Приправа со вкусом лайма [18+]

Спустя полторы недели

Пробудившись от долгого темного сна, свет ударил по глазам, от чего сощурилась. Отдаленно слышались голоса. Женский, детский и мужской. Я ничего не чувствовала, кроме неудобной трубки в ноздрях. Над ухом неприятно и монотонно пиликало. Приоткрыв рот, медленно выдохнула, чтобы не нарушить разговор неизвестных мне людей. В голове настоящий сумбур из непонятных мыслей. Они не задерживались и не фокусировались. Сознание, словно, все еще находилось на грани между реальностью и сном.

— Ты точно уверен? Катя обрывает телефон.

— Да. Ты знаешь, что я не хочу иметь с ней ничего общего. — Произнес до боли знакомый голос.

— Но Мила... Дорогая, — обратилась женщина, ведь ее голос не звучал мелодично, как у девушки, — порисуй карандашами, хорошо?

Ответа не последовало. Я медленно перевела взгляд, ощущая дичайшую головную боль. Она давила на виски и глазные нервы. Прослеживались смутные силуэты. Их очертания казались далеко, но в то же время близко. Женская фигура вместе с мужской сидели на некрупном диване, а образ маленького человека, склонив голову на бок, держала в маленьких пальчиках карандаш и рисовала на белом листе.

— Миле важен комфорт. Пока Антон не исчезнет из нашей жизни, у нее его не будет. Мы обговаривали с тобой варианты. Жаль, что не сошлись во мнении. После окончания Института, мы уедем оттуда. А Катя не имеет никакого права вмешиваться в мою личную жизнь, — отчеканил с твердой позицией собеседник, не отступая ни на шаг от заявления.

— Я не могу от него уйти... — у женщины дрогнула речь, словно она сглатывала слезы обиды.

— Это не моя проблема. Я давал выбор, но страх заполонил твой разум. И уж точно в этом Мила не виновата. Ни она, ни я. Жертвовать ее психическим здоровьем, я не собираюсь.

— Игорь...

Игорь? Закрыв глаза, проваливалась в воспоминания. Кто он? Кто этот парень, который разговаривал? Вспышка в разуме и пересекающиеся картинки. Курсы, команды, похороны, поцелуй с кем-то. Не видно лица. Разглядеть черты сложно. Сердце приятно сжалось при знакомом упоминании имени, а объяснить организму о незнакомце не получается. Отвернулась, уставившись в потолок. Длинная лампочка раздражительно мигала. Я начала понимать, где нахожусь. Точно так же проснулась после побоев два месяца назад. Ненавистный свет, запах лекарств и белые стены.

— Привет, — тихо ко мне обратился детский голос.

Опустила немного голову, чтобы всмотреться. Маленькая девочка сидела рядом на кровати и внимательно наблюдала ярко-голубыми глазами. Губ коснулась еле уловимая улыбка. Жутко хотелось пить. Кожа натянулась из-за сухих трещин.

— Мила, детка...Ох...

Надо мной склонилось лицо той самой женщины. Короткие блондинистые волосы, похожее на каре. Темно-фиолетовая блузка с треугольным вырезом. Бледная кожа с морщинами возле глаз. Она прижала руку ко рту. Потом отбежала в сторону, судя по шагам и как будто вышла за дверь. К кровати подбежал мужской силуэт. Я перевела взгляд и всмотрелась в очертания лица.

— Лягушонок...

Встревоженная улыбка и его пальцы коснулись моей щеки. Вспышка. Фролов. Внутри нарастала паника, мечтала сказать ему как рада видеть и насколько напугана, но горло перекрывало чем-то. Вместо слов, вышло только мычание.

— Тише. Успокойся. Сейчас подойдет врач, — он сжал глаза большим и указательным пальцами, словно сдерживал слезы.

У самой из уголков скатились капли вниз. Он здесь. В палату ворвалась женщина и встала рядом с ним, а ко мне, отодвигая девочку, приспустился мужчина в белом халате. Он разглядывал показатели на приборе, это стало понятным по сосредоточенности, а затем перевел глаза на меня.

— Здравствуйте, Виктория. Вы меня слышите? Моргните два раза, если – да.

Я моргнула пару раз, пусть и было тяжело.

— Отлично. Вам где-нибудь больно?

Пришлось моргнуть еще раз. Посмотрела ему за плечо и наткнулась на темно-серый оттенок. Игорь следил за мной. За тем, как мне приходится отвечать на вопросы. Кивнул в знак поддержки и указал пальцами, чтобы не врала и не молчала. Тихо выдохнула, а из легких вырвался отчаянный хрип. Послышались еще шаги.

