Глава десятая РАКОВИНА И ОЧКИ
Хрюша внимательно вглядывался в того, кто подхо-
дил. Сейчас ему часто казалось, что видно лучше, если
переставить стеклышко к другому глазу; но и без этого
Ральфа, даже после всего случившегося, он бы ни с кем
не спутал. Он шел от кокосовых пальм, грязный, прихра-
мывая, и сухие листья застряли в желтых спутанных воло-
сах. Один глаз глядел щелочкой из вспухшей щеки, и на
правой коленке был большой струп. Он на мгновенье зас-
тыл, вглядываясь в стоящего на площадке.
- Хрюша? Ты один?
- Еще малыши кое-кто.
- Эти не в счет. Старших нет?
- Ах да... Эрикисэм. Топливо собирают.
- Больше никого?
- Вроде нет.
Ральф осторожно влез на площадку. На месте прежних
собраний была еще примята трава; хрупкий белый рог еще
мерцал на отполированном сиденье. Ральф сел на траву
лицом к рогу и к месту главного. Хрюша опустился на ко-
лени слева от него, и целую долгую минуту оба молчали.
Наконец Ральф откашлялся и что-то шепнул.
Хрюша спросил, тоже шепотом:
- Ты чего?
Ральф сказал вслух:
- Саймон.
Хрюша ничего не сказал, только мрачно кивнул. Оба
смотрели на место главного, на сверкающую лагуну, и все
расплывалось у них перед глазами. По грязным телам пры-
гал зеленый свет и блестящие зайчики.
Наконец Ральф встал и направился к рогу. Он ласко-
во обхватил раковину и, став на колени, привалился к
лежащему стволу.
- Хрюша.
- А?
- Что же делать?
Хрюша кивком показал на рог.
- Ты бы...
- Созвал собрание?
Сказав это, Ральф едко засмеялся, и Хрюша насупил-
ся.
- Все равно ты же главный.
Ральф засмеялся снова.
- Ну да. Над нами-то ты же главный.
- У меня рог!..
- Ральф! Хватит тебе смеяться! Не надо так! Слышь?
Ральф! Ну что другие подумают?
Наконец Ральф перестал смеяться. Он весь дрожал.
- Хрюша.
- А?
- Это был Саймон.
- Ты уже сказал.
- Хрюша.
- А?
- Это было убийство.
- Хватит тебе! - взвизгнул Хрюша. - Ну чего, за-
чем, какой толк это говорить?
Он вскочил на ноги, наклонился над Ральфом:
- Было темно. И был этот, ну, танец треклятый. И
молния была, гром, дождь. Мы перепугались.
- Я не перепугался, - медленно выговорил Ральф. -
Я... я даже не знаю, что со мной было.
- Перепугались мы! - горячо заспешил Хрюша. - Мало
ли что могло случиться. И это совсем не... то, что ты
сказал.
Он махал руками, подыскивая определение.
- Ох, Хрюша!
У Ральфа был такой голос, хриплый, убитый, что
Хрюша сразу перестал махать. Он наклонился к Ральфу и
ждал. Ральф, обнимая рог, раскачивался из стороны в
сторону.
- Неужели ты не понимаешь, Хрюша? Что мы сдела-
ли...
- А вдруг он еще...
- Нет.
- Может, притворился просто...
Хрюша взглянул в лицо Ральфу и осекся.
- Ты стоял рядом. Ты не входил в круг. Ты в сторо-
не стоял. Но разве ты не видел, - нет? - что мы... что
они сделали?
В голосе было отвращенье, тоска, но он и дрожал от
напряжения:
- Ты не видел, Хрюша?
- Не очень я видел. Я ж одноглазый теперь. Пора бы
запомнить, Ральф.
Ральф все раскачивался из стороны в сторону.
- Это несчастный случай, - вдруг выпалил Хрюша. -
Вот это что. Несчастный случай. - Голос Хрюши снова
сорвался на визг. - И чего он вылез в такую темь? Зачем
ему было из темноты выползать? Чокнутый. Сам нарывался.
- Хрюша снова отчаянно замахал руками. - Несчастный
случай...
