15. Тень Александры
Трудно сказать, сколько времени Кира пролежала без движения, уставившись в потолок. Вечерний свет цеплялся за облупленную побелку, но глаза её не видели ничего. Мысли текли вяло и спутанно, но одна — чужая, ставшая вдруг пугающе личной — не давала покоя: история Амелии и Егора.
Романтика никогда не вызывала у Киры интереса. В книгах такие линии она пролистывала без сожаления. Но теперь внутри скреблось что-то необъяснимое, с привкусом утраты.
Вспомнился отец, замирающий после каждого упоминания покойной Александры. А вдруг Амелию ждёт то же? Боль от такой несправедливости сжала сердце. Кира перекатилась на бок, щекой уткнувшись в мокрую подушку. Ладонь скользнула по лицу. Что это — слёзы?
Поднявшись рывком, она вздрогнула от собственной решимости. Шмыгнула носом, стёрла мокрые следы с щёк. В её жизни нет места слабости. Пожиратель ещё пожалеет, что появился в одном городе с ней. Она не позволит этому мистическому говнюку совершить ни одного убийства больше.
Первым делом мисс Решимость потянулась к телефону — тот лежал, забытый в сумке, брошенной на пол. Экран вспыхнул холодным светом. С момента, как Амелия утянула её в туалет, Кира не прикасалась к устройству. Полдня вне зоны доступа. Полдня тишины.
На экране — сообщение от отца: «Уже еду. Но не надолго, потом обратно на вахту — сменщик уволился. Пока найдут и обучат нового, придётся отработать ещё месяц». Лёгкая тяжесть разлилась внутри. Кира не злилась — просто стало чуть холоднее в комнате. Машинально она ответила, уточнив, когда именно приедет отец, и тут же перешла к следующим сообщениям.
Сэм. Несколько штук, с короткими паузами.
«Куда вы ушли?»
«Тебя ждать?»
«Я в архив. Если что — приходи.»
А следом — фотография.
Изображение прогрузилось не сразу. Кира не моргала, вглядываясь в экран, как в окно в другую жизнь.
Девушка на фото. Молодая. Взгляд — знакомый до покалывания в пальцах. На вид — старше Киры всего на пару лет. Светлые волосы собраны в высокий хвост, несколько прядей выбились на лицо. В ушах множество серёжек, бровь тоже проколота. На шее — чокер, на плечах — кожаная куртка. Улыбка широкая, вызывающая — и в то же время добродушная.
Это была её мама. Но такой Кира её никогда не видела. Ни на фотографиях, ни в рассказах. Незнакомка в знакомом лице. Настоящая бунтарка, до боли похожая на неё саму.
Уголки губ расползлись сами по себе — слишком по-детски, и что-то защемило в груди. Захотелось протянуть руку сквозь экран и схватить ту дерзкую, яркую девушку. Они, без сомнений, нашли бы общий язык. Болтали бы вечерами, спорили бы до хрипоты, смеялись над мелочами.
Но один факт тревожил: что фотография делала в ящике Станислава Юрьевича? Какая между ним и Александрой Мироновой могла быть связь? Голова не справлялась с количеством версий — ни одна не казалась правдой.
Спросить не у кого. Разложить по полочкам — не с кем. Только... бабушка. Единственная, у кого могли быть хотя бы обрывки воспоминаний. Кира подошла к приоткрытой двери — и притихла.
Почти незаметное движение грудной клетки под одеялом. Лидия Николаевна уже спала. Часы на стене подсказывали: за полночь. Поздно. Несправедливо было бы будить. Даже с таким комком в горле и жаждой узнать всё — сейчас не время.
Постояв немного, Кира вернулась к себе, снова открыла фотографию. Мама по-прежнему улыбалась с экрана.
Пальцы скользнули по стеклу. Курсор мигнул в чате с Семёном:
«Прости, что исчезла. Всё нормально, если вдруг переживал.»
Секунда паузы.
«На фото — моя мама.»
Сообщение ушло, оставив за собой пустоту. Статус — не в сети, галочки не окрасились. Видимо, одноклассник уже спал. И, наверное, правильно делал.
