Путь завершается в одиночку
Посвящается человеку, которого я уже какой месяц подряд имею полное право называть солнцем
— для тебя!
"the story you're about to read is true,
only the names i have changed"
— Я хотела бы поблагодарить тебя, — остановившись, еле слышно мяукнула она позади, — Эш?
И Эшли обернулась. Между ними оказалось уже несколько кошачьих хвостов, хотя до этого момента они шли бок о бок. Эш окинула взглядом кошечку, чья густая светлая шерсть выглядела почти прозрачной в пронизывающем её свете луны.
Кошки замерли в ожидании – две пары глаз нежно влились друг в друга.
— За что? — игривым шёпотом, Эшли подала голос и с интересом навострила ушки.
— Ты прыгнула за мной в ад, — белая кошечка смущённо опустила мордочку, уставившись на свои пушистые лапки, — прошла через всё: весь тот ужас ужасный... и нашла меня! Вытащила оттуда, и сейчас мы с тобой снова вместе. — она расплылась в мечтательной улыбке.
— Руби, я.. — в груди у Эш что-то ёкнуло, перевернулось и забилось с новыми силами, — постой, прибереги все свои слова, ведь это ещё не всё. — вдохнув, она резко замолчала, и на её мордочке нарисовалась некая тень задумчивости. — Рыбка, в любом случае, вернувшись назад, я бы сделала то же самое. И повторила бы хоть прямо сейчас. Ради тебя.
Руби сначала засияла, а затем тоже предалась раздумьям.
— Верю! Однако, если честно, я не совсем понимаю, куда ты меня ведёшь, но я чувствую, что ты что-то знаешь, — Руби подняла голову и даже запрокинула её кверху – к открытому небу, и в этот миг её глаза загорелись голубым свечением, — здесь так красиво!
Руби опять улыбнулась и сделала пару прыжков, выше – навстречу холодному сиянию звёзд. Эшли стояла поодаль, до сих пор не находя в себе достаточно смелости пошевелиться и подойти к своему ангелу, что теперь так невинно смеялась и движением хвоста задевала вокруг себя пшеничные колосья.
Около Руби всё рождало музыку – каждая шерстинка, каждый высокий колос, каждые ловкое движение и её попытка прыгнуть с каждым разом всё дальше – таки волшебно до оцепенения.
— Эшли! — Руби так и взлетала вокруг себя, когтями ловя в воздухе что-то совершенно неприметное другому глазу. — Я живая, по-настоящему! Прямо сейчас, в эту секунду я чувствую себя собой! Я счастлива!
Так, среди миллиона диких пшеничных колосьев они мордочками разрезали встречный ветер, когтями впивались в рыхлую почву и вырывали траву с корнями – бок о бок бежали, вместе бежали, рядышком... В ледяном и колком свете звёзд они открыли друг другу свои горячие сердца, и вслух осторожно произнесённые мысли ласкали их ушки. Прошёптанное с трепетом «спасибо...» тихим невидимым эхом разлеталось на сто хвостов вокруг, и от силы слияния всех этих чувств рождались новые порывы: и яркой страсти, и безмятежного спокойствия. Откуда-то издалека послышался шум бившихся о скалы океанических волн.
— Нам всё ещё нужно идти, — Эшли лизнула Руби в её розовый нос; наконец-то, они оказались настолько близко друг к другу, что можно было дотронуться языком, — я обещала тебе кое-что показать.
Здесь же, между колючих злаковых стеблей и колосьев, Руби сладко потянулась, грудью припав к земле и распушив свой белый беличий хвост.
— Так идём! — кивнула она после того, как за пару движений языком по шерсти привела себя в порядок, вычесав из шубки несколько сухих веточек.
— Догоняй, — Эшли быстро поднялась с земли, принюхалась и потрусила вперёд, словно змея петляя в темноте между прутиками, — следуй за моим хвостом!
— Хаха, да ведь у тебя же его нет! — Руби искренне засмеялась, догнала Эш и продолжила идти рядом в её темпе. — Знала, что ты очень похожа на рысь? Только рысь чёрную, но я уверена, что у тебя есть проблески рыжего на шубке. Хочу потом посмотреть получше. И даже кисточки на ушах, но вот хвостика никогда и не было.
— Ой, — Эшли, действительно, кошка без хвоста, мило улыбнулась, показав зубки, — а я и совсем забыла!
Если втянуть когти, когда идёшь по металлу, тебя совсем не будет слышно. Никому-никому. Будучи кошкой, когда вокруг – возможно, кошки, помни об этом.
— Куда мы пришли? — Руби вопросительно мяукнула, когда пшеничное поле стало потихоньку сменяться другим ландшафтом, где вместо колосьев из земли торчали низкие трубы.
— Мы с тобой всегда в одном и том же месте, рыбка, — не останавливаясь, промурлыкала в ответ Эшли.
— Мне иногда трудно тебя понять, когда ты говоришь загадками... — озадаченно вздохнула Руби, но не сбавила шагу.
