Глава 37
Аврора
— С тобой все хорошо, Карлотта?
Смотрю на неё через экран телефона. Как же я хочу, чтобы моя подруга была здесь, со мной.
Лотти выглядит бледной.
Её тёмные волосы собраны в небрежный пучок, а под глазами виднеются тёмные круги. У неё затруднённое дыхание, и во время нашего разговора я слышала приступы кашля.
— Этот вопрос начинает меня раздражать, но я в полном порядке. Просто небольшая простуда, ничего серьёзного, — она пытается улыбнуться мне, но я вижу, что её улыбка ненастоящая. — И не стоит спрашивать о лекарствах. Я их принимаю.
— Я просто переживаю за тебя, — с тяжёлым вздохом произношу я, после чего стараюсь максимально удобно разместить телефон на одеяле, чтобы Лотти могла видеть меня на экране четко.
Комната, которую мне выделила тетя Ария, очень уютная. Кровать здесь просторная, так что на ней может разместиться много людей. Я же занимаю совсем немного места и ложусь прямо посередине.
Оформление комнаты в серых тонах: стены, пол, мебель — всё выполнено в минималистичном стиле. Здесь нет ничего лишнего, что могло бы мешать или создавать ощущение захламленности. В центре комнаты стоит кровать с балдахином — именно на ней я провожу большую часть времени, как и почти всю неделю, проведенную в Нью-Йорке.
Встроенный шкаф наполовину пуст, потому что я попросила маму привезти мне не так много одежды. Рабочий стол почти пуст, но он заменяет мне туалетный столик — здесь я храню все свои принадлежности для ухода за собой.
Особенно мне нравится большой пушистый ковер, который занимает почти всю комнату. Он темно-серого оттенка и создает атмосферу уюта.
Моё тело утопает в море подушек, которые принесла тётя Ария. Они занимают всю кровать, а некоторые даже упали на пол.
— Как и все остальные, — недовольно проворчала Карлотта. На экране вижу, что она, как и я, лежит на кровати. — Я тоже переживаю за тебя. Ты не представляешь, как сильно. И скучаю. Неужели обязательно находиться в Нью-Йорке так долго?
— Всего неделя прошла.
— Ужасная долгая неделя.
— Ты говоришь как Сайлас, — с улыбкой произнесла я. — Ему здесь не нравится. Уже несколько дней идёт дождь, а он всё равно не в настроении.
— Он привык к солнцу и теплу. Я его понимаю, — смеётся Лотти. — Он живёт у твоего кузена?
— Да, у Валерио. Лука Витиелло запретил Сайласу жить здесь. Наверное, волнуется, что я могу запятнать свою честь. Но она уже запятнана, и он знает об этом.
— В Фамилии всё иначе, — произнесла она задумчиво. — Напряжённая атмосфера?
— Не сказала бы. Тетя Ария всегда рядом со мной, а иногда меня навещают другие тёти. Сайлас и Валерио приезжают каждый день, и, поскольку Сайлас всегда рядом со мной, Инесса тоже приходит. Изабелла появляется через день, а Марселла навестила меня однажды со своим мужем. Я редко остаюсь одна.
— Это хорошо.
— Теперь поговорим о тебе.
— Обо мне? — удивляется Лотти. — Но у меня ничего интересного.
— Я разговаривала с Алессио, и ты знаешь, что иногда у него бывает настроение для долгих бесед. Он рассказал мне, что в последнее время его брат ходит рассерженным. Мягко говоря. Сначала Алессио предположил, что это из-за меня, потому что твоё здоровье пошатнулось после моего «побега». Возможно, это и вправду одна из причин. Затем он намекнул на ссору между тобой и Массимо. Не хочешь поделиться?
Мне не хочется говорить о том, что Алессио упомянул и Невио.
Мне любопытно, почему Лотти так осторожничает в отношениях с Массимо. Я знаю, что по её мнению, до замужества не должно происходить ничего. Но всё же...
Карлотта нахмурилась и отвела взгляд от камеры, устремив его в сторону.
— Я знаю, что тебе нравится проводить время с ним. Вы много общаетесь, и я даже замечала, как вы иногда держите друг друга за руки. Но почему ты не хочешь сделать ваши отношения более серьёзными? Уверена, Массимо этого хочет.
Подруга хмыкнула.
— Для меня не может быть ничего серьезного до брака, Аврора.
— А если бы Массимо сделал тебе предложение, ты бы согласилась?
