Сердца на грани

«Когда-нибудь я стану говорить и делать все, что мне вздумается, и плевать я хотела, если это кому-то придется не по нраву».[1]

Кровать заскрипела, когда я лениво изменила положение и присела, поправив подушку за спиной. Свет из мансардного окна падал прямо на мою постель, согревая остатками теплого октябрьского солнца. После почти бессонной ночи с подготовкой к тесту, я могла бы проваляться до вечера, завернувшись в плед с книгой.

К тому же воскресенье было единственным днём, когда мне буквально запретили вносить дела в семейный календарь. «Оставь хоть немного места для спонтанности», — говорила мама.

Да, будто она так легко мне даётся. Но я не сопротивлялась их просьбе — просто держала свой список дел в голове.

Дочитывая главу, я в очередной раз восхитилась смелостью и уверенностью Скарлетт. Порой она напоминала мне Леру с её непоколебимой стойкостью к любым жизненным ситуациям. За все годы дружбы я действительно старалась перенять это качество у подруги, но в неё это было заложено природой. Мне же любые изменения в привычной рутине приносили по большей части только стресс.

Тихий стук прервал мои мысли и заставил подняться с кровати. Открыв дверь, я увидела Дениса, с жалобным взглядом и учебником литературы в руках.

— Как ты сюда пробрался? — спросила я, застыв в проходе.

Мы так и не обсуждали случай на его дне рождения. Просто сделали вид, что ничего не произошло. Тем более, что это почти правда. И к тому же, он постоянно был занят на тренировках, а я доделывала статью и уделяла почти всё время учёбе. Может, так даже лучше. Спрятать то неловкое воспоминание в глубине души и продолжать как прежде.

— Миша открыл, — без лишней драмы ответил он, протягивая шоколадку с солёной карамелью, мою любимую.

— Это взятка?

— Сам я такое точно есть не стану, ты же знаешь, — ответил он на очевидный вопрос. — Леонова, спаси меня, иначе я завалю тест. Ты же не оставишь лучшего друга в беде? — Дэн заглянул своими голубыми глазами прямо в мои, лёгкая улыбка на его губах едва сдерживала смех, а всё лицо выражала надежду. И он уже знал, каким будет мой ответ. Отказать Денису — это как спорить с гравитацией: невозможно.

Белов мгновенно устроился на моей кровати, как у себя дома. Хотя, по правде, раньше это и был его второй дом, учитывая, сколько времени он мог здесь проводить. В детстве он практически жил в моей комнате, только изредка появляясь у себя. Наши родители не были против, а мы... Нам как-то никогда и не хотелось расставаться, мы привыкли быть только вдвоём. С возрастом, конечно, в круг друзей Дэна добавились ребята из футбольной команды, а я сблизилась с Лерой. И пусть время наедине стало лишь прогулками до школы, встречами на перерывах или футбольном поле, и редкими совместными выходными — это не изменило того комфорта, который ощущался наедине с ним.

Меняемся мы и всё вокруг, но не ощущения от встреч.

— Сколько раз ты её уже читала? — поинтересовался друг, убирая «Унесённых ветром» на тумбочку.

— Пять...— начала я, но настойчивый взгляд Дэна не дал мне соврать. — ...надцать...

— Никогда этого не пойму.

— Вообще-то, хорошая книга становится лучше с каждым прочтением, — начала я. — Но тебе не помешало бы читать их хотя бы по одному разу, чтобы не прибегать ко мне за помощью в последний момент, — я слегка подколола его, наблюдая за реакцией. Обычно он тут же находил остроумный ответ, но сегодня ему отчаянно нужна была помощь.

А к кому ты пойдешь за спасением, если не к другу?

Поэтому я уселась рядом и начала объяснять Дэну вопросы к тесту. В общей сложности мы провели над ними около трёх часов. 180 минут объяснения эпох и персонажей! Даже с моей любовью к литературе это было слишком много. Белов старался, делал заметки, и почти не сопротивлялся, когда я просила его повторить рассказанный мной материал. Но с каждой минутой его внимание становилось всё рассеяннее, а шутки звучали всё чаще.

— Судя по количеству страниц в «Войне и мире», у Толстого было достаточно комплексов. Кто-то явно навязал бедолаге, что размер имеет значение, — в очередной раз пошутил Дэн, откладывая в сторону конспекты.

Эта шутка была последней каплей, и я уже не смогла сдержать смеха, который шумно разлился по моей комнате, заполняя всё вокруг своим эхом. Белов смеялся вместе со мной, и на минуту я снова почувствовала себя ребёнком. Будто мы сидим в сделанном из подушек шалаше и прячемся от родителей, рассказывая друг другу шутки и обмениваясь секретами, которых больше никто не знает.

