𝐄𝐥 𝐆𝐀𝐓𝐎 & 𝐏𝐑𝐈𝐍𝐂𝐄

• ✙ •

— Я не знаю, как так вышло. Это просто какое-то наваждение. Чем я думал? Идиот! - Чонин бубнил, как старый дед, уже который час подряд.

         Омеги сидели в спальне Хёнджина. В особняке было тихо как в могиле. Все разъехались по делам, и даже госпожа Хван отбыла в город за покупками.  Хёнджин сидел на постели, обняв колени, а Чонин расчесывал волосы брата, ещё слегка влажные после душа.  

— Какого дьявола ты вообще решил с ним сыграть? — вздохнул Хёнджин. Чонин в общих чертах рассказал, что произошло между ним и Кимом этой ночью. — Игровой долг священен. Даже наш отец, узнав правду, просто встанет на сторону Кима. Тем более, что он хочет того же. Чтобы ты принадлежал Сынмину.
— Ты путаешь мокрое с зеленым, детка, — скривился Чонин. — Отец желает нашей свадьбы. Ким получил меня себе в собственность. Не думаю, что это значит нечто большее, нежели секс по его первому требованию. Щас. Так он и разбежался жениться на мне. Его свобода ему дорога, как ничто другое. Я это прекрасно понимаю. Я такой же.  
— Отлично, — Хёнджин закатил глаза и откинулся на спину в объятия брата. — Я сбегаю ночью, чтобы трахаться с сыном кровного врага нашей семьи. Ты проиграл себя в рулетку владельцу Итэвонского бульвара. Даже не знаю, кто из нас большая дрянь, малыш.  
— Ну, я ещё, положим никому не дал, — вздохнул Чонин. Он отложил гребень, которым расчесывал волосы омеги, и обнял Хёнджина.— Но, если честно, думал, что Ким меня там же и разложит. Он не такой, каким кажется с первого, да и с десятого взгляда тоже. Я его боюсь. Все, кто смотрел на него там, в казино, не могли скрыть ужаса. Сынмин – страшный человек. И, как оказалось, это всем известно. Кроме меня. 
— Ты нравишься ему? — Хёнджин запрокинул голову и посмотрел на брата снизу вверх.  
— Боюсь, что всё намного хуже, — Чонин задумчиво разглядывал засосы на шее омеги. Хёнджин был весь покрыт следами страстной ночи, и это смотрелось странно. Словно он подрался с кем-то, а вовсе не занимался сексом по взаимному согласию. — У меня ощущение, что он серьезно запал на меня.  
— Разве это плохо? — улыбнулся Хёнджин.  
— Пока не знаю, малыш, — Чонин пожал плечами. — Не хочу больше говорить об этом. Расскажи лучше, как вы провели ночь. Я хочу подробностей. И погорячее пожалуйста. Не упускай ни одной детали.

         Чонин спихнул с себя брата. Омеги улеглись в постели рядышком, обнявшись, как в детстве. Ложечкой. Хёнджин скрутился в позе эмбриона, а Чонин обнимал омегу со спины. Словно накрывая собой и защищая от мира.  

— Минхо пообещал найти священника, который согласится обвенчать нас без ведома моего отца. — тихо произнёс Хёнджин.

         Чонин молчал. Не таких подробностей он ждал от брата. Вся эта история с каждым днём нарастает как снежный ком, грозя выйти из-под контроля. Чонин понимал, что Хёнджин влюбился. Но чтобы решиться на тайную свадьбу. Это уже не шутки. Это может очень плохо кончится.  