Губы Лотти сжались в тонкую линию.
— Мы не будем это обсуждать.
— Нет, будем.
После того разговора с родителями я стала более открыто и искренне в общении с окружающими. Мне нравится делиться своими мыслями и чувствами, и это действительно приятно и успокаивающе.
— Вы поссорились?
— Мы просто спорили, ты же знаешь нас. Мы никогда не доводим дело до ссоры.
— О чём же тогда шла речь?
— О жизни. В основном, о моей, о моих планах.
— И?
Карлотта тяжело вздыхает, потирая переносицу.
— Я рассказала, что хочу учиться на музыкальном факультете университета в Калифорнии. Конечно, я бы предпочла поступить в Джульярд, но ты же знаешь, что мне никто не разрешит учиться в Нью-Йорке. Как бы я хотела оказаться на твоём месте, — мечтательно вздохнула моя подруга. — Но университет в Калифорнии тоже хороший, и мне нравится их программа. Однако Массимо не понравилось, как я рассказывала о своих планах. Он решил, что я ему...
— Не дала места в этих планах? Ты действительно очень тщательно планируешь свою жизнь.
— Разве это плохо? — с возмущением спросила Лотти. — В Лос-Анджелесе круглый год светит солнце, есть доступ к воде. Если не жить в центре города, то будет не так шумно. Это хороший город, он отлично подходит для того, чтобы поддерживать моё здоровье. Университет там просто замечательный, и я хочу съездить туда, чтобы осмотреть его. А в свободное время я могу работать волонтёром в больнице, помогая людям с таким же заболеванием, как у меня. Там будет просто замечательно...
— А как же Массимо? — прервала я её. — Даже полнейший идиот поймёт, что он хочет быть в твоей жизни. Ты же тоже хочешь, чтобы он был рядом с тобой. Почему ты не хочешь это признать? Почему хочешь всего этого избегать?
— Я не избегаю.
— Массимо не станет помехой для твоих планов, он даже поможет тебе достичь их, — произнесла я с уверенностью. — Я повторяю свой вопрос, Карлотта: если бы Массимо сделал тебе предложение, ты бы согласилась?
Лотти замолкает.
Её плечи опускаются, а дыхание становится более частым.
Бледность её кожи придаёт ей такой поникший вид.
— Нет.
Слово было произнесено тихим шепотом, в нём звучали дрожь и ощутимая грусть.
— Почему?
— Потому что я хочу, чтобы у него была здоровая девушка. Та, которая не будет мучиться от необходимости принимать таблетки три раза в день. Та, которая не будет страдать от сильной боли в груди, когда обычная простуда превращается в нечто более серьёзное. Девушка, способная иметь детей и прожить долгую и полноценную жизнь.
Моя подруга выглядит такой подавленной.
— Я не такая девушка. Я не смогу дать ему свободу. Ему придётся постоянно беспокоиться о моём здоровье, о том, чтобы я принимала лекарства, о моём сердце и дыхании. И я не смогу подарить ему детей.
— Сможешь...
— Да, возможно, я смогу, — говорит она с лёгкой улыбкой, но в её голосе звучит печаль. — Однако могу умереть в процессе.
— Не говори так, — в груди появляется неприятное ощущение. — Я уверена, что ему будет все равно на это. Массимо испытывает к тебе чувства. К тому же есть и другие варианты. Например, усыновление.
— Не хочу об этом говорить, — слова даются ей с трудом, так как она с трудом сдерживает кашель.
Когда же ей всё же удаётся заговорить, кашель звучит так, словно в её лёгких находятся гвозди.
— От обычной простуды в нечто более серьёзное? — повторяю её слова. — У тебя возникли осложнения? — спрашиваю с тревогой.
— Не стоит беспокоиться, — с трудом сглатывает Карлотта. — Скоро я приду в норму. Давай поговорим о чем-нибудь другом.
На мгновение я закрываю глаза, чтобы переварить всё, что произошло. В груди так больно, что это разрывает меня изнутри.
Но я всё же стараюсь улыбнуться, чтобы облегчить все.
— Свадьба состоялась, и теперь Джоанна официально замужем, — произнесла Карлотта. — Я написала ей и поздравила. Может быть, и ты поздравишь её? Могу скинуть её номер.
Не могу удержаться и не закатить глаза.
— Не думаю, что Джоанна хочет получать поздравления от человека, который убил её брата. Хотя я могу написать ей, чтобы выразить своё злорадство.
