Наивные люди

Всю неделю мы упорно готовились к «самому важному событию в жизни каждого человека» по мнению наших учителей, а именно - к последнему звонку. Сценки были проработаны, вся музыка, на всякий случай, была записана на флешках практически каждого выпускника, чтобы, если вдруг на компьютер актового зала она не запустится, любой в этот же миг мог волшебным образом материализовать флешку в своих руках и передать её нашему охраннику-диджею. Про танец я вообще молчу. Мы повторяли его столько раз, что в какой-то момент мне показалось, ещё немного, и мои руки навсегда прирастут к талии Ани. Хотя, наверное, лучше бы так. Каждый вечер, я пытался её куда-нибудь вытащить, но максимум на что он соглашалась, это на то, что я провожу её до дома после школы и вечером мы пойдём выгуливать её собаку.

Как-то я поинтересовался, что случилось, и почему она отказывается от свиданий со мной после проведённых вместе выходных, но она упорно не хотела говорить, ужасно краснея при этом.

- Ань, ты говорила, что если что-то между нами изменится, ты мне обязательно об этом скажешь. И что происходит теперь? По-моему, я имею право знать, что сделал не так, если ты не хочешь появляться со мной где-то, кроме школы. - Я был крайне взволнован, но не раздражён, когда говорил ей это, как было раньше, ещё до того как мы начали встречаться. Может поэтому она наконец решила открыться мне.

- Я не могу... Я не знаю, как я объясню это родителям. Когда я ухожу гулять с собакой, они не знают, что мы идём с тобой. Они не знают, что мы с тобой встречаемся. Я даже не представляю, как им об этом сказать. Я выливала на тебя столько дерьма, и как я теперь скажу «мама, папа, я встречаюсь с Пашей Бережным, сегодня меня не ждите, я иду с ним на свидание».

Тогда я посмеялся над этой фразой, но вообще-то меня самого ждал подобный разговор с родителями, когда они вернутся домой от бабушки. И я тоже не представлял, что я им скажу. Надо было придумать что-то до последнего звонка, потому что в этот день они обязательно ко мне приедут. И я придумал.

И вот настал тот самый день «когда из маленьких птенчиков мы превращаемся в больших свободных птиц, которые вольны лететь куда угодно по этому огромному небосводу взрослой жизни», как нам торжественно должен был объявить наш директор школы, хотя текст его речи все знали ещё задолго до этого дня. Я стоял в нашем кабинете и репетировал что скажу своим родителям про Аню, когда они приедут. Надо было подниматься в актовый зал, чтобы последний раз отрепетировать вальс, но Ани ещё не было. Очень странно, ведь она практически никогда не опаздывает, тем более на такое важное мероприятие. Не замечая других людей, суетящихся вокруг, которые заканчивали оформление коридора, я, погруженный в свои мысли, поднялся в зал.

- Где Аня? - Лариса налетела на меня, как коршун, с максимально напряженным видом и дёргающимся правым глазом.

- Не знаю. Я звонил ей раз десять, она не отвечает. - Что было ещё страннее, чем её опоздание. На мои звонки она отвечала почти всегда, или потом практически сразу перезванивала.

- Я тоже ей звонила, думала она с тобой. И вчера она мне не отвечала, ни на звонки, ни на сообщения, - лицо Ларисы стало задумчивым и каким-то чрезвычайно озабоченным. - Если она не придёт, я просто сойду с ума.

Она обхватила голову руками и потрясла ей из сторону в сторону. К нам подошёл Антон, мы обменялись рукопожатиями и он обнял Ларису за плечи.

- Кис, я тебе всё утро повторяю, успокойся, пожалуйста, всё будет хорошо. Аня обязательно придёт, это же и её день, - он целует Ларису в висок и разворачивает к себе лицом. Я слышу как она тяжело вздыхает у него на груди.

- Она боится, что Аня передумала, - он шепчет мне это настолько тихо, что я сам еле расслышал, - позвони ещё, я не знаю что делать. Лара действительно с ума сойдёт, если Ани сегодня не будет.

- В каком смысле «передумала»? Вы о чём говорите? - Я действительно не понимал, что здесь происходит, но если даже Антон волнуется, значит это что-то, что с большой долей вероятности может произойти. Осталось только узнать, что «это».

- Аня не хотела приходить на последний звонок. Она вообще не хотела ни в чём участвовать. Я её еле уговорила, а потом ещё и танец... Если она передумала, то все мои труды сольются в унитаз. - Лариса почти плакала, и пыталась собраться, методично поглаживая плечо Антона.

Что значит не хотела приходить? Почему я об этом не знал? Всё больше и больше я убеждаюсь в том, что я просто ахуенный парень. Пожалуй, Ане нужен кто-то получше. Я точно не заслуживаю такую девушку, как она. Я полез в карман за телефоном, чтобы в одиннадцатый раз за это утро набрать номер Ани.

