Глава 38
Невио
— Вчера, когда Инесса пыталась флиртовать с тобой, Флавио едва не вырвало два раза, — сказал младший сын Витиелло Сайласу, который стоял, прислонившись к бетонной стене высотного здания, не выражая никаких эмоций.
Я нахожусь в Нью-Йорке уже четыре дня, и всё это время мне удавалось оставаться незамеченным. Мне пришлось долго общаться с Алессио, чтобы подтвердить, что Аврора действительно живёт у Луки Витиелло.
Пентхаус находится в самом дорогом высотном здании Нью-Йорка, в Манхэттене. Он расположен рядом с Центральным парком, и я не удивляюсь, что из панорамных окон открывается вид на него.
В интернете не так много информации о квартирах в этом здании, и я уверен, что Лука Витиелло приложил к этому усилия. Однако самая большая квартира в этом здании — пентхаус, который занимает последние три этажа и по сути представляет собой трёхэтажный дом.
Мне удалось попасть на самый верхний этаж соседнего здания, подкупив охрану. Хотел посмотреть издалека. Однако, выйдя на большую террасу, я не увидел ничего интересного. Все три террасы в пентхаусе выходили к Центральному парку, и с них не было видно ни движения, ни света в окнах.
Это было продуманно и эффективно. Окна были затемнены, и даже при включенном свете нельзя было увидеть, что происходит внутри.
Входить в это здание, безусловно, не лучшая идея. О моём появлении доложат. Поэтому я снял небольшую квартиру в соседнем, используя поддельный паспорт и предоставив больше денег, чем было необходимо.
Первые два дня Аврора не выходила из дома. Когда я разговаривал с Алессио, он рассказал мне, что она общалась по телефону со всеми, кроме меня.
В первые дни моего пребывания здесь я видел, как ближе к полудню приезжали Сайлас и Валерио Витиелло, а затем исчезали за стеклянными дверьми. Они уезжали только ближе к десяти вечера, а иногда и позже.
Также я замечал, что к Авроре приезжала девчонка с рыжими волосами в компании избалованной Кансио и её брата.
На третий день Аврора вышла из здания в красивом кружевном платье, которое облегало её фигуру, с улыбкой на лице. Её сопровождала Ария Витиелло, одетая в почти аналогичный наряд.
За ними следовали два крепких мужчины — солдаты Фамилии, приставленные для их защиты. Они проводили их до машины и сели внутрь вместе с ними.
Их путь был недолгим, и когда они остановились в районе бизнес-центра, их встретили Сайлас и Валерио, которые держали в руках какие-то сумки. Я понял, что сюда Рори будет приезжать, чтобы рисовать, когда увидел, как она подошла к своему другу и достала кисти для рисования, пересчитывая их.
Они обустраивают её мастерскую? Какого хрена? Кажется, что она уже почти поселилась здесь, ведь мастерская для Авроры — это как второй дом. Мне следовало приехать на день её рождения раньше, чтобы отвести Рори в свою квартиру и показать подарок — мастерскую, которую я сам для неё обустроил.
Третий день она провела там до поздней ночи. Когда выходила из здания, я заметил, что Аврора устала, но при этом была полна радости. На её руках были мазки краски.
Сегодня четвёртый день. Сайлас и Валерио стоят рядом с ней возле кофейни. Аврора, немного отойдя в сторону, разговаривает по телефону и улыбается.
Улыбка постоянно на её лице, когда идёт куда-то, когда разговаривает с кем-то неважно по телефону или лично.
Хотя бы это меня радует.
Я стою неподалёку от них, но слышу только разговор парней, а не её. Прохожие поглядывают на меня, пока я наблюдаю за ними, прислонившись к кирпичной стене в тени и держа в руке телефон для вида. Ненавижу носить кепки, но она немного скрывает мое лицо. К тому же, мне жарко из-за толстовки, которую я ношу, чтобы скрыть татуировки.
