, мой взгляд встретился с его. Это мог быть только он – высокий, наглый Николас, отныне именуемый мной «Николаем». Он украдкой поглядывал в нашу сторону, а мне хотелось метнуть в него не взгляд, а мяч, прямо в его самодовольный нос.

Нагло, вызывающе он пожимал руку моему брату, не забыв процедить свое «Ас-саляму алейкум». И эта сволочь смотрела прямо на меня. Я чувствовала это каждой клеточкой кожи.

Не знаю, заметил ли Али его взгляды, но меня больше беспокоила Белинда, возникшая за спиной Николаса. Наши взгляды скрестились, и я хотела отвернуться, но она, словно нарочно, взмахнула рукой и прокричала: «Самия!» Так громко, что все вокруг обернулись.

Субханаллах.

Я закрыла глаза, пытаясь унять безумие, охватившее меня. Что это, если не сумасшествие? Облить бы их сейчас ледяной грязью!

— Это твоя подруга? — Зейнеп вопросительно взглянула на Белинду, уверенно направлявшуюся к нам.

— Нет, — отрезала я, — больше нет.

Белинда, казалось, никого не замечала, идя прямо к нам. Я вновь посмотрела на Николаса и встретила взгляд Мерта. В его глазах читалось что-то непонятное. Шум вокруг мешал сосредоточиться, а Белинда уже стояла рядом. Бросив последний взгляд на Мерта, который продолжал смотреть на меня, я выдавила из себя: «Ас-саляму алейкум». Белинда нахмурилась, а затем улыбнулась, виновато произнеся:

— Прости, мне сложно ответить на приветствие, да и вы будете смеяться.

— Что вы здесь делаете? — резко спросила я, и все девочки удивленно повернулись ко мне, словно не ожидали такой агрессии.

Знакомьтесь, это раздраженная Самия. Неприятно познакомиться.

— Привет, я подруга Самии, — Гёкче, с лучезарной улыбкой, пожала Белинде руку.

Белинда ответила тем же, одаривая меня хитрым взглядом. Затем представилась Алия:

— Я Алия, а это моя зануда-сестра Зейнеп.

— У вас такие красивые имена, словно я попала в турецкий сериал.

Да уж, скорее в индийский, ведь происходящее вокруг никак не вписывается в рамки нормальности.

Возможно, я преувеличиваю, но я искренне считаю, что Николасу не место в компании моего брата и его друзей. Он же исламофоб номер два в школе...

Это неправильно, ужасно неправильно...

— Мы идем к нам, ты с нами? — спросила Зейнеп, обращаясь к Белинде.

— Честно говоря, я даже не знаю, — Белинда улыбнулась и добавила: — Мы с Ником просто вышли подышать свежим воздухом.

— А зачем вы пришли сюда? — перебила я.

— Просто так, — тихо ответила Белинда, словно осознавая мой гнев.

— Я скажу Али, что мы уходим, — бросила я девочкам, едва сдерживая бушующий внутри ураган.

Да, я зла. Очень зла. И готова убить. И этот "кто-то", конечно же, Николас. С убийственным взглядом я направилась к нему.

К счастью, большая часть парней уже разошлась, но Николас остался.

Решительно шагая вперед, я заметила в толпе Марка. Даже не оборачиваясь, чувствовала, как Белинда следует за мной, оставив моих подруг позади.

— Я пойду домой, мама, наверное, уже там, — сказала я, глядя только на Али. Но я чувствовала на себе взгляды шести пар глаз.

— Да, мне проводить тебя? — спросил брат и, не дав мне ответить, добавил: — Этот классный парень говорит, вы вместе учитесь, это правда?

Я попыталась улыбнуться, чтобы скрыть гнев. Но улыбка вышла кривой и натянутой. С обещанием убить Николаса, я взглянула на него. Он стоял с довольным выражением лица, словно выиграл чемпионат мира по баскетболу.

Тень от прожекторов крала половину его лица, оставляя в поле зрения лишь левую часть профиля. Гордый изгиб носа, словно выточенный из камня, выдавал его упрямый нрав. Глаза, обычно искрящиеся смехом, сейчас горели темным пламенем, в них плескалось какое-то зловещее веселье. Непокорные пряди волос падали на лоб, вызывая почти физическое желание вцепиться в них, поволочить его по всей округе, преподав урок хороших манер.

Валлахи, я видела, как он давится смехом, глядя на меня, словно я — уморительная комедия. Но настоящая комедия начнется, когда я его прикончу.

— Да, но насчет классного поспорю, — наконец произнесла я и перевела взгляд на стоящего Мерта, который был серьезным в отличие от других.

Но задерживаться на нем не было времени. Я снова повернулась к Али:

— Мы с Белиндой пойдем ко мне. Я обещала помочь ей с математикой.

Кто меня тянул за язык? Лучше бы молчала. Николас, как истинный засранец, не преминул подколоть:

— Правда? Ты уже настолько хорошо выучила математику?

— Леброн Джеймс нам уже рассказал, — ответил Али, заставив меня на мгновение зажмуриться, чтобы не послать его куда подальше прямо здесь, в этой компании идиотов.

— Предпочитаю Стефена Карри, — невозмутимо парировал Николас, переключая внимание на Али и Адама. Последний удивленно вскинул брови:

— А это кто?

— Баскетболист, Адам. Ты совсем в этом не разбираешься, — снисходительно объяснил Али, словно сам был ярым фанатом.

Но тут Арда, неожиданно спокойно, заявил Николасу:

— Ты мне не нравишься, чувак. Буду звать тебя Марадоной.

