29
Pov Harry
Когда речь зашла о моём прошлом, её глаза, обычно наполненные решимостью, мимолётно помутнели. Она скрывала в себе какую-то боль, и я ожидал, что это может вырваться наружу из-за меня. Предполагал, что могу стать спусковым крючком. Но не моё прошлое. Точно не из жалости и сочувствия к мне.
Я не выношу жалость, и я возненавидел каждую её слезу. Чувство жалости, оно становится чем-то невыносимым, словно смесь избыточной сострадательности и бесполезности. Каждая слеза, которая медленно катилась по её щеке, вызывала во мне горькое возмущение.
Это была не слабость.
Я всегда ставил перед собой высокие стандарты и требовал от себя постоянной силы и независимости. Слабость и раньше казалась мне чем-то недопустимым, словно потеря контроля. Но я позволял себе это. Не задумывался о том, насколько пагубно она влияет на мою жизнь.
После смерти Евы я больше не позволял себе этого. После того как я узнал кто стоит за убийством, я убрал из своей жизни всё, что делало меня уязвимым. Но я никогда не переставал ненавидеть себя.
Знаю насколько трудно засыпать лежа в темной комнате, когда внутри головы разгорается шторм мыслей, готовых разорвать тебя на куски. В тишине ночи, они словно звери, борящиеся за внимание. Как же сложно заснуть, когда в собственной голове нет покоя. Я разучился спать больше трёх часов за ночь.
Поэтому, мне было несложно найти оправдание моего решения оставаться рядом с ней до тех пор, пока она не заснет. А ведь я думал, что забыл, как это чувствовать себя виноватым. У этой девушки прекрасно получается напоминать мне о том, что во мне что-то ещё осталось.
О моём прошлом в подробностях знают не многие. Эрлинг — единственный, кто остался со мной с того времени. Люди избегают чужих проблем, ведь им хватает своих. А я не любитель рассказывать кому-то о самых "ярких" событиях своей жизни. Они должны были пролежать запертыми в сундуке, посреди темного леса моих воспоминаний, до самой моей смерти. Я мог позволить себе вытаскивать их по воспоминанию каждый раз, когда мне хотелось вновь что-нибудь почувствовать. Но это должно было быть только моим.
"Благодаря" мне, каждое дуновение ветра может стать роковым для её фарфоровой натуры. Я не хотел разбивать её. Я сделал ошибку, признаю, но не могу вернуть всё назад.
Причина откровений Эрлинга мне не ясна. Я позвонил ему вчера, чтобы всё разузнать, ведь мучать её стало внезапно мучительно и для меня. Но он, спросонья, пробормотал что-то вроде: "Я рассказал всё про твоего мудака-отца, Еву и семью. Она должна знать." Больше на мои звонки он не отвечал. С ним я разберусь, как только доеду до офиса. Сейчас мне нужно убедиться, что она в порядке, и несколько часов сна улучшили её состояние.
Несмотря на всю злость, которую я испытываю к своему, ещё вчера, лучшему другу, он прав. Мне нужно сделать так, чтобы она относилась ко мне по-другому. Я должен ей в этом помочь.
А осколки можно приклеить золотой смолой.
Я всё ещё думаю над причинами такой реакции. Как ей живется с таким уровнем эмпатии? Будто бы только вчера она вышла из кокона и узнала, что мир довольно жесток. Но я ведь знаю, что это не так. Далеко не так.
Я знал, каких девушек предпочитает Томлинсон, и ожидал увидеть кого-то другого в тот день. Таким людям, как мы, нельзя водиться с "хорошими девушками". Моя жизнь омрачает всё, к чему я имею доступ. Конечно, я предвкушал увлекательную игру, в конце которой выйду победителем. Да и девушка не была бы обижена. Предполагал, что в ней должно быть что-то, что так привлекло его. Но не ожидал, что в ней всё – "что-то такое". Похитил её, чтобы она испугалась и стала более податливой, зная, на что я способен. Его пассии всегда были падкими на власть и деньги. А у меня этого больше, чем у Томлинсона. Думал, что немного развлекусь с ней на глазах у Луи, и дело в шляпе.
Снова ошибка.
Бруна была совершенно другой. Мне было достаточно увидеть её заплаканные глаза, чтобы понять это. В тот день они обозвали меня мерзавцем на всех языках мира. Но я и до неё был таким, поэтому решил продолжить начатое. Я всегда, без исключений, довожу дело до конца.
Мне "повезло" похитить именно её. Ту, которая, к моему большому сожалению, ищет себя, а не власть и деньги. Моё напоминание.
Этот мир слишком жестоко поступил с ней, разрешив Луи встретиться с ней. А затем и мне.
Ровно в 6:40 входная дверь открывается, и Бруна выходит на порог, держа чашку с кофе в руке. Она кажется такой усталой, и, не заметив камень на своем пути, споткнулась, немного облокотившись на дверь. Кофе плеснулся на её одежду, и она издала приглушенное восклицание. Бруна вснова пропадает за дверью и возвращается через несколько секунд уже без чашки.