— Чуть позже я всё тебе объясню, — Эш сбавила темп и даже почти остановилась, чтобы посмотреть Руби в глаза, — и ты обязательно меня поймёшь. — а затем одним прыжком она скользнула вниз в узкое пространство между трубами и растворилась в кислой металлической темноте, словно погасший в воздухе пепел.
Так, петляя между ржавыми железными трубами и странными металлическими пластинами по одним только Эшли известным путям, они спускались всё ниже и ниже. Дальше от неба, по диагонали от поверхности земли, где они нырнули в этот бездушный лабиринт, к самому её центру.
— Похоже, здесь кто-то что-то строил, — чихнула Руби, аккуратно переступив очередной продукт плавления и сварки.
— Это город, — пояснила Эш, обернувшись через плечо, — и, если смотреть его чертежи в разрезе, сегодня он будет выглядеть как перевёрнутая вниз полусфера. Мы с тобой были на самой поверхности, а сейчас – спускаемся к центру.
— Прямо-таки над пропастью во ржи... — задумчиво протянула Руби, — Могли бы мы ещё летать!
— Хах! Точно, и ловить заблудшие души котят. Рыбка, совсем скоро мы выйдем отсюда наружу, — пообещала Эшли и подмигнула слегка озадаченной подруге.
— Ты точно знаешь, что делаешь...
— В этом месте – как никто другой.
Когда они спустились на достаточное расстояние от поверхности земли, Эшли приняла решение немного сменить курс – взять чуть выше и прямее. В конце концов, идя точно вслед за Эш и минуя всякое торчащее, Руби заметила, что дышать стало несколько проще. Её грудь теперь мало что сдавливало – труб и стен становилось меньше, а пространства для дыхания – больше. Подушечками лап даже чувствовалось, что поверхности здесь пришлись теплее, чем таковые выше.
— Мы почти выбрались?
— Да, выбрались, — Эшли припала к земле, прижав уши, и пролезла через какое-то маленькое кривое отверстие, из краёв которого сеткой торчали толстые железяки, — осталось совсем немного. Рыбка, как ты себя чувствуешь?
— Ещё немного, и я бы с ума сошла от того кислого запаха, — буркнула Руби из-за стены, а затем просунула голову и переднюю лапу в отверстие, — оу, воу! Что это?
— Место, куда мы с тобой держали половину пути. — Эшли принялась важно вылизывать тёмно-розовую подушечку своей лапы. — Город, о котором я рассказывала. Осторожно, тут очень узкая крыша.
Руби с лёгкостью вылезла на свежий воздух, и ей открылся панорамный вид на город прямо под её лапами. Они с Эш оказались на какой-то неширокой крыше, идущей параллельно горизонту через высокую шершавую стену куда-то в сторону.
— По этой крыше мы можем с тобой перепрыгнуть на любую из крыш ниже, или же мы можем пойти прямо и узнать, что кроется на другом конце этой опасной тропы. — Эшли наклонилась над пропастью, которая разделяла двух кошечек и лежащий внизу город. Мир притих.
Эш посмотрела на Руби в ожидании. Та же в оцепенении разглядывала всё вокруг. Было заметно, как трепетала её маленькая грудь от частых ударов сердца – последствие действия адреналина, выброшенного в кровь.
— Если ты доверяешь мне сделать этот выбор, — Руби выглянула из-за тела Эшли в сторону продолжения крыши, а затем снова окинула взглядом раскинувшиеся ниже крыши домов, — то меня так и манит возможность спрыгнуть туда. Слушай, ты ведь здесь далеко не первый раз?
— Не первый, — Эш довольно подняла бровь и повела ухом в сторону белой кошечки.
— Я хотела бы знать, что это за место. С такого ракурса оно, конечно, выглядит не очень понятно, но всё здесь чувствуется мне таким знакомым. Ты же знаешь имя этого места?.. Города?
— Я знаю всё, — Эшли внезапно поднялась на лапы, — и, в принципе, название тебе я вполне могу сказать. С тебя – молчание, хорошо?
— Я никому не скажу, — от тревожности в груди и важности момента у Руби шерсть на холке и шее приподнялась и стала похожей на львиную гриву.
— Просто это место ещё не готово для того, чтобы о нём узнали. Оно только формируется, так сказать, в процессе. Но я уже ласково называю его «Инферно», потому что оно очень уж похоже на... неважно. — вдруг Эшли облизнула нос и дёрнула усами. — Чувствуешь этот запах?
Руби как следует принюхалась. В воздухе ароматно пахло то ли рыбой, то ли пирожками, а ещё мышами и, кажется, морем? Интересная смесь, однако далее особое внимание Эшли уделит именно морю. А точнее, океану.
— Аппетитно, — белая кошка тоже облизнулась и открыла глаза, — это доносится снизу? Где-то там, возможно, готовят вкусную рыбу.
— Оу, позволь я тебе покажу кое-что ещё. — после этих слов Эш взбодрилась, встряхнулась и даже приготовилась прыгать. Она не могла удерживать равновесие в прыжке с помощью хвоста, поэтому к таким действиям приходилось готовиться чересчур ответственно.