Вдруг в один миг весь шум в зале стих. Те, кто танцевал, отсчитывая сами себе ритм, остановились, а те, кто говорил - замолчали. Я обернулся и увидел её.

Такой невероятно красивой Аня не была ещё никогда, даже когда я видел её в своей футболке на кухне. Она зашла в зал в облегающем её идеальную фигуру платье, длиной чуть ниже колена, цвета выдержанного вина, и постукивая высокими каблучками бежевых туфель с острым носом. Её русые волосы мягкими волнами ложились на плечи, как у голивудских актрис на красной дорожке. Аня как будто светилась изнутри, освещая собой весь актовый зал, а её чуть надменные глаза и губы, с такого же винного цвета помадой, как будто бросали всем вызов «Не ждали, что я приду? А я вам всем ещё надеру задницы!».

- Ну и что ты смотришь? Где восхищения, Паша? - Она игриво улыбается и делает вид, что оскорблена до глубины души моим невежеством, а я на самом деле просто потерял дар речи и не отошёл даже теперь, когда Аня подошла к нам, продолжая собирать завистливые взгляды девчонок.

- Ты - самая сексуальная вишенка из всех, что я видел, - я притягиваю Аню к себе за талию, кладу руки на самый низ поясницы и быстро провожу ладонями по её шикарной, обтянутой платьем заднице, на которую в данный момент смотрят все парни. Каждый хотел сейчас оказаться на моём месте, но эта красотка только моя. Нельзя отвлекаться, у меня ещё есть незакрытый вопрос. - Ты не отвечала на мои звонки. Я переживал, Анют, мы тут все втроём переживали. Что-то случилось?

Хоть Лариса и Антон мне, по сути, всё рассказали, я притворился, что ничего не знаю и терпеливо ждал, что она мне скажет. Она смотрит мне в глаза, после чего отводит взгляд в пол. Когда она так делает, это может означать лишь то, что она не будет об этом говорить, поэтому я снова опускаю руки на её мягкое место, одновременно немного поднимая Аню и прижимая к себе. Я чувствую, как она просовывает руки под моими плечами и обнимает меня, пытаясь дотянуться, чтобы сказать мне что-то на ухо, поэтому я наклоняю к ней голову.

- Я не хотела приходить, Паш. Я... я до последнего сегодня сидела дома и не могла выйти. Для кого-то годы, проведённые в школе были лучшими, а для меня нет. Это не мой день и не мой праздник. И я очень боялась тебе об этом говорить, потому ты решишь, что я пиздецки странная. Извини, что не отвечала на звонки. И вы, ребят, тоже извините, - она отрывается от меня и я вижу слёзы у неё на глазах.

      Лариса быстро вытащила Аню из моих объятий, чем я был крайне недоволен, и обнимала её так, как будто мы все собираемся на прогулку по жерлу вулкана и не знаем, увидимся ли ещё когда-нибудь на этом свете.

- Не, ну слушайте, короли бала, ебать, мы будем что-то делать, или просто тут все собрались на вас посмотреть?

- Ебало захлопни, Колесников, - этот придурок бесил меня ещё с самого начала подготовки к последнему звонку, - постой в сторонке, у нас важный разговор.

      Продолжая говорить мне, какой я мудак, он пошёл дальше тискать свою подружку, а Аня, снова подкралась ко мне, чтобы шепнуть что-то.

- Ты сказал родителям? - Её заговорщический шёпот создавал у меня ощущение, что мы обсуждаем что-то запрещённое.

- Нет пока. Они, наверное, ещё не приехали, до начала часа два, - я поцеловал Аню в висок и я кивнул головой Ларисе, которая уже убежала к ноутбуку, что можно начинать репетицию.

      Про королей бала Колесников, конечно, слишком сильно сказал, но доля правды в этом была. Мы с Аней были центральной парой, а все остальные должны были крутится вокруг нас. Аня до последнего пыталась уговорить Ларису, чтобы мы, как и все, были в круге, но Лариса была непреклонна. Это меня обрадовало, потому что мой план теперь просто обязан осуществиться на все сто процентов.

     После успешной репетиции  мы спустились и заняли свои места по классам напротив входа в школу, рядом со своими классными руководителями. Перед нами стояли первоклассники, которых мы должны были торжественно завести вместе с собой, как бы передавая им школу, а позади стояли все остальные классы, вперемешку с родителями и другими учителями. Я на секунду отлучился, чтобы сходить к ребятам, которые ставили слезливую музыку на улице, и они, как мы заранее договорились, дали мне петличный микрофон. Потом директор и завучи, толкнули максимально скучные и длинные речи, после чего был объявлен вальс. Ну всё, это наш звездный час. Точнее наши звёздные четыре с половиной минуты.

      Мы с Аней вышли в середину огромного пустого пространства перед школой. Мне казалось, что все вокруг исчезли, кроме неё. Я снова кладу руку ей на талию, а второй беру её руку. Аня легко касается моего плеча и с нежной улыбкой заглядывает мне в глаза.