— Тогда не стоит этого делать, — покачала она головой. — Лео был предателем, и все это знают. Мы можем поговорить об этом, ты же понимаешь.
— Я не хотела, чтобы ты знала. После похищения ты переживала трудные времена, и я не желала, чтобы ты волновалась о том, что я сделала с Лео. Я не хотела, чтобы ты переживала.
— Ты моя сестра, Аврора. Я люблю тебя и всегда буду переживать за тебя.
Я тоже считала Карлотту своей сестрой, несмотря на то, что у нас разные корни.
— Я тоже тебя люблю.
Очень сильно.
Стук в дверь отвлекает меня.
Мне пора вставать. Я уже давно проснулась, но всё ещё не покинула свою кровать. А время неумолимо приближается к часу дня.
— Нужно идти. Вероятно, тётя Ария уже приготовила поесть.
— Ты же говорила, что она не очень хорошо готовит, — с улыбкой сказала Лотти.
— Да, но я не могу сказать ей об этом, поэтому всё равно всё съем. Не хочу её расстраивать.
Карлотта хихикает, и на этой ноте мы прощаемся. Завершаю видеозвонок, откидываю одеяло и встаю с кровати.
После того как приняла душ и почистила зубы, я посмотрела на себя в зеркало. Особенно меня привлекла подвеска, которую я носила не снимая.
В голове промелькнули слова Невио о том, чтобы я её выбросила, но я не могла заставить себя это сделать.
Боль по-прежнему живет в моём сердце, но теперь я не стремлюсь избавиться от неё. Она служит мне напоминанием о том, что Невио не стоит подпускать слишком близко, чтобы не обжечься.
Возможно, хорошо, что я не договорила о своих чувствах тогда, в минуты отчаяния.
Уже несколько дней мы едим на балконе, чтобы наслаждаться свежим воздухом и видом на город. Я быстро иду туда, по пути надевая лёгкий кардиган поверх пижамной майки и шорт.
Когда я выхожу, то вижу Луку Витиелло, сидящего за одним из кресел у стола. Он спокойно потягивает что-то из кружки и ест омлет с тарелки. Когда он замечает меня, его темные глаза устремляются на меня.
Шум Нью-Йорка, крики людей внизу и сигналы машин создают неповторимую атмосферу.
Обычно Лука Витиелло уходит рано утром и возвращается только вечером. За всю неделю мы почти не виделись, и это меня даже радовало.
— Доброе утро, — говорит он своим обычным твёрдым голосом и отводит взгляд, уставившись в свой телефон. — Хотя уже день.
— Я долго спала. Вчера допоздна общалась с Валерио и Сайласом, — произнесла я, осторожно опускаясь в кресло и кладу телефон на стол.
— Кажется, они нашли общий язык, — замечает Капо, перехватывая мой взгляд на блюда на столе. Он еле заметно приподнимает уголки губ. — Не беспокойся, всё приготовлено поваром.
Мои губы растягиваются в улыбке.
— Не выдавайте меня. Я не хочу обидеть тетю Арию, но её еда...
— Ужасна, знаю, — он убирает телефон в сторону. — Но сейчас она в прекрасном настроении и хочет готовить из-за твоего приезда. Можешь не говорить ей, что всё плохо?
— Не скажу.
Чувствую некоторую неловкость, когда беру вилку, накалываю на неё немного еды с тарелки и начинаю есть.
Краем глаза замечаю, что он смотрит на меня.
— Ария сказала, что ты проводишь всё своё время здесь. Тебе не скучно?
Мои глаза расширяются от удивления.
— Нет. Мне совсем не скучно.
— Она также рассказала, что ты увлекаешься рисованием. Мы могли бы арендовать небольшую мастерскую поблизости, чтобы ты могла проводить там время.
Чуть не поперхнулся, когда пила чай.
— Правда?
— Конечно.
— Мне нравится эта идея. Не беспокойтесь, я могу оплатить всё сама.
Мои картины хорошо продаются, и у меня есть свои средства.
Я очень благодарна Сесилии за то, что она когда-то предложила идею продавать мои работы и стала моим менеджером.
Благодаря ей я теперь обеспечена финансово. И мне не надо просить денег у родителей.
— Не будем говорить о деньгах, — произнёс Лука спокойным голосом. — Я всё оплачу. Ария будет очень рада, если тебе здесь понравится.