— Ты совершенно не обращаешь на неё внимания, — задумчиво произнёс Витиелло, проведя рукой по своим светлым волосам. — Неужели тебе не надоело её навязчивое внимание?
Черт, он так пугающе похож на Аврору, что я бы сказал, что они не кузен и кузина, а брат и сестра, близнецы.
— Она твоя кузина, — проговорил Сайлас, глядя на Аврору.
— Знаю, но мне также хорошо известен её характер. Инесса может быть очень настойчивой и упрямой. Она не отступит просто так.
— Всё когда-то бывает в первый раз, — с лёгкой иронией в голосе сказал Аллегро, пожимая плечами. — Её поведение напоминает поведение избалованного ребёнка. Это сразу бросается в глаза. Инесса всегда получала всё, что хотела, не так ли?
Валерио, улыбаясь, кивнул с насмешливым выражением лица.
— Иногда это придаёт ей милый вид.
— Нет, это глупо. Однажды она должна понять, что не всё может получить. К тому же, она совсем не в моём вкусе.
— А кто бы тебе подошёл? Кто-то холодный и бесчувственный, как ты, ледышка? — Витиелло с интересом приподнял бровь.
— Мне по душе девушки из Каморры, — произнес Сайлас, словно поставил точку в этом разговоре.
Младший Витиелло закатил глаза и, обернувшись, увидел Аврору, которая, подойдя ближе, с интересом посмотрела на них обоих.
Черт, она так красиво.
На ней были широкие, слегка поношенные джинсы, которые идеально подчёркивали форму её бёдер. Чёрный топ был коротким и открывал живот. Её кожа выглядела загорелой, особенно в сравнении с жителями Нью-Йорка. Топ без рукавов обнажал плечи, и на них виднелись бледные полоски незагорелой кожи, оставшиеся от купальника.
Её светлые волосы были слегка растрепаны, и Аврора постоянно откидывала их назад, чтобы они не мешали.
Но больше всего я смотрел на подвеску, которую она носила на шее. Рори не сняла её, а иногда брала в руки и катала между пальцами. Она делала это машинально, но сам факт, что она не рассталась с подвеской, вызывал у меня восторг.
— Карлотта передаёт привет, — её голос звучал так живо и искренне, что я ощутил невыносимую тоску.
Ведь Аврора говорила не со мной.
— Как она себя чувствует? — поинтересовался Сайлас, отходя от стены.
— Утверждает, что ей лучше, — на её лице читается беспокойство. — Но каждый раз, когда я слышу её кашель, мне становится не по себе.
Я понимаю это.
В последнее время маленькая Баззоли не выходит из дома, и я краем уха слышал от Джеммы, что её сестре сильно нездоровиться.
Это можно понять по раздражённому и злому состоянию Массимо, который уже давно не видел её и, насколько мне известно, общался с ней только по телефону.
— Карлотта обязательно поправится, — с уверенностью заявил Аллегро. — Мой отец предложил обратиться к знакомому специалисту, и, насколько мне известно, Диего согласился. Этот врач некоторое время помогал моей маме, и я уверен в его профессионализме.
— Твоей маме? У неё тоже больное сердце? — спросил Валерио.
Аврора, нахмурившись, опустила голову и отвернулась, но в следующий момент положила руку на плечо своего друга.
— Она умерла, когда мне было семь лет, — сказал Сайлас без особого выражения. — Но у неё постоянно были осложнения, которые начались после родов и не прекращались все семь лет. Моя мама не была сторонницей соблюдения правил, и ей надоело постоянное лечение и нахождение врачей. Она просто жила, но её жизнь постепенно угасала. С Карлоттой такого не случится.
Витиелло замолчал, пробормотав, что сожалеет о своём вопросе.
Аллегро лишь безразлично пожал плечами, в то время как Аврора, обняв его, потащила вперёд по шумной улице.