- Готова?

- Готова.

      Вокруг нас встают другие пары и мы переглядываемся с Антоном. Он знает про мою затею и подмигивает, давая понять, что сделает всё как надо. Включается музыка и все резко срываются с мест. В актовом зале не было такого сильного ветра, как здесь и сейчас я вижу, как волосы Ани легко поднимается от любого дуновения, а при развороте их отбрасывает в сторону. Примерно в конце третьей минуты в песне будет длинный проигрыш, в который я должен успеть всё сделать. Главное не отвлечься и не упустить момент.

      Я ещё раз ловлю взгляд Антона и киваю головой. Он кивает в ответ и принимается что-то говорить Ларисе. Прозвучало последнее слово на третьей минуте песни и теперь у меня есть примерно секунд сорок. Антон и Лариса размыкают круг, как ведущая пара и останавливаются, отойдя в сторону. Остальные, не понимая что происходит, следуют их примеру. Я не останавливаюсь и это сбивает Аню с толку, но она, однако, тоже продолжает кружиться вместе со мной, поднимая одну бровь.

- Анюта, я должен был сказать это уже давно, но никак не мог решиться, - мой голос вырывается из динамиков и звучит вместе с музыкой на весь двор, в котором расположена наша школа. - Я вздыхал по тебе столько лет, пытаясь убедить самого себя, что ничего этого нет. Я вёл себя как последний урод, и, прошу тебя, поверь, думал, что сделаю только лучше для тебя, если буду держаться подальше. Не знаю, что было бы, если бы у меня это получилось, но сейчас я рад, что всё именно так, как есть. Я счастлив, что ты согласилась стать моей девушкой, и не думаю, что в моей жизни был лучше день, чем тот, в который ты мне сказала «давай попробуем». Даже если мы когда-то расстанемся, ты всегда можешь рассчитывать на мою поддержку, а пока я буду стараться стать для тебя тем самым, кого ты по-настоящему заслуживаешь. Ты - самое лучшее, что случалось со мной за все одиннадцать школьных лет и за всю мою жизнь.

      Аня начала рыдать ещё после первой моей фразы, а сейчас просто упала в мои объятия. Антон, подхватив так же утопающую в слезах Ларису, дал всем команду создать обратно круг, и, когда в песне снова начались слова, танец возобновился.

- Это была прекрасная речь, лис, - Аня смогла сказать только это и прислонилась лбом к моей груди, пока мы просто стояли в центре вращающегося круга.

- Я старался, вишенка. Я старался.

      Аня поднимает голову и долго смотрит мне прямо в глаза. Удивительно, но её макияж весь на месте, даже тушь ни капли не потекла. Она чуть поднимается, а я как обычно чуть наклоняюсь. Её рука мягко скользит по моей щеке и губам. Я, не контролируя себя, наклоняюсь сильнее и нахожусь буквально в сантиметре от Ани, немного касаясь её носа своим.

- Готов?

- Готов.

      Ещё секунда и я чувствую её мягкие, тёплые губы на своих. Они легонько подрагивают, но я почти не обращаю не это внимание. Это не какой-то страстный поцелуй, который показывают в кино, а лёгкий и невинный, который, будь мы на пару веков моложе, я мог бы получить после того, как попрошу её руки у родителей и получу благословение. Хорошо, что это все в прошлом.

- У тебя осталась помада на губах, - Аня отрывается от меня и смущённо краснеет.

- Да и хуй с ней. Оно того стоило, - я мягко посмеиваюсь над её смущением, осторожно завожу её волосы за ухо и задерживаю руку на гладкой щеке. Хочется прижать Аню к себе, как тогда в туалете, сжимать в руке её бедро, целовать настойчиво и требовательно, но этого ещё нужно дождаться. Не всё так сразу.

      Только сейчас я понял, что музыки почти не слышно. Не потому что она закончилась, а потому что её заглушает гром аплодисментов. Ученики, учителя, родители, танцоры, которые давно сбились с ритма и остановились, наблюдая за нашим поцелуем, и даже люди, которые повысовывались из окон, чтобы увидеть кто тут у них во дворе толкает такую речь, все нам хлопали. А мне просто было достаточно счастливых, горящих ярким огоньком глаз моей Ани Южаковой.

      Мы разошлись каждый к своему ребёнку, которого должны были завести в школу и двинулись к дверям. Впереди у нас ещё длинный трёх-, а то и четырёхчасовой концерт, так что у наших родителей будет куча времени, чтобы обсудить сложившееся положение.

      За кулисами Лариса просто не смолкала и в основном обвиняла Антона в том, что он «всё знал и ничего не сказал! Даже не намекнул! Даже полслова не обронил об этом всем!». По-моему, она была впечатлена даже сильнее, чем Аня, ради которой я вообще всё и затевал.

      Поговорим об этом позже, а сейчас нас ждёт первый выход на сцену.