- Ты не видел, что они сделали...
- Слышь-ка, Ральф. Нам надо про это позабыть.
Нельзя нам, не для чего нам про это думать, понял?
- Я боюсь. Я нас самих боюсь. Я хочу домой. Госпо-
ди, как я хочу домой.
- Это несчастный случай, - упрямо твердил Хрюша. -
Вот и все.
Он взял Ральфа за голое плечо, и Ральф вздрогнул
от человеческого прикосновения.
- И слышь-ка, Ральф, - Хрюша быстро оглянулся и
наклонился к Ральфу, - ты и виду не показывай, что мы
тоже там были, когда этот танец. Ты Эрикисэму не гово-
ри.
- Но были же мы! Мы все!
Хрюша покачал головой:
- Мы-то не до конца. Да они ж в темноте и не разг-
лядели. Ты вот сам сказал - я в круг не входил...
- И я, - бормотнул Ральф, - я тоже рядом стоял.
Хрюша кивнул облегченно:
- Правильно. Мы рядом стояли. Мы ничего не делали,
мы ничего не видели.
Хрюша помолчал, потом заговорил снова:
- Ничего, вчетвером будем жить. Во как заживем.
- Ну да, вчетвером. Мы за костром следить не смо-
жем.
- А мы попробуем. Видишь? Я зажег.
Близнецы вышли из лесу, волоча большое бревно.
Бросили его у костра и повернули к бухте. Ральф вскочил
на ноги.
- Эй, вы! Оба!
Близнецы на секунду застыли, потом опять пошли.
- Ральф, они же купаться идут.
- Лучше сразу с этим покончить.
Близнецы страшно удивились, заметив Ральфа. Вспых-
нули и посмотрели куда-то мимо.
- Привет. И ты тут, Ральф?..
- А мы в лесу были...
- Дрова собирали.
- ...для костра...
- Мы вчера заблудились.
Ральф пристально разглядывал свои ноги.
- Вы заблудились уже после...
Хрюша чистил стеклышко.
- После пира, - глухо выдавил Сэм. Эрик кивнул. -
Да, уже после пира...
- Мы рано ушли, - быстро вставил Хрюша. - Мы уста-
ли.
- Мы тоже...
- Совсем рано...
- Мы очень устали.
Сэм тронул ссадину у себя на лбу и тут же отдернул
руку. Эрик теребил разбитую губу.
- Да. Мы очень устали, - повторил Сэм. - Вот мы
рано и ушли. Ну, а как...
В воздухе тяжко повисло несказанное. Сэм поморщил-
ся, и у него с губ сорвалось это пакостное слово:
- ...танец?
От воспоминания о танце, при котором ни один из
них не присутствовал, затрясло всех четверых.
- Мы рано ушли.
Дойдя до перешейка, связывавшего Замок с островом,
Роджер не удивился, когда его окликнули. Во время
страшной ночи он так и прикидывал, что большая часть
племени спасется в этом надежном месте от ужасов остро-
ва.
Голос раскатился в вышине, там, где громоздились
друг на друга уменьшающиеся глыбы.
- Стой! Кто идет!
- Роджер.
- Подойди друг.
Роджер подошел.
- А сам-то ты не видишь, кто идет?
- Вождь приказал всех окликать.
Роджер запрокинул голову.
- Ну все равно, как бы ты меня не подпустил?
- Как! Залезай да посмотри.
Роджер взобрался по подобию ступенек.
- Взгляни-ка. Ну? Что?
На самом верху под камень было втиснуто бревно, а
под ним пристроено другое - рычаг. Роберт слегка нажал
на рычаг, и глыба застонала. Если налечь как следует,
глыба загремела бы на перешеек. Роджер отдал изобрете-
нию должное:
- Вот это Вождь, да?
Роберт качнул головой:
- Он нас охотиться поведет.
Он кивнул в сторону далеких шалашей, где взбира-
лась по небу белая струйка дыма. Роджер мрачно озирал
остров, сидя на самом краю стены и трогая пальцем шата-
ющийся зуб. Взгляд его приковался к вершине горы, и Ро-
берт увел разговор от неназванной темы.