— И снова спасибо, — поблагодарил меня Дэн, когда мы спустились на первый этаж дома. — Ты самая лучшая, — сказал он, задерживая на мне свой взгляд. Его васильковые глаза будто с новым интересом рассматривали моё лицо, останавливаясь на каждой детали.

Будто пытались что-то понять.

— Денис, оставайся с нами на обед, — прервала наш зрительный контакт мама, появившись из кухни. Я перевела взгляд и заметила, что её руки испачканы в муке, а медово-русые волосы слегка выбились из сделанного наспех пучка, и теперь нагло лезут в глаза. Она безрезультатно пыталась убрать их с лица, но только больше испачкала себя мукой.

— Опять помогаешь папе с воскресной готовкой? — спросила я, подойдя к ней и поправив наконец непослушные волосы.

— Ну ты же знаешь, дорогая, если папа начнёт вчитываться в рецепт — мы так и не дождёмся еды. Он целый час будет спорить с автором и исправлять его ошибки, — мама засмеялась, обернувшись к отцу, и вытерла руки о полотенце, которое висело на её плече.

— И тем не менее, ты вышла за меня, — послышался голос папы из кухни, пока мы заходили в комнату. Дэн, как я и ожидала, не стал отказываться — ни разу за всю нашу дружбу он не говорил «нет» домашней пицце.

— Мне пришлось! — мама подыгрывала ему, продолжая этот шутливый разговор. Она поставила пиццу в духовку и подошла к папе. — Ты меня вынудил, можно сказать, — с этими словами она посмотрела на него таким же любящим взглядом, который я наблюдала на протяжении всех семнадцати лет.

Неужели можно любить кого-то вот так.

Мы с Дэном сели за стол рядом с Мишей, который отложил в сторону свою энциклопедию о морских животных и с интересом слушал привычную родительскую беседу.

— А разве я мог упустить любовь всей своей жизни? — в ответ папа нежно поцеловал маму, и я заметила, как щёки брата залились румянцем. Он всегда так мило реагировал на их проявление любви, и я невольно представила, как в его будущем тоже появится такой человек, который заставит глаза блестеть, а сердце биться чаще.

— Как раз в тот день я вернулась в университет, чтобы забрать забытый зонтик, — начала мама наш любимый рассказ, который мы слышали уже тысячу раз. Но Миша, как всегда, был заворожён. Ему это всё представлялось ещё более сказочным, чем мне.

— А я как раз спускался из библиотеки, после долгой подготовки к экзаменам, — поддержал её папа, нежно приобняв за талию. — Вика шла по той же лестнице, только вверх.

— И вы столкнулись! — подскочил Миша, предугадывая продолжение.

— Нет, это Женя в меня врезался, — улыбнулась мама, бросив взгляд на отца.

— Судьба, — сказал папа с улыбкой, пригладив свои вьющиеся каштановые волосы. — У неё из рук выпал пропуск, а я его поднял. Но не смог отдать, потому что сразу же утонул в этих прекрасных небесных глазах.

— Мы проговорили весь путь до аудитории, забрали мой зонт, и гуляли до самой ночи, обсуждая всё на свете. Апотом Женя предложил мне выйти за него. И до сих пор не вернул мне пропуск! — мама рассмеялась, а мы все улыбнулись, как и всегда, слыша эту историю.

— И вы поженились! — добавил довольный Миша. Родители в ответ подошли и обняли с двух сторон своё маленькое чудо, поцеловав в макушку. Их счастливые лица были моей любимой картиной.

— А я всё равно удивляюсь, как вы так быстро решили сделать предложение, — прокомментировал их рассказ Дэн.

— Знаешь, в тот самый момент, как я её увидел, — папа снова перевёл взгляд на маму, — моё сердце само расставило всё по местам. Иногда всего одной секунды достаточно, чтобы ощутить, что это — твой дом, к которому ты всю жизнь искал дорогу, даже не подозревая об этом, — произнося последнее предложение, папа немного задумался, а затем перевёл взгляд с Дениса на меня.

Мне показалось, что даже воздух в комнате стал теплее от тех эмоций, что витали вокруг.

Я всегда сомневалась в любви с первого взгляда, считая её иллюзией, чем-то далёким, почти нереальным. Она не случается с обычными людьми, а существует лишь в книгах и кино.

Но только не в их случае.