— Мне все нравится. Спасибо.
Гром раскатисто гремит, словно предупреждая, что вот-вот снова начнётся дождь.
Уже предвкушаю, как Сайлас, недовольный такой погодой, напишет мне об этом и вскоре сам придёт сюда.
— Фабиано звонил и спрашивал о тебе, — продолжал Капо Фамильи. — Он также рассказал, что старшего Ди Лауро пока не нашли. Они также разыскивают его сына.
Мои брови нахмурились.
— Зачем?
— Предполагаю, что хотят поговорить с ним. Всё-таки Дарио — его наследник.
— Вы знакомы с их семьёй?
— Нет, не был знаком с ними лично. Но я много знаю о них, ведь много лет назад Фабиано рассказывал мне о том, как они бежали к вам, в Каморру, — Лука задумчиво посмотрел на меня. — И он также недавно упомянул о твоей связи с младшим Ди Лауро.
— Это связь в прошлом, — говорю я, и мой голос звучит напряжённо.
— Мне известно о твоих отношениях с Невио Фальконе, — его губы скривились. — Но что, если Дарио перешёл на сторону противника, и вы встретитесь. Как ты поступишь в такой ситуации?
— Это проверка?
— Это вопрос.
Мне совершенно не хочется обсуждать дела Каморры с Капо Фамильи. А то, что произошло между мной и Дарио, всё больше связывает с Каморрой.
— Всё очень просто. Если человек не на стороне моей семьи, то он против нас.
В напряжении выдерживаю его изучающий взгляд, который скользит по моему лицу.
— Верно подмечено, Аврора, — кивает Лука, невозмутимо продолжая трапезу. — Преданность семье — это основа основ. Я лишь хотел убедиться, что история, произошедшая в прошлом, не повторится.
— Понимаю, на какую историю вы намекаете, — мои губы сжимаются в тонкую линию. — И, честно говоря, всё это не имеет для вас никакого значения. Я это знаю.
История тети Серафины и дяди Римо. Ну, конечно.
— Имеет. Моя жена очень расстроится, если её племянница перестанет с ней общаться и сбежит с парнем, который не сможет дать ей ничего хорошего.
— Мы не общались с тетей всё время, пока шла война между Фамильей и Каморрой. И вы не переживали по этому поводу, — черт, я сказала лишнее. — И я не сбегу с Дарио.
Мой телефон начинает вибрировать, и я отвожу взгляд от человека, который нахмурился после моих слов.
На экране появляется номер, который я не могу распознать, но я точно знаю, кто звонит.
Невио.
Мои опасения, что даже после блокировки его номера он всё равно найдёт способ связаться со мной, подтвердились.
Когда мне впервые позвонил неизвестный номер, я ответила на звонок. Услышав его голос, я вздрогнула и сбросила, как только он назвал меня по имени.
Мне нужно время, чтобы прийти в себя.
Меня пугает то, как Невио влияет на моё душевное состояние, на мои чувства и эмоции. Когда ему плохо, я хочу сделать всё возможное, чтобы облегчить его боль. Это заставляет меня чувствовать себя уставшей.
После свадьбы Греты я была полна отчаяния по отношению к нему. Сейчас я просто хочу быть спокойной.
— Напряжённые отношения между Каморрой и Фамилией существовали уже долгое время. В то время мне казалось, что единственным верным решением станет война между нами. Однако, мне не нравится, как всё началось. Это было грязно. И мне также не нравилось, что вы не могли общаться, потому что я видел, в каком состоянии находилась Ария. Но, несмотря ни на что, тебе никогда бы не причинили вреда.
Хмыкнула, покачала головой и, откинувшись на спинку кресла, отложила телефон в сторону.
В моей памяти ярко всплыло воспоминание о том дне. Солдат Фамильи, который направил пистолет на мою маму и Динару.
Мой телефон продолжал издавать вибрации.
— Может быть, стоит ответить? — его бровь слегка приподнимается.
— Мне пока нечего ему сказать, — тихо произнесла я, сбрасывая звонок. — Предположим, мне бы не причинили вреда. Но для меня важны не только мой папа, он для меня самое главное, но и Римо Фальконе, и другие. А вы хотели навредить им.
— Признаю, я действительно хотел этого, — Лука кивнул, говоря открыто и честно. — Таков наш мир. Фамилья и Каморра — это два разных направления, разные люди и разные цели. Конфликт был неизбежен, и если бы не это, он произошёл бы по другой причине. Но теперь всё изменилось, и мы стали тесно связаны друг с другом.
