𝐄𝐥 𝐆𝐀𝐓𝐎 & 𝐏𝐑𝐈𝐍𝐂𝐄

• ✙ •

— Феликс, детка, ты хотя бы в церковь можешь одеться нормально?

Хан сидел на полу в гардеробной омеги и помогал ему выбирать наряд на завтра. Пятничный вечер в поместье Ли проходил как обычно. Старик укатил на стрелку за город. Минхо ждал вестей от Сынмина. Ким с обеда ошивался у Хванов и вот-вот должен был приехать.

— Да что не так то, я не пойму? — Феликс повернулся к альфе и искренне недоумевал. Самые скромные шмотки в шкафу омеги категорически не нравились Джисону. Альфа отмёл почти все варианты.
— Оденься просто. Вот темные брюки и блузка с длинными рукавами. Очень красиво. Ты в этом выглядишь как пай-мальчик. Главное, стрелки не рисуй, причешись и вытащи металлолом из ушей, — поучал омегу Джисон.
— Ты нормальный? Эти брюки с кофтой я надеваю раз в году. На кладбище. Чтобы там никого не смущать. — Феликс усмехнулся. Хан закатил глаза. Точно. Альфа забыл. Минхо в прошлом году заставил брата купить строгие брюки и пару закрытых блузок. Для того, чтобы на кладбище ездить. И быть там уместным. А не выглядеть, как веселая вдова, закопавшая богатенького мужа и уже находящаяся в поиске следующего лоха с деньгами.
— Ладно. Одевайся, как хочешь. Я умываю руки! — Джисон упал спиной на мягкий пушистый ковер и вытянулся, глядя в потолок. Нет никакого смысла пытаться повлиять на Феликса. Омега уже взрослый мальчик. Он вырос со своим характером и вкусами. Изменить его невозможно.

Феликс крутился возле альфы, копаясь в шмотках и доставая из недр шкафов всё новые и новые полупрозрачные дизайнерские сетки или блестящие латексные штаны.

— А если так? — омега пнул Хана в коленную чашечку, привлекая его внимание.

Джисон скосил глаза и приподнялся на локтях. Феликс держал в руках и прислонял к своему телу узкие черные брюки и длинную белую рубашку. Ни блеска, ни прозрачности. Длинные рукава и воротник стойка. Хан резко сел в позе лотоса.

— Ну-ка надень. Мне кажется, это будет нормально смотреться. Классика. Чёрный низ, белый верх. — Джисон хмыкнул.

Феликс радостно кивнул и стал переодеваться. Альфа прикрыл глаза. Омега менял одежду, не стесняясь. Джисон уже много раз видел Феликса голым. Но всё равно старался не смотреть. Ему всегда было не по себе от непосредственности своей будущей половины. Ким приехал в особняк Ли в девятом часу вечера. Минхо с порога встретил дядю. Альфа улыбался, смотрел выжидательно и жадно.

— Ну что? Ты всё передал? А Чонин передал мне что-нибудь от Хёнджина? — Минхо, словно нетерпеливый пёс встречал хозяина и обнюхивал в поисках вкусняшки.
— Держи! Не напирай на меня, — рассмеялся Ким.

Он протянул племяннику письмо в простом белом конверте. Минхо схватил его и сразу отошел от Кима. Вместе альфы прошли в гостиную. Пока Сынмин усаживался на диване, расстегивал пиджак и устало вздыхал, Минхо лихорадочно пробегал глазами строчки длинного послания Хёнджина. У влюбленных вошло в привычку писать друг другу много и пространно. Не имея возможности каждый день общаться, они старались вложить в эти редкие письма как можно больше слов любви и привязанности. Письма стали их выражением чувств. Их языком страсти. Таким обманчиво легким. Но так быстро воспламеняющим душу, сердце и тело. Минхо зачитывался очередной дозой сладких признаний от своего омеги и не замечал ничего вокруг. Он шел вперед, пока не наткнулся на кресло, после чего сел в него практически наощупь. Альфа просто не мог оторваться от чтения.

╭─────ᘒ─────╮
➴ Любовь моя.
Если бы ты знал, как моё бедное сердце страдает в разлуке. Я провожу свои дни в ожидании и ничего не желаю так сильно, как видеть тебя. Говорить с тобою. Касаться. Быть рядом. Это неимоверно жестоко с твоей стороны – беречь меня от гнева отца, но также и от твоей любви. Ты должен был похитить меня и держать взаперти в своем доме. Я был бы счастлив быть пленником твоего вожделения, твоей нежности, твоего безумия.
Тоска сжигает меня изнутри. Она не дает мне спать ночами и не оставляет меня при свете дня. Иногда я думаю о том, что не будь я Хван, всё было бы по-другому. Лишь наши фамилии, по сути, являются препятствием для нас. При иных обстоятельствах, иных фамилиях и именах мы могли бы быть вместе с позволения наших семей. Как странно порой меняется судьба одним лишь словом...
Мой брат уезжает в ночь пятницы. У него полуночный рейс в Китай. Я видел билеты. С ним летит Чанбин и их верная свита. Волки отбывают. Город ненадолго будет чист. Сама судьба на нашей стороне.
Вечером в субботу мы с Чонином будем ждать у калитки в саду, где Сынмин забирал меня в прошлый раз. Я считаю часы и минуты до нашей встречи. До того момента, как мы сможем связать себя узами брака перед богом. И станем принадлежать друг другу, как супруги по закону. Никогда не думал, что это так сладко. Называть своего альфу мой супруг. Когда ты заключишь меня в свои объятия после венчания, я стану называть тебя так. Я уже мечтаю об этом. Моё сердце трепещет, а тело горит...
Думай обо мне, любовь моя. Я хочу быть в твоих мыслях. Засыпай с моим именем на устах. Просыпайся в слезах в разлуке со мной. Так же, как и я. ➴
╰─────ᘒ─────╯

