Глава 7.
Чонгук стоял у окна своей спальни, положив руки в карманы и глядя на улицу Лондона, открывавшуюся перед ним. Она почти опустела. Лишь изредка проходили случайные прохожие, да проезжали такси и машины.
Но мужчина не замечал никого и ничего вокруг.
Совсем скоро Лиса Манобан подтвердит или опровергнет правду о себе. Он предложил ей простой выбор. Но от этого выбора зависело слишком многое. Продаст ли она собственное тело в обмен на то, что ей нужно? Чонгук был почти уверен, что да.
А если нет…
Он сжал руки в кулаки.
Чонгук был уверен только в одном: если Лиса Манобан провалит тест, который он предложил ей пройти, он не прикоснется к ней.
Он не тронет её и пальцем.
Лиса ещё долго стояла без движения. В комнате, как и во всем пентхаусе, не было слышно ни звука.
Только шум проезжающих по улице машин напоминал о том, что мир всё ещё существует.
Здесь, в соседней комнате роскошного пентхауса, Чон Чонгук ждал, что она придёт к нему и займётся с ним сексом.
На условиях, которые для него были вполне приемлемыми.
Привычными.
Лиса снова вспомнила, как он выходил из ночного клуба под руку с женщиной легкого поведения. В голове девушки ещё раз прозвучали его слова, брошенные с таким цинизмом: «А чего ты ожидала? Луну и звёзды, романтику и приятные моменты?»
Лиса почувствовала отвращение.
Я, я позволила ему всё это! Позволила прочитать в собственных глазах, что он может делать со мной что угодно. Боже, я сама спровоцировала его предложение!
Лиса ощутила приступ тошноты.
Она закрыла глаза, стараясь выбросить из головы всё, что с ней случилось. Но это не помогло. Она так и осталась стоять здесь, в пентхаусе, где в спальне её ждёт Чон Чонгук, который только что холодно и жестоко сообщил ей, что ожидает получить от неё секс в обмен на продажу Бомонда.
Бомонд. Вот причина, по которой она пришла сюда. Единственная причина. Вернуть Бомонд.
И она вернёт его. Чего бы это ни стоило!
Так вот каков Чон! Ты же знала это, сказала она себе, знала с того самого момента, как Пьер рассказал, что женщина, с которой ушёл Чонгук, проститутка. А ты хотела, чтобы он был другим…
Но он не был. Боль пронзила всё её существо.
Нет! Это не важно! Было не важно тогда и не имеет значения сейчас! Всё, что имеет значение, — это выбор.
Лиса должна была вернуть Бомонд матери. Ради неё и всех тех, кто зависит от этого дома. Другого выхода нет.
Я должна сделать это. Я не могу поступить по-другому. Потому что, если уйду, я никогда не смогу с этим жить.
Но сможешь ли ты жить, если сделаешь это? — услышала девушка внутренний голос.
Она отбросила все сомнения. Она должна.
Но тут реальность обрушилась на неё всей своей тяжестью. В горле словно застыл комок. Чон Чонгук такой же, как и её отец. Безжалостный и беспринципный…
… Лисе было восемнадцать, когда отец вошёл в её комнату, пока она одевалась к званому обеду, куда должна была сопровождать его. Он оглядел её с ног до головы и приказал распустить волосы, сказав, что на приёме будет гость, который любит молодых девушек.
– Я хочу, чтобы он был доволен, – бросил Джилс. – И мне плевать, как ты добьёшься этого. Поняла меня? Ты сделаешь всё. Мне нужен контракт с этим человеком. Он принесёт большие деньги.
Тогда Лиса впервые защитила себя.
– Никогда больше, – сказала она твёрдо, – не смей говорить мне такие вещи. Я знаю, что ты из себя представляешь на самом деле, но ты ведь не хочешь, чтобы об этом узнали и в прессе, правда? И не думай, что я не решусь рассказать всем про твоё поведение. Все первые полосы запестрят заголовками о частной жизни Джилса Манобана! Даже тебе не удастся заткнуть их всех. Издатель «Глоб» давно ненавидит тебя. Ведь ты спал с его женой!
Её выпад возымел эффект. Отец отступил. Но на следующее утро мама вышла к завтраку с толстым слоем тонального крема на лице.
Мама…
Лиса сглотнула. Если ради мамы и других ей придётся заняться сексом с Чон Чонгуком, она сможет это пережить. Должна. Если она превратится в шлюху, что ж, это не её вина. Лиса больше не позволит матери страдать. Она и так страдала всю свою замужнюю жизнь в качестве миссис Джилс Манобан.
