24. Шанс?
Тишина.
Она была везде. В каждом уголке этого проклятого места, где каждый звук казался слишком громким, а молчание - жутким, как тень, ползущая по стенам. Словно всё вокруг замерло, затаив дыхание, ожидая, когда наступит тот самый момент, когда небо обрушится на их головы. Всё молчало. И это молчание было страшнее любого крика.
Минхо лежал на полу, его тело беспомощно дрожало. Он стонал, но был жив. Даже через всё это, через кровь и боль, через ту пустоту, которая разорвала его изнутри, он продолжал дышать. Он был жив. Хёнджин не убил его. Нет, он не смог. В его глазах было что-то большее, чем ярость, что-то более человеческое, чем тот звериный инстинкт, который рвался наружу. Хёнджин оставил его без сознания, но не убил.
- Он всё ещё жив, - сказал Хёнджин, не поднимая головы. Его голос был глухим, тихим, как если бы сам он не верил в то, что сделал. Но в этом голосе была не слабость. Там была какая-то странная усталость, как у человека, который в течение долгого времени носил на себе невидимый груз и теперь не знал, как с ним справиться.
Ёнсо сидела у стены, её тело было охвачено дрожью. Тот ужас, который он ей принёс, не уходил. Но что ещё хуже, она не могла не чувствовать, что этот ужас теперь стал частью её. Всё внутри неё дрожало, как хрупкая стеклянная ваза, которая вот-вот разобьётся на тысячу осколков.
Ынче прижималась к ней, как к единственной опоре в этом рушащемся мире. Она держалась за неё, словно их жизни висели на волоске, а эта слабая связь была их последней надеждой. В её глазах была не просто боль. Там было нечто большее - бездна, которая поглощала всё вокруг, безысходность, которую невозможно было выразить словами. Всё, что ей оставалось - это держаться за того, кто остался рядом.
- Мы не люди больше, - прошептала Ынче, её голос был почти неслышным, будто она боялась, что мир разобьётся, если они произнесут лишние слова. - Мы звери.
И в её голосе звенела горькая правда. Это было как камень, который упал в их сердца, вызвав холодное молчание. Она была права. Они все стали чем-то иным. Когда смерть была рядом, когда каждый день приносил новые ужасные испытания, когда друзей убивали, а враги становились ближе, чем они могли себе представить - они становились существами, чья человечность была постепенно отнята временем, страхом и насилием. Были ли они ещё людьми? Или же они стали теми самыми чудовищами, которых пытались победить?
Ёнсо не знала. Она не могла ответить на этот вопрос. Но она знала одно: все они прошли через ад, и теперь этот ад стал частью их. Но что важнее - в этом аду они нашли друг друга. А это, возможно, и было их последним шансом на спасение.
Хёнджин опустился рядом с ними, его тело было слишком усталым, чтобы поддерживать прямую осанку. Он склонял голову к коленям, как человек, который был вынужден нести бремя своих решений. Его лицо было хмурым, на нём были следы кровавых сражений, но внутри его глаз всё ещё горел огонь. Этот огонь был не таким, как раньше, не таким ярким, не таким жестоким. Это был огонь, который мог сжигать его самого, но не давал ему поглотить всё вокруг.
- Мы будем людьми, пока будем помнить, кто мы, - сказал он глухо, с трудом поднимая взгляд на неё.
Ёнсо почувствовала, как её сердце сжалось. В его словах не было того самоуверенного холода, который был прежде. Он был сломлен, истерзан, но всё ещё горел. Его слова были не столько утешением, сколько обетованием. И в этом обещании она почувствовала что-то теплое - несмотря на всю тьму вокруг.
Она посмотрела на него. На того, кто всегда был тем, кто ведет их вперёд, кто направлял их. Но теперь, после всего, что произошло, Хёнджин был не просто лидером. Он был тем, кто в этот момент нуждался в спасении так же, как и они. Он не мог больше держать в себе этот внутренний огонь, не мог больше быть тем каменным человеком, который не чувствует боли. Он тоже был живым. Он тоже был человеком.
И именно в этот момент, среди всех этих страшных туманных ночей, среди боли и страха, Ёнсо поняла, что она не боится этого человека. Она не боится его боли, потому что она чувствует её. Она не боится его страха, потому что она разделяет его. И, возможно, именно в этом огне они могут найти путь назад. К человечности. К свету.
Он поднял глаза, и она увидела их. Глаза, полные боли, страха и надежды. Но в них всё ещё был тот огонь. И этот огонь, может быть, был единственным, что осталось в этом мире. И в этом огне она нашла своё спасение.
Без слов, без движений, она приблизилась к нему. Её руки дрожали, но это было не от страха. Это было от того, что они оба были на грани, и только теперь они могли понять друг друга. Только сейчас, в этом молчании, в этом ужасе, они могли понять, что не были одиноки. И что, несмотря на всё, что с ними произошло, они были живыми, а значит - у них был шанс.