Минхо поднял глаза на сидящего рядом Сынмина. Тот лишь молча смотрел, как его племянник меняется в лице. Его руки дрожат, а глаза наполняются слезами.

— Как дожить до завтрашнего дня? — Минхо вздохнул. Риторический вопрос. Он задавал его Киму, себе и Вселенной. Но ответа на него не было.

• ✙ •

В поместье клана Хван в пятницу вечером было тихо. Хван-старший вместе с женой уехал в город на прием в дом Пака. Отец Юджина очень хотел, чтобы омеги клана посетили мероприятие, но Хёнджин сослался на недомогание, а Чонин, как его компаньон, естественно, не мог бросить названного брата.

Крис с Чанбином отбыли в аэропорт. Когда Сынмин передавал Минхо письмо, альфы как раз должны были подниматься по трапу частного джета. Крис улетал до понедельника. Неотложные дела в Китае требовали его личного присутствия. Хёнджин с Чонином в спальне омеги, как обычно, секретничали и бесились на постели. Братьям не хотелось спать. Их ночные бдения и разговоры теперь стали частыми. Они делились всем, что чувствовали. О чем размышляли.

— Ты хотел бы секса с Сынмином? Только честно. — Хёнджин обнимал брата за шею. Омеги лежали на животе и болтали ногами.

Чонин дернул плечами и сморщил нос.

— Не знаю. Хотел бы. Но не могу переступить через себя. Он вызывает у меня странное чувство.
— Знаю я, что это за чувство, малыш, — усмехнулся Хёнджин. Зеленые глаза омеги задорно блестели. — Это досада. Ким превосходит тебя во всём. А ты не можешь этого вынести.

Чонин не сдержался и презрительно фыркнул.

— Ну да. Я завидую его выдержке. Его силе. Беспринципности. Но с чего вдруг я должен чувствовать досаду? Какое мне дело до того, что Ким хитрее и сильнее меня?
— Оооо. Детка. Ты с детства не терпишь конкуренции. Уж я-то знаю, — рассмеялся Хёнджин. — Ты уступал только мне. И только потому, что любишь меня. И мы с тобой братья.
— Ким – мой конкурент? — Чонин покачал головой. — Я не думал об этом. Я просто его боюсь. Мне так кажется.
— Этот страх обусловлен тем, что с ним ты не можешь ничего держать под контролем. Попробуй сместить фокус. Ощути легкость. Разве это не приятно иногда отпустить вожжи? — Хёнджин погладил омегу по волосам. — Ты же понимаешь, о чем я?

Чонин кивнул. Он понимал. Когда он проиграл Киму, это чувство легкости, о котором говорит Хёнджин, уже посещало омегу. Он ничего не решал. Он смирился с поражением и больше не должен был ни о чем думать.

— В любом случае, — Хёнджин наклонился к уху омеги и сладко нашептывал ему прописные истины.
— Тебе будет приятно отдаться. Прогнуться. Отпустить себя. Ты омега. Это твоя суть. Тебе, несомненно, понравится. А Ким – тот альфа, который во всём лучше тебя. Он совершенно точно сможет тебя прогнуть. Он сильнее. И это замечательно.

Чонин покраснел и пихнул Хёнджина в плечо.

— Ты искуситель! — хохотнул он. — Я уже готов ноги раздвинуть. На кого ты работаешь? На семейство Ли? Маленький предатель.

Чонин больно ущипнул Хёнджина в районе предплечья. Тот охнул, скривился и почти сразу же набросился на брата. Они боролись, смеялись и выясняли, кто сильнее и хитрее до тех пор, пока не выдохлись. Словно дикие котята, они играли, в шутку сражаясь друг с другом.

— Не нужно бояться своей сути, Чонин, — задумчиво протянул омега, когда они с братом вновь спокойно улеглись на постели. — Ты умный и холодный. Ты отлично знаешь эту свою сторону. Не терпишь конкуренции и всегда отлично контролируешь себя. Попробуй узнать себя с другой стороны. Не бойся быть слабым. Альфы сходят с ума от слабости омег. Это порабощает их. Отказавшись от контроля, ты, как это ни странно, получишь безраздельную власть.
— Знаешь, — после недолгого молчания тихо ответил Чонин. — А я уступал тебе не потому, что ты мой брат. Просто в некоторых случаях ты хитрее и умнее меня, детка. Там, где жесткое ломается, слабое упруго гнётся и выживает. Я люблю тебя. Но я никогда не уступаю намеренно. Ты должен это знать.
— Я тоже люблю тебя, малыш. — Хёнджин поцеловал брата в макушку и прикрыл глаза. Время перевалило далеко за полночь. Болтая, омеги не заметили, как уснули в обнимку на широкой кровати Хёнджина. За окном, на небосводе взошел месяц. А внизу, под балконом пышно цвели кусты белых роз. Ночи становились с каждым днём теплее. Совсем скоро наступит лето.