- Он Уилфреда будет бить.
- За что?
Роберт повел плечами:
- Не знаю. Он не сказал. Рассердился и приказал
связать Уилфреда. И он... - Роберт нервно хихикнул, - и
он долго-долго уже связанный ждет...
- И Вождь не объяснил за что?
- Я лично не слышал.
Сидя на грозной скале под палящим солнцем, Роджер
принял эту новость как откровение. Он перестал возиться
с зубом и замер, прикидывая возможности неограниченной
власти. Потом, не говоря больше ни слова, полез вниз, к
пещере и к племени.
Вождь сидел там, голый до пояса, и лицо было раз-
малевано белым и красным. Племя полукругом лежало перед
ним. Побитый и высвобожденный Уилфред шумно хлюпал на
заднем плане. Роджер присел на корточки рядом с осталь-
ными. - ...завтра, - продолжал Вождь, - мы снова отпра-
вимся на охоту. Он потыкал в дикарей - по очереди - копьем.
- Кое-кто останется тут, приводить в порядок пеще-
ру и защищать ворота. Я возьму с собой нескольких охот-
ников и принесу вам мяса. Стражники должны следить за
тем, чтобы сюда никто не пробрался...
Кто-то из дикарей поднял руку, и Вождь обратил к
нему выкрашенно-мертвенное лицо.
- Вождь, а зачем они станут к нам пробираться?
И Вождь отвечал вдумчиво и туманно:
- Они станут. Чтоб нам вредить. И потому, стражни-
ки, будьте начеку. И потом ведь...
Вождь запнулся. Поразительно розовый треугольник
мелькнул, мазнул по губам и тотчас исчез.
- ...и потом, зверь тоже может прийти. Помните,
как он подкрался...
По полукругу прошла дрожь и утвердительный гул.
- Он пришел под чужой личиной. И может явиться
опять, хоть мы оставили ему голову от нашей добычи. Так
что глядите в оба. Будьте начеку.
Стенли отнял локоть от скалы и поднял вопрошающий
палец.
- Что тебе?
- Но разве мы... разве...
Он съежился и потупился.
- Нет!
Дикари затихли, каждый боролся с собственной па-
мятью.
- Нет! Как мы могли... убить... его?
Успокоенные, но и устрашенные возможностью новых
ужасов, дикари загудели опять.
- Итак, от горы подальше, - строго произнес Вождь,
- и оставлять ему голову, когда свинью убиваешь.
Стенли опять вздернул палец:
- Я думаю, зверь принимает личины.
- Возможно, - сказал Вождь. Тут открывался уже
путь к богословским прениям. - В общем, с ним надо по-
осторожней. Мало ли что он еще выкинет.
Племя призадумалось и содрогнулось, как от порыва
ветра. Довольный произведенным эффектом, Вождь рывком
встал.
- Но завтра - охотиться, и, когда у нас будет мя-
со, закатим пир.
Билл поднял руку:
- Вождь!
- Да?
- Чем мы огонь для костра добудем?
Краску, хлынувшую Вождю в лицо, скрыла белая и
красная глина. Снова племя выплеснуло гул голосов в
растерянную тишину. И тогда Вождь поднял руку:
- Огонь мы возьмем у тех. Слушайте все. Завтра мы
идем на охоту. У нас будет мясо. А сегодня я и двое
охотников... кто со мной?
Руки подняли Морис и Роджер.
- Морис...
- Слушаю, Вождь?
- Где у них костер?
- На старом месте, у скалы.
Вождь кивнул.
- Остальным - ложиться спать, как только сядет
солнце. А нам втроем, Морису, мне и Роджеру, придется
поработать. Выходим перед самым закатом...
Морис поднял руку:
- А вдруг мы встретим...
Взмахом руки Вождь отмел это возраженье:
- Мы пойдем вдоль берега по песку. Так что если он
явится, мы опять... опять станцуем наш танец.
- Это втроем-то?
Снова поднялся и замер гул.
Хрюша отдал очки Ральфу, и теперь он ждал, когда
ему вернут зрение. Дрова были сырые; они уже в третий
раз пытались их зажечь. Ральф встал и буркнул себе под
нос:
- Нельзя вторую ночь без костра.