— Прыгаем? — Руби развернулась, хвостом дотронувшись до стены позади, а усами на мордочке – до края крыши. — Только куда?
— Хороший вопрос! Здесь всё постоянно меняется, — бросила ей через плечо Эшли, — поэтому, куда хочешь!
Спустившись сверху и, наконец-то, лапами ступив на каменную дорожку между домами, кошки пустились бежать туда, откуда к ним с ветром приносился сочный запах мяса.
— Ты голодная? — Эшли перешла на рысь, а затем и на шаг.
— Нуу... немножко я бы, наверное, перекусила. — Руби нежно улыбнулась; она очень любила те моменты, когда о ней заботятся.
— Сделаю вид, что услышала «я очень голодна! Дорогая Эш, можешь пожалуйста взять мне очень много еды?!», — тут Эшли искренне сильно рассмеялась, что ей даже пришлось остановиться посреди дороги.
— Эй! — Руби тоже не выдержала и сначала просто усмехнулась, а потом тоже залилась тихим смехом над ситуацией и игрой подруги. — Ну не настолько же я и голодная... Ой, всё ты знаешь!
Руби вперёд головой нырнула под шею Эшли, прошла так пару шажочков, полностью обтеревшись своим телом о грудь кошки, и в конце хвостом обвила её голову так, что та сразу же перестала смеяться, подняв на Руби свои глаза, в которых так и читалось что-то особенно нежное.
— Я достану для тебя нечто прекрасное, — Эш кивнула в сторону одного из зданий неподалёку и уверенно потрусила в ту сторону.
— Всегда работает! — Руби самодовольно ухмыльнулась и поспешила вслед за кошечкой.
Вскоре Руби нечаянно потеряла из виду Эшли, которая словно растворилась на тёмном фоне города, как пепел пропадает в ночном небе после того, как угасает, бесследно. Единственное, что горело в Эшли всегда – её янтарные глаза. Дикие, страстные и невероятно красивые! Постоянный огонёк, что тлел в них в любую погоду, казалось, и давал тот самый живой дрожащий блеск.
«Как ей не горячо? Постоянно смотреть на этот мир сквозь огонь, который внутри тебя. Как бы я хотела увидеть мир её глазами, хоть разочек. Она всегда видит выходы, будто в её голове они уже подсвечены!» — Руби осторожно переступала с камушка на камушек и всматривалась в темноту, стараясь разглядеть Эшли.
Вот она дошла до края дороги и подбежала к небольшому зданию-магазину, откуда так и несло рыбными пирожками. Её уши рефлекторно повернулись по направлению к выходу из магазина ещё до того, как к ней в голову пришёл на анализ громкий звук разбившегося стекла. Затем всё внезапно смешалось: с чем-то в пасти прямо перед её носом выскочила Эшли, которая низко рыкнула что-то вроде «бежим», затем по ушам как будто прям ударило криком злого хозяина магазина, которого только что обманула Эш.
— Ты оттуда что-то украла? Обалдеть! — Руби на бегу пыталась разглядеть, что же шелестело у неё в пасти.
— Угу! — Эшли гордо вскинула голову, а затем прибавила к бегу и прямо-таки улетела с дороги в сторону, взбежала по какой-то каменной горке между домами и перепрыгнула куда-то за неё.
— Невероятная! — Руби выдохнула и тоже прибавила скорости, да так, что от рассерженного позади хозяина остались только звонкие отголоски, а от неё – лишь белые пяточки.
Незаметно для себя Руби обнаружила, что, пока она старалась угадать висящий в пасти Эшли предмет, они с ней выбежали уже куда-то за пределы города. Так, из-под их быстрых и сильных лап давно исчезла булыжная мостовая, а на её место пришло что-то острое и каменное. Складывалось впечатление, что они взбирались куда-то по скале: потихоньку наверх, где лишь тёмное небо отражало что-то светлое. За их спинами – граница покинутого Инферно, а впереди – Руби ещё не знала что, да и предположить тоже не могла. Хотя нет! Пахнет чем-то солёным. Неужели, океаном? Так точно! Руби почти что взвизгнула от счастья.
Эшли прямо с разбега сделала ещё один длинный прыжок вперёд, разом пролетев аж несколько десятков кошачьих хвостов, а затем начала понемногу сбавлять. Руби тоже приостановилась, выравнивая своё бешеное дыхание. В глотке даже жгло, но жгло исключительно приятно. Влажный воздух до удовольствия обволакивал их высохшие носы, а ветер легонько игрался с шерстью. К тому же, признаться, вокруг стало несколько светлее.
— Ну, что же... — Эшли устало бросила пакет – наконец-то стало понятно, что же это было – на землю и встала над ним, растопырив лапы и с силой выдохнув, — это рыбные булочки. Такие готовят только в этом месте, так что угощайся! Я уверена, тебе придётся это по вкусу.
— Конечно! Что угодно! Святые крысы, мы с тобой так далеко убежали оттуда! — сейчас Руби с трудом могла отдышаться, но Эшли знала, что, в отличие от себя, ей на восстановление нужно было всего несколько минут. — Ты будешь есть?