• ✙ •

Утро субботы было самым прекрасным для Минхо за последние дни. Альфа плохо спал. Он был ужасно напряжен. Его мышцы ныли, а нервы были словно натянутые канаты. Следующая ночь разделит его жизнь на до и после. Сегодня Хёнджин официально станет его омегой, его супругом и его судьбой. Минхо хоть и вырос в семье наркоторговца, однако приоритеты у альфы были расставлены верно. Минхо полюбил и хотел быть со своим любимым до конца. В горе и в радости. Иных вариантов альфа для себя даже не рассматривал.

В гостиной уже с утра Феликс заставлял отца принять лекарства. Старик отмахивался, ссылаясь на то, что ему уже лучше и он всех переживет. Особенно эту дрянь доктора Сонга, который прописывает ему всякое говно в виде порошка. Джисон не приезжал. Он должен был подъехать к вечеру, забрать Феликса и сразу ехать в церковь. Хан – свидетель со стороны Минхо.

Сам Минхо собирался к обеду ехать в башню на мосту через Ханган. Там нужно было привести всё в порядок. Туда он повезет своего омегу после свадьбы. Там они проведут первую брачную ночь. Ибо больше было негде. Отели – это пошло, а в дом отца нельзя. Таким образом, все должны были встретиться ночью в церкви Архиепархии Сеула. Где, как и договаривались, отец Мин проведет официальную церемонию.

Всё шло по строго намеченному плану. И даже Феликс удивил брата тем, что выбрал нормальные шмотки для церкви, а также пообещал вести себя пристойно.

— Как на кладбище, — ухмыльнулся омега. — Я буду тих и скромен. Можешь не переживать.

Минхо закатил глаза. Он потрепал Феликса по волосам и притянул к себе. Омега обнял альфу. Уткнулся носом ему в грудь и прошептал:

— Надеюсь, ты будешь счастлив, Минхо. Ты так сильно влюблен. Это видно.
— Буду, Ликси, — шепнул Минхо, целуя брата в теплую макушку. — Хёнджин влюблен в меня не меньше. Сегодня ты в этом убедишься.

Братья стояли, обнявшись в гостиной. Старик Ли застыл за барной стойкой, стараясь не привлекать к себе внимание. Он смотрел на своих детей и думал о том, чтобы плюнуть на все и дать свое благословение. Хрен с ним, с Хваном-старшим. Пускай бы Минхо приволок в дом своего омегу. Тогда им всем придется тут окопаться, как в крепости, и натурально пережить штурм. Поскольку Десон сразу же примчится за своим сыночком, и пальба тут начнётся нешуточная. Ли Джи Вон только вздохнул. Отцовское сердце ныло. Его сын – альфа. Сильный и смелый. Но судьба порой жестока и непредсказуема. Никто не может противостоять ей.

Ли-старший щелкнул кнопку кофемашины. Он сварит детям кофе и не станет лезть в их дела. Сейчас это все, что он может сделать для них, как любящий родитель. Просто не мешать.

В поместье Хван было тихо. Слишком тихо. На прошлой неделе Хёнджину исполнилось 17ть. Но омега отказался отмечать и на все предложения отца о том, чтобы закатить банкет, такой же, как по приезду омеги в Корею, отвечал категорическое нет. Этот возраст для омеги является рубежом. Теперь Хёнджин официально мог объявить о помолвке с альфой, которого он выбрал.

По факту же омега одного из самых влиятельных кланов собирался тайно венчаться с кровным врагом собственной семьи. Когда этот факт всплывет, в обществе начнутся пересуды. Только ленивый не обольет грязью клан Хван. По сути, такое поведение влечет за собой лишь позор и порицание общественности. Хёнджин знал об этом. Его сердце болело от того, что омега прекрасно осознавал, какую боль это принесёт его отцу и матери. Крис будет в ярости. Однако и он, скорее всего, станет переживать. Семья Хёнджина любит его искренне. Омега своим поступком разобьет сердца своих родных. Больше всего Хёнджину хотелось, чтобы его альфа был принят в семью, и ненависть между их семьями исчезла. Это стало бы залогом счастья для всех. Жаль, что это лишь наивные мечты семнадцатилетнего омеги, который ещё недостаточно хорошо знал жизнь. Её жестокие законы слишком часто мешают простому человеку быть счастливым.

Субботний день омеги клана Хван провели в суете и заботах. Они усиленно делали вид, что всё в их жизни идёт своим чередом и ничего необычного не происходит. Их родители провели замечательный выходной со своими детьми, окруженные вниманием и любовью. Хёнджин обнимал отца и смеялся вместе с матерью. Омеги занимались верховой ездой, а после обедали в малой гостиной все вместе. Хван-старший удовлетворенно отметил про себя, что его младший и самый любимый сын, похоже, перестал чувствовать себя не в своей тарелке после переезда. И вполне возможно, очень скоро настанет время ему выходить в свет и найти наконец себе альфу по статусу.