— Я ещё не рисовала лилии, — сказала Рори, и Аллегро еле заметно улыбнулся ей в ответ. — Сесилии надо подарить новую картину.
Он обнял её за плечи, аккуратно перекидывая руку через них.
Лилии.
Я укрылся в тени и стал наблюдать, как они втроём переходят дорогу к зданию, где вчера были. Там её мастерская.
Лилии...
Когда Аврора была маленькой, она обожала говорить о цветах. Особенно часто она вспоминала о них за семейными обедами, которые проходили у нас дома или у Скудери. Аврора говорила, что Сесилия Маручелли души не чаяла в лилиях. У неё в оранжерее их было пруд пруди.
В памяти всплыли слова отца, когда он рассказывал о каждом важном члене Каморры. Среди них был Карлос Аллегро. У его погибшей жены имя Лили Аллегро.
Мои губы поджались.
У Карлотты не будет столь печальной судьбы.
Хотя мы никогда не были близки и я бы не назвал нас друзьями, мне бы не хотелось, чтобы с ней произошло нечто подобное. Она — столь светлый человек, что смерть должна миновать её стороной и никогда не задеть.
Массимо же, как верный страж, будет оберегать её от этого.
Меня отвлекает вибрация телефона, когда я наблюдаю за охранниками, которые проверяют документы у каждого, кто заходит в здание.
Папа: Что-то ты задержался в Канзас-Сити. Алессио и Массимо уже четыре дня как вернулись, а ты всё ещё не появился.
Невио: Соскучился?
Папа: Самую малость. Только чуть-чуть.
Мои губы растягиваются в улыбке. Когда я читаю сообщения, я буквально ощущаю, как слова пронизаны насмешкой.
Папа: Невио, если говорить серьёзно, то Фабиано сейчас рвет и мечет после полученных новостей. Он считает, что жизненно необходимо найти Марио, и я могу его понять. Поэтому то, что Аврора сейчас находится в Фамилье, даже хорошо для него.
Подозреваю, что ты находишься не в Канзас-Сити. Это предположение подтверждается тем, что Алессио, словно жук, избегает меня, а Массимо и вовсе молчит, когда я задаю ему вопросы. Я уверен, что ты в Нью-Йорке.
Тебя уже видели?
Врать уже нет смысла.
Невио: Нет.
Папа: Это хорошо. Ты возвращаешься.
Невио: Это приказ моего Капо?
Папа: Невио, черт возьми, ты должен вернуться. Грета всё ещё в медовом месяце, поэтому не получится оправдываться тем, что ты хотел навестить свою сестру. Возвращайся. Я не могу врать твоей матери о том, что ты на задании.
Невио: Сейчас я не могу вернуться, и ты понимаешь почему.
И не нужно обманывать маму, просто скажи ей, что я отправился к Авроре. Она будет только рада.
Папа: Ты играешь грязно.
Невио: Весь в тебя.
***
Я протянул пару долларов охраннику, который, судя по его внешнему виду и состоянию, действительно нуждался в деньгах. Охранник посмотрел на купюры, как на что-то невероятно вкусное.
Как только вошёл в просторный холл, то сразу обратил внимание на большое количество людей. Мужчины были в костюмах, а дамы — в элегантных платьях.
Чтобы попасть к лифту, нужно было пройти через турникет, приложив специальную карту.
Подойдя к стойке регистрации, сразу возле турникета, я увидел девушку с короткими чёрными волосами, в блузке и костюме. Она поднялась со своего места и с интересом посмотрела на меня.
Смотрю на её имя, приклеенное на ее пиджак, и показываю свою лучшую улыбку.
— Лав, — говорю я, растягивая слова. — Приятно познакомиться.
Её глаза сверкают, а её напарница с недовольством закатывает глаза и отворачивается от нас.
— Чем могу вам помочь?
Девушка наклоняется, и отсутствие нескольких застегнутых пуговиц открывает вид на её грудь.