— Спрашиваешь ещё! Давай-ка, — вдох, выдох, и Эш обессилено легла на камень, — вскрывай пакет.
— О, вы доверяете мне сделать это? — на белой мордочке промелькнула довольная улыбка, и Руби принялась разбираться с пакетом.
В том месте, где Эшли его держала, было несколько дырочек, откуда сочился просто невероятный рыбный аромат. В самом же запотевшем пакете виднелись четыре какие-то светлые штучки, по внешнему виду и правда похожие на булочки. Руби схватила зубками верхушку пакета и с силой дёрнула в сторону – короткий шорох, и тонкий материал поддался. Теперь можно было взять себе одну из булок. При виде их у Руби даже потекли слюнки.
— Нам с тобой досталось по одной булочке, — внимательно проследила Эшли, — так получилось. Две из них мне нужно будет чуть позже определить в другое место. Подашь мне одну, пожалуйста?
— Воть.. — Руби с радостью нырнула носом в пакет, куснула булку за бочок и положила её перед носом Эш. Та ответила ей нежным поцелуем в нос – негласное признание высшей любви у кошек.
— Приятного аппетита, рыбка.
— И тебе! — Руби счастливо махнула хвостом, взяв булку себе и улёгшись рядом с Эшли.
— Очень вкусно! Я не отказалась бы даже и от добавки, — начала разговор Руби, когда с аппетитом и лёгкостью в желудке разделалась с булкой, — Кстати, ты говорила, это место постоянно меняется. Что ты имела в виду?
— Ну, — Эшли проглотила последний кусочек и принялась намывать морду лапой, — если начать издалека, то наше с тобой приключение по этим странным местам не будет длиться вечно, ведь мы с тобой здесь не просто так. Вообще-то, у меня для тебя есть кое-что невероятно важное. Но мы ещё не дошли до конца. Сейчас некоторую часть пути мы должны пройти с тобой вместе, а вот уже дальше ты пойдёшь без меня.
— Ты умрёшь?! — испугано прошипела Руби первое, что пришло ей в голову.
— Нет, совсем нет! Ну что же ты, рыбка. — Эшли хихикнула. — Всё гораздо проще и сложнее одновременно. Смерть – это не худшее, что происходит с нами. Порой кажется, что день не закончится никогда, и солнце роет для тебя могилу в нагретой земле. Но помни, пожалуйста, что в конечном счёте на небе покажется долгожданная луна. Иногда держаться над поверхностью воды оказывается невозможно – ты захлёбываешься, тонешь, мягко падаешь на дно, поднимая вокруг себя облачко из песка, а затем выясняется, что всё то самое страшное было всего лишь сном. Только дыши – глубоко, размеренно и осторожно. Сердце всё чувствует и всё видит, и ему должно быть спокойно в первую очередь.
— Кажется, я начинаю понимать, — медленно кивнула Руби, повернула голову в сторону луны, выглянувшей из-за линии скалы, вытянула вперёд лапки и прикрыла глаза.
— Солнышко, — ласково позвала Эшли, — если ты устала и хочешь поспать, мы можем ненадолго остановиться здесь.
— На самом деле, — при одной лишь мысли о сне Руби внезапно для себя так сладко зевнула, что у неё чуть не защемило челюсть, — ой-ёй! Хах, нужно быть аккуратнее. Если честно, я бы подремала. Нам предстоит ещё долгое путешествие?
— Наш с тобой путь закончится тогда, когда с другой стороны за горизонтом луна пропадёт, а с этой – проснётся солнце. Ещё есть время, закрывай глазки.
— Ты меня разбудишь? — Руби подползла к телу Эшли поближе, положив свою голову ей на передние лапки.
— Даже не сомневайся, — промурлыкала Эш и несколько раз успокаивающе лизнула свою рыбку в лоб; та замурчала от удовольствия, — спи.
Однако, Эшли не собиралась спать. Она окинула беспокойным взглядом оставшийся далеко позади город и думала о том маленьком магазинчике, из которого сегодня стащила четыре рыбные булочки. Конечно, хозяин магазина поначалу будет совершенно точно в ярости, но он ведь просто ещё не знает, что через некоторое время этот случай либо забудется, либо будет вспоминаться с громким смехом его друзей-товарищей, заглянувших к нему на чай. «Исключительный случай!», «Прям со стола?», «Ай да кошка! Какая ловкость!» – вот некоторые примеры из множества тех восхищённых фраз, которые, вероятно, будет слышать в свой адрес хозяин. Ещё через некоторое время эта история распространится на другую улицу, потом ещё и ещё на одну, и вскоре хозяин, возможно, станет хвалиться тем, что печёт настолько вкусные рыбные булочки, что у него даже стали воровать кошки!
Уважаемые людишки, кошки не воруют – кошки забирают продукт на оценку его качества; и здесь высшей категорией похвалы является возвращение кошечки или котика в ваше место. Не так ли?