— Проследите за показателями, — отдавал мужчина приказы двум медсестрам, — когда уберете трубку. Назначьте капельницу для восстановления. Обязательно проверяйте температуру и давайте обезболивающие и кроверазжижающие препараты. Я сделаю осмотр и выпишу в карту назначения. Договоритесь с УЗИ на завтра. Надо проверить состояние после операции.

Испуганно вытаращила глаза, но меня тут же успокоили:

— Виктория, это меры предосторожности. Вам нельзя волноваться, поэтому мы поговорим о вашем состоянии позже. Сейчас, пожалуйста, постарайтесь ответить на вопросы.

Моргнула. Ничего не оставалось, как подчиниться и самой понять, насколько все плохо. Мне не понравилось испуганное выражение Фролова и неизвестной женщины.

— У вас что-нибудь болит? Грудная клетка? Если да, то моргните два раза. Если нет, то один.

Сделала вдох и медленный выдох. Ноющая боль отозвалась по всем фронтам. Моргнула два раза.

— Понял. Чувствуете ли вы свое тело? Попробуйте пошевелить пальцами руки.

Осторожно сосредоточилась на движениях. Правая рука не шевелилась, а вот левая, которая находилась вдоль тела, охотно отозвалась. Пошевелила указательным пальцем и закрыла глаза в облегчении.

— Очень хорошо.

— Павел Васильевич, что можете сказать? — вывел из ступора вопрос Игоря и я открыла глаза.

— Пока сложно что-то предполагать, но подвижки есть и это хорошо. Виктория, я посвечу вам в глаза фонариком, чтобы отследить реакцию зрачков. Хорошо?

Согласно моргнула пару раз. Услышала щелчок возле уха и сощурилась от яркого света. Мужчина двигал рукой вправо, влево, наверх и вниз. Замелькали зайчики и пришлось опять закрыть глаза. Из-за проверки слегка ослепило. Накатила усталость и жутко хотелось спать.

— Реакция присутствует. Думаю, она пойдет на поправку. Торопить события не буду, надо посмотреть снимки.

— Ох! Это отличная новость!

— Могу я с вами поговорить в кабинете? Мам, вам с Милой лучше поехать к Максу. Отдохните, я сам тут разберусь, окей? Ей сейчас не до новых знакомств.

Так вот кто это был. Его мама и та самая младшая сестра. Улыбнулась как смогла и приоткрыла один глаз. Девочка стояла возле кровати и кусала губы.

— Да-да. Ты прав. Милая, пойдем. Пусть девушка отдыхает, а мы отправимся в гости.

Она выставила руки и обняла ее за плечи. Когда они успели познакомиться с ребятами? Столько вопросов в голове, а сил разобраться нет.

— Детка, — раздался сладкий шепот Фролова. Горячая ладонь трепетно гладила по волосам, — я отойду переговорить с врачом. Ничего не бойся. Скоро вернусь и буду с тобой до самого конца. Я сделаю все, чтобы ты поправилась, как можно скорее. Слушайся медсестру.

Он наклонился и оставил на лбу легкий поцелуй, потом прижался, сказав лишь лично мне:

— Ты меня чертовски напугала...

Тяжкий груз свалился с плеч после его слов. Слабо улыбнувшись, прижалась щекой к ладони, и внутри разлилось тепло. Оно ушло, когда его рука исчезла. Я знала и понимала, что ему предстоит непростой разговор. Но что же ожидать мне? Смогу ли я вновь готовить? И что ждет нас по поводу курсов? Они скоро закончатся из-за юридических неполадок. Времени мало. Мысли вертелись и создавали улей с роем пчел. И как быть со свадьбой Сони? Вспоминая подругу, непроизвольно пустила слезы. Сколько мне придется восстанавливаться и смогу ли я увидеть ее в свадебном платье? Смогу ли потанцевать с Игорем медленный танец? Обрывками скакали моменты нашего свидания, а потом обрушилась непогода. Нужно все узнать и понять. Клонило в сон. Я проваливалась в небытие вновь и вновь. И все же заснула, хотя сражалась из последних сил.

***

Я сидела на пляже и наблюдала за волнами. Жаркое солнце грело ноги. Песок скользил по пальцам. Широко улыбаясь, приставила ладонь ко лбу и любовалась, как молодая подросшая девушка бегала у границы между водой и песком вместе с маленьким мальчиком на перегонки. Из моря выходила крупная мужская фигура, перекатывая мышцами. Волосы зачесаны назад. Шаги размеренные, а капли, стекающие по загорелой коже, будоражили фантазию. На безымянном пальце в лучах солнца сверкнуло обручальное кольцо. Прикусив губу, выжидала, что сделает этот красавчик. Сердце нещадно постукивало при приближении незнакомца. Но вдруг все сменилось, он двигался быстрее и отчетливее.