Он виновато оглянулся на троих стоящих рядом маль-
чиков. Впервые он признал двойную роль костра. Конечно,
первая его роль - слать вверх призывный столбик дыма;
но он еще и очаг и согревает ночью. Эрик дул на дерево,
пока оно не занялось и не загорелось. Поднялся бе-
ло-желтый вал дыма. Хрюша снова надел очки и, доволь-
ный, смотрел на костер.
- Хорошо бы радио сделать!
- Или самолет бы...
- ...или лодку.
Ральф поворошил в памяти блекнувшие представленья
о мире.
- Мы бы в плен к красным могли попасть.
Эрик откинул волосы со лба.
- Лучше бы уж они, чем...
Переходить на личности он не стал, и Сэм кончил за
него фразу, кивнув вдоль берега.
Ральф вспомнил нелепо мотающееся под парашютом те-
ло.
- Он же что-то насчет мертвеца говорил... - И
страшно покраснел, выдав, что присутствовал на том тан-
це. Он весь подался к костру:
- Нет-нет! Только не гасни!
- Совсем стал жидкий.
- Еще дерево нужно, хоть и сырое.
- У меня астма...
И - неизбежный ответ:
- Слыхали про твою какассыму.
- Если я бревна опять стану таскать, меня астма
схватит. Я сам не рад, Ральф, но тут куда же денешься?
Втроем пошли в лес, принесли охапки гнилых сучьев.
Снова поднялся густой желтый дым.
- Давайте поедим чего-нибудь.
Все вместе пошли к фруктовым деревьям, захватив с
собой копья, и торопливо, молча, долго набивали животы.
Солнце уже садилось, когда они вышли из лесу, и только
угли дотлевали в золе, и дыма не было.
- Я больше не могу ветки таскать, - сказал Эрик. -
Я устал.
Ральф откашлялся:
- Наверху костер у нас все время горел.
- Так тот маленький был. А здесь большой нужно.
Ральф подкинул в костер щепочку и проводил взгля-
дом качнувшуюся в сумерках струю.
- Надо, чтоб он горел.
Эрик растянулся плашмя.
- Нет, я совсем устал. Да и какой смысл?
- Эрик! - выкрикнул Ральф. - Ты не смей так гово-
рить!
Сэм встал на колени с Эриком рядом:
- Точно. Ну какой, какой смысл?
Ральф негодуя старался вспомнить. С костром было
связано что-то хорошее. Что-то потрясающе важное...
- Ральф вам уже сто раз говорил, - проворчал Хрю-
ша. - Как же вы еще хочете, чтоб нас спасли?
- Именно! Если у нас не будет дыма...
И он сел перед ними на корточки в загустевших су-
мерках.
- Неужели вы не понимаете? Что толку мечтать о
лодках, о радио?
Он вытянул руку, сжал кулак.
- У нас только один способ отсюда выбраться.
Кто-то там пусть играет в охоту, пусть добывает мясо...
Он переводил взгляд с одного лица на другое. Но в
минуту наивысшего подъема и убежденности вдруг этот за-
навес заколыхался у него в голове, и сразу он совершен-
но сбился. Он стоял на коленях, сжимал кулак, важно пе-
реводил взгляд с одного лица на другое... Наконец зана-
вес снова взвился.
- Ах, ну да. А наше, значит, дело - дым. И чтоб
побольше дыма...
- Но не получается же у нас! Смотри!
Костер догорал.
- По двое - следить за костром, - бормотал про се-
бя Ральф. - Это выходит по двенадцати часов в сутки...
- Ральф, мы больше не можем таскать дрова...
- Темно же...
- Ночь же...
- Мы можем его зажигать каждое утро, - сказал Хрю-
ша. - В темноте дым никто никогда не увидит.
Сэм убежденно затряс головой.
- Другое дело, когда костер был...
- Наверху.
Ральф встал, чувствуя странную беззащитность перед
давящей тьмой.
- Ладно. Пусть ночью не горит.