Луна уже почти проплывала над головами Руби и Эшли.
— Нам пора идти дальше, — Эш легко толкнула Руби носом.
— Вот же быстрый был сон... — кошечка сладко и длинно потянулась, носом до сих пор будучи в мягкой шерсти на груди Эшли, а затем сонно поднялась и лапкой потёрла глаза.
— Что-нибудь снилось? — поинтересовалась Эш и подняла с земли пакет с двумя несколько остывшими булками.
— Да, — Руби задумчиво уставилась в одну точку, восстанавливая в памяти цепочку событий, — да, но я правда плохо помню. Блин, мне жаль. Но ничего интересного там не было. Какая-то ерунда. А ты спала?
— Нет, — с виноватой улыбкой, сквозь сжатые зубы и пакет в них, ответила Эшли, — не получилось уснуть. Ничего страшного, пойдём.
Кошечки дружно потрусили в ту сторону, где та самая мощная скала, на которой они только что спали, резко обрывалась и отвесно спускалась вниз. Её острые края много раз прерывались, формируя рисунок зубов, слово в пасти у огромнейшего каменного зверя. Там же, после длинного спуска, виднелся и краешек океана, окутанный густым туманом. Вся скала и её «зубы» отливали белым светом, точно как и шёрстка Руби, однако выглядели они намного страшнее и острее.
— Пахнет морем, — заметила Руби, ещё когда они только перепрыгивали с камня на камень, стремясь приблизиться к шумной воде, — волны бушуют. Даже отсюда слышно! — ей пришлось несколько повысить голос, чтобы быть громче ударов воды.
— Сейчас, только положу булочки в одно место, — предупредила Эшли, — и вернусь. Будь где хочешь, я тебя отыщу.
— Ага! — и Руби направилась спускаться далее к неровному океаническому краю.
Обойдя несколько огромных каменных зубов и спрыгнув с десятка гигантских камней, Руби наконец-то удалось приземлиться на что-то более-менее мягкое и нащупать под своими лапами маленькие округлые мокрые камушки, ведущие уже почти к самому берегу. Протиснувшись между некоторым количеством камней, словно выросших из земли, кошечка вышла на почти что открытый берег. Дальше – лишь она, ещё одна гряда скал и волны океана. У Руби захватывало дух и отключало дыхание каждый раз, когда волны вдребезги разбивались о скалы, окидывая кошку миллионами своих брызг. Ледяное оцепенение никак не давало пошевелиться, и оно нехотя уступило скованные мышцы Руби только тогда, когда рядом она уловила горячее дыхание Эшли. У неё тоже была влажная шубка.
— Невероятный океан, правда? — Эш присела на самом краю перед пропастью, где волны бы беспощадно разорвали её в клочья о скалы, упади она туда.
— Мне страшно подумать, что бы с нами было, окажись мы с тобой в самом его центре. — Руби никак не спускала глаз с всё новых и новых пенящихся волн, — Какое чудовищное величие, Эш... Ты представляешь?
— Да, — Эшли повернулась к Руби, ища что-то вроде внимания кошечки, но взгляд белой оказался накрепко прикован к океану, — если создаёшь нечто такое, надо думать и о силе, которую вкладываешь.
— Создаёшь? — наконец, у Руби получилось оторвать глаза от волн и вернуться к Эш, однако боковым зрением она всё ещё контролировала волны, просто так, чтобы они её не съели.
— Скоро мы приблизимся к выходу отсюда, осталось лишь пересечь океан. — Эшли бросила совершенно спокойный взгляд на бушующие волны, а Руби в недоумении уставилась то на кошку, то на волны, то вообще на всё, что происходило вокруг.
— Это ведь ты создала этот океан? — вслух заключила Руби, а её сердце пропустило аж два удара.
— И пшеничное поле с целым городом – я, — Эшли опустилась грудью на землю и невинно свесила со скалы передние лапки, чтобы немного поболтать ими в воздухе, — и из ада тебя веду в твоё место – тоже я. Знаешь, я немного соврала тебе, когда сказала о солнце. Нет, солнце действительно поднимется и над океаном, и над городом с полем, но... не более. Светить оно будет только там, где я могу это контролировать. Если ты меня ещё не понимаешь, ничего страшного. Позволь мне провести тебя через океан – в твой самый первый раз я хочу быть рядом.
— Идём, — покорно согласилась Руби, стараясь уже хоть как-нибудь успокоить бешеное сердце, ведь ещё чуть-чуть, и от всех этих загадок в голове случится взрыв.
— Хей! — громко крикнула Эшли в туманную даль океана, а потом ещё и звонко свистнула; её звуки бесследно улетели вдаль, не успев даже отразиться ни от чего.
Через несколько ударов волн о скалы Эшли подскочила с места, позвала за собой и спрыгнула вниз, прямо туда, где до неё бы почти достали ледяные когти океана. Руби с трепетом в груди последовала её примеру, хотя это и казалось очень страшным для неё местом – но оставаться наверху было нельзя, ведь рядом с Эш весь этот дивный новый мир казался всяко безопаснее.