— Может поплаваешь, милая? — обратился он ко мне, схватив полотенце с покрывала, на котором я сидела и запрокинув голову, любовалась им, совершенно не понимая, что происходит.

— Попозже. Рука все еще болит, — ответила ему, хотя осознавала дальними импульсами мозга, что такого быть не может. Мной словно управляли. С одной стороны, я понимала, что нахожусь во сне, а с другой ничего не могла сделать. Оставалось отпустить ситуацию и следить за тем, что здесь происходит.

Он уселся рядом, вытянув ноги и опрокинулся на спину, подложив под голову сильные руки. Обернувшись вполоборота, вздрогнула. Фролов подставил лицо солнцу и довольно улыбался. Во сне мы с Игорем на море, а кольцо, означало, что женаты. Сердце забилось со скоростью триста оборотов. А кто же тогда там? Повернув голову, будто в замедленной съемке, видела, как ко мне бежит девушка с ребенком. Мальчик весело смеялся, от чего вызвал во мне приятные чувства наслаждения.

— Даня! — она возмущенно причитала, подхватывая под руки и слегка его подкинула вперед, а затем поставила обратно на песок. — Упадешь же...

— Не поймаешь! Не поймаешь!

— Ага! То есть ты меня обманываешь?!

Хохоча, подлетела к нему и повалила на землю. Пальцы щекотали ребенка по ребрам, а он отбрыкивался как мог.

— Мама! Мама, Мила опять меня щекочет!

Мальчик назвал меня мамой? Что? Не поверив ушам, развернулась с выпученными от шока глазами и наткнулась на нежный, полный любви взгляд светло серого цвета.

— Лягушонок, ты чего?

Мотнула головой и смутилась. Значит ли, что когда-нибудь мы, действительно, будем настолько счастливы? Девушка скромно с усталостью в теле, уселась на край покрывала и облегченно выдохнула. А малыш залез ко мне на колени и крепко обнял мокрыми руками, измазанными в песке.

— Не верится... — прошептала губами, осторожно запустив пальцы в волосы ребенка.

От него пахло солью, апельсинами и свежестью. Обратила внимание на кольцо на своем пальце. Оно мелькнуло всего пару раз.

— Наконец-то отдых после всего, что случилось, да?

Мила положила мне голову на плечо. А мужские руки обвили талию, прислонившись грудью к спине. Мальчик тоже обнял спереди и запрокинул голову, улыбаясь кривыми и еще не всеми вылезшими зубами.

— Мы заслужили. Открытие кафе отнимает много сил, но я уверен, что все получится. Да и Громовы после отпуска нас ждут. Кирилл то их точно подрос.

— Да, это точно. Девять лет, как никак. Помню его совсем маленьким, — усмехнулась Мила, и прикрыла рот рукой, тихо посмеиваясь.

Они говорили необычные вещи. О Соне с Максом, о кафе, о ребенке и мне казалось, это все нереальным. Ошибочным. Мечты, не имеющие ничего общего с реальностью. Разве может человек получить что-то прекрасное, зная, что в его жизни никогда не поворачивается колесо фортуны? Но хотя бы тут, я стала чуточку счастливее. Позабыла о прошлом. О том, что мне недоступно.

— Мамочка, все в порядке? Ты сегодня грустная...

Ковыряясь в завязках купальника, детские пальчики обхватили мое лицо и внимательно посмотрели в глаза, словно никаких преград не существует.

— Все в порядке, родной, — слова сами вырвались из губ. — Немного устала.

Я не могла признаться, что его не существует. Что мы все находимся во сне и семейная идиллия – иллюзия моего подсознания. На что только не пойдет мозг, с целью защитить разум. Придумает другую реальность, где человек будет счастлив. Где маленькие мечты превратятся в целую придуманную историю. Ложные причудливые повороты судьбы. По-другому не назовешь о месте, в котором ты хочешь остаться, но мне нельзя. Нельзя давать себе надежду на светлое будущее, еще не зная, что ждет впереди. Возможно, мы больше никогда не будем вместе. Возможно, жизнь разведет мосты и оставит за собой пепел. Возможно, я никогда не открою кафе и не смогу родить замечательного улыбчивого мальчика по имени Даниил. Правда разбивает розовые очки и оставляет осколки. Человек идет по ним голыми ногами, сопротивляясь новым ударам. Но если все же есть шанс испытать все то, что я испытываю здесь, значит нужно сделать все, чтобы оно было. Только без лишней веры в лучшее. Никто не знает куда занесет человека. Еще раз улыбнувшись, крепко обняла ребенка и прошептала:

— Мы обязательно встретимся еще раз.