И не только ради матери Лиса переступит через себя. Она должна подумать и о тех, для кого Бомонд стал единственным убежищем.
С великим усилием Лиса сделала шаг по направлению к двери.
Я могу это сделать. Если не получу Бомонд обратно, я никогда не смогу себе этого простить. Я должна пройти через это…
Медленно Лиса подошла к двери.
Медленно открыла её…
Чонгук стоял в ванной. Струи горячей воды стекали по его телу. Но даже они не могли облегчить его волнения.
Пусть её не будет в спальне, когда я выйду. Пусть она уйдёт. Пусть лучше разозлится и возненавидит меня. И тогда я смогу вернуть её и убедить начать всё сначала. Тогда, и только тогда, я буду точно знать, что она та самая единственная… О боже, только бы Лиса ушла…
Эмоции накрыли его с головой. Чонгук резко выпрямился и, выключив воду, вышел из душа и обернул банное полотенце вокруг бёдер.
В спальне было тихо. Очень тихо.
Чонгук медленно открыл дверь ванной.
Только бы Лисы там не было!..
Но она была там.
Последний, сокрушительный удар. Он получил ответ на свой вопрос. Ответ, который больше всего не хотел получить.
Лиса стояла к нему спиной, её светлые волосы каскадом спадали на плечи. Обнажённые плечи… На ней не было одежды, она сняла её. Костюм висел теперь на спинке стула, а сумочка и туфли аккуратно стояли в углу. Девушка снимала чулки.
Двигайся, сказал себе Чонгук, делай что-нибудь! Не стой, как истукан…
Но он не мог пошевелиться.
Лиса тем временем сняла чулки, бюстгальтер и трусики и повесила их к костюму.
Чонгук почувствовал, как по спине покатились капельки пота.
Останови её… останови прямо сейчас. И избавься от этой женщины! Просто выставь её отсюда!
– Прекрасное шоу, Лиса, – произнёс он хрипло, собрав всю волю в кулак. – Но ты зря потратила время. Сделка отменяется.
Лиса застыла.
Она знала, что Чонгук здесь. Он должен был быть здесь, потому что шум воды стих, а затем она услышала, как отворилась дверь.
Но Лиса не стала оглядываться. Она делала всё на автомате, как робот.
Она услышала его слова и медленно повернулась к нему. И на мгновение потеряла дар речи. Чонгук стоял перед ней лишь в банном полотенце. Девушка ощутила, как напряглись от возбуждения её соски… что-то дрогнуло и перевернулось в животе, и приятное тепло растеклось по телу. А потом всё вдруг исчезло.
Что он имеет в виду – сделка отменяется?
– Что? О чём ты говоришь?
– Ты слышала. Одевайся и убирайся отсюда!
Лиса не понимала, что происходит. Совсем недавно он хотел одного, теперь изменил своё решение.
– Ты хочешь, чтобы я… что? – не веря своим ушам, выдохнула девушка.
– Не строй из себя дурочку, Лиса. Сделка отменяется. Продажи не будет. Хватит болтать. Просто уходи.
Но Лиса слышала только два слова. Сделка отменяется. Чонгук не продаст ей Бомонд. Дом, который оберегал стольких от жестокой реальности сурового мира.
– Но почему?
– Я сказал, хватит болтать! Одевайся и проваливай отсюда.
Лиса разозлилась. Сначала он требует секса в обмен на Бомонд, а теперь изменяет своё решение? Он заставил её пройти через это унижение, а сейчас отворачивается от неё? Отправляет домой с пустыми руками?
Злость и отчаяние завладели всем её существом.
Лиса подошла к нему и вытянула вперёд руку. Потом вторую. Она не позволит ему просто так уйти. Только не теперь, когда она прошла через этот ад.
Лиса крепко взяла его за плечи и развернула к себе. А затем взглянула в его бесстрастные глаза, полная решимости сделать всё возможное, чтобы он снова изменил своё решение.
Её глаза сверкали, как два бриллианта. Она приблизилась к нему, и он ощутил прикосновение её груди. Ощутил её возбуждение, её дрожь перед ним. Но в его глазах не отражалось ничего, что помогло бы Лисе понять, правильно ли она поступает.
Она хотела сломить его контроль, пошатнуть его.
Сделка отменяется.
Но Чон Чонгуку придётся продать дом. Он продаст Бомонд. Он не устоит.