Мы видели их любовь в мелочах: в утренней газете, аккуратно оставленной мамой для папы на кухонном столе, и в книжных полках, где она наводит порядок ради него, даже если сердится на пыль. Находили её в уголке для рисования, который отец соорудил для неё своими руками, и в самодельной лавочке на заднем дворе, где она отдыхает и придумывает новые иллюстрации в тишине. Мы замечали её в том, как он намеренно уступает ей в настольных играх, лишь бы увидеть её счастливое лицо. И в том, как бережно она убирает его разбросанные по дому рукописи, несмотря на свою занятость. Мы с Мишей тоже были частью этой любви — живым её доказательством.

— Мама, духовка! — голос брата вырвал меня из своих размышлений и заставил переключить внимание на семейный переполох.

Обед на минуту оказался на грани катастрофы: дым из духовки начал заполнять кухню. Похоже, тепло в комнате шло не только от воспоминаний, но и от пиццы, решившей подгореть. Однако папа мгновенно среагировал, и, в конце концов, еда была спасена. Мы с Дэном открыли окна, прогоняя запах подгоревшего теста, а мама поставила на стол слегка обугленный, но всё же съедобный обед.

— Миш, передай спасибо одноклассникам за их ответы на вопросы, моя статья в этот раз понравилась даже больше обычного, — поблагодарила я брата, пока все были заняты поеданием пиццы. Небольшой инцидент с духовкой, на удивление, почти не испортил её вкуса, а я и так любила слегка подгоревший сыр.

— А мне даже понравилось, я и в следующий раз могу помочь! — отозвался он. — Так круто было раздавать всем задания, организовывать, прямо как ты! — последние слова он произнёс с такой гордостью, будто... хотел быть похожим на меня?

— Родной, ты большой молодец, что помог сестре! Но не спеши на всё составлять планы. «Оставь немного места в жизни и для спонтанности», — произнесла мама свои любимые слова.

— Она не всегда так уж хороша.., — тихо сказала я себе под нос, откусывая очередной кусок пиццы. Но повоцарившемуся вокруг молчанию стало понятно, что мои слова услышали все за этим столом.

— Потому что её нельзя занести в твой предсказуемый ежедневник? — отшутился за меня Дэн, доедая свою часть обеда.

От выделенного слова у меня уже начинал дёргаться правый глаз.

Ну, чтобы я ещё раз помогла ему с подготовкой к тесту.

— И это тоже, — немного остыв, ответила я. — Но важнее то, что спонтанность всё меняет. Она выбивает почву из-под ног, — я посмотрела на друга, а затем перевела взгляд на тарелку перед собой. — Когда всё идёт по плану, ты точно знаешь, чего ожидать. Каждый шаг ясен, всё под контролем. Но когда вдруг появляется что-то неожиданное, ты теряешь этот контроль, и всё, над чем так старался, может рухнуть в один момент. Это как... — я замялась, подбирая слова, — как строить карточный дом. Старательно выстраиваешь одну карту на другую, а потом — внезапный порыв ветра, и всё летит вниз. Рушится за секунду, словно никогда и не существовало. Тогда приходится начинать всё сначала. А что, если какие-то карты уже потерялись? Если... если не получится собрать этот домик обратно? Как тогда сохранить всё, что было построено? Как тогда...

Под конец я чуть не задохнулась от непроизвольной скорости своих слов, а пальцы по привычке впились в ладонь. Я постаралась вдохнуть поглубже, чтобы успокоить бешеный пульс, отдающийся прямо в горле. Но это не сильно помогло.

Когда же это прекратится.

Папа вздохнул и на мгновение задумался, будто решал, стоит ли произносить свои мысли вслух. Но затем он медленно отставил чашку и, посмотрев на меня поверх очков, заговорил:— Знаешь, дорогая, — начал он своим спокойным голосом, — жизнь по сути своей такой же карточный домик. И ты права, любой порыв ветра может его снести. Но вот что важно: не все карточки могут упасть сразу. Да, спонтанность может всё изменить, но иногда это не разрушение, а возможность взглянуть на всё по-другому. Может, то, что раньше казалось шатким, на деле окажется крепче, чем ты думала. Спонтанность — это не всегда хаос. Иногда она открывает двери, которые ты никогда бы не заметила, если бы всё шло по плану, — он посмотрел на меня с такой искренней заботой, а затем тихо добавил. — Обещай мне, что подумаешь над этим.

Папа продолжал смотреть на меня слегка встревоженным взглядом, и я кивнула ему в ответ, чтобы успокоить.

— Денис, может, расскажешь, как сейчас проходят ваши тренировки? Удаётся совмещать с учёбой? — мама тактично перевела разговор на более спокойную тему, а я продолжила размышлять на фоне о папиных словах.

Мы все вместе сидели за кухонным столом в тёплый осенний день, наслаждались домашней пиццей и делились любимыми историями. Миша смеялся над шутками моего лучшего друга, мама положила голову на папино плечо, внимательно слушая остальных. Папа поцеловал её в макушку и потрепал по голове брата, комментируя рассказ Дэна.

