Падение вниз [1]

Год назад

Кей

Я просыпаюсь от того, что меня кто-то тычет в бок.

Пару секунд я еще не могу отойти ото сна, а потом резко открываю глаза и вижу самую прекрасную картину в мире, которую только видели мои глаза.

Сирена.

Мой Солнечный Свет.

На ее лице широкая улыбка – это первое, что я замечаю. Бледные веснушки на носу. Круглые светло карие глаза, которые смотрят на меня с доброй насмешкой. Со мной, рядом – моя? Все это моё?

– Ты так долго спишь, – вздыхает девушка, а потом беззаботно, как будто это в порядке вещей – просыпаться вместе – чмокает меня в щеку. – С добрым утром!

Реально доброе.

Я все еще не осознаю, что она – моя. Добровольно. Вот что бы то ни было. Не важно – на какое время – я откидываю эти мысли в сторону. Но ведь Сирена реально моя. Здесь, сейчас. И вчера. Особенно, вчера. После всего, что между нами было. Как она засыпала в моих объятиях, крепко, забавно барахтаясь, когда я пытался заменить замаранные простыни под ней. А потом еще какое-то время не мог заснуть, прижимая ее к себе и гладя ее охренительное тело.

Чел, у тебя сейчас не просто утренний стояк.

Наши отношения развиваются так стремительно, но это не вызывает дискомфорта. Как будто самой судьбой было задумано нам сойтись. Опять же – несмотря ни на что.

Мог ли еще полгода назад я допустить, что проснусь с Сиреной – не-а. Точно нет.

Поэтому я разглядываю ее как восьмое чудо света. Отдельно отмечаю – она проснулась не только что. На Сирене моя вчерашняя домашняя синяя футболка, а ее волосы – влажные, от чего рыжие кудри выглядят немного спутанными и темнее обычного. А еще от нее пахнет моим гелем. Все ясно – пока я дрых, Сирена уже успела принять душ.

Не в силах противостоять самому себе, я хватаю ее за руки и тяну к себе.

Сирена тут же обвивается вокруг моего тела как кошка и чуть ли не мурлычет, пока я впиваюсь губами в ее предплечье, задрав с лёгкостью широкий рукав футболки. Потом она тихо взвизгивает, когда я попадаю в чувствительное место и перебирается на меня сверху.

А я готов материться, что у меня нет под рукой хотя бы зубного порошка, чтобы почистить зубы, потому что я хочу впиться в губы этой девушки и целовать ее до одурения.

Но вместо этого окончательно задираю ей футболку на голову, лишая возможности видеть, а сам смотрю на ее шикарную грудь. Она немного больше, чем обычно бывает у восемнадцатилетних девушек. Это две округлые формы с торчащими матово-коричневыми сосками, и когда я подношу под них свои ладони, они мягко наполняют их своим весом. Когда я провожу пальцами по соскам круговыми движениями – то на ареолах появляются крупные мурашки. Когда я легонько закусываю их и ласкаю языком – Сирена тут же начинает хныкать от удовольствия.

Я в который раз убеждаюсь – что это ее эрогенная зона, и готов уделять этой части тела максимальное внимание. Тем более я сам балдею от этих красивых сисек уже давно.

Раздражая сосок языком все сильнее, я в считанные секунды распаляю девушку до состояния активности, потому что, если до этого она сидела на мне относительно смирно, то сейчас начинает двигаться своими бедрами в области моего и без того стоящего члена.

Оставаясь технически девственницей, Сирена ведет себя со мной довольно раскованно, в ней отсутствует ненужное смущение. Если она ощущает страсть – то отдается этому чувству полностью.

Подобное еще больше восхищает меня в ней.

Мне плевать, как к некоторым вещам относятся другие парни – но я никогда не понимал обычай девушек после проведенной вместе ночи строить наутро из себя стеснительную недотрогу. Может, кому-то это нравится, кто-то не обращает внимание, но во мне подобные игры всегда вызывали раздражение.

Я не делю желание на мужское или женское. Не считаю, что парень должен на постоянной основе соблазнять свою девушку. Если девушка возбуждена и открыто показывает это без ужимок – это верх ее сексуальности в моих глазах.