— Это не меняет сути дела. Всё может повториться.
— Этого больше не повторится, по крайней мере, не при мне. И не при Амо, потому что Невио Фальконе, будущий Капо Каморры, является братом Греты. Обе стороны приложат все усилия, чтобы этот мирный договор сработал.
Он устало вздыхает, откидываясь на спинку стула, как и я. Его вид свидетельствует о том, что он измождён.
Эти несколько месяцев после нападения Греты были очень напряжёнными для всех. Особенно тяжело было мужчинам, которые составляли новый мирный договор, объявляли о нём и наблюдали за его последствиями.
Кроме того, всех беспокоили постоянные волнения, связанные с Гретой и её состоянием.
Тётя Ария выходит к нам с тарелкой в руках и с улыбкой на лице обращается к нам обоим.
— Я испекла кексы! — тётя с радостью ставит тарелку на стол. — Пожалуйста, оставьте немного для Валерио и Сайласа. Они получились очень вкусными, я уже попробовала один.
— Конечно, дорогая, — Лука протягивает ей руку, и тётя садится рядом с ним, в другое кресло.
Глядя на них, я ощущаю лёгкую грусть.
Мне так не хватает родителей, дома и всех остальных, что я начинаю тосковать.
Но пока лучше остаться здесь. Мне нужно больше времени.
***
Невио
Неделя. Целая, безумная неделя. Без неё.
Аврора сбежала из Лас-Вегаса так быстро, оставив меня в полном беспорядке. После тех коротких сообщений не было ничего. Рори заблокировала мой номер, а когда я позвонил с другого телефона, она ответила, но сразу же прервала разговор, стоило мне только начать говорить.
Когда я увидел, что в дом вошли только её родители и мой отец, я сразу догадался, что она осталась там.
Всю неделю мне говорят, что я не в себе, что я теряю контроль и становлюсь неуправляемым и безумным. Всю неделю Алессио и Массимо, как наседки, ходили за мной. Папа пристально следил за мной, как только я возвращался домой, а Нино наблюдал, когда я находился в подвале Сахарницы, где пытал некоторых приближённых Марио, которых нам удалось найти.
Эта неделя была наполнена криками боли людей, кровью и пустотой, которую я чувствовал внутри себя.
Расстояние между нами — это самое отвратительное, что могло произойти.
Аврора не выходит у меня из головы, и я не могу перестать думать о ней. Признаюсь, мне и не хочется.
Преданный солдат Марио, находясь на последнем издыхании, сообщил, что тот, возможно, скрывается в доме в Канзас-Сити. Папа сразу же согласился отправить меня туда, чтобы занять меня.
Но на самом деле я хотел избавиться от Марио не из-за своей преданности Каморре, а из-за Авроры. Я не желал его существования и стремился поскорее убить его, чтобы Рори вернулась в нормальное время в Каморре. Я знаю, что она не боится его, и вообще сомневаюсь, что она чего-либо боится.
Алессио и Массимо обходят участок вокруг дома, в то время как я медленно поднимаюсь по деревянной лестнице.
Дом находится недалеко от гоночного лагеря. Я никогда там не был, но Адамо рассказывал, что он гораздо больше, чем лагерь возле Лас-Вегаса. В Канзас-Сити проводятся самые продолжительные гонки.
На первый взгляд, дом кажется обычным деревянным американским строением, похожим на остальные дома на улице. Между домами достаточно свободного пространства, их разделяют высокие деревья.
Однако это место не похоже на место Марио, оно его полная противоположность. Может, в этом вся и суть.
Приоткрываю дверь и тихо заглядываю внутрь. В доме либо кто-то есть, либо уже сбежали.
В моей правой руке зажат любимый нож, а левой я сжимаю кобуру пистолета на всякий случай.
Однако, несмотря на это, мой излюбленный вид оружия нож. Ведь мой стиль — это медленное убийство, и все это знают.
Когда я захожу внутрь, меня встречает гостиная, в которой почти нет мебели. Нет никаких признаков того, что здесь кто-то живёт. Всё вокруг пыльное, но на маленьком комоде меня привлекает рамка с фотографией.
Беру её в руки и рассматриваю изображение неизвестной женщины. Её тёмно-каштановые волосы и ярко-зелёные глаза приковывают внимание. Она улыбается в камеру, одетая в белоснежное свадебное платье, с букетом в руках.