Чонин отвечал на расспросы о Киме весьма сдержанно, однако при этом краснел и опускал глаза. После того, как Хван-старший застал своего приемного сына за поцелуями с альфой, ситуация вырисовывалась вполне однозначная. Всё шло так, как того хотел Десон. А значит, скоро Чонин устроит свою личную жизнь и заодно удовлетворит амбиции отца относительно земель Сынмина. Хван-старший распространит свое влияние на Итэвон. Всё будет как никогда замечательно.

В этот теплый субботний день, в конце первого месяца весны, каждый мечтал о своем и витал в облаках. И никто не думал о том, что все воздушные замки, которые строит себе человек, рассеиваются с первым же слабым дуновением капризного мартовского ветра.

Вечер принёс теплый весенний дождь. Солнце садилось за горизонт. Минхо и Хёнджин, будучи разделены расстоянием, стенами и ненавистью самых близких, наблюдали закат последнего дня их свободы. Дальше их путь станет общим. Навсегда. И куда бы он не привел их, альфе и омеге придется пройти его вдвоём. Вместе. Сердце Минхо разрывалось от счастья. Он был безумен в своей любви. Глаза Хёнджина пылали изумрудным пламенем. Он готов был бежать к своему любимому по битому стеклу. Хёнджина не сдержал бы и сам дьявол. После того, как солнце скрылось за горизонтом, над миром наступила ночь. И под сенью её мрака влюбленные, отринув страх и ненужные сомнения, спешили навстречу друг другу. Сынмин притормозил у той же калитки в сад поместья Хван. Мелкий дождик давно уже превратился в жуткий ливень. Не самая лучшая погода для торжества. Природа рыдала и бесновалась. Но никто не замечал этого. Всем было наплевать. Чонин с Хёнджином ввалились в автомобиль альфы, смеясь и шушукаясь. Омеги промокли, пока бежали под дождем. Глаза Чонина горели когда он бросил взгляд на альфу в зеркало заднего вида. Омеги сели вместе назад. Они держались за руки.

— Добрый вечер, — улыбнулся Сынмин и кивнул братьям.
— Добрый, — хором ответили омеги.
— Мы опоздаем. Едем скорее! — Хёнджину не терпелось.
— Всё хорошо, — Сынмин завел мотор и вырулил на дорогу. В свете фар дождь лил и лил. — Успеем вовремя. Не переживайте.

Альфа вдавил педаль газа в пол, и машина понеслась по залитым водой улицам города.

• ✙ •

Минхо выехал из тоннеля моста как раз в тот момент, когда Сынмин забирал омег у поместья Хван. Дождь заливал лобовое стекло. Альфа гнал, не разбирая дороги. В небе яркими вспышками чертили ломаные линии редкие молнии. Первая гроза в этом году. Воробьиная ночь. Минхо не был суеверным, но невольно усмехнулся. Они с Хёнджином идут против судьбы. И не должны быть вместе. Однако будут. Вопреки всему.

Дождь очистил город от людей и машин. Редкие прохожие быстро убегали в укрытие от грозы. Автомобили тоже почти разъехались. Мало кто рисковал в такую погоду мчаться по скользкой дороге, взметая водяные фонтаны из-под колес. Разве что сумасшедший. Или влюбленный.

К зданию Архиепархии Сеула Минхо подъехал немного раньше положенного. Однако машина Сынмина уже виднелась на парковке неподалеку от церкви. Минхо улыбнулся. Его омега уже здесь и ждёт его. Сердце альфы бешено забилось. В зеркало заднего вида Минхо увидел, как мигает фарами мерседес Хана. Он въезжал на парковку следом за Минхо. Похоже, все в сборе. Альфа вздохнул. И уже собрался было выйти из машины в дождь. Его телефон на беззвучном режиме упрямо звонил в кармане пиджака. Минхо достал гаджет и быстро взглянул на ярко светящийся экран. Ему звонил Феликс. Странно. Альфа поднял взгляд. Машина Хана припарковалась рядом. Сквозь стену дождя и тонированные стекла Минхо не видел толком, кто сидит в мерседесе Джисона. По сути, Феликс должен был приехать с ним. Зачем он звонит?

— Да, — Минхо нажал ответить.
— Доброй ночи, Минхо. Надеюсь, не помешал? Ты уже в церкви? — голос Криса на том конце заставил сердце Минхо замереть. Альфа звонил с телефона Феликса. Минхо на несколько мгновений словно выпал из реальности. В голове прояснилось сияющей вспышкой. Осознание.
— Где он? — резко спросил Минхо.

Его руки задрожали. А глаза налились кровью. Крис усыпил их бдительность. Не предпринимал ничего до самого последнего момента. Специально, чтобы ударить побольнее. И тогда, когда Минхо не сможет контролировать ситуацию.

