One day in Dovemur

Они вышли на аллею с липами, что вела прямиком к озеру. Ветки деревьев обрезаны так, что создавалось впечатление зелёно-желтого туннеля. На лавочках сидели люди, а наверху пели птицы. Должно быть зеленушка, её очень сложно заметить среди густых липовых листьев.

— Ну что, озеро уже близко?

— Вот за поворотом, подожди немного. — отвечала Дженнифер, — Ах, как же птицы поют.

— У меня только канарейка была в детстве.

— Эшли, ты не далеко от правды. Это, — Дженнифер остановилась и посмотрела наверх, — зеленушки. Те же канарейки, только лесные.

— Где? Я никого не вижу?

— Вон, — указала она пальцем, — под большой веткой.

Эшли усиленно всматривалась в зелёно-жёлтые листья.

— Никого не вижу. Они точно там?

— Я их по пению узнаю.

— Да ладно. — выпучила глаза Эшли, — Разве так можно?

— Конечно, вон там, — указала Дженнифер на другое дерево, — пеночка поёт.

Эшли туда посмотрела и снова никого не увидела.

— Да ну, ты врешь. Там никого нет.

— На зелёном фоне их трудно заметить. Хорошо, эту ты точно увидишь. Вон там жёлто-чёрная птица.

— Там снова никого не будет. — надула губы Эшли.

— Ну посмотри.

— Ладно.

На ветке сидела певчая птица.

— Иволга. Видишь её красный клюв?

— Да, хорошо, верю. Этой верю.

— А остальным?

— Нууу...

— Что?

— Откуда ты столько знаешь? Ты этот, вылетело из головы, ...

— Нет, не орнитолог. — предугадала вопрос Дженнифер, — Животных люблю и часто в этом парке гуляю.

Эшли устроило это объяснение.

За углом показалось озеро, обставлено по периметру ивами, что будто окунали свои многочисленные длинные ветви в водную гладь, а меж них прятались коричневые утки и яркие селезни. Водоплавающие толпились у моста, ожидая, когда следующий кусок хлеба упадёт с выси.

— Пап, я тоже хочу поколмить птичек. — говорила Пенни, стоя за парапетом моста.

— Дочка, ты не достанешь. Мы можем пойти к берегу, и там покормишь.

— Но я хочу здесь. — затоптала ногами Пенни.

— Папа может взять тебя на руки, и тогда ты достанешь. — предложила мама.

Отец удивлённо взглянул на супругу.

— Чего ты так на меня смотришь? Давай.

— Пенни, иди сюда.

— Йу-ху. — радовалась девочка.

Эшли и Дженнифер остановились у пологого берега. Коряга неспешно дрейфовала из одной части озера к другой под дуновением лёгкого ветра, а на ней загорали маленькие черепахи. Только порешен не видно. Очередной кусок хлеба приземлился на водную поверхность.

— Ты не знаешь, что едят выдры? — спросила Эшли, не находя интересующих животных.

— Мелкую рыбу и прочую живность. Хотела покормить?

— Может тогда они появились бы.

— Стоило взять мясо или колбасу. Правда выдры ночью более активны.

— Ты же говорила, что мы их тут встретим. — с долей грусти говорила Эшли.

— Да, увидим, только нужно подождать. Пошли на мост, оттуда вид лучше.

Вечерняя прогулка привлекала многих, несмотря на то, что солнце медленно, но верно клонило к горизонту. Много жителей Довемура нашли что-то интересное для себя в этом парке. Только купившие новые зеркальные фотоаппараты активно тестируют их, делая дюжины и ещё небольшую горсточку снимков самых разных вариантов. Тут вам и классические портреты на фоне желтеющей листы, и общие фотографии растительности, и эксперименты с акцентом на ближний план цветка циннии и дальней скульптурой поэта. Не обошлось и без весёлых кривляний, что является неотъемлемой составляющей любительской фотосессии.

В то же время ребятня бегала среди высоких деревьев и искала ингредиенты для своих зелий. Необычный листок, только выросший гриб, и даже маленькая чёрная ягодка — всё сгодиться. Они складывали реагенты в импровизированную чашу из коры, и, под таинственные нашёптывания только им известных заклинаний, перемешивали всё найденной неподалеку палкой.

Палка вообще очень многофункциональная вещь. Тут вам и меч, и копьё, и магический посох, если конечно обернуть его мхом и украсить разноцветной бумагой. Палкой можно сбить застрявший на ветке мяч. Или же использовать для создания плота, липовый лист будет парусом. Так, например, подумали отец с сыном на берегу, что активно спускали на воду всё новые суда. И если первые довольно быстро тонули, то чем дальше шло производство, тем ближе они приближались к стае уток.

Эшли смотрела за каждым клочком воды, что был в её взоре, но не было ни намёка на искомых водных млекопитающих. Только раз за разом утки обращали на себя внимание, неугомонно крякая и борясь за пищу. А с другой стороны, не это главное. Она улыбнулась, когда увидела проплывающий неподалёку очередной плот, и Пенни, что, сидя на отце, кидала вниз кусочки хлеба.

— Тоже хочешь поколмить птичек? — спросила девочка, — А не выйдет, потому что я колмлю. — говорила она с неким превосходством.

Оно, наверное, заключалось в том, что только она не выговаривала "р". Эшли смутилась такому приветствию.

— Пенни, ты что говоришь? Извинись перед девушкой. — не заставила себя ждать мама.

— Но ведь это плавда. Ей нечего дать птичкам.

— Пенни, — грозно молвил отец, — сейчас же.

— Неть.

Без доли сомнения она продолжала маленькими пальчика отрывать кусочек за кусочком от буханки и отправлять их вниз. Мистер Штайн, отец девочки, резким движением опустил её на землю.

