Сердца на грани

Я снова проснулся в холодном поту от её плача. Хотелось верить, что если открыть глаза — это окажется лишь сном.

Дурацкий, глупый сон, которого просто не могло произойти на самом деле. Что его придумало моё воображение, а не память вставила отрывки из прошлого.

«Я тоже скучаю», — первое, что попалось мне на глаза, открыв телефон.

Мой ангел.

Три слова, которые разбивали сердце и толкали к тому, чтобы сорваться с места и вернуться к ней. К сожалению, это была роскошь, которую я не мог себе позволить.

И не в моих принципах нарушать данные когда-то обещания.

За дверью снова послышался разговор на повышенных тонах. И он отбивал всякое желание выходить из комнаты, но мне давно уже не давали права выбора.

Его голос теперь постоянно звучит только так.

Я встал с кровати и направился в душ, пытаясь параллельно найти хоть одну причину избежать стандартного утреннего диалога. Посмотрев в зеркало, с грустью отметил, что становлюсь всё больше похожим на него. Густые тёмные брови резко выделялись на фоне тёмно-русых волос, слегка выгоревших этим летом. Черты лица становились чётче, жёстче — особенно линия подбородка. Хотя бы глаза оставались прежними, но и в них с каждым днём будто угасал свет.

Зайдя в кухню, я увидел отца, который допивал свой утренний кофе. Его лицо было таким же раздражённым, как и последние несколько месяцев. А строгий чёрный костюм был выглажен до идеала, и даже пыль, казалось, боялась на нём оседать..

—Подвезти в школу? — сухо спросил он, глядя в мою сторону.

Я задумался, когда в последний раз слышал от него «с добрым утром», или мы всегда общались именно так.

— Доберусь пешком, — так же безэмоционально ответил я, заваривая свой чай.

— Как результаты на тренировках? — последовало следом. И ни одного вопроса о чём-то важном для меня.

Завёл ли я друзей? Скучаю ли по прошлой жизни?

Важен был только результат. И желательно, чтобы он был самым лучшим.

— Нормально, — ответил я, глядя, как раскрылись все чайные листья и теперь поочередно опускаются на дно кружки. Мне казалось, я и сам был сейчас на этом дне вместе с ними.

— Нормально — это утешение для слабых, а не для лучших, — бросил отец, выходя в коридор. Дверь резкозакрылась, и в квартире наступила полнейшая тишина, которую я теперь так сильно ненавидел.

Пересиливая желание остаться, я надел серый свитшот с золотистой эмблемой орла, которая вызывала во мне отвращение. Они выбрали эту птицу за величие, но забыли, что она ещё и свободная. Чего нельзя сказать о тех, кто там учится.

Чего нельзя сказать теперь и обо мне.

Дорога заняла непривычно мало времени. За этот месяц я разобрался, как лучше всего добираться до школы, и наконец перестал опаздывать. А после того, как Денис ещё раз показал мне расположение кабинетов, я почти не теряюсь в этих огромных коридорах.

Но, какое бы сильное отторжение я не испытывал, здание школы мне всё же нравилось. Иногда на перерывах долго рассматривал детали постройки и гадал, сколько же сил и труда в это вложено, если может простоять годами.

«Крепкий фундамент помогает выстоять в любую непогоду».

Поднимаясь по лестнице, я думал, как они наверняка гордятся учиться здесь. С детства им прививали мысль о том, что нужно быть лучше других и поддерживать свою репутацию. Но это был не мой мир.

Зайдя в кабинет, я мельком осмотрел одноклассников. С первого дня моя тактика заключалась в том, чтобыдержаться отстранённо, насколько это вообще возможно для вратаря, тренирующегося почти каждый день с целой командой. Мы могли иногда общаться на поле и в раздевалке, но в школьных коридорах я предпочитал ходить один.

Нужно начинать привыкать к такому будущему.

И вдруг мой взгляд уже по привычке нашёл её. Она сидела вместе с Денисом у окна и смеялась с его шутки. Несмотря на весь шум вокруг, мне был отчётливо слышен её теплый смех, который вызывал невероятное желание улыбнуться в ответ. Я прошёл вперёд и сел за уже привычное место позади них.