— Хёнджин, ты ведь совсем не знаешь его... — начал было омега.  
— В том-то и дело, — Хёнджин вытянулся на постели и повернулся лицом к брату. — Я знаю его, Чонин. Так уж вышло. Я знаю его как себя. Могу сказать, что он сделает или подумает. Что скажет или почувствует. Иногда так случается. Сразу и навсегда. Мы всё равно будем вместе. Ничто не повлияет на это. Это уже невозможно изменить. Понимаешь? 
— Понимаю, — вздохнул Чонин. — Но я ужасно за тебя боюсь. Это всё неправильно. И уже становится слишком очевидно. Если вы обвенчаетесь, это будет нарушением закона. Твой отец убьет Минхо.  
— Уже и так немало поводов убить его, — горько улыбнулся Хёнджин.  
— Да уж, — Чонин отодвинул ворот рубашки Хёнджина. — Он пытался тебя сожрать или что? Ты весь искусанный. Это ужасно. — Омега трогал подушечками пальцев следы на теле брата. — Тебе хотя бы понравилось? Было хорошо?  

Хёнджин потянулся, словно кот на солнышке. Он жмурился, улыбаясь. 

— Да, малыш. И даже очень. Я бы не слезал с члена своего альфы, если бы мог.  
— Фу! Какая пошлость. — Чонин хихикнул и пихнул брата в плечо.  
— Ого, у нас на корабле ханжа? — рассмеялся Хёнджин. — Таких мы скидываем за борт.

        Омеги, смеясь, сцепились на постели. Хёнджин толкал Чонина к краю. Стараясь спихнуть его с кровати на мягкий ковер. Но Чонин не сдавался. Щекотал брата и пытался сесть на него сверху. Очень скоро они выдохлись. Насмеялись, натискались и лежали довольные, тяжело дыша.  

— Ты любишь его? — внезапно спросил Чонин.  
— Да. — спокойно, без запинки ответил омега.   Это было правдой. Зеленые глаза Хёнджина горели счастьем. Его сердце болело в разлуке. Но он был истинно счастлив дышать и жить своей любовью.  
— Твой альфа счастливчик, малыш, — улыбнулся Чонин. 

• ✙ •

— Священника???   Джисон и Феликс в один голос выразили свое искреннее удивление. 
— Не рановато? — нахмурился Хан. 
— Ты сдурел? Отец точно ласты склеит от этой новости! Ему ведь только полегчало! — Феликс сложил руки на груди, глядя на Минхо.  
— Мне душно, — Минхо рванул ворот рубашки.

       Альфа не находил себе места. Ким привез его в особняк Ли-старшего, а сам укатил в свой пентхаус на противоположном берегу. Сынмин не спал всю ночь. Сказал, что играл в казино. Но никаких подробностей не озвучил. Да Минхо было откровенно и не до этого. Он задыхался. Ему не хватало воздуха. В груди болело и стягивало. Легкие, казалось, сдавило ребрами. Что с ним, Минхо не понимал. Едва лишь он выпустил омегу из объятий, как воздух перестал проходить в трахею нормально.   Альфа сел на диван и откинул голову на мягкую спинку. Он дышал носом и ртом, но всё равно не мог вдохнуть нормально.  

— Что с тобой? — Феликс присел на краешек дивана и коснулся руки брата. — Тебе плохо? Минхо?
— Я задыхаюсь...

       В гостиной стало тихо. И Джисон, и Феликс прекрасно видели, что их друг и брат буквально с трудом дышит без своего омеги. Это было ужасно и прекрасно одновременно. Любовь – это не выдумки экзальтированных драматургов. Шекспир, к примеру, не придумал ничего нового. Он просто взял историю из жизни, сюжет которой повторялся уже не раз и не два. Один человек не может без другого и просто умирает вслед за ним.  

— Священника, так священника, — внезапно выпалил Хан. — Мне кажется, я знаю, кто может вас связать без благословения.

        Минхо мгновенно выпрямился на диване. Его горящий взгляд обратился к другу. Джисон вздохнул. Это всё бред. Опасный и, скорее всего, ведущий к непоправимым последствиям. В эту любовную драму уже втянуто слишком много людей. Отец Хёнджина заебется убивать всех, кто становится так или иначе причастен к тайной любовной связи его сына. Но Хан просто не может смотреть, как плохо его другу.  

— Ты попросишь Его? — улыбнулся Минхо. Черные глаза альфы сияли.

   Джисон в ответ также улыбнулся и кивнул.