Явно делает нарочно. Какой дешёвый трюк. Едва сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза.
— Да, мне нужна помощь, — указывая на турникеты. — Мне нужно пройти через них. Хочу сделать сюрприз своему другу, он не знает, что я здесь. Вы можете мне в этом помочь?
— Это против правил.
Усмехаюсь.
— Правила такие скучные, — вздыхаю я. — Это действительно важно. Буду вам очень признателен.
Опираюсь на стойку, и её взгляд сразу же падает на мои руки.
— Ну, если это так важно, — тихо говорит она, протягивая карту. — Она одноразовая, чтобы пройти внутрь и выйти. В другой раз я не смогу вам такую дать.
Протягиваю руку, чтобы взять, но девушка слегка задерживает её и едва касаясь, проводит своими пальцами по моей ладони.
С трудом сохраняю спокойствие, чтобы не свернуть ей руку.
— И ещё одна услуга. Трое людей примерно моего возраста поднялись наверх. Не могли бы вы сказать, на какой этаж они поднялись?
Её взгляд из игривого стал злобным в мгновение ока.
— Вы хотите сделать сюрприз девушке? — произнесла она голосом, каким и прежде.
— Другу, — нетерпеливо постукиваю я пальцами по верхней части стойки. — Так, какой этаж?
Девушка с удивлением смотрит на экран ноутбука.
— Весь двенадцатый этаж арендуется Лукой Витиелло. Они поднялись туда.
Оттолкнулся от стойки, не обращая внимания на слова девушки, которые говорила мне вслед, и направился к турникету. Приложив карту, я прошёл к лифту.
Поднявшись на нужный этаж, я сразу же заметил Сайласа. Он стоял, скучающе прислонившись к стене, облокотившись на неё.
— Я всё гадал, когда же ты появишься.
Двенадцатый этаж — это просторный коридор, по обеим сторонам которого располагаются двери.
Здесь царит полная тишина.
— Где младший Витиелло? — спрашиваю я, выходя из лифта.
— Сказал ему сделать кофе, — говорит Сайлас. — Ты мне не нравишься.
— Я многим не нравлюсь.
Это правда.
— Не буду спрашивать зачем ты здесь. Это очевидно и только займет время, — холодно произносит Аллегро. — Хочу спросить только одно. Ты пришёл сюда, чтобы окончательно её добить или помириться?
— Второе.
Его глаза сузились в подозрении.
— Двести пятнадцатый кабинет.
Благодарно киваю.
Однако, когда прохожу мимо, Сайлас хватает меня за запястье.
— Запомни: я делаю это не ради тебя, а ради Авроры. Даже если ты сын Римо Фальконе, это не остановит меня, если ты снова заставишь её плакать.
— Угроза, — мои губы растягиваются в улыбке. — Я не из тех, кому стоит угрожать. Тоже запомни это.
Пройдя дальше, я увидел номер возле двери и сразу понял, что это именно тот, который мне нужен. За дверью не было слышно разговоров, лишь какой-то шум и звуки переставляемых предметов.
Опустив ручку, я сразу же заглядываю внутрь, и моему взору открывается просторное помещение. Свет проникает в комнату через огромные панорамные окна, за которыми открывается вид на оживлённую городскую улицу.
В центре комнаты находится большой стол, заваленный банками и пакетами. Рядом со мной, в углу, стоит небольшая ширма. Возле окон я замечаю два мольберта, стоящие рядом друг с другом. Холсты разных размеров, ещё не распечатанные, аккуратно расставлены у стены, упакованные в прозрачную плёнку.
Единственные признаки того, что мастерская уже использовалась, — это несколько смятых листов плотной бумаги, валяющихся на полу.
Аврора надевает рабочий фартук, на котором уже есть капли краски. Затем она собирает волосы в пучок, но несколько прядей всё равно выбиваются. Она раздраженно откидывает их, и я не могу сдержать улыбку. Рори берёт салфетку и начинает протирать кисти, которые и так были чистыми.
