22. Охота.
Мир за окнами поместья словно умер.
Тяжёлые тучи давили на землю, сминая её в безмолвную серую пыль. Деревья стояли безжизненно, вытянув ветви к небесам, будто моля о пощаде, которой не было. Ветер раскачивал качели, оставшиеся от былых времён — те самые качели, на которых вчера сидел Хёнджин, истерзанный и живой одновременно.
Но сегодня было другое утро.
Сегодня начиналась Охота.
Из громкоговорителей с характерным скрежетом раздался знакомый металлический голос, в котором будто поселилось само безумие:
> — Этап второй: Охота.
— Каждый сам за себя.
— Правило одно: убей или будь убит.
Ёнсо почувствовала, как её сердце холодным камнем упало в живот. Пальцы судорожно вцепились в рукав куртки, кожа покрылась липким потом.
Хёнджин стоял рядом, его профиль был строгим, как вырезанный из камня. В глазах плескалась не ярость — нет, куда страшнее: в них жила готовность.
— Мы не будем играть по их правилам, — тихо сказал он, повернувшись к ней.
Его голос был шёпотом бури, скрытым под покровом спокойствия.
Ёнсо кивнула, едва удерживая дрожь. Она знала: каждый, кто останется один, погибнет. Здесь не было права на слабость. Здесь не было права на ошибки.
Только вместе. Только вдвоём.
---
По приказу системы их снова разделили.
Каждому вручили странный серебристый браслет, холодный и цепкий, словно кандалы.
> — Браслет активирует отслеживание.
— При приближении к другому игроку на расстояние менее десяти метров устройство подаст сигнал.
Шансы на выживание таяли.
Ёнсо вела себя тихо, сливаясь со стенами, как тень. Она двигалась вдоль коридоров, скользя меж руин и теней, избегая взглядов. Её сердце билось отчаянно, каждый шаг отдавался эхом в ушах.
И вдруг — писк браслета.
Близко.
Слишком близко.
Она обернулась — и встретилась глазами с Минхо.
Он был ранен, одежда порвана, в руках — окровавленный нож.
Минхо… Один из немногих, кто ещё оставался живым.
И тем не менее в его взгляде плескалась та же безысходная решимость: выжить любой ценой.
— Не подходи, — прохрипела Ёнсо, подняв руку в защитном жесте.
Минхо остановился. Его грудь тяжело вздымалась.
— Я… я не враг, — прошептал он. — Нам надо держаться вместе. Иначе мы трупы.
В его голосе не было угрозы. Только боль.
Она сжала кулаки.
— Ладно, — кивнула Ёнсо. — Но если предашь — я тебя убью.
Минхо усмехнулся бледной, кривой улыбкой.
— Справедливо.
---
Они укрылись в старой библиотеке, среди обломков полок и рассыпающихся книг, чьи страницы были изъедены временем и сыростью. В полумраке помещение казалось огромным и зыбким, как пасть умирающего зверя.
И в этом мраке появился Хёнджин.
Он влетел внутрь, словно ветер, и первым делом — схватил Минхо за ворот.
Ёнсо вздрогнула.
— Стой! — крикнула она. — Он не враг!
Хёнджин медленно отпустил Минхо, но его тело всё ещё было напряжено, как струна. Его взгляд метался между ней и Минхо, тёмный, опасный, будто хищник перед прыжком.
— Почему ты доверяешь ему? — глухо спросил он.
Ёнсо тяжело вздохнула.
— Потому что если мы начнём убивать друг друга, мы станем такими же, как они хотят.
Хёнджин долго смотрел на неё. Его лицо, исцарапанное и уставшее, на мгновение смягчилось.
— Тогда я доверяю тебе, — сказал он. — Не ему.
И эти слова, произнесённые шёпотом в полумраке, стали для неё драгоценней клятвы.
---
Ночь опустилась на поместье.
Крики и стоны потерянных душ раздавались то тут, то там, эхом разносясь по пустым залам. Казалось, само здание стонало от боли, напоминая каждому: здесь нет спасения.
Ёнсо сидела, прижавшись спиной к стене, а Хёнджин рядом, его рука почти касалась её пальцев.
Между ними было молчание.
Но это было не пустое молчание.
Это было молчание обещания.
Я здесь. Я не брошу.
В его присутствии мир казался менее безнадёжным.
Даже если за тонкими стенами шептались тени.
Даже если в темноте шли на охоту другие.
Они были вместе.
---
В какой-то момент Хёнджин чуть наклонился к ней.
Его дыхание коснулось её виска, тёплое, едва ощутимое.
Ёнсо закрыла глаза.
На секунду всё исчезло: смерть, кровь, страх.
Остались только они двое — двое потерянных людей, которые всё ещё держались за ту тонкую ниточку, что связывала их с жизнью.
— Ты сильнее, чем думаешь, Ёнсо, — прошептал он.
И в этих словах было больше нежности, чем в любом прикосновении.
---
Но тьма не прощала слабости.
Где-то в коридоре раздался новый писк браслета.
К ним кто-то приближался.
— Они нашли нас, — выдохнул Минхо, вскакивая на ноги.
Хёнджин сжал её руку — быстро, крепко — прежде чем броситься в темноту.
И снова началась охота.
На этот раз на них.
И в этом мраке, полном боли, кровавого предательства и отчаянной борьбы за выживание, между Ёнсо и Хёнджином вспыхивало то редкое чувство, которое было сильнее самой смерти.
Любовь, обёрнутая в страх и жажду жизни.