Он пошел к первому шалашу, который еще стоял, хоть
и шатался. Груды листьев лежали тут, сухие и шумные на
ощупь. В соседнем шалаше малыш говорил со сна. Четверо
старших залезли в шалаш и зарылись в листья. Близнецы
легли рядышком, Ральф с Хрюшей - в другом углу. Листья
долго шуршали, скрипели, пока они устраивались на ноч-
лег.
- Хрюш.
- Ты как - ничего?
- Да ничего вроде.
Наконец - только изредка шорох и хруст - в шалаше
стало тихо. За низким входом висела утыканная звездами
чернота, и с полым гулом набегали на риф волны. Ральф,
как всегда по ночам, стал играть в "вот если бы..."
Вот если бы их отправили домой на реактивном, они
бы уже к утру были на том большом аэродроме в Уилтшире.
Потом поехали бы на машине. Нет, для полного счастья
лучше на поезде. И прямо бы до Девона. И опять бы в тот
дом. И дикие пони опять подходили б к забору и загляды-
вали бы в сад...
Ральф беспокойно завертелся под листьями. В Дарт-
муре вообще дико, вот и дикие пони. Дикость его больше
не привлекала.
Мечты повернулись к обузданной прирученности горо-
да, где нет места дикарству. Что может быть безопасней
автобусной станции, там колеса, там фонари... Уже Ральф
танцевал вокруг фонаря, и автобус полз от стоянки -
странный автобус...
- Ральф! Ральф!
- А? Что?
- Ты не надо так шуметь.
- Извини.
Тьму в дальнем углу прорезал ужасный стон, и их
затрясло под листьями. Сэм и Эрик дрались, вцепившись
друг в дружку.
- Сэм! Сэм!
- Эй! Эрик!
И снова все успокоилось.
Хрюша тихонько сказал:
- Нам пора мотать отсюдова.
- Ты про что это?
- Чтоб нас спасли.
Впервые за день и несмотря на давящую тьму, Ральф
прыснул.
- Нет, правда, - шептал Хрюша. - Если нас скоро не
спасут, то все - мы свихнемся.
- ...и будем немного того.
- ...психи ненормальные!
- ...шизики!
Ральф сдунул с лица взмокшую прядку.
- А ты тете своей напиши.
Хрюша всерьез призадумался:
- Я не знаю, где она теперь. И у меня конверта не-
ту. И марки. И здесь почтового ящика нету. И почталь-
она.
Ральф не ожидал от своей шутки такого успеха. Он
давился смехом, он весь дергался, трясся.
Хрюша с достоинством укорял:
- Я ничего не сказал такого ужасно смешного.
Ральф хихикал, ему уже стало невмоготу. Он мучился
и, сокрушенно, задыхаясь, лежал и ждал, когда на него
опять нападет смех. Во время одной из таких пауз его
подстерег сон.
- Ральф! Опять ты шумишь. Ты лучше тихо, а, Ральф,
а то...
Ральф приподнялся и сел. Он был благодарен прер-
вавшему его сон Хрюше, потому что автобус приблизился и
стал уже виден ясней.
- Что - а то?
- Тш-ш. Слушай.
Ральф улегся, осторожно, под долгие вздохи листвы.
Эрик простонал что-то и успокоился. Тьма, кроме глупой
полоски звезд, была плотная, как войлок.
- Я ничего не слышу.
- Там снаружи шевелится что-то.
Ральфу сжало виски. Шум крови в ушах утопил все
звуки, потом затих.
- Нет, ничего не слышу.
- А ты слушай. Ты подольше послушай.
Ясно, отчетливо и в двух шагах от шалаша хрустнул
сучок. Снова кровь загремела в ушах у Ральфа, в мозгу
замелькали смутные, смешанные образы. Их совокупность
осаждала шалаш. Хрюшина голова ткнулась ему в плечо,
рука стиснула его руку.
- Ральф! Ральф!
- Тихо ты. Слушай.
Ральф взмолился в отчаянье, чтобы зверь предпочел
малышей. Страшный шепот шипел у входа:
- Хрюша... Хрюша...
- Пришел! - задохнулся Хрюша. - Он вправду есть!