— Быстро соображаешь, — ухмыльнулся Крис. — Слушай меня внимательно и не перебивай. Твой брат у меня. И я убью его. Но его милый маленький труп ты никогда не найдешь. Попробуй сказать что-то, что мне не понравится, и твой брат умрет. Даже пикнуть не успеет. Мы поняли друг друга?
— Да, — Минхо закрыл глаза и уронил голову на руки, мертвой хваткой вцепившись в руль. Слезы жгли глаза альфы под плотно сжатыми веками.
— Сейчас ты пойдешь в церковь и скажешь Хёнджину, что свадьбы не будет, — холодный голос Криса бил наотмашь. Минхо отлично понял расклад. Он наивно полагал, что ему дадут жениться на принце клана беспрепятственно. Что все кругом дураки, а он один самый умный и хитрый. Глупец.
— Верни моему брату золотой Глок и скажи, что отказываешься и от его дара, и от него самого. Разбей ему сердце. Брось его у алтаря. Порви с ним. Так, чтобы он поверил. Попробуешь рассказать ему – я узнаю. Феликс умрет. Попробуешь обмануть меня. Я узнаю. Феликс умрет. Я верну твоего брата живым и невредимым через месяц. При условии, что вы с Хёнджином расстанетесь. Имей в виду, Минхо. Если Хёнджин узнает о нашем разговоре и об этом шантаже, я твоего брата выпотрошу. У меня рука не дрогнет. Ты меня знаешь.
— Не трогай его, — тихо произнёс Минхо. — Я тебя понял. Я всё сделаю. Я могу поговорить с Феликсом?
— Не держи меня за идиота, Минхо, — Крис поморщился. В его голосе сквозило явное презрение. — Твой брат жив, здоров. Я его пальцем не тронул. Он, правда, брыкается, как дикарь и бьет людей ногами. Но, уверяю тебя, ему ничего не будет, если ты сделаешь, как я сказал. Через месяц получишь своего омежку целым и невредимым. Искать его можешь не трудиться. Если я замечу, что ты хочешь наебать меня, я убью твоего брата сразу же и разбираться не стану.

Крис отключился. На том конце в телефоне наступила тишина. Тяжелая и вязкая. Пустая. Страшная. Крис будто одним движением обрезал нить, соединяющую Минхо с братом. Феликс оказался крайним в этой неравной схватке человека с судьбой. Минхо проиграл, даже не успев понадеяться на выигрыш. Пока он лелеял свои глупые мечты, Боги смеялись над ним. Слабым, глупым человеком...

Минхо вышел из машины и под проливным дождем бросился бежать. Он взлетел по ступеням в церковь, но остановился в дверях. Дождь лил без остановки. Минхо промок до нитки всего за несколько минут. Было холодно. Потоки ледяной воды омывали город, текли по трубам с крыш, собирались в буйные ручейки на асфальте и с шумом утекали сквозь ржавые решетки канализации.

Альфа не чувствовал холода. Вода проникала везде. Сквозь одежду. Но Минхо весь горел. И никак не мог остыть. Его сердце пылало, разрываясь от боли. Он знал, что должен сказать и сделать. Но не мог с собою справиться. Не мог войти в церковь и встретить изумрудный взгляд человека, которого любит больше жизни. И, глядя Хёнджину в глаза, солгать ему. Это просто невозможно. Крис совсем не понимает, что Минхо не хозяин своему сердцу. Бросить своего омегу у алтаря альфа элементарно не в силах. Отказаться от его дара и от него самого? Минхо достал золотой глок, который теперь всегда носил с собой, как и велел ему его омега. Крис поставил такие условия, которые, по сути, невыполнимы. У Минхо нет выбора. Феликс останется в живых, если Минхо и Хёнджин расстанутся. А разлучить их может только смерть. Альфа сжал в руке пистолет и шагнул под своды церкви. Тут, в тишине и спокойствии альфе и самому станет легче. Он усмирит свое сердце и отдаст свою жизнь тому, кому она и так уже принадлежит.

Все уже собрались. Не было только Минхо и Феликса. Хан стоял рядом с Чонином и Сынмином. Альфы и омега тихо переговаривались. У алтаря Хёнджин общался с отцом Мином. Священник спрашивал омегу о чем-то и смотрел в прекрасные зеленые глаза, словно пытаясь разглядеть в них душу. На самом деле Мин Чжон Хен с первого взгляда понял, что Хёнджин влюблен в своего альфу. Отцу Мину не нужны были другие доказательства. Омега горел тем же безумием, что Мин уже видел в глазах Минхо. Эти альфа и омега были созданы друг для друга. Такая странная насмешка судьбы. Жестокая и изощренная. Их семьи – непримиримые враги, чья вражда скреплена кровью. Однако это не помешало двум сердцам почувствовать и узнать друг друга в толпе. Так безошибочно всегда определяется тот, кто тебе предназначен.

Мин разговаривал с Хёнджином и млел. Этот омега – волшебное создание. Прекрасный. Но не ангел. За дивной внешностью скрыт дьявольский огонь. И зеленые глаза их проклятого рода выдают омегу с головой. Хёнджин – пожиратель сердец. Колдовство его взгляда настолько сильно, что никакой альфа не должен бы смотреть в эти глаза.