Невнимательность всегда вызывала во мне раздражение. Но не в это утро. Делаю скидку на то, что она не выспалась из-за меня. Да и возмущенные реплики на португальском заставили меня усмехнуться. Это всегда выглядит забавно в её исполнении.
На ней огромный серый свитер. Будто одолжила его у старшего брата. Слишком велик. Возможно, эта вещь Томлинсона. Он постоянно носил какую-то мешковатую одежду. Одна мысль об этом вызывает у меня отвращение к этому несчастному свитеру. До встречи с ней Томлинсон не был мне настолько неприятен.
Честно говоря, я совсем не понимаю почему девушкам нравится носить вещи парней. Женский отдел всегда больше и разнообразнее мужского. Разве им не хватает своей одежды? Джемма всегда таскала мои вещи. Потом я находил их в её комнате. Они всегда пахнули женскими духами. А ещё, сестра никогда не возвращала их чистыми. На двух рубашках были огромные пятна от кофе, а толстовки было невозможно очистить от блёсток. Я невероятно злился по этому поводу. Помню, даже маме жаловался когда был помладше.
Больше я ни одной девушке не позволил бы носить свои вещи. Понравился мой свитер? Я куплю тебе точно такой же. Но мой останется у меня, без следов косметики и слишком сладко-цветочного запаха.
На ней темные джинсы и черное пальто, которое тянется до щиколоток, тоже от старшего брата баскетболиста. На ногах черные, высокие converse. Их шнурки даже в завязанном виде выглядят слишком длинными. В седьмом классе у меня были точно такие же, только шнурки были короче и на несколько тонов темнее, из-за грязи, которую было невозможно смыть. А шнурки я подрезал, чтобы не болтались когда я бегал по полю. На половину её лица нависают черные очки, и мне непонятно, зачем она их надела в такой пасмурный день.
Бруна замечает мою машину, и, затем, меня за рулём. Она поднимает чашку и кивает головой в знак приветствия. Отвечаю ей тем же жестом, и она, кажется, немного смущается, сжимает губы и отворачивается, словно не ожидала увидеть меня здесь. Продолжает смотреть в противоположную сторону и совсем не торопится заходить в машину. Почему она думает, что я стою здесь просто так?
– Тебе нужно особое приглашение? – опускаю окно, немного в него выглядывая.
Мой голос привлекает её внимание. Но она всё так же стоит на месте, не предпринимая никаких действий.
– Бруна? – смотрю на неё нахмурив брови. Отсутствие сна не могло настолько её замедлить.
– Я думала, что должна ждать Джуда, – пожимает плечами, – Где он? С ним что-то случилось? – обеспокоено произносит девушка и наконец сдвигается с места.
– С ним всё нормально, – Бруна садится в машину не одна. Вместе с ней заходят запахи кофе и утренней, весенней росы, которая стекает с лепестков подснежников. Это самые приятные духи, которые я когда-либо слышал, – Он встретит тебя у университета.
– Хорошо.
– Эти очки, должно быть, скрывают что-то ужасное, – на небе всё ещё никакого намёка на солнце.
– Ты даже не представляешь насколько, – хныкает девушка, устало облокачиваясь на окно.
– Всё не может быть настолько плохо.
– Может, – она тяжело выдыхает, – В моих мешках под глазами можно спрятать пять килограмм картошки.
– Ты бы смогла на этом заработать, – её брови спрятались за очками. Полагаю, они нахмуренны, – Это же мечта любого наркоторговца. Они всегда рады новым местам для перевозки наркотиков. По пять килограмм под каждым глазом. Ты станешь легендой.
– Мне нельзя проходить таможенный контроль в таком виде, – пальцем рисует круг напротив своего лица, – Я выгляжу слишком подозрительно. А мешки под глазами будут проверены в первую очередь.
Её улыбка перешла в тихое хихиканье и я словил себя на мысли, что хочу видеть её глаза. От них не хочется отводить взгляд когда она смеётся. Мне определенно не нравятся эти очки.
И дело не в моих чувствах к этой девушке. Их нет и быть не может. Всё намного проще. Искренность привлекательна.
Pov Bruna
Могу ли я попробовать поддерживать приятельские отношения с ним?
Мысль об этом казалась последней ниточкой надежды в этом удушающем кошмаре, который мне приходится переживать в его доме. Может быть, если я буду делать вид, что всё в порядке, Гарри ответит мне взаимностью. Если я буду более податливой, наивной и удобной для него, он же станет менее неприятным и грубым? Его настроение не будет меняться по щелчку пальца и он станет более снисходительным. Возможно, это сделает мои дни здесь менее мучительными. Каждая мысль, словно лампочка, слабым светом освещала весь этот мрак.