Адам хмыкнул, глядя на невозмутимого Николаса. Казалось, тот даже понравился ему, как и брату. Удивительно, как парни могут обмениваться колкостями и при этом не обижаться.

— Я не рука Бога, — сказал Николас, на что Марк фыркнул.

— Астагфируллах, — хором произнесли наши парни, а Николас нахмурился и взглянул на меня. Увидев мой испепеляющий взгляд, он тут же отвернулся.

— Что означает это слово? — спросил он и добавил: — Просто Самия постоянно его повторяет в школе.

— Неважно. Тебе не пора домой? — резко прервала я его.

Воцарилась тишина, которую Николас нарушил спокойным заявлением:

— Поражаюсь твоей дружелюбности, Сами.

Сами? Он посмел назвать меня Сами?

В его глазах плескалось веселье, в то время как в моих отражался лишь гнев.

— Может, еще часок поиграем? — спросил Мерт, прерывая наш зрительный поединок.

Закусив губу от абсурдности ситуации, я посмотрела на брата. Он был моим якорем, единственным, кто не раздражал меня в этой компании. Ну, и Арда тоже, за то, что Николас ему не понравился.

— Конечно. Я еще покажу этому Рамосу, как надо защищать ворота, — заявил Адам, похлопав Арду по спине.

У них не было постоянного вратаря, поэтому защитникам приходилось подрабатывать и на этой позиции.

Внезапно Али обратился к Николасу, на которого я продолжала бросать испепеляющие взгляды:

— А ты умеешь играть в футбол?

— Он считает, что баскетбол лучше, — встряла Белинда.

Адам и Арда нахмурились, увидев ее. Вернее, её наряд, как обычно, полностью черный. Черные тени и густо накрашенные стрелки делали ее глаза еще более выразительными. Легкая кожаная куртка и обтягивающие скинни подчеркивали стройность ее ног. Кожаные ботинки на высоком каблуке тоже были черными. На шее — кружевной чокер в тон.

Я-то привыкла к ее внешнему виду, а вот парни, видимо, нет. Поэтому и уставились.

Но странным был ревнивый взгляд Марка, устремленный на нее.

Сейчас мне было плевать, что у них с Белиндой.

Вспомнив о её существовании, я без лишних слов схватила её за руку и потащила в сторону нашего района, точнее, нашего дома. Она едва не упала на своих каблуках, но удержала равновесие.

Али что-то пробормотал вслед, а Марк кивнул Белинде, которая радостно попрощалась со всеми.

Я напоследок взмахнула рукой девочкам, которые смотрели на меня с недоумением, но всё же помахали в ответ.

Когда мы отошли достаточно далеко от поля, Белинда не выдержала:

— Чего ты так несёшься, будто за тобой Дуэйн Джонсон гонится?

— Да ты... — Поправив шарф на голове, чтобы успокоиться, я более расслабленно спросила: — Зачем вы пришли туда?

— Ник так захотел.

— Мне плевать, чего хочет Николас. Держитесь подальше от моего мира.

— В смысле?

— Я не давала вам права, именно ему, приходить и знакомиться с моим братом. Они и так мучают меня в школе, поэтому, прошу, передай ему, чтобы больше не совался в мои уставы и мой образ жизни, который он так яростно осуждает.

Она просто смотрела, и в этом взгляде не читалось ничего, пока я пыталась унять гнев, клокочущий во мне. Я ждала, что она огрызнётся, вспыхнет, но вместо этого её лицо расцвела улыбка, от которой я невольно нахмурилась.

— Ты так завелась, потому что там был тот красивый турок, который тебе нравится?

— Он мне не нравится, и... — В голосе прорезалась паника. — Ты же не рассказала об этом Николасу?

Теперь гнев отступил, уступив место животному страху. Школьные издевки – ничто по сравнению с тем, что будет, если об этом узнает Мерт. Я же сгорю со стыда...

Столько проблем в последнее время...

Я так устала...

Хочется просто рухнуть на землю, спрятать лицо в ладонях и зарыдать. Исчезнуть, чтобы прекратить этот мучительный водоворот подозрений.

Господи, дай мне сил.

— Конечно, нет, это же девичий секрет, — легко отмахнулась она, словно мои слова были пустой болтовнёй.

Я не должна ей верить, но почему-то поверила. Возможно, это ошибка, но я позволила себе выдохнуть с облегчением.

— На сегодня хватит, — отрезала я.

— Я провожу тебя, — спокойно заявила она, словно это было решено.

— Уже поздно. Твой отец будет волноваться.

— Мой отец умер. Не думаю, что мёртвые умеют злиться так яростно, как ты.

— Ох, прости, — неловко пробормотала я, скривившись в виноватой улыбке.

— Забей. — Она улыбнулась и, схватив меня за руку, спросила: — Так где твой дом? А то вдруг парни приставать начнут.

— И ты думаешь, я не смогу напугать их так же, как напугала тебя?

— Да, хотя у меня чёрный пояс по карате, — парировала она, увлекая меня за собой.

— Кто бы сомневался, что именно чёрный, — пробурчала я, пытаясь вырваться из её захвата.

Так обычно ходят подружки – взявшись за руки и шагая в такт.

Но сейчас я чувствовала себя скорее пленницей. Хватка у неё оказалась стальной – сказывались тренировки. Пришлось смириться и плестись рядом по улицам, освещённым тусклым светом фонарей.

Ветер трепал мой шарф и развевал чёрные волосы Белинды, которая улыбалась, глядя на едва различимые звёзды в ночном небе.