Минхо шел по широкому проходу между рядов деревянных скамеек. Его шаги гулко отдавались эхом от стен. В один момент все взгляды обратились к нему. Но альфа видел мутным от слез взором лишь зеленый взгляд Хёнджина. Альфа шел словно загипнотизированный. Он должен бы бежать прочь. Но его омега притягивал к себе магнитом. Звал. Обещал. Разрешал.

Джисон стоял в недоумении. Минхо один? А где Феликс? Дело в том, что буквально перед тем, как поехать в особняк Ли, Хан получил смс от Феликса. Омега написал, что приедет в церковь с братом, поэтому забирать его не нужно. Однако Минхо здесь, а Феликса нет. Сердце Хана дрогнуло. Здесь что-то не так. Что-то явно не так. Джисон это увидел. Понял. Ощутил. Лицо его друга было перекошено. Минхо промок до нитки. Сжимал в руке пистолет и шел как на плаху, а вовсе не к алтарю.

Хан хотел было уже рвануться к другу. Спросить его, что происходит. Но не успел. Он тут был не один, кто сразу же почувствовал, что что-то не так. Хёнджин, едва лишь поймав взгляд своего альфы, всё понял. Минхо был очевиден. Хёнджин и правда знал своего альфу, как себя и читал словно открытую книгу. Минхо было больно. И его омега ощутил эту боль. Хёнджин протянул ладонь и шагнул Минхо навстречу. Тот замер, словно его ударили. Он смотрел на Хёнджина и казалось, боялся к нему приближаться. И это было именно так. Минхо боялся. Он знал. Стоит Хёнджину коснуться его и альфа не сможет устоять. Его и так выдают глаза. Огромные черные вишни, полные слез. Любовь невозможно спрятать. Она всегда видна. И никогда не лжёт.

— Минхо? Что с тобой? — Хёнджин сделал шаг. А Минхо отступил. Он даже вытянул вперед руку с пистолетом, словно преграждая своему омеге путь. Разделяя их.
— Минхо, что случилось? Где Феликс? — не утерпел Джисон.

При этих словах альфа вздрогнул и будто очнулся. Имя брата полоснуло Минхо по сердцу, мгновенно оставляя кровавый вздутый шрам.

— Я не могу, — с трудом выдавил из себя Минхо. — Не должен. Возьми, — он протянул оружие Хёнджину. — Можешь убить меня, если захочешь.

Золотой Глок тускло блестел в дрожащих руках альфы. Эту дрожь он не смог унять и скрыть. Омега её заметил.

— Это оружие твое, Минхо, — улыбнулся Хёнджин. — Я подарил его тебе. И назад не приму.

Омега спокойно улыбался. Он видел, как его альфу рвёт на части. Минхо мечется внутри. И никак не может сказать то, что должен. Что-то случилось. И альфа боится озвучить правду.

— Возьми, — почти одними губами прошептал Минхо. — Забери. Прошу тебя.
— Ты можешь мне сказать, что происходит? — Хёнджин вновь попытался дотронуться до Минхо. Но альфа не позволил. Его ломало изнутри. Он всем своим существом хотел броситься Хёнджину в объятия. И изо всех сил сдерживал себя, отступая от омеги. Уклоняясь. От прикосновений и от ответов. Молчание повисло в церкви. Никто не понимал, что творится. Точнее никто, кроме отца Мина.
— Он не может, — глухо произнёс священник, прожигая взглядом альфу. — Разве ты не видишь, Хёнджин? Он просто не может тебе солгать. Хотя должен, судя по всему. И это вопрос жизни и смерти. Только чьей? Пока не понятно.

Минхо вспыхнул. Слезы покатились из его глаз. Отец Мин резко схватил альфу за руку и дернул на себя.

— Оба за мной! — прошипел он, обращаясь к Хёнджину и Минхо. — Остальные побудьте здесь. Это дело личное. Не для чужих ушей.

Отец Мин бросил горящий взгляд на Хана. Тот только кивнул в ответ.

Мин Чжон Хен был на удивление силён. Его цепкие пальцы обхватили запястье Минхо, и альфе почудилось, что у него ещё чуть-чуть и хрустнут кости. Боль пронзила руку альфы. Он поморщился, но не стал сопротивляться. От этой резкой боли ему внезапно стало легче. Было бы вообще замечательно, если бы Мин сейчас избил его до потери сознания. И Минхо не ощущал бы рядом с собой присутствие своего омеги. Который сводил альфу с ума, просто находясь рядом. Мин увел альфу и омегу из зала. Буквально протащил по узкому коридору и впихнул в незаметную маленькую келью в нише. Тут была комнатка служителей. В ней хранились какие-то книги и одежда. Посреди кельи стоял одинокий стул и небольшой столик. Мин захлопнул дверь и толкнул Альфу на стул.

— Садись.

Мин силой усадил Минхо, надавив альфе на плечи. После чего вырвал оружие из его рук.