Это всего лишь временное облегчение, кратковременный путь уйти от страха и отчаяния, что меня окружают. Но я могу рискнуть. Могу закрыть глаза на все его действия, погрузившись в этот иллюзорный мир. Иначе, боюсь, что я впаду в глубочайшую депрессию. Первые признаки уже появились, и мне нужно действовать быстро, пока я могу с этим справиться без посторонней помощи. Делай вид, пока это не станет реальностью. Скоро всё закончится, и я смогу забыть об этом как о страшном сне.
– Мог бы и поделиться секретом, – мой "обиженный" тон отражается вопросительно вскинутыми бровями.
– Ты тоже не выспался этой ночью, но это никак не отразилось на твоём лице, – продолжаю я. Непонимание может разозлить его, а этого я избегаю.
– Я раскрою тебе секрет, если ты снимешь очки, – его губы слегка поднялись в уголках, создавая тонкий изгиб напоминающий ухмылку.
– Гарри! – его ухмылка становится шире, – Ты просто хочешь поиздеваться над моим внешним видом.
– Мама хорошо меня воспитала, – он пожимает плечами, – Я никогда не стал бы издеваться над чьим либо внешним видом.
– Тогда почему она не сказала, что воспитанные парни не похищают девушек? – слова покинули мои уста прежде чем я смогла подумать над ними как следует.
Мы же можем над этим пошутить? В конце концов, я была той, кого травмировала эта ситуация. Не он.
– Не успела, – пожимает плечами, – Но я постараюсь больше так не делать.
Могу.
– Ты уж действительно постарайся, – делаю акцент на третьем слове.
– Думаешь стоит?– отвлекается от дороги и останавливает на мне свой взгляд нахмурив брови.
– Эм, – смотрю на него мол "Ты серьезно?", совсем забыв, что мои глаза спрятаны за черными линзами очков.
– Ну, похищение людей является преступлением и нарушением основных прав и свобод человека. Это аморальное и нечеловеческое поведение, которое не может быть оправдано ни при каких обстоятельствах. Поэтому, да, тебе стоит постараться больше так не делать, – говорю так, будто это самая очевидная вещь.
Да, черт возьми! Потому что так оно и есть.
По салону раздаётся хриплый смех, и я понимаю, что он просто издевается. Конечно, он всё это знает, и о моём отношении к этому – тоже. О каких моральных ценностях и законах я сейчас говорю? Ему всё позволено, и он это знает. Что ещё ему остаётся делать? Смеяться над моей наивностью.
– Ладно, – прочищает горло, – Что насчет очков? Ты их снимешь?
Если я буду более податливой, наивной и удобной для него, он должен стать менее неприятным и грубым.
– Только так ты мне расскажешь свой секрет?
– Только так.
– Ладно, – тяжело выдыхаю.
Я достаю телефон, включаю фронтальную камеру и ставлю его на переднюю панель авто, чтобы смотреть на себя как в зеркало. В любом случае мне прийдется снять очки на лекциях. Почему бы не сделать это сейчас?
Почувствовала облегчение, когда заметила, что отёк немного спал. Через пару часов моё лицо должно прийти в нормальное состояние. Единственное – глаза всё такие же красные. Совсем не изменились. Но это не так заметно, если не вглядываться. Просто не буду смотреть людям в глаза.
– Признаю, сейчас это не выглядит так ужасно, – прячу очки в сумку.
Он слишком часто отвлекался от дороги, нагло разглядывая моё лицо.
– Ты меня разочаровала, – его губы исказились в улыбке, которая придавала его лицу загадочность.
– Разочаровала? – ерзаю на сиденье, пытаясь спрятаться от его взгляда.
– Ты обещала мне что-то страшное, что-то ужасное, но, – он хмурится, – Ты выглядишь очень даже мило.
Невольно улыбаюсь его словам. Я думала, что в его вокабуляре нет слова мило.
– Твои ожидания – не моя проблема, – прикладываю холодные руки к лицу, чтобы ускорить процесс восстановления.
– Теперь моя очередь, – его рука тянется к бардачку, задевая мои бёдра.
Его случайно прикосновение вызывает на моём теле табун мурашек. Вспоминаю прошлую ночь на балконе. Его руки, которые нежно гладили мои волосы, теплое дыхание на шее и запах, прекрасно гармонирующий с ночным морозом.
– Это для красных глаз, – кладёт мне на колени белый пузырёк.
– Часто не высыпаешься? – трясу полупустую ёмкость.
– Можно и так сказать, – хриплый смешок взлетал в воздух, как скрипучий ветер среди старых деревьях.
_____________________________________
Спасибо за звездочки и комментарии! 🩷
Глава оказалась довольно скучной, и, вероятно, это не то, что вы ожидали после такого перерыва. Я понимаю и прошу прощения 🫠. Эти два месяца были насыщены множеством различных событий: как положительных, так и отрицательных. Кроме того, начался учебный год. Мне пришлось разобраться со всем и привыкнуть ко всем изменениям. По-моему, я справилась и теперь готова вернуться 😚.
Обещаю, что следующая глава будет более "яркой" и увлекательной. И она выйдет совсем скоро.
Благодарю вас за то, что продолжаете читать. До следующей главы❤️.
.