Внизу посередине есть надпись.
«Дорогая Арианна»
Удивительно, что здесь стоит только фотография и больше ничего.
Солнечные лучи, отражаясь от стекла, исчезают, и я замечаю отражение за своей спиной.
Резко оборачиваюсь и вижу мужчину с пистолетом в поднятой руке.
Моя правая рука действует автоматически: я быстро замахиваюсь, и нож летит в его сторону, попадая в бедро.
В тишине раздались два выстрела.
В полу появилась дыра — это пуля, выпущенная мужчиной. От боли он опустил руку, и пуля попала в пол. Однако я не сразу понял, откуда взялся второй выстрел.
Я осознал причину только тогда, когда мужчина с громким хрипом упал на пол. На его спине появилось кровавое пятно, а над ним стоял Дарио Ди Лауро с пистолетом в руке.
— Теперь меня убьешь? — в моих словах звучала насмешка.
— Мы не можем убить друг друга, и ты знаешь почему, — Дарио опускает руку. — Аврора никогда бы мне этого не простила.
Мои губы складываются в тонкую линию.
— Можешь убить, — развожу руками в стороны. — Тогда я буду уверен, что она не окажется рядом с тобой. Будет ненавидеть.
— Она и не будет со мной, — он хмыкает. — Будь ты живой или мертвый.
— Ты чертовски прав, — с раздражением вздыхаю я и указываю на тело. — Неужели обязательно было его убивать?
— Мне надо было его погладить?
— Мог выстрелить куда угодно: в руки, в ноги. Вариантов куча. Ранение, которое не приведёт к его смерти. Он был нужен нам для получения информации.
— Если бы не я, ты бы уже был мертв.
Смеюсь от души, искренне удивляясь.
— Подотрись своими словами. У меня всё было под контролем.
Через дверной проём я замечаю Алессио и Массимо, которые идут сюда, и их лица выражают явное недовольство.
— Что, идёт группа поддержки? — с усмешкой спросил Дарио, начиная проверять карманы мужчины.
— Ты что, осмелел? — спрашиваю я, склонив голову набок. — Давно не получал по лицу? Хорошо выглядишь. Могу это исправить.
— Попробуй.
Ди Лауро приближается ко мне, и я делаю шаг навстречу.
В моей руке всё ещё нож, а в его — пистолет. Но я быстрее, нужно только сделать ещё один шаг.
— Тише, тише, мальчики, — Алессио, ухмыляясь, встаёт между нами. — Не стоит так напрягаться, не правда ли? Давайте успокоимся.
— Слова на ветер, — произносит Массимо, проходя мимо нас.
Кузен проверяет пульс у мужчины и неодобрительно качает головой.
— Ты поедешь с нами, — говорит он решительно, на мгновение задержав взгляд на Дарио. — Капо хочет поговорить с тобой.
— Это займёт много времени, а нам нельзя медлить. Я уже некоторое время нахожусь в этом доме, и он пуст. Я ждал, когда кто-то появится. Этот солдат просто осмотрел дом, вероятно, чтобы убедиться, что здесь никого нет. А потом пришёл ты, — кивает Ди Лауро в мою сторону. — Я смогу быстрее найти отца или узнать точно, где он. Сейчас он словно обезумел и говорит другим людям о своих безумных идеях величия, обещая им высокие должности. Они в отчаянии, если верят ему.
— Почему мы должны верить тебе? — в конце концов, я не смог сдержать смешок.
— Потому что я второй человек в списке, который очень ненавидит Марио. Первым идёт мой дядя, — с лёгкой нетерпеливостью в голосе произносит он. — Я ему тоже нужен, ведь я его наследник. Поэтому я не удивлюсь, если он сам ко мне придёт.
— Это не ответ на вопрос Невио, — с невозмутимым видом говорит Массимо, перебирая в руке нож. — Как ты знаешь, мы не испытываем к тебе особого расположения. Прошу прощения за прямоту.
Алессио смотрит на каждого из нас, словно невинный ангел, а затем его губы растягиваются в улыбке.
— Мой брат очень честный человек, — говорит он, похлопывая его по плечу. — Мы не можем позволить тебе уйти. Это было бы слишком легко — просто оставить тебя, и ты бы уехал. В Каморре мы не прощаем предательства.
Дарио кивнул, погруженный в размышления.
Мы с ним не отрывали взгляд друг от друга.