— Попрошу. Мне не откажут. Я сын мэра.
— О ком вы говорите? — встрял ничего не понимающий Феликс.

        Омега был не в восторге от идеи тайной свадьбы. Он всё ещё надеялся, что до подобного не дойдёт. События развиваются слишком быстро. И радикально. Дело и так пахло керосином. А сейчас уже вообще потянуло ракетным топливом.  

— Ты, наверное, не помнишь, — повернулся к омеге Хан. — Ты тогда был совсем маленький, когда у меня был телохранитель. Мин Чжон Хен.  
— Погоди-ка, — Феликс поднял руку, останавливая Хана. — Я знаю, кто такой Мин. Я, правда, не помню, чтобы твой отец нанимал его охранником, но я слышал от отца о знаменитом Мяснике из Тэгу.  
— Только при нём не ляпни это погоняло, — усмехнулся Хан и, как обычно, закатил глаза. Его будущий омега в своем репертуаре.
— И не называй его охранником, — поддакнул другу Минхо. — Мне кажется, ему это не понравится.  
— А вообще, знаешь, лучше просто отец Мин. А ещё лучше – помалкивай, — резюмировал Джисон.

        Феликс смотрел на альф и хлопал глазами. Оба несут какой-то бред. Омега, как практически каждый в Сеуле, отлично знал, кто такой Мин Чжон Хен. Легендарная личность. Самый знаменитый наемник мафии. Убийца. Не примкнувший ни к одному клану, хотя все мечтали его заполучить. Даже внешность этого человека обросла легендами. Мало кто его видел, но утверждалось, будто он здоровяк двухметрового роста с изрезанным лицом и пудовыми кулаками. Почему его брат и друг записали Мина в телохранители и священники, Феликс не понимал.  

— Может быть, мы говорим о разных людях? — произнёс Феликс.  
— Нет, ты прав. Отец Мин действительно в прошлом знаменитый Мясник из Тэгу, — вздохнул Джисон. — Он работал на моего отца, когда война кланов была в горячей фазе. После убийства твоей матери. Но спустя пять лет всё круто поменялось. И теперь отец Мин – служитель церкви. Он официально служит в приходе Архиепархии Сеула при мэрии. И неплохо ладит с моим отцом. А мне он точно не откажет. По старой памяти. Мин хоть и бывший наемник, но очень добрый человек.  

Феликс фыркнул.

— Да уж. Знатные истории ходят про этого добряка. Чего же вы меня тогда пугаете? Не говори то, не называй так, помалкивай?  
— На всякий случай, — ухмыльнулся Минхо.  Джисон только кивнул.  

• ✙ •

       Крис узнал, что Чонин сбегал из дома и катался с Кимом в Итэвон. Когда омега был в казино, его видели слишком многие, и кое-кто узнал приемного сына Хвана-старшего. Слухи распространились со скоростью света. Крису донесли буквально через пару дней.  

— Не ожидал я от Чонина, — хмыкнул Чанбин.   Альфа за рулем Роллс-Ройса стоял в пробке в Каннам. Он вёз Криса в банк. 
— Не нравится мне это, — Крис на заднем сидении сидел мрачнее тучи. — Отец благоволит Киму. Но о связях Сынмина с кланом Ли известно всем. Отец убил его сестру и при этом верит в его нейтралитет? Ким – лицемерная мразь. Приходит в дом врага и улыбается, расточая любезности. У него нож за пазухой. Я бы не рискнул пить из предложенного им бокала. А отец с ним мил, как с лучшим другом.  
— Действительно странно, — пожал плечами Чанбин. — Ким, несомненно, играет в свою игру. Но что ему нужно в таком случае? На кой черт он приперся в ваш дом?  
— В то, что этот кобель желает жениться, я не верю, — вздохнул Крис. — И землю свою Ким не отдаст. Отец зря раскатал губу на Итэвон и уже видит себя его хозяином. Это всё глупости. Сынмин, конечно, поплыл, когда познакомился с Чонином лично. Это было очевидно. Такое не скроешь. И я могу его понять, как альфу. Тут для меня нет никакой загадки. Но вот Чонин меня изрядно удивил. Не прошло и недели, как они познакомились, а приличный, воспитанный омега уже мчится ночью на свидание? Да и ладно бы с таким же юношей, как он сам. Прогулки под луной. Сопливые признания. Это бы я понял. Но Чонин свинтил, чтобы с альфой вдвое старше себя кататься в Итэвон? Играть в казино? Что это за фигня такая? Где Чонин этого понабрался? В пансионе? Монашки содержали тайный игорный бизнес и по ночам омеги из богатых семей играли в рулетку? У меня уже фантазии закончились. Может, тебе что-то в голову придет.