— Привет! Слушай, сегодня тренировку перенесли на час позже, тренер просил передать, — поздоровался со мной Денис, повернувшись к моему столу.

Она тоже обернулась, и я инстинктивно застыл, глядя в её глаза. Всё вокруг слилось в белый шум, оставляя пространство только для самого тёплого зелёного цвета, что я когда-либо видел. Он словно обнимал своим лесным спокойствием. И лишь в этот момент я осознал, как сильно мне его не хватало.

— Тебе удобно будет? — добавил Денис, так и не дождавшись моего ответа.

— Да, спасибо, что предупредил, — сказал я, всё ещё боясь даже моргнуть. Но в эту минут в дверь зашёл Лебедев, и она сразу же отвернулась. Ещё никогда я так не злился на начало занятия. И всю следующую половину урока пытался хоть на секунду словить её взгляд, но она слишком внимательно слушала преподавателя. Впрочем, как и всегда на литературе.

— Коллеги, сейчас я бы хотел прервать занятие и объявить об одном важном моменте, — вдруг сказал преподаватель, и мне пришлось обратить на него своё внимание. — Как вы знаете, в нашем учреждении мы делаем упор на всестороннее развитие, поэтому участвуем в благотворительности и образовательных конкурсах, — продолжал Лебедев. — И каждый год выпускники готовят проект по улучшению школы. Это может быть связано как с учебными предметами, так и с самой территорией. И да, мы понимаем, какая нагрузка возложена на вас в этом году, поэтому даём время до мая.

Похоже, только я не разделял всеобщего восторга. Одноклассники сразу же начали выбирать себе партнёров, а я перевёл взгляд в окно. Сосновые ветви были так близко, словно сами деревья хотели ворваться в здание и забрать меня отсюда. Я совсем не против.

— Не хотелось бы прерывать вашу радость, — добавил преподаватель. — Но я должен сообщить, что заниматься вы будете в группах по 3 человека, которых сейчас выберете случайным образом. Это сделано в том числе и в ваших интересах, чтобы иметь возможность поработать с теми, с кем не успели за эти годы, — с этими словами он попросил Сашу написать её чётким почерком имена из журнала, пропуская одно через каждые два.

Лебедев передал ей список и листы, а меня попросил взять из шкафа за моей спиной черный бархатный мешок небольшого размера. Он был похож на тот, что используют для «Лото». Как я понял, обычно из него вытягивали темы для рефератов, чтобы было справедливее.

Интересный у него подход.

— Алекс, раз у Вас больше свободного места за столом, помогите Саше с этим заданием, а я пока продолжу занятие, — сказал он и ушёл к доске.

Она развернулась ко мне со списком в руках, а я положил листы бумаги на середину стола. Потом заметил, что она уже просчитала, какие именно имена нужно выписывать, и поставила напротив точки карандашом.

Продуманно.

А затем внимательно начала переписывать каждое на отдельный лист. Она аккуратно выводила буквы, постоянно закладывая непослушную прядь коротких каштановых волос за ухо. И я изо всех сил сдерживался, чтобы не помочь ей в этом.

Нужно отвлечься.

Я стал складывать листы с написанными именами в несколько раз и отправлял их в мешок. Она немного замешкалась перед тем, как написать своё имя. Видимо сомневалась, какую форму выбрать. Но поскольку моё вписывать не нужно было, она вывела «Саша» и протянула мне лист. Затем мы передали мешок Лебедеву, и я начал спокойно ждать своей участи.

Что сделано, то сделано.

Он начал с ряда у дверей, и я мог не волноваться, какие листы мне попадутся. Всё равно достанутся последние. По мере его передвижения в классе уже сформировались группы, и почти все были довольны результатом.

Оставалось выбрать только мне и Денису. И когда он вытянул свои 2 листа и развернул их, было понятно без слов, что её имя досталось не ему.

С лёгкой улыбкой я протянул руку и достал два необходимых листа, радуясь своей удаче. А преподаватель пожелал нам хорошей работы над проектами и продолжил занятие.

