Коронованные

Джино Бомифор понял, что грибы были плохой идеей.

Очень и очень плохой.

Он-то полагал, они придадут вдохновения, заставят увидеть мир с другой стороны. Так ведь обещал придворный чародей! Джино посчитал, что ему как менестрелю просто необходимо немного чудесного зрения.

Никто не предупреждал, что будет так плохо.

Точнее, сначала было очень хорошо. Пирушка принца Изага перешла в ту стадию, когда удалялся король-отец и благочестивые придворные дамы, оставляя ночь разгульной молодежи. Король сквозь пальцы смотрел на разнузданные оргии сына, пока тот исправно учился править и умел подстрелить кролика с сотни шагов.

«Надо же мальчику отдыхать», говорила королева.

В отдыхе Изаг точно знал толк. Поэтому Джино хоть и любил считать себя странствующим менестрелем, но очень много времени проводил именно здесь. Вкусная еда, женщины и возможность бренчать на лютне без перерыва: музыку принц тоже любил и заставлял весь остальной двор любить.

Джино как раз мило улыбался леди Исилде и думал, то ли ему проблеваться, то ли выпить еще, когда придворный чародей предложил грибы.

- Они расширят границы!

Принц Изаг успел куда-то улизнуть, но никогда не ограничивал придворных в их пьянках. Джино даже считал, из него выйдет мудрый правитель: сам Изаг предпочитал не напиваться в хлам и спать уходил так, чтобы на утренних занятиях быть свежим и бодрым. А вот людям своим позволял кутить – если на следующий день не предвиделось ничего важного.

Грибы выглядели неброско, а слова чародея манили. Джино не сомневался, когда положил в рот пару шляпок. На вкус они были будто земля.

Поначалу всё шло прекрасно. Мир стал ярким и будто бы пульсирующим. Леди Исилда тут же потеряла значение, потому что менестрель с восторгом смотрел вокруг и даже осмелел настолько, что потрогал бороду сэра Гардура. Тот отчаянно пытался походить на отца-генерала и отращивал бороду, которая выглядела куцей и странной.

А потом всё пошло из рук вон плохо.

Джино тошнило, во рту появилась сухость, а больше всего ему хотелось лечь и умереть. В крайнем случае – поспать.

Покинув зал с пирушкой, Джино, держась за стеночку, пошел по темным замковым коридорам. Он сам не знал, то ли к себе поспать, то ли проветриться после дурацких грибов.

Вдруг стена резко исчезла, и Джуно повалился в нишу, прикрытую гобеленом. По всему замку такие были, чтобы подслушивать и шпионить. Правда, все об этом знали, поэтому прежде чем вести разговоры, протыкали мечом такие ниши. На всякий случай. Так что гобелены эти в ясный день представляли собой весьма плачевное зрелище. Изаг грозился первым делом, когда станет королем, избавиться от этого мусора и самих ниш.

Было тепло, сухо, а голова почти не кружилась. Джино и не заметил, как уснул.

Разбудил его резкий скрежет металла. Спросоня он не понял, что происходит, а потом осознал, что чей-то меч вонзился прямо у него над ухом. Не лежи он плашмя, сейчас был бы мертв.

Джино мгновенно протрезвел, но даже не шевельнулся, прислушиваясь к разговору по ту сторону гобелена, в коридоре.

- Этот щенок не должен править.

- Он принц и единственный наследник, - с усмешкой прозвучало в ответ. – Сложновато будет править не ему.

- Глупый король воспитал глупого сына. Но старый придурок ни во что не вмешивался. А мальчишка уже успел заявить, что не одобряет некоторые дела Совета!

- Конечно, не одобряет. Это же растраты казны.

- Щенок! Несговорчивый щенок! Лекарь Торинсон говорит, короля мучает подагра и сердечная болезнь. Ему осталось не так много лет. После него на трон должен взойти не его сын, а герцог Ричтон. Он дальний родственник.

- И туп, как пробка. Выделить ему содержание и лучшего вина, и он ни во что лезть не будет.

- Остается принц. Несчастный случай? Яд на одной из его пьянок?

- Обсудим детали...

Голоса начали удаляться, а Джино еще некоторое время лежал, не шевелясь и боясь даже дышать. Голоса он, безусловно, узнал, герцоги-генералы из королевского Совета. Видимо, крайне самоуверенные, если обсуждали такие дела в коридоре.

Наконец, Джино, пошатываясь, встал. В голове еще шумело: то ли от грибов, то ли от мыслей. Когда-то менестрель клятвенно обещал себе не лезть в политику. Он маленький человек, и его дело – бренчать на лютне, по-быстрому слагая рифмы о том, на ком сейчас корона. Какая разница, что это за голова? А если она слетит с плеч, тоже повод сложить балладу.

Подумав и пошатавшись еще пару минут, Джино мысленно выругался и всё-таки направился к покоям принца. Изаг не спал и даже принял его. Внимательно выслушал, постукивая себя пальцами по губам. Потом заявил:

- Прекрасно! Не думал, что они так рано себя проявят. Я займусь этим, спасибо. Раскрытый заговор и парочка показательных казней отлично расскажут, что я умею скалиться.

Когда Джино ковылял к придворному лекарю, чтобы попросить настойку от головы, он думал о том, что больше никогда не будет грибы. Да и принимать что-то от чародеев сомнительное дело.

А еще о том, что, когда щенок вырастет в волкодава, он еще покажет этим аристократьишкам. Джино не сомневался. И думал, что служить такому монарху – вообще-то достойное дело.