Пока я осознаю, что Сирена идеально мне подходит и плане секса – она уже вовсю елозит своей обнаженной промежностью по основанию моему члену, оставляя на нем влажные следы. И я уже понимаю, что из меня с каждой секунд уходит джентльмен, потому что я, черт побери, прямо сейчас готов лишить ее девственности, уже насадив как нужно на свой бедный, изнывающий пенис.

Будто читая мысли, Сирена внезапно сползает вниз к моему паху всем телом – и я почти готов сорваться, если это означает, что все на этом заканчивается, и она собирается покинуть наше ложе.

Но остановившись на полпути, девушка замирает и смотрит игриво мне в глаза.

Она собирается сделать минет?

И я сразу решаю для себя – что если да, то я не стану отказываться от этого ни по каким причинам. Потому что причин для отказа в подобном – попросту нет.

Но я ошибся в догадке.

Неожиданно мой член оказывается зажат двумя упругими, крупными грудями девушки, которые достаточно крепко создают для него давление. Когда Сирена руками прижимает их друг к другу, то мои яйца готовы фонтанировать хотя бы от новизны ощущений и просто зрительного наблюдения за происходящим.

Мать твою, у меня никогда ничего подобного не было.

И то, что исполняет невинная девушка – просто разрыв мозга.

Я просто смотрю на происходящее и трогаюсь умом. По подбородку Сирены стекает вязкая слюна, которая падает густой каплей на головку моего члена. После этого девушка начинает скользить своими большими сиськами вдоль него, сжимая все сильнее.

От напряжения она закусывает нижнюю губу, а потом начинает помогать сама себе – пальцами раздражая свои соски, от чего начинает стонать уже сама, не прекращая движений по члену.

Это самая развратная картина, которую я только видел, и самая великолепная.

У меня были опытные девушки, но самая горячая и развратная из них – это девственная Сирена. Порочность и невинность – в самых ярких своих проявлениях.

Я принимаю сидячее положение и, повторно смочив уже своей слюной, головку члена, сам обхватываю сиськи Сирены поверх ее рук и начинаю ускорять движение, не в силах терпеть мучительно-сладкую боль. Я слишком возбужден для этого.

Девушка хныкает от удовольствия, получая от меня дополнительную стимуляцию на свою эрогенную грудь. В таком ритме мы движемся несколько минут, разбавляя тишину комнаты моим хриплым дыханием и стонами девушки, после чего я кончаю прямо на сиськи Сирены.

Заключительные два скольжения, когда сперма выходит уже последними каплями, я уже впиваюсь пальцами в мягкую грудь девушки, от чего она издает болезненный всхлип и пытается отползти от меня.

Но я не пускаю, наоборот, притягиваю повыше к себе, чтобы добраться руками до ее распаленной от страсти киски.

Сирена совершенно зря принимала душ – потому что в итоге мы прижимаемся друг к другу, размазывая сперму по моему животу и ее груди между нашими телами. Где соприкасаемся. Плевать. Это естественные вещи, потом я сам отмою Сирену дочиста, но сейчас я проникаю двумя пальцами в ее тесное влагалище, и начинаю ими двигать внутри девушки.

Ее тело снова замирает в сладком предвкушении и натягивается как струна. А возбужденные, покрасневшие соски снова впиваются в мою грудь.

Я добавляю еще один палец, не замедляя и так довольно быстрые движения.

Тогда уже Сирена издает какой-то хриплый стон и смотрит на меня безумными глазами.

Черт, я сделал ей больно?

Я хочу уже убрать третий палец, мучительно жалея девушку заранее – ведь однажды внутри нее окажется кое-что побольше пальцев, но она не дает мне это сделать. Напротив. Если до этого Сирена просто лежала на мне, позволяя моим рукам делать с ней, что угодно, то теперь она, нависнув надо мной и вцепившись в мои плечи, начинает сама насаживаться на них, двигая бедрами.

Ее влажные волосы падают мне на шею, вызывая мурашки.