На что в ответ получила тихий шепот:

— Конечно, мамочка. Просыпайся, ради папочки.

Меня вырвало из сна цепкими руками. Открыла глаза, дернувшись всем телом. Сон остался позади и вместо солнечного дня, бил искусственный яркий свет ламп. Свободно выдохнула. Трубки больше не было. Вместо нее, в руке на изгибе локтя торчала бабочка, а сбоку находилась длинная тонкая стойка с жидкостью в мешке. Капельница. Конечно. Врач говорил, что мне нужны лекарства, а значит, я все еще находилась в больнице. Грустно выдохнув, присела на кровати, но как только попыталась схватиться правой рукой за край, взвыла от боли.

— Детка, не надо. Тебе пока нельзя двигаться, — Фролов поспешил ко мне и сел рядом, взяв за левую руку, где и находилась капельница. Тонкая трубка, взамен иглы, как раньше, поелозила внутри. Неприятное ощущение отозвалось в теле и поморщилась.

— Сколько я спала? — еле-еле спросила, чувствуя хрипоту в голосе.

— Сутки. Как ты себя чувствуешь?

Перевела на него взгляд и обомлела. Припомнила недавний сон и губ коснулась улыбка. Он непонимающе проследил и выгнул бровь.

— Терпимо. Когда меня выпишут?

— Узнаю бойкую Покровскую, — ухмыльнулся Фролов, сжав пальцами ладонь. — Если пойдешь быстро на поправку, то скоро.

— А где я вообще? — осмотрела палату и вид из окна. Кровать стояла второй. На соседней никого не было.

— В Москве. После урагана, тебя пришлось срочно везти в больницу, но у местных не нашлось нужного оборудования. Так что потребовалось лететь на вертолете, — с низкой вибрацией в тоне, сообщил он.

— А что у меня... — посмотрела на правую руку и ужаснулась. Она была в гипсе.

Медленно сглотнув комок, съежилась от дискомфорта в горле.

— Сколько я была в отключке?

— Полторы недели...

— И ты все это время был здесь? — вернулась взглядом к его лицу.

— Да, — кивнул и осторожно поднес мою руку к губам.

— Я... А как же курсы? Что с ними? И мои вещи? И в смысле мы в Москве? — вопросы сыпались сами по себе, а внутри нарастала паника. Грудную клетку прихватило и воздуха становилось меньше и меньше. Вдруг из ниоткуда всплыли картины бабушки Дениса и что мы должны были сесть за стол. Но я убежала в душевую после признания Игоря.

— Эй, детка, посмотри на меня.

Взгляд метался из стороны в сторону. Комната поплыла. Сердце вот-вот разорвется от переизбытка ударов. Пульс зашкаливал по всему телу. В чувство меня привело касание губ. Вздрогнув, сначала отстранилась, а после обратила внимание, что Игорь навис надо мной, уперевшись коленом в кровать. Его ладонь держала шею, придвинув ближе к себе, а лицо находилось в миллиметрах. Расслабилась, отгоняя все назад. Нельзя подаваться тревоге, когда еще ничего не известно. Выдохнула пару раз и позволила ему поцеловать себя еще раз. Мягкие губы обхватили верхнюю часть, а потом нижнюю. Кончик языка прошелся по трещинам, от чего защипало. Дав доступ, довольно застонала, принимая его язык полностью. Поцелуй менялся с нежного и трепетного на более страстный, глубокий, и резкий. Тело мигом отреагировало, пуская электрические сигналы, где только можно. Я нуждалась в нем. Желала прикосновений все больше и больше. Но подарив несколько минут наслаждений, он отстранился, прижавшись лбом ко лбу и сипло прохрипел:

— Я думал потерял тебя...

И вновь долбанные вспышки. Мое признание перед тем, как провалиться в пучину мрака. Я говорила ему о своих чувствах. Слышал ли он их? Неважно. Скажу еще, обязательно и много-много раз.

— А я воскресла, словно птица феникс, — улыбнулась, проглатывая подступившие слезы.

— Если тебя не станет, я пойду следом за тобой, понимаешь?

Игорь принялся целовать мое лицо начиная со лба, заканчивая подбородком.

— Не нужно бросать маму с сестрой одних, — нежно потерлась щекой о его ладонь.

— Тогда сама не бросай меня, — выдавил он и зарылся лицом в шею, крепко стискивая в объятиях.