Когда оно закончилось, многие начали расходиться по другим кабинетам. Я как раз встал, убирая тетрадь в рюкзак, когда услышал голос, кажется, Леры:

— Алекс, подожди, — сказала девушка, параллельно подзывая подругу. — Тебе несказанно повезло заполучить нас с Сашей в команду, — начала она. — Мы с ней лучший тандем по проектам в школе, чтобы ты знал.

— Не сомневаюсь, — ответил я, немного улыбнувшись. Она так напирала, пытаясь убедить меня в везении, словно я был полным дураком, чтобы отрицать это.

— Но из нас троих мой график самый загруженный и непредсказуемый. И если мы хотим победить с этим проектом, вам иногда придётся подстраиваться под меня, — серьёзно предупредила девушка. — Есть возражения?

Мы с Сашей переглянулись, и я заметил, что её тоже насмешил такой командный настрой подруги. Она улыбнулась мне в ответ, и я почувствовал, как мой пульс участился, а потом будто вовсе исчез.

Поразительно.

— Буду думать, что возражений нет, — продолжала Лера. — Сегодня после занятий у меня есть свободных 20 минут перед собранием, всем удобно встретиться? Набросаем идеи, а Саша составит потом для нас идеальный план, да? — обратилась она к подруге.

— Хорошо, — согласилась она. — Может тогда соберёмся в библиотеке? Там обычно тихо, — предложила Саша, и я готов был кивнуть в ответ. Но Лере эта идея не понравилась:

— Только не там, прошу тебя, — умоляла она подругу. — Мне потом ещё несколько часов в здании сидеть. Давайте на лавочках у аллеи встретимся, хотя бы подышим воздухом немного.

В итоге все сошлись на этой идее, и девушки пошли на свои занятия, а я провожал их взглядом. Время перед нашей встречей прошло как в тумане. И я не уверен, что запомнил хоть что-то из уст преподавателей. А после сорвался с места и быстрым шагом пошёл к аллее, не желая терять ни секунды. Через пару минут к скамейке подошли и они.

— Так, у меня уже есть несколько идей, — начала Лера. — Я подслушала, что многие будут делать проекты, нацеленные на предметы. А мы давайте сконцентрируемся тогда на школьной территории. Во-первых, можно придумать что-то связанное с футбольным полем, раз Алекс с нами, — предложила она. — Или можно подумать над зоной для подготовки к экзаменам и тестовым работам, — она говорила так быстро, что я не успевал за её словами.

У неё в голове словно бушевал ураган мыслей, за которыми даже ей самой не угнаться. Было видно, как ей хочется сделать лучший проект. Скорее всего, она вообще не умела проигрывать. Идеально подходит для такой школы.

Вдруг я заметил, как Саша начала немного стучать ногой по земле после фразы об экзаменах. Девушка отвернулась в сторону аллеи и будто пыталась поглубже вдохнуть свежий воздух.

Мне было знакомо это чувство. Желание оказаться прямо сейчас где-то далеко, лишь бы не здесь.

Лера в это время продолжала генерировать идеи, но я лишь частично улавливал её слова. Только заметил, что за всё это время она не сделала ни одной паузы.

Слишком много шума.

— Что, прости? — обратилась ко мне староста.

Неужели я сказал это вслух?

— Говорю, здесь слишком много шума, — повторил я. И пока произносил эти слова, в голове родилась мысль. — Может, этой престижной — это слово я выделил особенно чётко, — школе с её гонкой за успехом нужно место, где можно просто...

— Отдохнуть, — закончила за меня Саша, будто читая мысли. Мы переглянулись и я понял, что она думала о том же.

— И что вы предлагаете? — задумчиво спросила Лера, скрестив руки на груди.

Я не знал, что ответить. Но заметил, как в глазах Саши появился блеск, вероятно означавший подходящую идею.

— Заброшенная оранжерея, — сказала она с таким довольным видом, что я не мог сдержать улыбку. — Ей ведь почти не пользуются, только выращивают цветы для праздников. А если здание отреставрировать, она не будет стоять без дела круглый год. И по размеру не маленькая. Поставим туда несколько скамеек и сделаем зону для отдыха.

— Интересно, — задумчиво ответила подруга. — А ты что думаешь, Алекс?

