Экстра 3:Положение
Экстра 3:Положение
Цзо Сяолан с любопытством коснулся живота Цзо Шаоцина. Ощущение вздутия сильно отличалось от обычного.
Внезапно внутри послышалось какое-то движение, и что-то пнуло его по ладони. Он так испугался, что тут же отдернул руку.
«Папа... что-то движется внутри... внутри». — бессвязно крикнул Цзо Сяолан, а старушка и няня Чжун одновременно рассмеялись.
Цзо Сяолан понятия не имел, над чем они смеются. Его глаза внезапно покраснели, и из них потекли слезы.
"В чем дело?" Цзо Шаоцину было неудобно обнимать его, поэтому он мог только сидеть на стуле и тянуть его перед собой.
«Папа... ты болен?... ты умираешь?» Цзо Сяолан всегда плачет молча, слезы текут по его лицу, но он не издает ни звука.
Старушка выглядела расстроенной, подняла его на руки и погладила, чтобы утешить: «Мой дорогой внук, почему ты плачешь? Твой отец не болен, у него просто родиться ребенок. Скоро у тебя будут братья и сестры».
«Правда?... Ты не болен?» Цзо Сяолан все еще не мог понять, что значит иметь ребенка, но его слезы тут же прекратились, когда он услышал, что Цзо Шаоцин не болен.
«Конечно, нет. Твой отец здоров, так как же он мог заболеть?» Старушка подробно объяснила ему, хотя Цзо Сяолан мог и не понять.
Наконец, она специально сказала: «Об этом могут знать только члены нашей семьи. Никому не говори, иначе твой отец действительно заболеет, понимаешь?»
Цзо Сяолан кивнул, с любопытством и беспокойством глядя на живот Цзо Шаоцина. Через некоторое время он снова положил на него свою маленькую ладошку: «Я знаю, внутри папы есть маленький человечек, совсем как волчица, вынашивающая детенышей».
"Пфф!" Старушка прикрыла рот рукой и рассмеялась, и даже Лу Чжэн не смог сдержать улыбку в уголках губ.
«Ты, маленький негодяй, ты когда-нибудь видел, как волчица вынашивает своих детенышей?» — спросил Цзо Шаоцин, ущипнув себя за щеку.
«Я видел это. Они были такими уродливыми, когда только родилось». — сказал Цзо Сяолан, надувшись.
Услышав его слова, Цзо Шаоцин впервые столкнулся с проблемой внешности своего будущего сына или дочери.
Он посмотрел на Лу Чжэна, а затем подумал о своей собственной внешности. Он боялся, что его сын будет похож на него, а дочь — на Лу Чжэн.
В ту ночь Цзо Шаоцин схватил Лу Чжэна и посреди ночи обсуждал с ним проблему внешности, снова и снова спрашивая его: «А что, если родиться дочь, которая будет похожа на тебя?»
«Разве не здорово, что она похожа на меня?» Лу Чжэн крепко обнял его и потерся своим носом о его.
«Густые брови, большие глаза, крючковатый нос, тонкие губы — может ли женщина с такой внешностью выйти замуж?»
Лу Чжэн слегка нахмурился и тщательно обдумал эту проблему. Было бы тревожно, если бы у него была дочь, которая выросла такой.
Если бы она могла быть похожей на Цзо Шаоцин, то, по крайней мере, была бы надежда, что она вырастет красавицей.
«Забудь об этом, давай заведем сына, неважно, похож ли он на тебя или на меня».
«Можно ли родить сына просто потому, что ты этого хочешь?» Цзо Шаоцин рассердился и спросил Лу Чжэна: «Разве ты не хочешь дочь?»
«Ладно, иди спать. Ты слишком много думаешь!» Лу Чжэн никогда не думал, что беременному мужчине так трудно прислуживать. Никогда еще Цзо Шаоцин не доставлял столько хлопот.
Благодаря старушке и Цзо Сяолану, присоединившимся к нему, Цзо Шаоцин провел относительно счастливый год.
Особенно без сложных дворцовых банкетов и церемоний поклонения предкам он чувствовал себя гораздо более расслабленным.
В первый день Лунного Нового года семья просто провела поспешную церемонию поклонения предкам и планировала провести грандиозную церемонию поклонения предкам после родов Цзо Шаоцина.
Старушка нервничала еще больше, чем во время беременности. Она расспросила обо всех рецептах Цзо Шаоцина. Она относилась к доктору Ану как к почетному гостю и постоянно его награждала.