Ее полная грудь. Блестящая от моего семени – опускается верх-вниз перед моими глазами.

Ее протяжные стоны наполняют все пространство комнаты – с каждым повторяющимся проникновением моих пальцев в ее влажное лоно.

И когда она начинает содрогаться от бурного оргазма, я настолько снова возбужден от происходящего, что готов просто взять и вторгнуться в Сирену наконец своим членом, настолько она, черт побери, невероятная. Меня останавливает лишь понимание, что он до сих пор смазан моей спермой, а презерватива прямо под рукой у меня в данную секунду нет.

Поэтому мне остается только прижимать к себе девушку, пока ее тело принимает оглушительные волны оргазма.

Мы оба, перепачканные, с рваным дыханием, с легким потрясыванием изнутри, прижимаемся друг к другу.

Это реально необъяснимо, но, если я сейчас скажу, что с Сиреной у меня был самый лучший секс в жизни, даже без прямого проникновения члена в вагину – я даже не солгу. Мне ни с кем не было так хорошо. Я никого так сильно не хотел.

«С таким разнообразием ласк мы так и до первой брачной ночи сможем вполне себе продержаться», – усмехаюсь я в своих мыслях.

И больше мне становится не до смеха. Резко.

Нахер такие мысли. Я не должен заходить даже мысленно настолько далеко. Какая брачная ночь? Какое бракосочетание? Я могу только благодарить жизнь за эти мгновения с Сиреной. Но не сметь мечтать о будущем.

Это меня отрезвляет.

Нет, все в порядке сейчас, просто нужно жить, не рассчитывая на светлое будущее. Дальше настоящего момента не соваться.

Я игриво шлепаю Сирену по заднице и говорю:

– Ты невероятная, Солнечный Свет. – И это еще слабо сказано.

Сирена поднимает на меня свой взгляд, и с улыбкой принимает мой комплимент, сжимая мою руку в своей.

– Это будет немного не в тему, но... Я уже пропустила математику, и сейчас пропускаю историю, – с искренней грустью замечает она. – Но английский язык и литературу – уже не имею права. Так что на самом деле я очень спешу.

Только после ее слов я вообще вспоминаю, что сам являюсь студентом Колледжа, и уже как час должен быть на занятиях. Сирена – единственная, ради кого я мог бы забить на пары и даже позвонить на работу и сказаться больным. Потому что я цепляюсь за каждый гребаный час, проведенный с этой девушкой. Если захотеть, я могу даже постараться и примерно предсказать, сколько их нам осталось.

Отсчет начнется с выпускного.

Когда из нашего общего мира резко исчезнет Дастин Лайал – я не смогу продолжать отношения с Сиреной. Я не смогу ежедневно видеть, как она переживает, ищет брата и изображать, будто я тоже в растерянности. Ежедневно ей лгать, будто я вместе с ней пытаюсь его найти.

Твою мать, это будут отвратительные отношения, они уже сейчас построены на лжи. А однажды Сирена сможет узнать, что я был в курсе всего – а у нас к тому моменту будет семья и дети – и тогда это будет еще больший кошмар. Не стандартная супружеская ссора, а то, что мы не сможем пережить.

Об этом я думаю, пока Сирена повторно принимает душ.

А если все-таки рискнуть?

Впервые я допускаю подобное.

Просто рискнуть – ведь не факт, что у нас с Сиреной зайдет все настолько далеко. Вполне возможно, она сейчас просто окутана своей влюбленностью, которая, если мы станем официальной парой, сойдет на нет. Многие пары расстаются из-за банальной несовместимости.

И если мы с Сиреной окажемся в их числе, то я вообще ни с кем нахер несовместим.

Но тем не менее, этого нельзя исключать. И тогда мы уже не дойдем с ней до моего предательства – но задержимся немного дольше вместе. Или случится какое-то чудо, что-то хорошее, что нам вообще не придется расставаться. Да, я буду нести на себе крест лжеца, но, может, получится как-то избежать раскаяния и трагедии?

Я уже совершил почти что харакири, сблизившись с этой девушкой и дав ей надежду. Но я в ней нуждаюсь не меньше. По-хорошему, мне даже тяжело представить, что я ее потеряю. Могу ли я отпустить ситуацию – и будь как будет?