Это занятие, кажется, успокаивает её.
Оглядываюсь, чтобы убедиться, что в коридоре больше никого нет, и захожу внутрь, закрывая за собой дверь.
Аврора не обращает внимания на звук щелчка, но тяжело вздыхает.
— Ты даже не представляешь, как я устала от сообщений Киллиана и Николо. Один постоянно пишет, как он счастлив с Арианной, а другой — как ему надоело прятаться по углам с Карлой и как это тяжело, — раздражённо бормочет Рори. — Я чуть было не предложила им прийти ко мне в комнату и заняться там своими делами. Почему он не может просто прямо признаться Киллиану, что ему нравится его сестра? Серьезный разговор, и только. Нет же, нужно надоедать Авроре со своими жалобами. Ребёнок, честное слово.
Она откидывает кисть, и та падает на пол.
— Снова будешь недовольно сверлить меня взглядом из-за дождей? Они уже четыре дня как закончились, и, согласно прогнозам, больше не...
Аврора поворачивается, сразу застывает.
— Ты...
Её лицо выражает пустоту и холод, выражение, которое мне не нравится, потому что я не привык его видеть. Её голубые глаза кажутся застывшими, словно лёд.
— Я пришёл к тебе.
Когда произношу слова, она вздрагивает.
— Что тебе нужно? — спросила она, открывая ящик, и я увидел что-то похожее на брелок. — У тебя есть всего пять минут, а потом я нажму на кнопку. Сайлас и Валерио сразу придут сюда.
Тревожная кнопка. Умно.
— Ты этого не сделаешь.
Не буду упоминать, что её друг в курсе моего присутствия.
— Почему бы и нет? — в её голосе звучала неподдельная злость. — Мне даже не терпится это сделать. Хочу убедиться, насколько быстро они отреагируют.
— Потому что ты захочешь услышать то, что я скажу.
И вот оно. В её глазах появляется блеск. Всего лишь на гребаное мгновение, но я успел заметить.
— Это звучит слишком самоуверенно.
— Ты же знаешь меня, — с улыбкой пожимаю плечами и делаю шаг вперед.
Меня непреодолимо влечёт к ней.
Просто чтобы быть рядом, чтобы касаться её нежной кожи, чтобы снова ощущать мягкость её губ.
Но Аврора отступает.
— Мы можем говорить на расстоянии.
— Это крайне неприятное условие.
— Но выполнимое, — говорит она, пряча руки за спину, и при этом её лицо приобретает безмятежное выражение, словно у фарфоровой статуи.
Мне остаётся только кивнуть.
— Ты снова будешь говорить мне, что я тебе изменяла, когда тебя не было рядом? Я уже некоторое время в Нью-Йорке, и ты, наверное, думаешь, что я успела завести много новых знакомств. Хотя, знаешь, здесь есть твои родственники. Я пока не знакома с ними, но Валерио как-то сказал мне, что Примо хороший. Возможно, мне стоит с ним пообщаться и...
— Ты не сняла подвеску, — на этом её речь прервалась.
Меня переполняют эмоции от её слов, но я стараюсь держать себя в руках.
Между нами больше не будет криков. Теперь мы будем разговаривать, обсуждать и делиться друг с другом всем, что у нас на душе.
— Хочешь забрать?
Аврора тянется к шее, и моё сердце замирает. Внутри меня всё сжимается.
— Нет.
Мой голос звучит низко и глухо.
Её пальцы пытаются расстегнуть застёжку.
— Стой.
В груди возникает острая боль, словно от удара ножом. Горло сдавливает, а глаза неприятно горят.
Её руки замирают, а голубые глаза с удивлением смотрят на меня.
Мне всё равно, что в моём голосе слышится паника.
Это подвеска, которую я подарил ей. Я хотел, чтобы, глядя на неё, она вспоминала обо мне и думала обо мне.
