Глава 3
Свинцовые облака парили над серой крышей морга. Они сливались в безобразную зловещую тень, которая могла в любую секунду упасть и придавить своей тяжестью женщину, курившую на крыльце.
В такую погоду не только у людей портилось настроение, но и у мёртвых. Несмотря на бестелесность, Юки чувствовала даже самое лёгкое дуновение ветра и удары дождевых капель. Теперь они были другими - горячими, почти обжигающими, будто лава с горы Фудзи, - и вызывали новые ощущения. Юки каждый раз тянулась к саднящему участку кожи и тут же отдёргивала руку - становилось невыносимо больно.
Сейчас Юки хотела быть раздавленной и умершей до конца, поскольку не имела больше сил терпеть. Директор, классный руководитель, староста и несколько одноклассников, в числе которых была и Сакура, плакали навзрыд в прозекторской¹.
«Чёртовы лицемеры», - подумала Юки и ушла прочь. Эти эмоции были настолько неубедительны, что её разобрало желание захохотать во весь голос. Мать была не лучше. Плакала, била себя кулаками в грудь и просила прощения. А сейчас спокойно стояла и курила, глядя на утренний туман. Только слегка дрожала, когда сжимала сигарету, выдыхала дым да натягивала хаори² на костлявые плечи.
В памяти невольно всплыл эпизод из недавнего прошлого. Юки устроилась на подработку и копила деньги на покупку очередного альбома новой j-pop группы, но в последний момент потратила деньги на хаори - белый, слегка не по размеру. Ей хотелось выглядеть хрупкой и невинной, чтобы привлечь тем самым взгляд особенного человека. Но она не успела даже надеть обновку - мамины руки порезали белую хаори-химо³. Всё было безнадёжно испорчено.
Скрип двери вывел Юки из воспоминаний, и она с интересом уставилась на молодого мужчину. Нана тоже отреагировала на его появление быстро - потушила окурок каблуком, нацепила на лицо маску фальшивой грусти и театрально смахнула слёзы. У неё затряслись руки и ноги, щёки раскраснелись, а на лбу выступил пот. Никто не заметил подмены эмоций, но Юки знала правду. За несколько часов до того, как войти в серое здание, Нана бурно обсуждала с какой-то пожилой дамой цены на развлекательные мероприятия, школьные экзамены и прочую ерунду. Потом они попрощались, и она начала пафосно курить, будто снималась с дорогом клипе.
Отец же вёл себя иначе по сравнению со вчерашним днём. Во взгляде у него читались грусть и ненависть к происходящему. Его массивная фигура в свете люминесцентных ламп казалась совсем крошечной. Азуса постоянно сутулился, втягивал голову в шею и теребил ткань брюк.
Теперь ледяной поток воздуха окатил его с макушки до пяток. Он бессознательно что-то напевал и, казалось, не замечал никого вокруг. Но вскоре из фиолетовых туч посыпались крупные капли, которые всё же заставили его прервать это бессмысленное действие. Он шагнул под козырёк, протёр усталое лицо платком и с новыми силами вошёл в темноту.
Стены в морге пахли совсем иначе, не как в доме. Юки постоянно чихала и фыркала от этого зловония, в то время как отец молча брёл по коридорам. Он топал лакированными ботинками по бетонному полу, не зная, что ещё ему расскажут и покажут. Юки следила за каждым его неловким движением. Он сжимал пальцы, постукивал о всевозможные углы и старался сдержать слёзы. Было нельзя оттянуть болезненный момент, вечно убегая, - в конце концов заблудишься или умрёшь от бессилия. Вот Азуса и потянул ручку тяжёлой двери, которая от прикосновения издала резкий звук. Юки вздрогнула и прикрыла глаза.
Молодой человек в белом халате вёз каталку, колесики которой скрипели, как зубы голодного зверя.
- Проходите, - обронил он и протолкнулся внутрь. - В последнее время много суицидников развелось... Думал, очередной случай, а тут всё непросто.
- Что вы имеете в виду? - прохрипел мужчина, подходя к дочери.
Юки взглянула на прикрытое простынёй тело на секционном столе⁴, и родители последовали её примеру. Патологоанатом повертел между пальцев бирку, висевшую на левой ноге.