— Эй! Эй! — кричала она, — Я теперь не достаю!

— Сначала извинись, а потом поговорим. — ответил мистер Штайн.

— А вот и не буду!

Пенни надула губы и побежала прочь. Мама думала пойти за ней, но отец жестом остановил супругу.

— Скоро прибежит. И в кого она такая? — задал он риторический вопрос, после чего перевёл взгляд на Эшли, — Простите нашу дочь. Она в последнее время ведёт себя хуже обычного.

— Правда-правда. Я уже второй раз за месяц в школу хожу. — дополнила супруга.

— Да, вроде, всё нормально. — ответила им Эшли.

— Точно? У вас будто слёзы.

— А, не, — протёрла глаза девушка, — это было раньше. Всё хорошо.

— Вот и славно. — ответили хором родители.

— Вас, кстати, как зовут?

— Я — Эшли. А это, — повернулась она к Дженнифер, — Дженни.

— Элизабет и Уолберг Штайны. А, ну да, — малость потупила взгляд супруга, точно ей было стыдно, — с нашей дочкой Пенни вы уже знакомы.

— Что есть, то есть. — ответила Дженнифер.

— Вы местные? А то мы приехали из Сироки на пару дней, слышали про заповедник неподалёку. Не знаете где он?

Эшли пожала плечами.

— Сандры Вуд?

— Вроде да. Правильно же? — повернулась она к супругу, а он легко кивнул, — Да, он. Думаем завтра туда поехать.

— Тогда лучше выезжать рано, ехать примерно часа 3 по 102-ой трассе, если не больше. К тому же, после заката для посетителей он закрывается. — сказала Дженнифер.

— Вот оно что. Слышал, милый? На концерте не задерживаемся.

— Концерте? — спросила Эшли.

— Ли Бентона, он через двадцать минут должен начаться.

— А, точно. Что-то за всем происходящим я и забыла.

— Так вы будете идти?

— Даже не знаю. Дженни, что думаешь?

Дженнифер смотрела на кружащихся в небе галок. Скоро дождь, подумала она.

— Да, можем пойти. У тебя же время ещё есть?

— Эмм, — начала думать Эшли, — математику я завтра сделаю, вроде да.

— Ой, вы не пожалеете. Если тут он такой же, как и в Сироки, то мы отлично проведём время.

— Вы так говорите, будто часто на них бываете. — молвила Дженнифер.

— Уже как восемь лет подряд. — миссис Штайн взяла супруга за руку, — С того времени, как познакомилась с Уолбергом.

Отец особо не обращал внимание на жену и не вступал в разговор. Он следил за перемещениями Пенни вокруг озера. Побежит в одну сторону, подумает, пойдёт в другую. Пообщается с мальчиком, что запускаем самодельные плоты, а позже посмеётся с того, что усиливающийся ветер перевернул рафт. Неспешно перебирала ногами и смотрела на небо, что уже совсем скоро полностью покроется тучами. Взглянет на верхушки деревьев, на певчих птиц, что начинают кричать, а не петь. Посмотрит на корягу, что осталась без черепах. Гулять одной хорошо, но и к родителям хочется. Как же вернуться?

Штайны, Дженнифер и Эшли понемногу начали двигаться в направлении крытой площадки, где и должно, в скором времени, быть веселье. Дженнифер обратила внимание на перемену в поведении животных, теперь она была точно уверена — этот ливень начнётся очень скоро, и он надолго. Пенни незаметно, как она думала, стала идти позади, рядом с компанией.

— ... а потом Уолберг взял просто-таки огромный круг, и мы плавали на нём до вечера. — рассказывала Элизабет о последнем семейном отдыхе.

— Это ж где вы такой нашли? — удивлялась и радовалась Эшли.

— Я заплатил местному, чтобы он привёз его в отель. Вот так мы отметили День рождение Пенни. — не оборачиваясь он продолжил, — Тебе понравилось, дочка?

Упс, её рассекретили. Хотя может уже все забыли.

— Да, было очень весело.

— И что ты потом сказала? — сменился голос у отца.

— Спасибо, что у меня такой холоший папа.

— Верно. А скажи мне, могу ли я сказать, что у меня хорошая дочка?

— Конечно можешь.

— Ага, могу. Тогда скажи мне, повторила бы ты свои слова, если бы мы с мамой катались на круге одни, а ты бы сидела на берегу?

— Нууу..., — Пенни задумалась.

— Более того, мы бы говорили, что ты не можешь плавать с нами, потому что у тебя нет круга.

— Навелное нет.

— Наверное нет. А почему? — продолжал мистер Штайн.

— Мне было бы глустно, и я бы обиделась.

— Правильно. Так скажи мне, дочка, зачем ты сказала такие слова девушке, что вот идёт рядом с нами, и не захотела извиняться?

Всё-таки раскрыли. Пенни продолжала идти вперёд, смотря в тротуар.

— Ну что?

— Нуу... — что-то мямлила дочка.

— Я не слышу.

— Ну ... я ...

— Ты не подумала, верно?

— Мгу.

— Ты совершила ошибку, признаёшь?

— Угу. — словно скоро заплачет отвечала Пенни.

— Но ты всё ещё можешь её исправить.

— Да? — подняла она голову.

— Да, достаточно извиниться.

— Нооо ...

— Давай, это не сложно.

— И-ии-извините.

— За что извините?

— Извините, что я вас обидела.

— И ты больше не будешь так делать?

— Нет, не буду. Клянусь, не буду.

— Хорошо, хорошо, иди сюда.

С первыми каплями начинающегося ливня, они зашли под навес, где с минуты на минуту должно было начаться выступление певцов и музыкантов.