Лиса оказалась права. Через мгновенье Чонгук притянул её к себе и впился в её приоткрытые губы. Она слышала собственный вздох. Её руки скользили по его телу, пока его губы изучали каждый изгиб, каждую клеточку её распалённой плоти. Она хотела его и чувствовала, что его желание обладать ею столь же сильно, как и её собственное.
А потом он снял полотенце. Она уже не помнила, где и когда, но это было не важно. Всё вдруг стало таким незначительным. Только он и она. И страсть. Дикая, необузданная страсть.
Лисе хотелось большего. Гораздо большего…
Словно прочитав её мысли, Чонгук поднял её. Она обвила ногами его торс, открывая ему дорогу к наслаждению. Лиса не могла остановиться. Ни на минуту, ни на мгновенье. Она запустила пальцы в его волосы и притянула его к себе, так, чтобы он мог одновременно ласкать её грудь. Откинула голову, и её волосы устремились вниз, как неудержимый водопад. Из её горла вырвался стон, когда Чон, наконец, вошёл в неё, заполняя собой всё её существо. Он входил всё глубже и глубже, тело Лисы пронзал стон за стоном, но им всё было мало. Они наслаждались друг другом, пока не испили друг друга до дна.
– Лиса! О боже! Лиса! – простонал Чонгук.
На мгновенье они перестали понимать, где кончается один и начинается другой. Они были настолько едины, что, кажется, полностью растворились в объятиях друг друга.
– Лиса… – Чон произнёс ещё что-то, но она не знала этого языка.
Медленно он отстранился от неё. Его глаза блестели, когда он посмотрел на неё. Лиса слышала, как скачет галопом её сердце. Что произошло? Боже, что здесь произошло? Лиса не знала ответа. Она знала только, что это чудесное, невероятное событие она будет помнить всю свою жизнь.
– Чонгук… – прошептала Лиса еле слышно.
И улыбнулась.
И в этот момент она заметила, что его глаза уже не излучают тепло. Чонгук смотрел на неё взглядом, от которого всё похолодело внутри. А потом, не сказав ни слова, пошёл в ванную.
Чонгук смотрел на своё отражение в зеркале. Его сердце бешено колотилось в груди, а дыхание прерывалось. Он не узнавал себя в этом бледном, измученном человеке.
Как Лисе удалось так одурачить его? Как она преодолела все преграды, которые он выстроил? Ведь Чонгук не собирался прикасаться к ней… не хотел и пальцем трогать это тело…
А вместо этого он позволил себе раствориться в ней, насладиться её сладостью и невинностью. Невинностью! Ха! Как он мог даже подумать такое?
Но ведь всё было так, как он и мечтал. И даже лучше.
До тех пор, пока Чонгук не понял, что именно произошло между ними. Что сделала Лиса. Он увидел это в её улыбке – победной улыбке.
Триумф женщины. Победу над мужчиной, которого она обвела вокруг пальца. Триумф над человеком, которого она оставила в дураках.
Лиса посмеялась над ним и тем, что он испытывал. А он-то думал, что ошибался в ней! Злость и больше того – ярость – ослепила его. Лиса Манобан соблазнила его своим телом и оставила в дураках.
Лиса, наверное, думает, что теперь он у неё в руках. Считает, что сможет манипулировать им, вить из него верёвки.
Что ж, она ошибается.
И она вскоре осознает, какую ошибку совершила. Чон покажет ей это. Тогда, и только тогда, он сможет навсегда вырвать её из своей памяти и освободиться от неё.
Чонгук вышел из душевой и обернул полотенце вокруг бёдер.
Лиса дрожащими руками застёгивала юбку. Она не надела бельё и чулки. А лишь быстро облачилась в костюм и туфли, схватила сумочку и хотела убежать… так далеко и так быстро, как только могла.
Девушка знала, что не следует ей уходить до того, как он примет от неё чек, но она не хотела ещё раз столкнуться с ним лицом к лицу. Просто не могла.
Она подпишет чек в фойе отеля и оставит его в конверте для Чон Чонгука . А потом убежит.
Боже, что она наделала? Как она могла позволить себе такое? Сердце пронзила невыносимая боль. Лиса проигнорировала её. Она должна была.
Единственное, что оставалось сделать, — это бежать… бежать как можно дальше отсюда.
– Хочешь уйти?
Лиса вздрогнула, остановившись. Чонгук стоял на пороге ванной и угрожающе смотрел на неё. Он выглядел зловеще, даже опасно.
Лиса ощутила, как волосы встали дыбом на голове.