Это был остров спокойствия, единственная константа в моей жизни.

И прости, папа, но мне не нужны в ней никакие неожиданности.

— Ладно, мне уже пора, — сказал Дэн, поднимаясь из-за стола. — Ещё раз спасибо за обед, — он улыбнулся родителям, попрощался с Мишей и пошёл со мной к входной двери. Там он ещё раз поблагодарил меня за помощь и крепко обнял на прощание.

Закрыв за другом дверь, я заметила, что семья успела переместиться в гостиную и уже по классике выбирала настольную игру. На мгновение я застыла в дверном проёме, наблюдая, как Миша с папой приводят аргументы в пользу той или иной игры, хотя все мы знаем, что по итогу он уступит брату. Но всё равно учит сына спокойно отстаивать своё мнение, как делал когда-то и со мной.

Хотя Миша всё же сильнее походил на родителей: рассудительный мечтатель с горящими глазами. Я же с возрастом чувствовала всё большее сходство с рыжей дурашкой из «Головоломки». [2]

— Согласен, это будет отличной практикой для Саши, — улыбнувшись, произнёс отец, складывая последний блок «Дженги» на верх башни. Непредсказуемая игра, где всё может разрушиться в любое мгновение.

Аналогия понятна, пап.

Я присоединилась к семье и, отвечая на их вызов, достала первый брусок. А дальше мы увлеклись до позднего вечера. Папа, по обыкновению, поддавался маме, ловя её счастливую улыбку, а Миша обыграл всех бесстыдное количество раз. Хотя я уверена, что всё дело в его маленьких ловких пальцах. Неоспоримое преимущество возраста.

— Я просто сумел найти свой баланс, — спокойно ответил брат наигранно-взрослым голосом.

Я лишь усмехнулась, но мама восприняла его слова вполне серьёзно:

— И в чём же ты его нашёл, родной?

— Во всех вас, — сказал Миша, оглядывая каждого члена семьи. — Когда мне страшно, я представляю, что вы рядом, и тогда меня ничего не пугает, — и пока все придавались умилению от этих слов, он ловко переложил очередной брусок.

А когда взрослые устали проигрывать, я повела брата в детскую, чтобы уложить его спать и дать родителям хотя бы немного побыть наедине в их единственный выходной. Брат в считанные минуты поднялся по лестнице в свою комнату, перепрыгивая ступеньки, за что сновал получил от меня выговор. Я целый час пыталась хоть на градус сбавить его резвость. Но он так радовался своей победе, что успокоить его было невозможно ни одной сказкой на планете.

— Так, рассказывай ты мне тогда что-нибудь интересное, раз не хочешь слушать, — устало произнесла я, пытаясь уложить брата в постель. Устроившись на его кровати, я поджала ноги и накрылась пледом, пока Миша без капли сонливости перебирался с кресла на пол и затем наоборот. И откуда в детях столько энергии?

— Про мяу-као? — спросил он, подпрыгнув на кресле.

— Что-нибудь новенькое, — произнесла я, чувствуя, как веки тяжелеют с каждой секундой.

— Типа про то, что голуби едят какашки своих птенцов? — со смехом выпалил Миша, прикрывая рот рукой. Но даже эта шутка не могла перебить моё желание провалиться в сон.

— Давай не настолько... интересное, — прокомментировала я, сильнее завернувшись в плед. — Может что-то романтичное...

— Как у мамы с папой? — уточнил Миша, слезая с кресла и устраиваясь рядом со мной. Я лишь кивнула ему в ответ и обняла, притянув к себе. — Недавно вышел новый выпуск о птицах, я там многое не понял, слишком сложно рассказывали. Но запомнил, что лебеди, оказывается, могут сразу почувствовать связь и влюбиться. Они выбирают партнёра один раз и на всю жизнь, как наши родители! — рассказал брат, прижимаясь ко мне.

— Как думаешь, мы сможем стать такими же, как они? — произнёс он после долгой паузы, вырывая меня из приближающегося сна.

— Ты обязательно сможешь, — прошептала я, ощущая, как последние слова утопают в тишине. Веки стремительно закрывались, и я почувствовала, как лёгкое, незаметное падение уносит меня в сонный мир.

И вот, почти на его пороге, когда реальность уже начала расплываться, я услышала тихий детский голос, проникнутый нежностью: «Ты тоже сможешь, сестрёнка».

***************

[1] — Маргарет Митчелл. Унесённые ветром. — М.: Эксмо, 2020.

[2] — Головоломка 2 (Inside Out 2), реж. Келси Манн, Pixar Animation Studios, 2024.