  Чанбин рассмеялся на весь салон. Даже слезы выступили в уголках глаз.

  — Нет, Крис, — в конце концов произнёс альфа. — У меня даже таких фантазий нет. Да и не любитель я теории строить. Сам знаешь. Я предпочитаю всё знать наверняка. А знаю я одно совершенно точно. Из всей этой истории с Кимом торчат уши клана Ли. Вот и копай в этом направлении. Сперва мы видим Минхо выходящим из Хрустального дворца. Потом выясняется, что у него второй пистолет твоего брата. А спустя несколько дней заявляется его родной дядя. Я, конечно, не Пуаро, но это всё детали одного пазла. Картина ясная. И в её центре твой брат Хёнджин. Могу что угодно поставить на это.  
— Да знаю я, — Крис нервно вздохнул. — Только вот что с этим делать? Может, рассказать отцу? Запереть обоих? И Чонина, и Хёнджина? Или отправить куда-то? Подальше от этих мразей клана Ли? В моей семье назревает буря. А я бездействую. Я не хочу делать больно Хёнджину. Я люблю его.  
— Не хочешь делать больно брату, сделай больно кому-то другому, — ухмыльнулся Чанбин. — Ли Минхо не бесчувственный и не бессмертный. Более того. У него тоже есть семья. Близкие люди. И брат омега.

        Чанбин взглянул в зеркало заднего вида и поймал взгляд своего начальника. Чанбин хорошо знал Криса и давно догадался о том, что тот имел в виду, когда заявил, что тоже может играть в грязную. Всегда есть способ ударить врага в самое сердце. Через кого-то кто ему дорог.  

— Конечно, если тебе не жаль мальчишку, — глядя Крису в глаза, добавил Чанбин. — Он-то похоже, явно к тебе неровно дышит.  
— Я похож на того, кто способен испытывать жалость? — Крис кривил губы в презрительной усмешке.  Но Чанбин знал своего босса и друга. Крис никого не жалел. Что правда, то правда. Однако альфа никогда не обижал омег. И, скорее всего, элементарно не сможет переступить через себя.

         Пробка потихоньку рассасывалась. В час пик в центре города дороги всегда были забиты до отказа. Крис смотрел в окно и думал о том, что Чанбин хоть и друг ему и довольно близкий, но совсем не сечёт фишку. Что касается брата Ли Минхо, дело тут вовсе не в жалости. Феликс Крису нравился, и омега вовсе не был тем, кого стоило жалеть. Как бы не пришлось сочувствовать тому альфе, который свяжется с этим омегой и захочет его прогнуть.  

• ✙ •

       В следующие две недели Ким Сынмин трижды посещал особняк Хвана-старшего. Он исправно приносил письма от Минхо и забирал письма от Хёнджина. Альфа уже начинал чувствовать себя почтовым голубем. Только и делает, что носится туда-сюда, да передает послания. Хван-старший был весьма рад тому факту, что его приемный сын и Ким, похоже, сговорились. Следующим шагом могло стать официальное представление в обществе альфы и омеги как пары. Затем помолвка и свадьба. А после Хван-старший станет законным владельцем Итэвона. Пока отец грезил о новых землях, Крис внимательно следил за Кимом и Чонином. Альфа и омега вели себя идеально. Чонин краснел и улыбался. Ким таскал огромные букеты и расточал комплименты госпоже Хван по поводу прекрасного воспитания омеги. Но самое странное, что заметил Крис, было то, что между Сынмином и Чонином реально было ощутимое напряжение. Незаметное глазу. Но явное. Словно электричество. Между этими двумя что-то происходит. И это не то, что видно другим. Крис следил за Чонином. Но с той ночной поездки в казино прошло достаточно времени, а новых свиданий под покровом ночи не происходило. Крис не знал, что пока он наблюдает за Чонином, омега в свою очередь наблюдает за ним. И ждёт, когда альфа ослабит бдительность.