Кошечки приземлились друг с другом рядышком, шерсть их обеих трепал ветер, две их мордочки обрызгивали бившиеся, словно птица в клетке, волны. Руби подняла голову и увидела, что они спрыгнули в углубление скалы, где волны практически не могут достать их тела. Невероятно. Ей даже удалось понаблюдать, как из густого тумана к ним навстречу выплывает целый корабль. Эшли уверенно округлила грудь, когда показалась мачта, и Руби не уловила в ней ни капли страха, поэтому тоже немного успокоилась.
— Миледи! — с борта послышался чуть хриплый голос. — Эш, я рад тебя видеть! Давненько тебя здесь не было, мы думали с тобой что-то случилось! Не хочется пока что становиться звездой, да, парни? Ха-ха!
С причалившего корабля под странные смех и крики к Руби и Эшли спрыгнул бело-рыжий котик. Его слегка потрёпанный внешний вид и искренне морской запах выдавали с ушами его главное увлечение.
— Доброй ночи, Кёрт! — они с Эшли потёрлись носами в знак приветствия, — Или может лучше – капитан Рыжий Кёрт?
— Что очень тешит моё самолюбие – так это твоё внимание, дорогая Эш. Я вижу ты тут не одна, что-то случилось? — котик обходительно обратился к Руби.
— Что-то точно случится с двумя рыбными булочками, что я добыла для вас и спрятала в скале на нашем месте, если вы их не заберёте, — довольно тонко намекнула Эшли и рассмеялась, — но, если серьёзно, будет одна просьба.
— Булочки! Рыбные! Ай да молодец, ай да спасибо, Эш! Хей! Ну-ка быстро, кто-нибудь – метнулся туда и обратно! – Кёрт едва свистнул, как с корабля в ту же секунду спрыгнули ещё два котика и побежали в сторону спрятанных булок. — Кхм, так, о чём это я... а, вот! Что за просьба?
— Нам надо пересечь океан и попасть к выходу. — Эшли кивнула в сторону океана.
— Конечно! Для морского кота вроде меня это не проблема: итак, без лишних вопросов – на борт, дамы! А ну же, подать лестницу! У нас тут прекрасные кошечки! — капитан Кёрт отдал приказ, и лестница была сразу же сброшена вниз, — Прошу!
— Руби, — Эшли легко тронула её своим носом в нос, — пропускаю.
— Спасибо! — она смущённо поджала хвостик и первой вбежала на борт по деревянной лестнице.
— Присаживайтесь, где вам будет удобно наблюдать за дыханием океана! — звучно проревел Кёрт и убежал куда-то контролировать и подбадривать свою команду, оставив Эшли и Руби наедине.
— Сейчас как раз самое время, чтобы рассказать тебе всё то, что между нами осталось. — Эш присела рядом, полной грудью вдохнув порцию морского воздуха.
— Я уже не могу дождаться, — Руби склонила голову к своим нетерпеливым лапкам, что так и наступали одна на другую.
— Рыбка, — при этих словах голубые глаза Руби ярко сверкнули, а Эшли продолжила, — весь тот путь, который мы с тобой прошли – лежал через мою душу и то, что было создано исключительно мной. Абсолютно каждый колосок поля, каждая ржавая труба и холодная стена, горячая рыбная булочка, каждый камушек на пляже и каждая капля в этом океане, по которому мы плывём, и даже сам корабль – всё это будто бы не по-настоящему реальное, а лишь продукт работы моего воображения и души, что живёт у меня в груди. Можно сказать, ты видела весь мой внутренний мир... ну, изнутри. Но вся эта история не перманентная – мой мир постоянно меняется. Каждая новая мысль, рождённая в моей голове и нашедшая отклик в груди, меняет весь сотворённый мною мир. Сегодня ты увидела Инферно таким, каким я его себе представляю в этот период жизни. Завтра на его месте может не быть вообще ничего! — Эшли в шутку клацнула зубами прямо перед мордочкой ошеломлённой Руби, — Однако, система устроена таким образом, что душа каждого и бесконечна, и конечна одновременно. Внутри – разнообразие всего и вся, а снаружи – это границы. Понимаешь?
— Ага... — задумавшись, протянула Руби, — То есть, сейчас мы плывём к выходу из твоей бесконечной души?
— Так точно, — Эшли несколько раз кивнула, — ты молодец! Теперь же вернёмся к душам. У каждого одна своя – одна на всю жизнь, и, в зависимости от возраста, активности воображения и всякого разного другого, размеры и возможности души тоже варьируются. У каждого живого существа всё происходит индивидуально. Когда мы выйдем за пределы меня, ты увидишь разного размера сферы, разбросанные в пространстве космоса будто бы в рандомном порядке, или же просто – в беспорядке. Но это в корне не так, хаоса здесь попросту никогда не бывает. Беспорядок может возникнуть только внутри сферы, у кого-либо в душе – но не снаружи.
Кошечки одновременно повернули головы в сторону, откуда из тумана показался кусочек земли. Уже приплыли, получается.