— Прошу, не надо, — тихо говорю я, осторожно приближаясь к ней.
Аврора, словно в трансе, смотрит на меня, её руки безвольно опускаются по бокам.
— Я поступил как идиот, — признаюсь, стараясь быть как можно ближе к ней, но не прикасаясь, чтобы не отпугнуть. — Меня ослепила ревность. Когда я смотрел те видео, я был не в состоянии думать о чём-то другом. Это ужасно. Чувства переполняли меня, эмоции зашкаливали. Я никогда раньше не испытывал ничего подобного. Это чертовски больно.
Черт, мне нужно убедить её вернуться.
— Было глупо с моей стороны обвинять тебя. Я знаю, что ты никогда бы не предала меня. Но ты не рассказывала мне о нём, а мне было необходимо узнать.
— Да, не рассказывала, — ответила Аврора, её голос звучал отрешённо. — Но ты и сам понимаешь почему. Ты бы не сдержался и убил его. Вспомни, как ты отреагировал, когда узнал, что Марио приходил и хотел договориться о помолвке между мной и его сыном. Ты устроил чертов бой. Если бы не я и твой отец, то он мог бы умереть.
Отвожу взгляд, пытаясь подобрать нужные слова, но Рори не останавливается.
— Вот это, — она разводит руки в стороны и горько улыбается. — Это так забавно. Я никогда не высказывала тебе своего осуждения или недовольства тем, что у тебя до меня было много девушек. Ни разу! А ты всегда требовал от меня назвать имя или чтобы я сказала, что всё, что происходило у меня до тебя, было ошибкой. Это несправедливо!
На её лице отразилась боль.
— А ты всё требовал и требовал. Требовал и требовал. Я могла жить так, как хотела! Я могла проводить время так, как мне нравится. Я могла быть с кем захочу. Почему мне было нельзя, а тебе нет? Даже не хочу знать, сколько у тебя было девушек до меня. Потому что некоторых из них я даже видела рядом с тобой.
Мой пульс учащается, и я сглатываю.
Кажется, что каждое слово, которое я произнесу, будет иметь огромное значение. Я участвовал во многих разговорах и переговорах, но впервые в жизни так нервничаю.
— Ты могла бы жить до меня и делать всё, что пожелаешь. Да, это было несправедливо, — киваю я и тяжело вздыхаю. — Недавно я видел Дарио, но ничего ему не сделал. Это всё равно бесполезно.
Аврора нахмурилась, и между её бровями пролегла складка.
— Я был таким глупцом, что не был рядом с тобой раньше. Ты всегда могла быть моей, а я... — зажмуриваю глаза и качаю головой. — Я так старался быть сильным и независимым от кого-либо. Но сейчас я чувствую себя сильным, потому что у меня есть ты. Ты придаёшь мне силы, даже не замечая этого. Ты можешь сказать мне, что я справлюсь с чем-то, и твоя вера поможет мне поверить в свои силы. Я был так глуп, избегая тебя после свадьбы Греты. Знал, что ты можешь поддержать меня, но тонул в своей злобе и тоске. Я мог прийти к тебе, и ты бы помогла мне встать на ноги. Я должен был быть рядом с тобой, когда видео разослали всем. Я знал, как ты боишься, что Леона обо всём узнает. Я мог бы поддержать тебя в этот трудный момент.
Всё во мне переворачивается от горечи.
— Я подвел тебя.
— Я тоже это сделала, — прошептала Рори, и её глаза наполнились слезами, что причиняло мне невероятную боль. — Я не должна была врать.
— Мне не следовало оставлять тебя. Мы должны были поговорить в тот момент.
— Мы оба были глупыми.
Её взгляд такой пронзительный и ранимый, что словно пронзает меня насквозь.
Подхожу к ней ближе, стараясь вести себя нормально, но терплю неудачу. Мои кулаки сжимаются от желания прижать её к себе.