  — В выходные Крис улетает в Китай, — Чонин обнимал Сынмина за шею и шептал, наклонившись к уху альфы.

         Их теперь постоянно оставляли одних в гостиной, стараясь не мешать их общению. Что было крайне опрометчиво, поскольку общение альфы и омеги было сугубо деловым. Никакого флирта. Всё четко и по делу.  

— Сколько его не будет? — Сынмин поглаживал омегу по спине и обнимал осторожно и ласково.  
— Скорее всего, пару дней. Но этого достаточно. Я думаю, другого шанса может не представиться. Крис слишком подозрительный в последнее время. — Чонин вздохнул. 
— Ну, есть с чего. Мы ведь, по сути, вызываем подозрения, — усмехнулся Ким.

         Рядом со своим холодным и прекрасным омегой альфа весь пылал, но держал себя в руках изо всех сил. Сынмин уже сто раз подумывал о том, чтобы затребовать с Чонина расплаты за проигрыш. И в полном размере. Но трахать послушную куклу, не испытывающую никаких чувств, Сынмину ужасно не хотелось. Жаль, что нельзя на кон поставить душу или сердце. Если бы это было возможно, Ким сыграл бы ещё. И не раз.  

— Я стараюсь, как могу! — округлил глаза Чонин. — Что я тут должен раком встать посреди гостиной, чтобы мне поверили, будто я к тебе неравнодушен?

   Сынмин не стал представлять эту горячую картину, а просто сказал:

— Они скоро вернутся. Поцелуй меня и сделай вид, что тебе это нравится. Пусть нас застанут за чем-то романтичным. Хоть и непозволительным. Я возьму всю вину на себя. А ты разыграешь стыд и сбежишь в свою комнату. Тебя не будут отчитывать. Я уверен.  

   Чонин рассмеялся. 

— Тебе бы сценарии писать для дешевой порнухи, честное слово. Ну и банальщина.

         Ким не дослушал его. Он завалил омегу на диван и поцеловал. Чонин сперва опешил, но не стал сопротивляться. Он думал о том поцелуе, что был между ними в то серое утро у входа в казино. Омега тогда был в шоке от проигрыша и в ужасе от перспективы принадлежать кому-то вроде Кима. Ему было не до анализа собственных ощущений. Воспоминания притупились, и Чонин забыл о том, как это сладко. Когда тебя целует альфа, который в тебя влюблен. А то, что Ким запал, было слишком очевидно. Чонин и не хотел, а поддался. Страсть Кима была так соблазнительна и внешне легка. Он не настаивал, не принуждал. Просто делился. Это было так заманчиво просто. Альфе вновь удалось усыпить бдительность омеги. Чонин расслабился и целовался с явным желанием. Он прижимался к альфе всем телом, позволяя трогать себя, как Киму хотелось. Чонин и забыл, что они якобы разыгрывают сцену. Поэтому, когда Крис с отцом застали их за поцелуями, Чонин был реально удивлен и расстроен тем, что их прервали. И досаду на его прекрасном лице сыграть более правдоподобно было невозможно. Ибо она была истинной... 