- Ну что, готовы? - спросил он как ни в чём не бывало.
Юки даже понимала его: когда каждый божий день сталкиваешься лицом к лицу со смертью, то смиряешься с
ней. Стоит ли бояться мёртвых, если зло причиняют живые люди?
- Да. Думаю, да, - нерешительно произнёс Азуса и распахнул карие глаза.
- Тогда-а-а, - протянул молодой человек и снял простыню.
Мужчина не смог сдержаться и удивлённо ахнул. Юки же внимательно разглядывала тело. От молочной бледности её кожи и следа не осталось - она приобрела сероватый оттенок. На шее красовались фиолетовые полосы, а глаза чуть ли не вывалились из орбит.
- Это ваша дочь, Комацу-сан?
Мужчина еле ощутимо кивнул.
- Хорошо. Судебно-медицинская экспертиза важна для следствия. В первую очередь, чтобы установить личность покойного. Кроме того, на трупе могут находиться волоски, волокна и другие следы, способные привести прямиком к убийце. Раны, кровь и трупные пятна могут многое поведать о произошедшем. На технические доказательства трудно опираться, главным является именно тактическое ведение расследования.
- Спасибо... - слетело с губ убитого горем отца. Пол перестал ощущаться под ногами, он медленно уползал куда-то далеко, и Азуса не мог за ним угнаться. - Что с ней случилось? От чего она умерла?
- Исходя из температуры тела и rigor mortis⁵, судмедэксперт констатировала, что смерть наступила между одиннадцатью вечера и часом ночи и что её причиной является асфиксия - то есть удушье. Об этом свидетельствуют цианоз кожных покровов и одутловатость лица. К тому же на одежде остались следы непроизвольной дефекации и мочеиспускания. Помимо этого, имеется открытая рана на голове. Под ногтями мы обнаружили землю и частички одежды. Сейчас мы в процессе её исследования, возможно, сумеем установить по ДНК, кому она принадлежит.
Мужчина коснулся холодной руки дочери и бережно сжал её. Юки всегда была его радостью и гордостью, но в последнее время он начал уделять ей меньше внимания.
- Почему ты покинула нас так рано? - голос Азусы отскакивал от стен и холодных режущих предметов, лежавших на столике. - Ты всегда была такой весёлой и доброй, но, видимо, что-то пошло не так. Если нашла себе мальчика, то могла бы рассказать. Знаю, мама не разрешала тебе гулять с одноклассниками, но тогда поделилась бы со мной. Я бы понял, помог советом.
«Ох, папочка, зачем ты плачешь? Меня не вернуть, но я навсегда останусь в твоём сердце и на снимках из фотоавтомата. В детстве мы часто в них дурачились, строили забавные рожицы и пели песенки, - Юки не смогла сдержать печальной улыбки. От воспоминаний стало теплее на душе, как будто она почувствовала родные руки на плечах. - Лучше вспомнить, что произошло в тот день, это важнее».
Юки с тяжестью в груди покинула морг и столкнулась с матерью в дверях. Она как ни в чём не бывало болтала по телефону, выводила ногой круги, перескакивала из стороны в сторону и изредка хихикала, прикрыв рот ладонью.
«Раньше она была другой... Где та милая женщина, не терпящая несправедливости? Почему вчера она ещё верила в то, что я жива и вернусь домой, а сегодня игнорирует сам факт моего существования?»
Сквозь призму боли Юки попыталась не вымещать гнев на матери. Наверное, у неё имелись причины так вести себя. Но какие?
Юки решила, что подобным образом Нана пытается скрыть боль, вызванную потерей дочери. Но это было слишком по-варварски. Родная мать никогда не стала бы радоваться в такой день.
Юки устало вздохнула и направилась в сторону дома, по пути то и дело натыкаясь на счастливых школьников. Несколько раз на неё лаяли собаки - они почему-то могли ощущать её присутствие. Впрочем, хозяева лишь оттаскивали питомцев от неведомой гостьи и ругали за плохое поведение.