— Это пока побудет у меня, — произнес Мин. Минхо поднял глаза. Хёнджин стоял за спиной священника. Омега прижался спиной к двери и смотрел на альфу. В прекрасных зеленых глазах было лишь сожаление и боль. Эта ночь должна была стать самой счастливой...
— Отвечай только да или нет, Минхо. Так ты не солжешь и не выдашь правду. Ты должен отказаться от свадьбы?
— Да, — Минхо опустил голову, не в силах смотреть на Хёнджина.
— Тебе велели отказаться? — Мин отлично знал ответ на этот вопрос. Минхо лишь слабо кивнул головой. Он уже проебался. Крис велел ему сделать так, чтобы Хёнджин ничего не заподозрил. А омега стоит здесь в двух шагах и уже всё прекрасно понял.
— Тебе известно, где твой брат? — спросил Мин.
— Нет, — Минхо покачал головой. Он поднял залитое слезами лицо и взглянул на Хёнджина. Омега, как и ожидалось, всё понимал.
— Всё ясно, — Мин Чжон Хен отступил на шаг и повернулся к Хёнджину. — Его брата омегу, скорее всего, похитили и отдадут лишь в том случае, если он бросит тебя. Вернёт твой подарок и откажется от свадьбы. Он должен был солгать, чтобы ты ничего не заподозрил. Но Минхо это просто не под силу. Он слишком сильно тебя любит.

Хёнджин не выдержал и кинулся к Минхо. Альфа схватил омегу в объятия и усадил к себе на колени. Они вцепились друг в друга, словно желая разорвать.

— Это Крис? — шептал Хёнджин. — Отвечай! Я всё равно узнаю. Не нужно лгать. Мы вместе разберёмся.

Минхо плакал и целовал Хёнджина в шею, скулы, щеки, ушко.     

— Он велел ничего тебе не говорить. Он убьет Феликса. А я просто не смог. Отец Мин меня раскусил. Лгать тебе я не могу. Не в силах. Пристрели меня прямо здесь, Хёнджин. Это всё из-за меня. Я один виновник всех наших бед.

Хёнджин не дал ему договорить. Он горячо поцеловал альфу, и тот сразу же сдался. Выкинул белый флаг и оставил малейшие попытки бороться. Минхо сдавил Хёнджина в объятиях, прижимая к себе, и целовал так, словно оторвавшись от своего омеги, он тут же умрет. Влюбленные, не стесняясь отца Мина, целовались запоем, забыв обо всём.

Мин Чжон Хен же думал. Лихорадочно соображал. Эти двое умрут в разлуке. Омега даже не смог обидеться на альфу. А альфа не смог сказать элементарной лжи во спасение. Между ними всё слишком серьезно. По отдельности они, возможно, и сильны. Но вместе Хёнджин и Минхо – ягнята, окруженные стаей волков. Им необходимо помочь. И Мин именно тот, кто обязан это сделать. Видимо, это судьба. Когда-то давно Мин Чжон Хен не смог спасти ангела, влюбленного и оттого беззащитного. И с тех пор альфа посвятил свою жизнь спасению. Помощи. И служению. Тем, кто нуждается.

— Всё, что произойдет и будет сказано сегодня ночью в этой келье, останется между нами тремя, — твердо произнёс отец Мин. — Если вы поклянетесь слушаться меня и сделаете всё в точности, как я вам прикажу, то я помогу вам. Мы вызволим твоего брата, Минхо. А после я помогу вам двоим бежать из Сеула. Вы согласны? Подумайте хорошо.

Альфа и омега оба посмотрели на Мина. Их глаза горели. Как он мог в принципе сомневаться в их чувствах? Думать, будто этих двоих связывает что-то кроме истинной любви. Такой явной. Такой ужасающей.

— Согласны, — одновременно сказали и тут же тихо рассмеялись Минхо и Хёнджин.
— Я напугал тебя? Прости меня, — шептал Минхо, целуя омегу в ухо.
— Ничего. Сейчас главное – спасти твоего брата. Крис не шутит. Он вполне способен убить его. — Хёнджин повёл плечами и закусил губу. В объятиях своего альфы омега так легко терял голову, что даже вся серьезность сложившейся ситуации не смущала его.
— Ну всё. Хватит, — вздохнул отец Мин. — Время для нежности настанет ещё очень не скоро. Вам обоим нужно собраться и сыграть свои роли. Иначе мы все на этом погорим, а брат Минхо вообще может расстаться с жизнью. Пора уже стать серьезней.

Хёнджин с трудом оторвался от Минхо и встал с колен альфы. Неимоверно трудно было расцепиться. Они оба тянулись друг к другу неосознанно.

Мин Чжон Хен покачал головой. Влюбленные безумны. А с хаосом всегда сложно иметь дело. Тем более управлять им.

— Но прежде всего, я хочу сделать то, что должен, — отец Мин хитро улыбнулся. — Вы оба встаньте на колени и протяните руки.

Альфа и омега без вопросов, молча опустились на колени перед священником. Отец Мин снял с шеи широкую светлую ленту. Длинную. Она охватывала шею и спускалась на грудь мужчины. Эту деталь облачения священнослужителя называют епитрахиль. Минхо и Хёнджин протянули Мину свои правые руки. И тот связал их вместе лентой, символизирующей вечную связь перед Богом.