Он глотал воздух и жался к Ральфу.
- Хрюша, выходи. Ты нужен мне, Хрюша.
Губы Ральфа были у самого Хрюшиного уха:
- Молчи.
- Хрюша, Хрюша, где ты, Хрюша?
Что-то прошуршало в тылу шалаша. Хрюша на мгно-
венье замер. И у него началась его астма. Он весь выг-
нулся, забил ногами по листьям. Ральф откатился от не-
го.
Потом был страшный рев у входа. Плюхнулось, бухну-
лось живое что-то. Кто-то споткнулся об Ральфа, переле-
тел через него. В Хрюшином углу все смешалось - рев,
хруст, мельканье рук, ног. Ральф наугад колотил кулака-
ми во тьме; потом он и еще кто-то, человек, кажется,
десять, катались, катались по листьям, били, кусались,
царапались. Его трясли, рвали, кто-то сунул пальцы ему
в рот, он укусил эти пальцы. Рука отдернулась и тут же,
как поршень, ударил кулак, и шалаш затрясся, посыпались
искры. Ральф отпрянул, попал на корчащееся тело, ему
горячо дохнули в щеку. Он колотил, молотил кулаком по
горячо дышавшему рту. Он распалялся, он колотил, бил, а
лицо под кулаком уже сделалось скользкое. Потом между
ног ему всунулась коленка, и он упал, он все забыл от
боли, а через него уже валились сцепившиеся тела. Шалаш
рухнул, бесповоротно завершая сраженье. Неизвестные за-
метались, темными тенями выскользнули из развалин и
унеслись прочь, и тогда стал слышен вой малышей и свис-
тящий хрип Хрюши.
Ральф кричал срывающимся голосом:
- Малыши! Идите все спать! Это мы дрались с теми,
а теперь - спать.
Близнецы подошли вплотную и разглядывали Ральфа.
- Вы оба как - в порядке?
- Вроде...
- А мне попало.
- И мне. А как же Хрюша?
Они выволокли Хрюшу из-под веток и прислонили спи-
ной к дереву. В ночи была прохлада и облегченье после
недавнего ужаса. И Хрюша дышал уже легче.
- Хрюша, тебя не покалечило?
- Да нет...
- Это Джек со своими охотниками, - сказал Ральф
горько. - И чего им от нас еще надо?
- Зато мы им всыпали по первое число, - сказал
Сэм. Честность вынуждала его продолжить. - Ну, то есть
вы, конечно. Я в углу у себя как-то застрял.
- Да, я одного как следует сделал, - сказал Ральф.
- Раскрасил его что надо. Теперь подумает, прежде чем
снова к нам сунуться.
- И я, - сказал Эрик. - Я спал, а он меня ка-ак
саданет по морде. Ральф, у меня, наверное, все лицо в
крови? Но я ему тоже хорошо дал.
- А ты его как?
- Коленкой, - бесхитростно хвастал Эрик, - ка-ак
двину между ног. Ох, он орал! Ты б послушал. Так что мы
их неплохо отделали.
Вдруг Ральф шелохнулся во тьме. Но потом услышал,
как Эрик что-то делает пальцем во рту.
- Ты чего?
- Да так. Зуб шатается просто.
Хрюша подтянул ноги.
- Ты уже ничего, Хрюш?
- Я-то думал, они за рогом пришли.
Ральф затрусил по бледному берегу и вспрыгнул на
площадку. На сиденье главного мирно мерцал рог. Ральф
постоял, посмотрел и вернулся к Хрюше.
- Рог они оставили.
- Я знаю. Они не за рогом приходили. Они за дру-
гим. Ральф! Что же мне делать?
Уже в отдаленье, по береговой луке, трое трусили в
сторону замка. Они держались ближе к воде, от леса по-
дальше. То вдруг принимались тихонько петь, то вдруг
кувыркались колесом вдоль светящейся кромки. Вождь ров-
но трусил впереди, наслаждаясь победой; он был теперь
настоящий вождь; и он на бегу пронзал воздух копьем. В
левой руке у него болтались Хрюшины разбитые очки.