— Мне нравится, — произнёс я. — Только нужно хоть раз её увидеть, чтобы понимать, о чём речь.

— И как же ты тогда соглашаешься, — прокомментировала Лера с усмешкой. — Ладно, мне нужно на собрание. Саша, покажешь Алексу оранжерею? Дайте потом знать, что решите, — сказала она и ушла так же быстро, как и разговаривала.

Саша повела меня сначала по центральной аллее, а затем мы свернули на тропу, по которой, видимо, ходят намного реже. И с другого конца здания открылся вид на оранжерею, явно нуждавшуюся в ремонте.

Я немного сбавил шаг, заметив, что ей приходится идти быстрее из-за разницы в росте. А затем решил нарушить продолжительную тишину, пока мы подходили к зданию.

— А твоя подруга , похоже, любит командовать...

— Вроде того. Но ты бы тоже был таким, если бы рос с тремя старшими братьями. Когда ты самая младшая в семье, и к тому же девочка, твой голос мало чего решает, — объяснила мне Саша. — К тому же, первые годы её постоянно сравнивали с братьями, ведь все они с отличием закончили эту школу. Так что Лере пришлось проявить себя и доказать, что она чего-то стоит сама по себе.

— Похожу, я её недооценил, — аккуратно произнёс я, обдумав её слова.

Стало понятно, что школа была для Леры местом, где к её голосу прислушивались. Она стремилась к этой независимости от сравнения с братьями. Хотела доказать, на что способна своими силами.

— Типичная мужская ошибка, — с усмешкой ответила Саша на мою фразу, а затем добавила: — Как тебе вообще наша школа?

— Она ... другая, — немного подумав, сказал я.

— В прежней, наверное, было не так напряжённо? — продолжила она, подходя к зданию.

— Там всё было по-другому, — мне не хотелось вспоминать, что было там. Это всё равно ничего не изменит, а только больше напомнит об имеющейся реальности.

Как раньше уже никогда не будет.

— Надеюсь, в нашей тебе хоть что-то понравится, — немного тише произнесла она и открыла дверь.

Оранжерея представляла собой высокое прозрачное стеклянное здание, стены и потолок которого были выполнены из множества панелей. Наверняка когда-то они сверкали на солнце, но теперь были покрыты налётом пыли и зелёным мхом по краям. По размеру она напоминала просторный учебный кабинет, но ощущалась немного больше благодаря высоте потолка. Лучи кое-как пробивались внутрь, заливая всё мягким, рассеянным светом.

Вдоль стен тянулись ряды растений в больших глиняных горшках, за которыми, судя по их здоровому виду, кто-то всё ещё ухаживал. Однако общее состояние оранжереи было не лучшим: на полу в углах кое-где лежал садовый инвентарь — старые лейки, ржавые лопаты и перекошенные грабли. Стёкла местами были треснуты, а пол покрылся сухими листьями, которые ветер загонял внутрь через щели. В центре помещения стояло несколько широких деревянных скамеек, одна из которых была сломана и перевёрнута набок.

Время здесь будто остановилось, и мы вдвоём наблюдали за этой некогда красивой картиной.

— В первые недели в школе, — вдруг произнесла она, проходя вдоль растений, — мне было так волнительно. Всё было новым, большим и очень шумным. Мне постоянно хотелось сбежать домой, закрыться в комнате, взять в руки любимую книгу и больше никогда сюда не возвращаться, — её голос немного дрогнул, словно она до сих пор отчётливо помнит ту детскую тревогу.

Её тонкие пальцы так нежно дотронулись до растения, что на мгновение я им даже позавидовал.

Оказаться бы сейчас на их месте.

— Нам твердили, какая это честь, иметь возможность учиться в такой школе. Постоянно напоминали, что мы должны стараться изо всех сил и соответствовать этому высокому уровню. В один из дней меня впервые накрыла тревога, и на перерыве я выбежала на улицу. Но в те дни ещё плохо ориентировалась на территории, поэтому случайно оказалась здесь, — она оглядела здание сверху вниз. — Знаешь, тогда мне показалось, что я попала в домиз какой-то детской книжки. Здесь было так тихо, что я смогла успокоиться, и затем вернулась в школу.