Я так сильно одержим ею.
Глаза Авроры следят за мной, и когда я останавливаюсь прямо перед ней, они опускаются к моим губам.
Я хочу провести пальцами по её восхитительным волосам и ощутить мягкость её кожи. Я хочу, чтобы она извивалась подо мной. Я хочу смотреть, как она рисует.
— Сейчас я не представляю, как раньше жил без тебя. Твои хмурые взгляды во время рисования, покусывание губ и очаровательные ямочки на щеках — всё это постоянно мелькает перед моими глазами. Мне нравится, как ты собираешься в мастерскую — твоя одежда всегда в полном беспорядке, а волосы слегка растрепаны. Все эти детали так гармонично сочетаются, в них нет ничего лишнего. Меня восхищают твои слова, которые ты подбираешь с удивительной точностью, и то, как ты их произносишь. А твои взгляды... Ты всегда показываешь другим то, что они хотят увидеть, но те взгляды, которые ты скрываешь от всех, просто завораживают.
Не могу сдержать улыбку.
— И твой характер, который не имеет границ. Порой твоё упрямство может вызывать гребаное раздражение, но без него ты не была бы собой. Ты всегда готова пойти на всё ради тех, кто тебе дорог, и я видел это своими глазами. Это восхищает. Твоя стойкость и сила вызывают искреннее уважение.
Рори вздохнула, её ресницы затрепетали.
— Мои чувства к тебе превосходят всё, что я когда-либо испытывал. Я не могу спать, не могу думать, мне трудно дышать без твоего присутствия. Без тебя я чувствую, что нахожусь в каком-то тёмном месте, лишённом всего, как это было раньше. Но я не хочу возвращаться к этому состоянию, ведь с тобой я наконец-то познал всё.
По её безупречной коже медленно скатывается слеза, оставляя за собой влажную дорожку.
Осторожно ловлю её большим пальцем и нежно стираю, позволяя себе задержаться и погладить её по щеке.
— Я не дал тебе тогда возможности сказать, но сейчас это и не нужно, — с трудом сглатываю. — Мне пришлось пережить твой побег, чтобы понять это. И я не хочу снова проходить через это. Хочу, чтобы ты знала — я люблю тебя. Я чертовски сильно мечтаю сделать тебя по-настоящему счастливой.
Ее дыхание становится прерывистым, и мой взгляд падает на ее приоткрытые губы.
— Ты вернёшься домой? — я осторожно обнимаю её за талию. — Ты вернёшься ко мне, mia cara?
Мне так же необходимо поцеловать её, как дышать, но не успеваю я приблизиться, как Аврора отстраняется.
— Мне не нравится, как мы были вместе, — тихо говорит Рори. — Был только секс.
— У нас никогда не был только секс.
Черт, что мне сделать ещё?
— Я хочу, чтобы мы проводили время не только в постели. Мне бы хотелось, чтобы мы куда-то ходили. Давай придумаем, как провести время, совмещая наши интересы, и будем заниматься этим вместе.
— Мы будем это делать.
Мои руки словно сами по себе тянутся её.
— Поцелуй меня.
Аврора с улыбкой качает головой, отводя мои руки в сторону.
— Ожидание может быть мучительно приятным, — её пальцы проводят по моей щеке. — И ты не главный здесь.
Она произнесла те же слова, что и я в день свадьбы Греты.
Ладно, это заслуженно.
Я усмехаюсь, наблюдая, как Рори, обойдя меня, направляется к двери, на её лице играет соблазнительная улыбка.
— Постарайся.
Аврора открывает дверь, стоит в ожидании, но на её лице всё та же улыбка.
Её упрямство приводит меня в безумства.
— Хочешь свиданий? — подхожу к ней и нежно обнимаю за шею. — Будут тебе свидания.
Оставляю лёгкий поцелуй на её виске и выхожу.