Это довольно подло и эгоистично, но я все-таки впервые рассматриваю эту возможность всерьез.

Пока сам нахожусь в душе после Сирены, ощущаю даже по запаху ее недавнее присутствие здесь, от чего мысли о будущем становятся совсем паническими. Насколько она уже становится моей, и какие у этого будут последствия.

Мой Солнечный Свет. Я действительно боюсь, что он погаснет для меня.

Выйдя из душевой, я замечаю по звуку, что девушка находится на кухне и чем-то шумит там. Я максимально быстро одеваюсь – брюки, носки, синяя рубашка, накидываю поверх себя пиджак, приятно ощущая как его рукава натягиваются на моих накачанных руках. Сминаю все постельное белье и выкидываю его в ящик для стирки.

И захожу к Сирене.

Первое, что я замечаю – запах кофе и... еды? Девушка, заметив меня, испуганно ойкает и захлопывает микроволновку. Не зная, что не так, но на ее лице читается легкое огорчение.

– Я сделала кофе. И хотела попробовать сделать завтрак, – тут же объясняет она. – Я посмотрела на ютубе, там был прикольный рецепт. Сварить яйца, потом смешать желток с майонезом, растолочь эту смесь. Потом взять чипсы и между их хлопьями расположить эту смесь по частям. Немного подогреть. Но, кажется, что-то пошло не так.

Я мысленно удивляюсь, откуда в моем доме вообще так много вредной пищи – скорее всего, это осталось лежать на полках после прихода в гости моих мелких. Сам я такого не употребляю.

Но сейчас бы употребил.

– Не смотри, – пищит Сирена, когда я делаю шаг к микроволновке. – Там все растеклось и получилась каша – я не знала, сколько нужно варить яйца. Короче, сюрприз не получился.

И все это время грустное выражение лица.

Сумасшедшая, мне плевать на еду, я в восторге от одних только попыток и самого этого желания, что Сирена хотела сделать мне завтрак. Не важно какой вообще. Не важно, получилось это по итогу или нет.

Уже готов сказать, что ничего страшного в этом нет, успокоить ее, но останавливаю себя. Это выглядит, будто я ее жалею, но это не наш формат отношений, и никогда им не был. Сирена сделана из иного теста.

– Понятно, принцессу-белоручку никогда не учили готовить, – со смехом поддеваю я девушку.

Тут же в ее карих глазах появляются бесы, уступая месту разочарованию, и Сирена, воинственно вздернув подбородок, гордо отвечает мне:

– Меня и не надо учить как некоторых. Я современная девушка, поэтому научусь сама. А вот ты... Полный холодильник протеиновых батончиков. Серьезно? Ха-ха.

– И не только протеиновых батончиков. Зато смотри, я какой, – шутливо закатываю рукав, напрягаю руку и показываю девушке внушительные мускулы.

– Сила есть-ума не надо, – продолжает парировать Сирена, закатывая глаза.

– Вообще-то я учусь в меде, получив стипендию, так что твой аргумент отклонен. Я полностью упакован.

– Больше тебя только твое эго.

– Сказала принцесса-белоручка.

– Которая через несколько месяцев тоже будет учиться по стипендии, остынь, герой!

– Остываю, ты меня обыграла, – усмехаюсь я и глотаю кофе. С сахаром. Вообще так не пью никогда – плохие калории, но его сварила Сирена, поэтому даже вида не подаю, будто что-то не так.

Сирена победоносно улыбается и начинает рассматривать кухню.

А я ее.

Молча отмечаю, что на ней школьная форма, хотя вчера она была одета в спортивные шорты и футболку. Интересно. Видимо, поэтому у нее был с собой огромный, тяжелый рюкзак.

И значит, она заранее предполагала, что будет вероятность, что она останется на ночь у меня.

В мыслях сразу появляется уютная картина, как девушка собирается на нашу встречу, планируя ночевку. Почему это так чертовски очаровательно?