Юки надеялась встретить Чису и её грозную мать, но сегодня они, видимо, были заняты. Вспомнив их прошлую встречу, Юки подумала, что ребёнка снова наказали.
«А ведь она пока единственная, кто способен меня видеть. Интересно, почему?»
Юки разглядывала витрины магазинов, прохожих и вереницы машин. Всё это теперь казалось отдалённым и чужим. Мир потерял краски и превратился в сплошное серое пятно, в котором никогда не появится солнце. Словно чёрно-белое кино.
Когда Юки вошла к дом, был уже полдень. Кроме неё, внутри никого не оказалось. Она переоделась в пижаму, чтобы перестать ощущать едкий запах, и уселась за компьютерный стол, где, включив монитор, принялась искать фотографии с разных мероприятий. Ей хотелось вспомнить что-нибудь о своей смерти, а заодно ещё раз посмотреть на беззаботные лица друзей.
Глаза лихорадочно забегали по сотне снимков, пытаясь найти тот самый. Остановилась она на общей фотографии с прошлогодней поездки в лес. Её организовал староста, замотивировав всех получением дополнительных баллов.
«Так, это Чихару-кун, - вспомнила Юки, глядя на худощавого парнишку в очках. - Ито-чан и Химеко-чан, как всегда, вместе».
Она улыбнулась и, продолжая разглядывать школьников, перевела взор на низкую девушку со светлым каре. Она стояла в первом ряду слева, но как бы отделялась от остальных. На ней было чёрное атласное платье и босоножки того же цвета.
«Хм, Сакуру и не узнать. Обычно она выбирает более яркие образы, а здесь будто хотела спрятаться».
Юки постучала пальцами по столу, совсем не задумавшись, что её могут случайно услышать. На подсознательном уровне она и мечтала об этом, но не знала, какая последует реакция: истерика, страх, отрицание.
Быть призраком - тяжёлый труд. Нужно вести себя тихо и неприметно, ведь пугать людей просто так никому не хочется. Несколько раз Юки, впрочем, встречала призраков, которым нравилось издеваться над обитателями крупных жилых комплексов. Они подбивали её попробовать сделать то же самое. И однажды, совсем не осознавая, к чему это может привести, она решила пошутить в вагоне поезда.
Тогда Юки остановилась напротив группы школьниц, которые обсуждали повседневные дела, и резко возникла перед ними, после чего долго всматривалась в их лица и прерывисто дыша. Спустя минуту одна из девочек подняла глаза и побледнела. Юки задрала низ матроски, оголив истерзанную грудь со следами гниения. Девчонка завизжала на весь вагон, упала, забилась в угол и замотала головой. Подруга пыталась её успокоить, но не получилось: незнакомка выла и билась, из её рта потекла пена.
Призрак, стоявший рядом с Юки, заливался смехом, а вот ей самой было не до веселья. Страх сковал её, захотелось одновременно помочь бедняжке и вместе с тем покинуть её. Она несколько минут смотрела, как школьницу пытаются привести в чувство, а когда та перестала биться, то заплакала, убежала и после этого случая игнорировала других призраков и старалась вести себя как можно незаметнее. Ей приносило удовольствие просто наблюдать за близкими и быть рядом с ними, пускай от этого становилось больно на душе. Главное - они были живы и здоровы.
«Какими бы они ни были, я их люблю и должна заботиться о них даже после смерти», - заключила Юки, поднявшись с кресла.
Внизу раздался звонок, топот каблуков и шуршание.
«Что там такое?» - Юки прошла сквозь дверь, спустилась на первый этаж и увидела незнакомого мужчину, позади которого стоял Азуса.
- Что здесь происходит? - раздражённо спросил отец, сжав кулаки от злости.
«Кто этот человек?»
- Как ты посмела притащить в дом своего любовника?! Мы даже не успели почтить память нашей дочери! Постыдилась бы!
«Любовника? Так она правда нашла себе другого? И отец знал об этом?»
_____
¹ Больничное помещение, где производится вскрытие трупов.
² Японский жакет прямого покроя без пуговиц, который надевается поверх кимоно или с хакама.
³ Шёлковая нить, придерживающая полы хаори.
⁴ Патологоанатомический стол.
⁵ Трупное окоченение.