— Остальное я расскажу, когда мы отсюда выйдем. — пообещала Эш и принялась усердно вылизывать взъерошенный клочок шерсти на боку Руби.
— Хорошо, — белая кошечка пару раз лизнула шерсть на своей груди, но, чтобы долизать себе всё качественно, ей не хватало душевного спокойствия.
Корабль встал – до берега один прыжок. Эшли сердечно поблагодарила капитана и его команду за то, что они без происшествий их переправили, и предложила Кёрту обойтись без лестницы. Рыжий котик очень нехотя, но всё же, согласился. Кошки легко спрыгнули с палубы прямо на островок и попрощались со всеми. Судно, скрипя то ли досками, то ли сердце, тронулось и вскоре исчезло в океаническом тумане. Здесь тех сильных волн практически не было, зато перед кошечками лежал ещё один клочок земли, который Руби всё никак не терпелось исследовать. Из воздуха информации приходило критически мало – один лишь морской запах.
— Здесь будет очень туманно, — пояснила Эшли, — поэтому придётся идти практически наощупь.
— Почему у тебя в душе всё происходит так быстро и бурно? Ты разве не можешь выключить туман? — вслух задумалась Руби.
— Да, но дело в том, что это не совсем магия, как ты до сих пор думаешь. Конечно, я могу что-либо изменить, и, если очень подумаю о чём-либо, оно непременно визуализируется в этом мире в виде моих представлений. Однако, глубокие душевные изменения не проходят так скоро, тем более бесследно. Работая над собой, когда-нибудь я, возможно, смогу и усмирить буйный океан, и успокоить встревоженные волны. Просто это происходит постепенно и не так быстро, как мне и тебе хотелось бы. — пояснила Эшли, — Поэтому, за океаническое беспокойство я могу только попросить у тебя прощения. — Эш широко улыбнулась, виляя своим маленьким чёрным хвостиком.
— Да, сейчас я уже всё понимаю. Как же мило ты выглядишь! — умилилась Руби, — И что же это? Теперь я буду думать, что же заставило целый океан в твоей душе вылиться из берегов и никак не подчиняться тебе. Тебе! Должно быть, это что-то чрезвычайно важное...
— Да, так и есть, — на мордочке Эшли нечаянно нарисовалась неоднозначная улыбка, а чтобы не участвовать во всяких дальнейших расспросах, Эш просто прыгнула куда-то вперёд и практически исчезла из виду.
— Хей! Постой! А ну-ка, расскажи мне! — Руби, заливаясь истинным смехом, принялась догонять кошечку без хвоста, руководствуясь лишь движениями воздуха и таким приятным, даже родным запахом её тела.
— А вот и космос, о котором ты говорила.
— Ага, — кивнула Эшли, которую Руби всё-таки догнала уже у самого выхода из души и беспощадно повалила на землю, знатно покатав по траве и даже попробовав шубку Эш в районе шеи на вкус, — а теперь ещё кое-что. Видишь, здесь очень много таких же сфер, как и моя?
— Они... они как будто бы все слишком маленькие? — Руби даже наклонила голову в разные стороны, пытаясь правильно оценить размеры.
— Да, это специально. Если ты обернёшься, то увидишь мою душу, и тоже уменьшенную. — Эшли с Руби обернулись – и правда, всё так. — Внутри каждая из этих сфер гораздо больше, чем снаружи. Я полагаю, это для того, чтобы можно было занимать ими меньше места и нельзя было увидеть всё, что происходит во внутреннем мире другого существа. Вот, к примеру, моя сфера сейчас всего лишь чуть больше моего тела, и здесь, через прозрачные границы, видны только волны океана – как самого главного действия, которое происходит и волнует меня больше всех.
Руби аккуратно прикоснулась лапкой к душе Эшли, и от этого прикосновения Эш даже приятно дёрнуло.
— Ой, ещё... В чужую сферу можно войти только в том случае, если хозяин души разрешит тебе это. Просто так пройти куда-либо у тебя не получится... — Эшли запнулась, когда её взгляд нечаянно упал на одну из тёмных сфер неподалёку. — Сейчас будет пример того, как делать не стоит. Подойдём поближе вон к той душе, видишь? Тёмненькая которая.
— Она мертва? — с испугом в голосе поинтересовалась Руби.
— Пока нет, — Эш отрицательно помотала головой и пожала плечами, — однако, к этому всё может прийти. Никто не сумеет ускользнуть от момента смерти.
Когда Руби приблизилась к сфере, она смогла увидеть лишь, кажется, одного серого котика, лежащего комочком посреди тёмного леса. Никакого движения, кроме трепета грудной клетки котика от его дыхания, не было. Даже деревья не колыхались, листья не шелестели, насекомые не летали. Стоило только Эшли приблизиться вслед за Руби, как ближайшая к кошечке без хвоста поверхность души засветилась, а после касания лапой Эш там и вовсе мгновенно расцвело сразу несколько цветов, залетали светлячки, а котик проснулся и даже стал сонно потягиваться.