• ✙ •

       Хёнджин проводил дни в любовной тоске. Он по сто раз перечитывал письма Минхо и писал ему сам. Теперь в запертой шкатулке с одним золотым пистолетом омега хранил и письма своего альфы. Повседневные дела и развлечения Хёнджину опостылели настолько, что омега с трудом держал лицо даже в присутствии близких. Хорошо, что рядом постоянно был Чонин и прикрывал брата, оправдывая его рассеянность и нежелание покидать собственную комнату чем ни попадя. Однако и его фантазии вскоре закончились. Родные начали замечать, что с Хёнджином что-то творится. Омега плохо ест и ничем не интересуется. Может весь день провести в своей комнате и не принимает гостей. Хван-старший радовался удачно сложившимся отношениям Чонина и очень хотел устроить личную жизнь любимого сына омеги. Но Хёнджин отказывался принимать кого бы то ни было. Хотя Юджин Пак с завидной регулярностью названивал его отцу. Хван Десон обожал своего младшего сына. Он бы никогда не заставил Хёнджина насильно общаться с кем-либо. Но омега явно скучал и грустил. Ему нужно было развеяться. Отец хотел как лучше, но не знал истинной причины тоски своего сына. Быть может, если бы отец узнал правду, его бедное сердце было бы разбито. Его любимый и самый дорогой омега умирал от любви в разлуке с тем, кто также умирал на другом берегу реки.         Пока в поместье Хван не догадывались о любовной драме младшего сына, в поместье Ли только и разговоров было, что о страданиях сына старшего.  Минхо первую неделю в разлуке был весь на нервах. На вторую впал в апатию. И также как Хёнджин, проводил всё время, уткнувшись в письма от своего омеги.  

— Минхо совсем с катушек съехал, — шепотом произнёс Феликс.  
— Ой, завались, — злобно шептал в ответ Джисон. — А то я не знаю.

         Альфа и омега сидели вдвоём на диване в гостиной. Близилось время обеда, а Минхо так и не спускался. Альфа почти не покидал свою комнату и никуда не выезжал из особняка. Ли-старший постоянно крутился вокруг своих детей и держал ушки на макушке. От него что-то скрывали, и старик Ли это чувствовал. Он и сам был не дурак. Догадывался, что его старший сын альфа влюблен без памяти и страдает по сынку Десона. Однако Ли-старший не знал достоверно, что конкретно происходит, и изо всех сил пытался сунуть нос в чужой вопрос. Поэтому Хан и Феликс шептались, будто заговорщики. В последнее время отовсюду в этом доме торчали длинные уши Ли Джи Вона.  

— Вчера Ким сказал, что в эти выходные Крис сваливает в Китай. Наконец-то можно провести церемонию. — Феликс вздохнул.  
— Да, отец Мин меня уже дважды спрашивал, когда нужно подготовиться. Я и так, и эдак. Всё придумываю отмазки. Сегодня поедем, договоримся. Ты с нами? Или останешься с отцом? — Джисон шептал, но всё равно слишком громко. Ли-старший отлично слышал весь разговор, стоя за стеной, отделяющей гостиную от холла.  
— Папа что-то подозревает. Езжайте без меня. Останусь со стариком. Буду развлекать его. — Феликс пожал плечами. — Папа ни за что не даст благословения на этот брак.  
— Брак??? — Ли Джи Вон высунулся из своего нехитрого убежища и смотрел на парочку неудачливых агентов под прикрытием, которых только что раскрыли.  
— Бля... — Феликс закатил глаза, а Джисон побелел как полотно. — Это не то, о чем ты подумал, пап... 
— Серьезно? — Ли Джи Вон вошел в гостиную и встал напротив дивана, уперев руки в бока. — И это всё, что ты сообразил мне выдать? Стыдно должно быть, малыш! А папа так тобой гордился. Я думал, ты хитрый. И способен в твоем возрасте пиздеть без запинки.  
— Ладно! — Феликс вскочил на ноги и уставился на отца. — Ну, теперь ты всё знаешь. Да. Твой сын собрался жениться. На сыне твоего кровного врага. Минхо подыхает от любви. Вот и делай теперь с этой информацией, что пожелаешь.

         Джисон с ужасом смотрел на стоящих друг напротив друга отца с сыном. Омега был ниже альфы, но выглядел откровенно устрашающе. Глаза Феликса полыхали, а тело напряглось. Казалось, он вот-вот накинется на родителя. Ли Джи Вон в следующую минуту произнёс то, чего Хан совсем не ожидал от старика.  