— Тебе и тогда на алее хотелось сбежать, раз ты вспомнила об оранжерее? — спросил я после недолгого молчания, обдумывая её слова.

Она внимательно посмотрела на меня, но в этот раз не отводила взгляд так быстро, как делала это обычно. Будто этот вопрос застал её врасплох и заставил задуматься.

Будто я сказал вслух то, что она не решалась.

— Иногда просто необходимо побыть в тишине и найти спокойствие. Как здесь, — ответила она, улыбнувшись и всё ещё не отводя от меня своих тёплых зелёных глаз.

— Оно тебе к лицу, спокойствие, — тихо ответил я, снова не осознавая, что произнёс это вслух.

Боже, при ней я словно говорю всё, что приходит мне в голову. Будто готов рассказать обо всём, что у меня на душе.

Опасно.

Мы стояли молча ещё какое-то время, но эта тишина меня почему-то не пугала. Она совсем не была похожа на ту, к которой я привык. Та тишина разрушала всё вокруг, разрасталась с немыслимой скоростью и уничтожала всё на своём пути.

Тишина с ней будто залечивала раны.

Мне вдруг невероятно захотелось подойти к ней ближе, ощутить это спокойствие, которое я давно потерял. Словно прикосновение к ней сможет перенести меня домой.

Но я как мог, сдерживал это желание.

— Кстати, — вдруг сказала она. — Мне нужно написать про тебя статью в школьную газету. Не против, если я подготовлю несколько вопросов для обсуждения?

Казалось, ей немного неловко спрашивать у меня об этом. Словно я мог отказать ей.

— А о чём будут вопросы? — уточнил я, чтобы снова не выдать, как быстро готов согласиться на её предложение.

— Честно говоря, я ещё не думала, занималась другой статьёй, — ответила она, переводя взгляд на растения. — Наверное, большинство о футболе, может немного об увлечениях, и что-то личное, — последнее она словно произнесла с опаской, продолжая гладить листы какого-то цветка. — Тебе например нравится, когда тебя называют Алексом? Или всё ещё непривычно?

Алекс.

Это имя словно позволяло нацепить маску безразличия. Сделать вид, что мне нравится эта школа, этот город, эта новая жизнь. Что я смирился с его условиями.

Казалось, все вокруг уже называют меня так, даже отец. Я просто перестал замечать.

Но она была первой, кто спросил. Первой, кто спросил меня о чём-то действительно важном.

— Думаю, со временем привыкну, — ответил я, стараясь не вдаваться в подробности, но и не закрыться от неё.

Это у меня в последнее время отлично получалось.

— Я поняла, Саша, — с грустной улыбкой произнесла она, выделив моё имя.

И удивился, как тепло и приятно оно прозвучало, вырвавшись из её уст. Словно обрело какой-то новый смысл. Важный смысл.

— Тогда дай мне, пожалуйста, свой номер на всякий случай, раз мы теперь вместе работаем, — с этими словами она протянула мне телефон, и я ввёл цифры, подписавшись именем, которое она мне вернула.

— Кажется, моя тренировка уже началась, — с грустью в голосе произнёс я, увидев время на её телефоне.

Удивительно. Мне казалось, что мы стоим здесь всего пару минут.

— Ой, извини. Тогда говорю Лере, что мы берём проект с оранжереей? — уточнила она.

Я кивнул в ответ и открыл дверь здания, пропуская её вперёд.

Когда мы сравнялись в этом узком проёме, она всего на секунду оказалась так близко, что рукав её рубашки коснулся моего тела. Сердце вдруг стало стучать так сильно, что, казалось, каждый удар отдавался эхом в груди. Я даже испугался на миг, не слышно ли этого стука?

Слегка наклонившись, я смог уловить ненавязчивый, но такой манящий аромат карамели. И, затаив дыхание, я постарался запомнить его до мельчайших деталей.

А в следующую секунду она прошла дальше, и мне сразу же захотелось вернуть это ощущение. Но Саша уже ушла вперёд, помахав мне на прощание.

Она всегда исчезала так быстро, а я каждый раз хотел бежать за ней следом.