Я не знала, что сказать ему. Просто кивнула. Мы сидели несколько минут в полном молчании, слыша наше размеренное дыхание. Фролов отодвинулся, выпустив из рук и заглянул в глаза. Судя по взгляду, он не верил в чудо, которое произошло. Мне не стоило закидывать его вопросами, понимая, что он пережил. Пронеслась небольшая тень мимо, и оказалось, что рядом почти около двери, стояла его сестра. Она взволнована держала пальцами край платья и кусала нижнюю губу. То поднимала голову, то опускала. В ней таился страх.

— Кажется у нас гости. Познакомишь? — шепнула ему, кивнув головой в бок.

Он отвернулся и улыбнулся.

— Иди сюда, — выставил руку вперед.

Девочка сделала тоже самое и схватив его за руку, заползла на колени. Милые хвостики в бантиках подпрыгнули от ее телодвижений. Голубые глаза исследовали и осматривали меня с головы до ног.

— Братик, — подняла голову, — это та самая девочка, которую ты любишь?

У меня отпала челюсть. Даже ребенок знал о его чувствах, но не я. Он посмеялся в кулак. Его уши покраснели от смущения. Прищурившись, обратилась к ней:

— Значит ты маленькая Мила. Его несносная сестренка, да?

— Какая? — заморгала большими глазами и надула обиженно щеки.

— Твой братик рассказывал о тебе, — приветливо улыбнулась.

— Правда? — она хихикнула, прижав ладошки. — Игорь, ты нашел к ней ключик?

— Нашел, — кивнул он и улыбаясь, спрятался в ее бантиках.

— Я же говорила, что сказкам нужно верить! Дядя Макс, как настоящий принц спас тетю Соню! И ты, как настоящий принц спас свою принцессу!

Жар прошелся по всему телу от ее слов. Щеки загорелись огнем, а на лбу проскочил пот. Все нутро пустилось в пляс. Сердце подпрыгивало на месте. Пульс ускорялся, словно гоночная машина. Нельзя же так безцеремонно заявлять, что мы принц и принцесса из сказки. Иногда дети умеют удивлять.

— Я вовсе не похожа на принцессу, — несвязно пролепетала, ощущая на себе пристальный взгляд.

— Неправда! Как только братик тебя поцеловал, ты тут же пришла в себя! А значит принцесса! — закричала Мила весело хохоча и сразу же прижала ладошку к губам, зная, что нельзя шуметь.

Мечтала провалиться сквозь землю. Теперь стало понятным, почему он называл ее исчадием ада, потому что она говорила то, что думает. Прокашлявшись, отвернула голову и спрятала глаза в пол.

— Мила, а где мама?

Разговор не особо клеился. И причина тому больница. Если бы мы были в другом месте, то наверняка никто бы не испытывал неловкости.

— Она меня привела, а сама убежала вниз. Сказала, что ей нужно что-то сделать...

— Хм...

Покосившись, поджала губы и вновь отвела глаза. Неудобно находиться в семейном кругу. Сразу же вспомнился сон и подросшая его сестра. Все же повернула голову и взглянула на них с другой стороны. Что же должно измениться, чтобы сон оказался правдой? Она ему шептала на ухо, прислонив руку к щеке, делясь секретом. Он внимательно слушал, рассматривая одну точку, а потом улыбнулся и посмотрел на меня. Будем ли мы бороться за нашу любовь и за наши мечты? Внутри поселилось едкое чувство. Проклятые сомнения. Достойна ли я его?

— Принцесса! — Мила потянулась к не травмируемой руке.

— Что такое? — удивленно посмотрела вниз, затем на нее.

— Обещай, что вы поженитесь!

Мы оба поперхнулись от услышанного, а она заливисто рассмеялась. Палата ни с того ни с сего погрузилась в золотистый оттенок. Солнце пробралось через тучи и освещало нас всех ярким лучом.

— Я бы с большим удовольствием погуляла на вашей свадьбе, — искренно проговорила вошедшая Вишневская с букетом красивых оранжевых роз.

Следом за ней зашел Макс, а за ним скромно в уголке встала мама Фролова. Они все улыбались, пока солнце грело своим теплом. На глаза навернулись слезы. Не от боли, как обычно, бывало. Не от страхов. А от счастья. Пусть мимолетного, но счастья. Обернувшись, наткнулась на родной серый оттенок. Он смотрел с нежностью и трепетом, как тогда во сне. Улыбался уголками губ, обнимая сестру. Она же в свою очередь продолжала шутить. Я уже не слышала звуков. Наслаждалась отдаленным смехом, и не верила, в то, что мечты иногда сбываются.