Цзо Сяолан тоже очень нервничал. Как его уже много раз предупреждали, он знал, что не должен оскорблять Цзо Шаоцина. Он просто упорствовал и внимательно следовал за ним.
Он шел туда, куда шел Цзо Шаоцин, и даже если Лу Чжэн просил его заняться боевыми искусствами, он тащил Цзо Шаоцина смотреть со стороны.
Цзо Шаоцин дождался окончания китайского Нового года, прежде чем приступить к проверке домашнего задания.
Он обнаружил, что в этом году Цзо Сяолан рос очень быстро. Если год назад он был как младенец, то сейчас он как обычный трех-четырехлетний ребенок.
Цзо Сяолан каждый день практиковал боевые искусства и каллиграфию, а также время от времени изучал «Четыре книги» и «Пять классических трактатов» вместе с Цзо Шаоцином. Его жизнь была очень насыщенной.
Однако даже в такие прекрасные и насыщенные дни могут произойти непредвиденные события.
Однажды Цзо Сяолан вышел на прогулку с Ло Сяолиу. Слушая рассказчика в чайном домике, они услышали, как люди говорят о том, что у герцога Чжэньго скоро родится сын.
«Что вы думаете? Если этот ребенок окажется мальчиком, должен ли ранее коронованный принц отказаться от своего титула?»
«Конечно. Один мой биологический ребенок, а другой приемный. Кто не знает, что важнее?»
«Это действительно прискорбно. Принц пробыл на своем посту всего год, и ему пришлось вот так отказаться от титула. Какая жалость».
«Что в этом такого прискорбного? Даже если он не может стать наследным принцем, он все равно молодой мастер особняка герцога Чжэнго. Это гораздо лучше, чем неизвестная личность раньше».
«Верно. К счастью, ты еще молод и мало что помнишь. Когда в будущем у тебя будут хорошие отношения со старшим сыном, тебе никогда не придется беспокоиться о своей жизни».
«Но я слышал, что этого принца усыновил префект. Префект должен быть более благосклонен к этому ребенку».
«И что? Будет ли правитель Лу по-прежнему благоволить своему приемному сыну, даже если у него уже есть законный сын?»
«Значит, в особняке герцога Чжэнго может произойти еще одна драка между законными и внебрачными детьми?»
«Э-э... Хе-хе, я этого не говорил...»
«Уходи, трус!»
Ло Сяолиу обеспокоенно посмотрел на Цзо Сяолана, опасаясь, что он расстроится из-за этих слов.
Он знал, что в особняке Чжэнго не будет драмы спора между законными и незаконнорожденными детьми, потому что нерожденный молодой господин был рожден Третьим господином, и один этот момент делал его статус непоколебимым.
Если бы ему позволили выбирать, он, конечно, предпочел бы ребенка Третьего Мастера, но он также очень любил Цзо Сяолана и определенно не позволил бы издеваться над ним.
«Волчонок, не принимай близко к сердцу то, что они говорят. Они просто любят болтать ерунду. Ты же знаешь, что думают о тебе Мастер Лу и Третий Мастер ».
Цзо Сяолан наклонил голову и ничего не сказал. Через некоторое время он кивнул, но вид у него был совсем не радостный.
Ло Сяолиу отправил его обратно домой и немедленно рассказал об этом Цзо Шаоцину. Цзо Сяолан больше всего полагался на Цзо Шаоцина, и он наверняка прислушался бы к словам Третьего Мастера.
Узнав об этом, Цзо Шаоцин ничего не сказал Цзо Сяолану наедине. Он просто всегда притягивал его к себе, чтобы потрогать живот, и рассказывал ему истории о братской любви и уважении.
Мало того, он еще больше заботился о Цзо Сяолан.
Для Цзо Сяолана, сколько бы он ни говорил, это не так хорошо, как действия. Сказанные слова со временем забудутся, но любовь, идущая от сердца, останется глубоко в его памяти.
Однако как раз в тот момент, когда Цзо Сяолан начал постепенно забывать об этом деле, к его двери подошел Ван Чжэньхай.
Он принес треть имущества семьи Ван и положил их перед Лу Чжэном по одному.
Цзо Шаоцин сидел за ширмой и слушал холодный голос Лу Чжэна: «Что ты имеешь в виду?»