— Что ты так орешь как потерпевший? Говори потише! — альфа шипел на омегу и бросал взгляды на лестницу второго этажа. Минхо был у себя, но вполне мог спуститься.
— В смысле? — опешил Феликс. Он не сразу догадался, что имеет в виду Ли-старший.  
— В прямом. Чего орать то? Ну, собрался, пусть женится. Только не надо мне тут в доме драму разводить. Я и так уже понял, что Минхо попал как кур в ощип. Неужели ты думаешь, я буду желать страданий собственному сыну? Я что, по-твоему такой плохой отец?

         Феликс замер и прикусил язык. Ли Джи Вон, ухмыляясь, смотрел на сына, которому нечего было сказать на это. Плохим отцом Ли-старший не был. Он был ужасным человеком. Безнравственным и откровенно гнилым. Его руки были по локоть в крови, и он ни о чем не жалел. Однако свою семью старик любил. И то, что он не желал своим сыновьям зла, было истиной правдой.  

— Тогда скажи ему, что ты не против! Дай свое благословение! — выпалил Феликс.  
— И не подумаю, — как ни в чем не бывало снова огорошил своей биполярочкой Ли-старший. — Препятствий чинить не стану. Но принимать в семью шлюху клана Хван не собираюсь. Минхо всё решил без меня. Как отца меня это не может не ранить. Но как альфа я его отлично понимаю. Он выбрал омегу, он этого омегу получил. Так поступают нормальные альфы. И мой сын не исключение. Я уважаю его выбор. Пусть он и идёт вразрез с моими желаниями. Когда я свой выбор делал, я готов был пристрелить любого, кто перейдет мне дорогу. Папаша Ким тоже был не рад, что его дочь выбрала меня. А Сынмин до сих пор меня ненавидит. И в чем-то он прав. Я никогда не был лучшим выбором для вашей матери. И жизнь это только подтвердила. Но если бы время вернулось назад, то я вновь сделал бы всё то же самое. Я любил и был любим в ответ. И сам дьявол мне был не соперник. Я никого бы не послушал. И Минхо такой же. Ему моё благословение в хуй не вперлось. Можете не сомневаться.  
— Тебе-то откуда это знать? — пробубнил Феликс, плюхаясь обратно на диван.  

    Ли-старший опустился в кресло напротив. 

— Минхо мой сын. Чего я о нём не знаю? Я словно в зеркало смотрюсь.

           В гостиной наступило тяжелое молчание. Альфы и омега сидели, задумавшись каждый о своем. Глупые старые распри никогда не утихнут. Между их семьями слишком много взаимных обид. Десон и старик Ли никогда не договорятся. Их дети не будут приняты ни в одну из семей. Им придется либо стать изгоями, либо расстаться. Перспективы вырисовывались невеселые, как ни крути.  

— Чего сидите хмурые? — Минхо спустился вниз и застал всё семейство молчунов в гостиной. Три пары глаз уставились на альфу. Минхо похудел, был бледен, но его глаза горели. — Джисон, поднимай свой зад. Погнали к Мину.

         Альфа широким шагом двинулся на выход. Джисон попрощался с Джи Воном, махнул Феликсу и вышел вслед за другом. Когда они ушли, Ли-старший тяжело вздохнул. 

— Так это не слухи, что Мин стал священником? — задумчиво протянул альфа. 
— Похоже да, — тихо ответил Феликс.  
— Занятно, — Джи Вон ухмыльнулся, словно вспомнив что-то. — Так вот кто согласился венчать. Незаконно, без благословения. Люди всё же не меняются. Он и здесь нарушает правила. Ему сам Господь не указ.  

• ✙ •

  — Твой папаша Ли Джи Вон? Мда. Сразу видно вашу породу. Вы на одно лицо.

         Невысокий симпатичный альфа в возрасте смотрел на Минхо и хитро ухмылялся. Неудивительно, что никто ничего толком не знал о Мине. Мин Чжон Хен был худощавым мужчиной с черными, слегка вьющимися волосами до плеч. Молва описывала его как Гору,а он на самом деле был Джоном Уиком. Узнать в этом скромном милом человеке легендарного убийцу было невозможно. Тем более, если ориентироваться только на слухи и домыслы.