— Знаю, но я не предавал. Могу поделиться с вами информацией, которую недавно получил сам.
— И что же? — произнёс я с недовольством.
— Именно Марио организовал похищение Карлотты и Авроры.
Эти слова словно лишают нас воздуха.
Глаза Алессио широко открываются от удивления, а Массимо хмурит брови, крепко сжимая нож в руке, так что костяшки пальцев белеют.
— Так он хотел усилить противостояние между Каморрой и Канадой. И ему это удалось. Однако я знаю своего дядю, он никогда бы не пошёл на такой шаг, особенно в отношении невинных людей, особенно детей. Канада и так была в обиде на Римо Фальконе из-за того, что он принял моего отца в Каморру. Дядя хотел решить этот вопрос мирным путём, но потом произошло похищение. Марио организовал всё очень легко, и вы быстро нашли их не просто так. Солдаты настолько верили ему, что пошли на это. Отец внушил им идею о собственном величии. Он убедил их, что сможет настроить Капо Каморры против Капо Канады настолько сильно, что его, как «законного» наследника, посадят на его место.
— Марио думал, что после того, как девочки были похищены, Римо свергнет Паола Ди Лауро и назначит его на эту должность? — Алессио громко смеётся, держась за живот. — Просто не могу остановиться.
— Так он их убедил, — Дарио тяжело вздохнул. — Со мной связался бывший преданный ему солдат и всё рассказал. Тогда он отказал Марио и сообщил обо всём моему дяде. Но было уже поздно. Девочек похитили, и Каморра была в ярости, как вы помните.
— Чего хочет Марио сейчас? — спросил я, потирая переносицу.
— Всем известно, что мой дядя болен. У моего отца осталось не так много верных соратников, но они есть как в Канаде, так и в Каморре. Этого количества людей будет достаточно для проведения тайного переворота, — Дарио делает шаг ко мне. — Даю слово, что его смерть так же важна для меня, как и для вас. В следующий раз, когда мы встретимся, я сообщу вам, где он находится, и мы сможем завершить начатое.
— Оставьте нас.
Мои слова застали Алессио врасплох. Он сразу же начал качать головой и собирался что-то сказать, но Массимо, схватив его за плечо, увел прочь.
Моя ярость всё ещё не утихла, после того как я узнал, что когда-то у Дарио была Аврора. Однако она немного притупилась.
Я знаю, что Аврора никогда бы не изменила мне, но тогда во мне говорил гнев.
Но всё же было тяжело стоять рядом с человеком, который был близок ей не только физически. Они, вероятно, были дороги друг другу.
— Это правда о похищении?
— Да, — тихо говорит Дарио, и я замечаю, как и ему тяжело стоять рядом со мной. — Не стоит говорить Авроре, она захочет...
— Отомстить, — киваю ему. — Она обязательно захочет это сделать. Просто пока не пришла в себя после того, как он разослал видео.
Последние слова дались мне с трудом, и я уставился в другую сторону.
Ты должен успокоиться, Невио.
Краем глаза я замечаю, как Дарио протягивает мне руку.
— Мы договорились?
— О чём? — спрашиваю я с недоверием.
— Отпустить меня. Ты не пожалеешь об этом. Я либо приду сам, либо один из твоих солдат приведёт меня, когда я окажусь поблизости. У меня уже есть план.
С сомнением рассматриваю его руку.
— Это не означает, что я перестану тебя ненавидеть.
Ди Лауро едва заметно улыбается.
— Я не прошу об этом, — качает он головой. — Мы всегда будем ненавидеть друг друга. Но сейчас у нас общая цель. Давай избавимся от него, чтобы Авроре не пришлось мстить и пачкать руки.
Утвердительно киваю.
Моё сердце разрывается от мысли, что она так далеко от меня. Если она думает, что сможет убежать от меня, то она ошибается. Я даю ей сейчас время, пространство и всё.
Однако время — это коварная вещь. За время можно забыть человека.
Я знаю, что со мной такого не произойдёт. Аврора уже давно заняла особое место в моём сердце. Но забыть меня? Этому никогда не бывать. Я не позволю этому случиться.
Слегка скривил лицо, когда пожимал ему руку.
Пришло время встретиться с моей девочкой. Дела могут подождать. К тому же, мне нужно удостовериться, что Марио не придёт в его сумасшедшую голову идея навестить её.
Впервые в жизни мне нравится быть безрассудным.