Ван Чжэньхай опустился на колени и звучным голосом сказал: «Мастер Лу, вы знаете, что Волчонок — мой ребенок. Раньше я не смел надеяться на это, но теперь у Мастера Лу появится собственная плоть и кровь.
Можете ли вы вернуть мне Волчонка? Я готов обменять на права опеки все свои вещи.»
«Как ты смеешь!» Лу Чжэн был в ярости.
«Лу Сяолань указан в генеалогическом древе Лу. Император лично пожаловал ему титул герцога Чжэнго. Какое это имеет отношение к вам? И как вы можете говорить, что его следует вернуть?»
«Простые люди...»
«Убирайся со своими вещами!»
Ван Чжэньхай стоял на коленях, не двигаясь с места: «Господин Лу, если у вас есть законный сын, куда вы должны поставить этого ребенка?»
«Это мое семейное дело. Когда настала ваша очередь как постороннего вмешиваться?»
«Я знаю, что особняк герцога Чжэнго не сможет воспитать ребенка. Я также знаю, что ребенку в тысячу раз лучше в особняке герцога Чжэнго, чем в семье Ван. Но не думаете ли вы, что было бы излишним оставлять его в особняке герцога Чжэнго?»
Лу Чжэн рассмеялся в гневе: «Я знаю только, что твои действия бесполезны! Не позволяй мне поддаться желанию уничтожить семью Ван!»
Не дожидаясь возражений Ван Чжэньхая, Лу Чжэн презрительно усмехнулся: «Разве третий молодой господин Ван тоже не женился?
Я слышал, что твоя жена тоже беременна, так куда ты хочешь поместить Цзо Сяолан? Ребёнка, который может подвергнуться насилию со стороны своей мачехи?»
«Как это возможно? Он мой ребенок!» Ван Чжэньхай громко возразил.
«Тсс, это не обязательно правда. Вы когда-то позволили наложнице причинить вред вашей жене, а теперь вы также можете позволить наложнице причинить вред вашему сыну. Мадам, разве она не знает, что вы делаете сегодня?»
Увидев, как сверкнули глаза Ван Чжэньхая, Лу Чжэн продолжил: «Если бы она узнала, что ты отдал все свое семейное имущество в обмен на ребенка и позволил ей и ее ребенку жить с тобой, питаясь грубой пищей, как ты думаешь, она бы все равно была добра к ребенку?»
«Это... Я буду усердно работать, чтобы заработать деньги».
«Как смешно!» Лу Чжэну было лень что-либо ему говорить. Когда он уже собирался вышвырнуть мужчину, он увидел маленькую фигурку, высунувшуюся из двери.
Когда Лу Чжэн встретился взглядом с Цзо Сяолан, он на мгновение застыл. Поколебавшись, он помахал Цзо Сяолану и пригласил его войти.
"Отец." Цзо Сяолан подошел к Лу Чжэну, посмотрел на него с неизгладимым странным выражением в глазах.
Ван Чжэньхай всегда чувствовал себя виноватым перед этим ребенком, особенно когда он думал о том, что с ним произошло, он не мог спать по ночам.
Поэтому, когда он услышал, что у Лу Чжэна скоро родится сын, он принял это важное решение.
Лу Чжэн привел Цзо Сяолан к Ван Чжэньхаю и осторожно сказал: «Этот человек перед тобой — твой биологический отец. Поклонись ему трижды, чтобы отплатить за его доброту, что он дал тебе родиться».
Цзо Сяолан сделал, как ему было сказано. Он уже давно знал о своем жизненном опыте. Хотя у него и были какие-то странные чувства к этому так называемому биологическому отцу, он не чувствовал к нему близости.
В глубине души он долгое время считал своим отцом человека, который научил его ходить, есть и читать.
После трех поклонов Лу Чжэн поднял его и посмотрел на Ван Чжэньхая: «Как ты думаешь, ты достоин быть его отцом?»
Ван Чжэньхай опустил голову и нервно одернул себя за одежду.
«Я могу сказать вам, что независимо от того, сколько детей у меня будет в будущем, Лу Сяолань будет старшим сыном герцога Чжэнго.
Кроме того, в этой жизни у него будет только фамилия Лу!... Давайте, проводите его!»
Несмотря на потрясенное выражение лица Ван Чжэньхая, Лу Чжэн понес Цзо Сяолана в задний зал.
Он не мог заниматься просвещением детей, поэтому предоставил это Цзо Шаоцину.