       Минхо знал Мина. Но не видел с детства. Мин знал Минхо, но не встречался с сыном Ли-старшего после того как тот повзрослел. Теперь же они были представлены друг другу.  

— Все говорят, что я похож на отца, — улыбнулся Минхо.  
— Похож, — кивнул отец Мин. — Практически копия.

        Альфы прошли в кабинет отца Мина на втором этаже здания Архиепархии Сеула. Оно располагалось прямо напротив здания мэрии, в самом центре столицы.

        В кабинете Мина было скромно и чисто. Ничего лишнего. Вместо мягкой мебели жесткие стулья. И множество книг по стенам. Массивный грубый деревянный стол был весь завален бумагами. Записи Мина хранились в беспорядке. Сквозь огромное арочное окно в кабинет лился яркий солнечный свет.  

— Твой омега младший сын Десона? — Мин Чжон Хен сверлил Минхо взглядом.  Хан и Минхо сидели на стульях напротив стола. Отец Мин стоял, опираясь на стол, сложив руки на груди.  
— Да. — Минхо кивнул.  
— Как вы спелись? Ваши семьи друг друга ненавидят. Ваши отцы – главные виновники раздела Сеула.  
— Так уж вышло, — пожал плечами Минхо. — Я люблю его.  

      Мин смотрел Минхо в глаза и, казалось, пытался залезть альфе в душу.

  — Хан мне почти как сын, — вздохнул мужчина. — Ему я верю. Однако верить тебе у меня пока что не особо получается. Допустим, я вижу, что ты хочешь жениться. Но в твоих глазах явственно читается одержимость. И от меня это не укрылось. Учти, Минхо, я увижу, что думает и чего желает твой омега. Сразу, как только загляну ему в глаза. Если я замечу, что он не хочет, или его заставляют, или ещё что-то что покажется мне подозрительным, я сам встану на его защиту и не позволю свершиться ничему, что пошло бы вразрез с доброй волей и выбором сердца. Ты меня понимаешь?  
— Конечно, — Минхо неожиданно широко улыбнулся. — Мой омега любит меня. И желает венчаться со мной так же сильно, как и я желаю этого.

         Мин смотрел в лицо альфы и отлично видел, всё что творилось в душе Минхо. Любовь, без сомнения, существует на свете. Но видеть её доводилось не всем. Много подделок под нее. Сотни и тысячи. Но истинная она всегда одна. И видевший её однажды уже никогда не спутает её ни с чем. Мин Чжон Хен знал любовь в лицо. И, встретив её вновь, узнает сразу.  

— Хорошо. Значит, в ночь субботы, при свидетелях и согласии твоего омеги, я обвенчаю вас перед богом. И сделаю запись в официальной книге мэрии. Вы будете супругами перед законом. И я отвечу, если с меня за это спросят. Потому что для меня есть только один закон. Высшая Справедливость. Господь не запрещает венчаться людям по взаимному согласию. И брак – это союз двоих. Родители могут дать свое благословение. Но запрещать права не имеют. Если вы готовы сами отказаться от благословения собственных отцов, то кто я такой, чтобы вам мешать? Я служитель церкви и обязан выполнить свой долг. Приходя на помощь страждущим. Каждый, кто просит, получит мою помощь в силу моих скромных возможностей.  
— Спасибо. — Минхо хотел было встать на колени, но отец Мин схватил его за плечи и не дал альфе этого сделать.  
— Не нужно, — Мин похлопал альфу по плечу. — Я ещё ничего не сделал. Не забудь мои слова. Я увижу, что он чувствует. И я не ошибусь.  
— Хорошо, — Минхо поклонился.

        Черные глаза альфы сияли, словно звезды. Мин не смог сдержать улыбки. Когда-то давно. Не в этой жизни. Он был так же влюблен. Так же горел. И огонь этого пожара уничтожил всю его жизнь.