– Условием продажи, Лиса, было то, что ты проведёшь со мной ночь. Теперь, когда ты так… – он помолчал с минуту, – успешно переубедила меня, я снова требую этого. Всю ночь. Понимаешь, я не люблю одноразового секса. Всю ночь, Лиса, или сделка не состоится.
Чонгук приближался к ней. Лиса не могла пошевелиться. Ноги словно приросли к полу.
– А сейчас давай избавимся от всего, что может нам помешать, правильно? – он протянул руку, чтобы избавить её от одежды.
– Нет!
– Нет? – удивился мужчина. – А я думал, ты хочешь, чтобы я продал тебе Бомонд, разве нет?
– Ты сказал, что сделка отменяется. – Лиса отступила на шаг.
– Я беру свои слова назад, Лиса. Разве ты не этого хочешь?
Хочешь? Лиса едва не рассмеялась ему в лицо. Разве она хотела вернуть дом на таких условиях? Она почувствовала, как к горлу подступает слепая ярость, но потом что-то побороло её. Выражение, застывшее в его глазах. Как будто что-то покинуло Чонгука.
Или вселилось в него.
– Так что, Лиса? Ты согласна на моё предложение или уйдёшь с пустыми руками?
Его слова прозвучали как гром среди ясного неба.
Какое-то время Лиса молча смотрела на Чонгука.
– Если я останусь на всю ночь… – произнесла она пересохшими губами, – ты вернёшь мне Бомонд?
– Даю слово. А я всегда держу своё слово, Лиса, можешь мне поверить.
Чонгук подошёл ещё ближе.
– А сейчас… – он протянул к ней руку. – Ты дала мне то, что заставило меня снова изменить своё мнение. Но у меня на уме… не только это.
Чонгук подвёл Лису к подножью кровати.
– Поднимайся.
Лиса замерла, не в силах пошевелиться. Тогда он поднял её на руки и уложил на постель.
– А теперь на колени, Лиса, – скомандовал он.
На Лондон обрушился дождь. Лиса слышала, как ехали по лужам первые машины. Она в одиночестве лежала в постели, уставившись в потолок. Девушка слышала, как дует ветер и как стучат по стеклу тяжёлые капли дождя, но ей было всё равно.
С безразличным взглядом, бледная, растрёпанная, она неподвижно лежала на кровати.
Чонгук шёл быстрым шагом по пустынной мостовой холодным промозглым утром. Он промок до нитки, волосы прилипли к упрямой голове, по лицу стекали капли дождя.
Возможно, если бы он пошёл ещё дальше, дождь очистил бы его кожу.
Душ, который он принял после того, как закончил с Лисой, не помог. Он не смыл с него той грязи…
Чонгук знал, что теперь уже никогда больше не почувствует себя чистым.
Лиса замёрзла, но не пошевелилась. Если она сделает хоть одно движение, то ощутит своё тело, поймёт, что оно всё ещё существует и принадлежит ей.
Ей было стыдно, что этим телом обладал такой низкий человек, как Чон Чонгук. Но хуже всего то, что она сама позволила этому случиться.
Они занимались сексом всю ночь, во всех мыслимых и немыслимых позах. Даже в те редкие моменты, когда Чонгук восстанавливал силы, чтобы снова броситься в бой, он не давал ей покоя, снова и снова возбуждая её и доставляя неземную радость. Её тело отвечало ему, испытывая одну волну наслаждения за другой, и Лиса ничего не могла с этим поделать.
А когда Чонгук, наконец, насытился ею, он отстранился и, убрав волосы с её щеки, прошептал:
– Это было потрясающе, Лиса. Просто великолепно. Настолько, что я, пожалуй, сдержу своё слово. Я продам тебе то, что ты хочешь, но… – он провёл рукой по её спине, – за двойную сумму. – Чонгук встал с постели и оделся. – Дай мне знать завтра, согласна ли ты заплатить двойную цену. Ты можешь найти меня в офисе. Да, и ещё, Лиса, – Чонгук покрутил её локон между пальцев, – не думай, что тебе удастся уговорить меня тем же способом, что и сегодня. Мне хватило. Или, – его губы скривились в усмешке, – ты можешь мне предложить ещё что-нибудь? – Уже у двери, Чонгук снова повернулся: – Интересно, Лиса, хватит ли тебе наличных, чтобы выкупить дом? Или ты надеешься достать где-то денег до завтра? Думаешь, ты стоишь таких вложений? Может, ты даже считаешь… – он помолчал немного, – что вообще хоть чего-нибудь стоишь?