• ✙ •

Крис давно уже узнал, что ключ от шкатулки с золотым оружием его брат носит на шее, не снимая. Весьма предусмотрительно. Однако бесполезно. Крис легко вскрыл шкатулку тоненькой отмычкой и обнаружил там не только подтверждение своих догадок, но и письма Минхо. Альфа понял, что его брат влюблен. И более того. Очень скоро Крис узнал из письма Минхо о свадьбе и о том, что его брат уже имеет сексуальную связь с кровным врагом их семейства. Первой мыслью Криса было отправиться в дом старика Ли и убить мерзавца, осмелившегося опозорить его брата. Минхо запудрил Хёнджину мозги. Скорее всего, с целью воспользоваться и растоптать чувства омеги. Минхо не романтичный юноша с тонкой душой и ранимым сердцем. Уж кто-кто, а Крис неплохо узнал Ли Минхо за годы вражды. Поверить в искренность слов, которые Минхо расточал в избытке на бумаге, Крис не мог. Минхо убивал людей не дрогнувшей рукой. Альфа вырос в семье наркоторговца. Деньги его семьи заработаны на крови и слезах. Разбитых жизнях, поломанных судьбах. Крис сомневался бы, если бы на месте Ли Минхо был кто угодно другой. Слова, которые Минхо писал Хёнджину, были откровенны и ласковы. В них было столько нежности и страсти, что обманулся бы практически любой. Но только не Крис. Альфа с трудом взял себя в руки. Он следил за всеми в доме и прослушивал телефоны. Всех. Даже своих врагов. Крису удалось получить распечатку звонков Хана. И так он узнал о том, где, когда и как будет тайная свадьба Минхо и Хёнджина. А также кто взял на себя ответственность заключить брак незаконно. Мин Чжон Хен – личность известная. Крис был немало удивлен тем, что Мин всплыл в связи с этой историей. Хван-старший когда-то рассказывал, что будучи наемником, Мин влюбился в танцора, которого все знали под именем Ангел. И это был самый красивый и самый развратный омега Сеульского дна. Заведение, в котором танцевал Ангел, приносило сумасшедшие деньги. Из-за денег, любви и порока Мин скатился на дно и увяз в ужасной истории, которая кончилась трагедией. С тех пор прошло немало лет. А Мин Чжон Хен теперь стал священником. Правда, мало кто знал об этом. Многие думали, что он умер. Крис вспомнил слова отца, которые Хван-старший сказал о Мине: «У каждого есть свои слабости. А Мин, казалось, был неуязвим. Однако его, как и многих, погубила любовь».

В самом центре Сеула, в роскошном пентхаусе на 127м этаже одного из небоскребов, Крис сидел в задумчивости за широким письменным столом. В Китай улетел его заместитель. Крис управлял всеми делами своего отца и обладал правом подписи. Однако в этот раз всё было организовано таким образом, чтобы никто не знал о том, что Крис остается в Корее. Альфа специально затеял эту поездку, чтобы спокойно провернуть то, что задумал. Он сделает вид, что благополучно вернулся в понедельник, и его никто ни в чём не заподозрит. Минхо не посмеет рассказать Хёнджину правду. Крис был почти уверен в том, что Ли бросит его брата. И всё будет так, как Крис запланировал.

Размышления альфы прервал ввалившийся в кабинет Чанбин. Крис поднял на него глаза и обомлел. Чанбин морщился от боли и держался за плечо. Лицо альфы было расцарапано. Одежда в беспорядке. Ворот рубашки разорван. На шее отчетливый след от укуса. На вопросительный взгляд босса Чанбин лишь махнул рукой. Он опустился в кресло напротив стола и вздохнул.

— Я, блядь, одного не понимаю. Кто его воспитывал? Этот омега ебнутый. Джисон с ним серьезно помолвлен? Вот этот сатана станет его омегой? Ему сколько? 15ть? 16ть?
— Семнадцать, — ответил Крис. Он уже понял, почему Чанбин весь покоцанный и рваный. К Феликсу ходил.
— Пиздец. Папаша Ли в лучшие годы таким не был. А этот... Дрянь. Он мне шею прокусил. Ты видел? — Чанбин отодвинул ворот рубашки и продемонстрировал прокушенную кожу. — Может, он бешеный? На людей бросается.

Крис усмехнулся. При похищении Феликс оказал серьезное сопротивление. Крис послал за ним пятерых вместе с Чанбином. И альфы с трудом справились с одним маленьким омегой. Феликс кусался, царапался и избивал всех без разбору. Матерился и орал так, что Чанбин едва его не прибил. Омега никак не успокаивался и не затыкался. Его притащили в пентхаус и кинули тут, в отдельной комнате. Так он до самого утра колотился в стены и пытался разбить ударопрочные стекла. К утру Феликс вроде притих, и Чанбин пошел проверить, может омега уснул или поранился. Но не тут-то было. Феликс с порога прыгнул на альфу. Чанбин едва отцепил мелкого от себя и с позором бежал, заперев Феликса и приставив к дверям охрану.

— Ладно, — Крис встал из-за стола. — Пойду поговорю с ним. Объясню, кто он здесь и на каких правах. Он должен вести себя тихо как мышь. Иначе его убьют.

Альфа застегнул пиджак и двинулся к выходу. Чанбин с тоской смотрел боссу вслед.

— Ну да. Или он кого-нибудь убьёт... — пробубнил Чанбин.