– Ой, а кто это? – Сирена застывает возле холодильника и рассматривает какую-то прикрепленную там фотографию.

Только не ту самую, дьявол!

Я еще не вижу, какой именно из снимков она имеет ввиду, но мое хорошее настроение резко дает крена и идет на спад. Какого черта я не избавился от той фотографии?

Нет, я знаю почему – она каждый день является для меня стимулом, но никто не должен ее видеть. Никто. И при этом я уверен, что речь именно о ней.

С трудом я поворачиваюсь и наблюдаю за взглядом Сирены.

Ублюдство.

Кофе застывает у меня в горле, а руки начинают дрожать. Я молчу, потому что вообще не хочу отвечать на этот вопрос. Об этом знает только Дасти, но Сирене знать вовсе не обязательно. Это вообще нахер ни к чему.

На снимке мои родители – более молодые, которые с нежностью обнимают упитанного малыша.

Не упитанного – а жирного.

– Это твой братик, да? – продолжает Сирена, не дождавшись моего ответа. – Он такой... – Я сосредоточенно слежу за продолжением. – Большой.

– Жирный, – поправляю я севшим голосом.

– Ну да, крупноват. – Она соглашается. Твою мать, да, подтверждает мое уточнение. Мои челюсти становятся каменными, и я отставляю кружку с тошнотворно сладким кофе. – Я знаю, что у тебя большая семья. Может, когда-нибудь познакомишь нас? – Сирена еще не понимает, что атмосфера накаляется с каждой секундой – только потому, что я держусь из последних сил от всплеска гнева.

Не злись на нее, идиот. Она все верно сказала. И ты это знаешь.

Но я не могу.

– И с жирным братиком? – цежу я сквозь зубы, не в силах обуздать себя и свой голос. Моя главная проблема – гнев, который не должен быть направлен на нее, но черт побери.

– И с ним... – растерянно смотрит на меня девушка, отойдя от холодильника. Уже понимает, что что-то не так. И правильно.

– Так его нет, Сирена. – С улыбкой бешеного животного отвечаю я, наслаждаясь как садист ее реакцией. – Он сдох. Жирный сдох. Встречи не получится.

– Прости... Я не знала...

В больших карих глазах начинают закипать слезы, от которых меня корежит. Я чувствую себя уязвленным и поэтому злым. Разумная часть меня понимает, что я не имею права гнать на Сирену, но больные эмоции заставляют наслаждаться этими покрасневшими глазами и испуганным взглядом – сама виновата, тебя никто не просил лезть.

Раз.

Два.

Три.

Я еще не знаю, какое чувство во мне победило, я на грани добра и зла, черт побери. Но все же вслух говорю:

– Ладно, нужно ехать.

Сирена затравленно кивает и смахивает слезу.

Сука.

Все же хорошо начиналось. Такое прекрасное утро.

– Я подкину тебя до школы, – наконец произношу я, делая глубокий вдох.

Именно это и сделаю. Нахрен все. Мне паршиво, потому что я по уши запутался в том, что правильно, а что нет. Во мне куча противоречивых эмоций, мыслей и решений. Наверное, мне нужно время побыть наедине и прийти хоть к чему-то, потому что злиться на Сирену – это полное дно.

Я довезу ее – и это не просто подбросить заодно.

Я сам недавно закончил школу и знаю это. Для нас это будет первым шагом к признанию, что мы пара. И что мы, возможно, уже спим вместе. Я могу вызвать ей просто такси, чтобы в очередной избежать этого, но ни хрена.

В этом нет логики.

Я все еще зол. И я все еще не уверен, что официальные отношения с этой девушкой – это не дорога в ад. Потому что ад уже не пугает меня.

Но зачем-то делаю это – везу ее из Центра через Даствуд прямо к воротам Сент-Лайка, где как раз происходит массовое скопление школьников, заполнивших весь школьный двор во время большой перемены.

День, когда прошлый Кей Хирш поломался и начинает выкидывать самые тупые и необдуманные поступки в жизни – отсчет пошел.

Сирена, без обид, но я сам не знаю, к чему все это приведет – это импровизация. Лучше начинай молиться.