— Это тоже твоя душа? — непонимающе-вопросительно прошептала Руби.
— Нет, — Эшли отдёрнула лапу от чужой души и отошла, и всё сразу же восстановилось до прежнего: котик снова свернулся клубочком спать, и вокруг него стало темно и холодно, — это хороший пример того, как не стоит в порыве даже самой сильной любви к другому существу терять контроль над собой и своей душой. Всегда, в абсолютно любой ситуации – полагайся на то, что есть у тебя внутри. Только у тебя. Иначе будешь выживать так же – оживать только тогда, когда до твоей души дотрагивается кто-то, кого ты очень любишь. — Эш несколько грустно вздохнула, — Мне так жаль этого котика, но здесь я уже ничего сделать не могу. Кто-то не справляется и оказывается перед выбором между прижизненными мучениями или самоубийством. Возможно, в этой ситуации где-то и я была виновата...
Руби и Эшли оставили душу спящего котика в покое и вернулись обратно, поближе к душе Эш.
— Таким образом, рядом с моей душой располагаются души тех живых существ, которые мне близки и дороги. Это в принципе логично. Все родные – рядышком. — Эшли повела ухом в сторону сферы со спящим котиком, которая как раз находилась неподалёку. — Как только вы начинаете отдаляться, ваши души стремятся разделиться пространством космоса. Чем роднее тебе кто-либо, тем прозрачнее для тебя его сфера и тем больше ты можешь увидеть снаружи из того, что там происходит. Что же касается смерти... Когда душа умирает, она сжимается и превращается в звёздочку, которая находит своё место в созвездиях и с тех пор вечно светит с неба на землю или любой другой реальный мир, где ты существуешь по-настоящему. — Эшли обвела лапкой все видимые им двоим звёзды. — Вон те звёзды – когда-то они были живыми душами! Представляешь? И нам с тобой там быть. Когда-нибудь.
— Это всё невероятно, — Руби даже закрыла лапками мордочку, — у меня не хватает слов, прости пожалуйста, Эшли!
— Да нич-.. — не успела Эш начать, как Руби бросилась ей на грудь и, чуть ли не плача, мурлыкала что-то себе под нос, обнимая кошечку без хвоста изо всех сил.
— Я никогда не думала, что увижу такое!
— А вот тут ты неправа! — Эшли улыбнулась, когда Руби подняла на неё уж очень озадаченный взгляд. — Всё не просто так. И тот ад, и то, что я тебя вернула обратно, и моя душа, сквозь которую мы с тобой прошли, – это важный путь, проделанный нами вместе, но завершить который предстоит тебе одной. Я лишь взяла на себя небольшууую ответственность: вырвать тебя из когтей ада, доставить обратно на небо и вернуть тебе твою душу, о которой ты уже успела позабыть. Вот она, у меня в руках, такая маленькая. Я берегла её ото всех опасностей, которые могли бы причинить тебе боль. Но сейчас, я окончательно отдаю её тебе и обретаю свой душевный покой. Вот теперь я и жду твоё «спасибо», которое ты хотела произнести для меня в самом начале нашего путешествия! А вообще, я шучу! Можно я просто ещё раз тебя обниму, моя рыбка? Добро пожаловать домой!
На глазах у Руби выступили слёзы. Невинные, чистые, из глубины самой души. Кошечка прильнула к телу Эшли и, наконец-то, тихонько заплакала.
— Пожалуйста, будь осторожна со своей душой. Не позволяй плохим котикам и кошкам заниматься её разорением, обманывать и убивать в тебе твоё нежное и живое. Внутренний огонь гасить нельзя – иначе ты можешь считаться ходячим трупом. Один раз тебе уже пришлось умереть, и пускай это было не по твоей вине, однако, я сделала всё возможное, чтобы вернуть тебя обратно. Но и мои силы не бесконечны, ты должна это понимать.
— Оказывается, ты всё это время возвращала меня домой... Эшли, я... Эш? — она подняла мордочку кверху и носом дотронулась до уголков глаз Эшли, чтобы проверить, плачет она или нет.
Конечно, она плачет. В такой момент они обе плачут. Вся вселенная встала, чтобы считать капающие вниз слёзы этих двух кошечек.
— Нужно быть очень сильной, чтобы суметь вернуться сюда. Руби, я тобой горжусь. Я так долго тебя ждала, моя звёздочка.
— Надо оказаться невероятно смелой, чтобы прыгнуть за мной в ад и, хоть зубами за шкирку, но вернуть обратно домой. Спасибо!
Когда они прощались, то, естественно, обе проронили ещё несколько слёз, и ещё парочку нежных фраз, которых никто больше не должен знать. Кроме их двоих!
На этот раз всё закончилось хорошо
– вот такие пироги, а точнее, рыбные булочки!
* * *
— Здесь все играют в открытую. Любовь – значит, любовь; ненависть – значит, ненависть. Именно поэтому все небесные сферы – это круглые стёклышки, а не зеркала. И моя тебе душа всегда будет самым близким окошком, где я оставлю включенным свет. Так, на всякий случай :)