А вот Кира во сне не нуждалась. Хоть тело ощущало усталость, мысли бодрствовали, и этого казалось достаточно. Вскоре комнату осветил экран ноутбука. Архив некрологов в «Северном курьере» был открыт на том же месте, где она закончила прошлой ночью. Но, так и не взглянув ни на одну запись, Кира откинулась на спинку стула.
Амелия упоминала смерть какого-то парня незадолго до Егора. Почему Кира не нашла о нём ничего на сайте газеты? Она ведь просмотрела весь предыдущий год.
Следом всплыла ещё одна деталь: парень уезжал учиться в столицу. Возможно, погиб там. Искать в изданиях крупного города, где каждый день умирают сотни? Без имени и даты смерти? Перспектива не вдохновляла.
Глаза снова скользнули в сторону телефона. Пальцы без промедления набрали новое сообщение Сэму, спрашивая, знает ли он что-то о том случае.
Утром Кира чувствовала себя... так себе. Не развалиной, но и бодрой не назовёшь. Мысли мешались, не давая сосредоточиться даже на глотке чая. Семён так и не ответил. Хотя всё прочитал. Обиделся, что ли?
Из комнаты бабушки послышался звук шаркающих тапочек. Проснулась. Кира выплеснула остаток чая в раковину, сполоснула чашку и уже направилась к Лидии Николаевне, чтобы поговорить о маме... Но часы подсказывали: не лучшее время. Такой разговор точно бы затянулся. А Кире пора было идти в школу. Да и спешка — враг в таких делах.
Решив не торопить события, она отложила расспросы до вечера. Вечер — время камерное, тёплое. Там будет место и для пауз, и для тишины между воспоминаниями. К тому же отец должен как раз приехать.
Пора было выходить. Кира натянула куртку и шапку. Уже шагнула на коврик в прихожей, как позади послышался скрип двери. Девушка обернулась — в проёме стояла Лидия Николаевна. В руках — та самая рамка, которая пустовала несколько дней. Только теперь в ней — фотография.
- Вот это другое дело, - кивнула Кира, лишь краем глаза заметив, что это общий снимок.
Так и не выказав особого интереса, она обняла бабушку на прощание, впитав лёгкий запах ромашкового крема, а следом коснулась пальцами дверной ручки. Щелчок замка — и перед глазами возник силуэт.
Сэм. Бледный, с затенёнными глазами — будто это он не спал полночи. У Киры сразу возникло ощущение, что парень простоял у двери уже не одну минуту и по какой-то причине даже не собирался стучаться.
Только она хотела съязвить по поводу его выборочной стеснительности, как Лидия Николаевна опередила:
- Ой, Асик снова приехал, - с заметной радостью в голосе.
- Доброе утро, - вежливо кивнул Сэм.
- Смотри, что нашла, - протянула Лидия Николаевна парню снимок. – Вот это память...
По инерции он взял фото. Взгляд скользнул, не задержался, но вдруг резко вернулся. Брови взлетели, пальцы крепче сжали рамку.
- Это что, Станислав Юрьевич?
Кира тоже наклонилась. На снимке — мама, такая же дерзкая, как на фото, спрятанном в кабинете физики. За её спиной — компания молодых людей. На переднем плане — высокий, худощавый парень с хаотичной причёской и серьгой в ухе. Байкерская куртка, цепь на джинсах, полуприкрытый взгляд — слишком вызывающий для самого строгого учителя в школе. Кира хохотнула:
- Не-е-ет, не он.
- Присмотрись, - настаивал Сэм.
Улыбка тут же поблекла. Семён, конечно, ошибается... но если не смотреть на наряд, то... Кира забрала рамку и отдала бабушке.
- Нам пора. Пока, бабуль, - шагнула она за порог, не дав Сэму времени на уточнения.
Обсуждать прошлое родителей при однокласснике — идея сомнительная. Пусть разговор дождётся вечера.
На улице резануло по щекам — колючий мороз надышал стеклянной коркой на всё живое. Снег захрустел под ногами. Сэм вдруг ухватил Киру за руку и свернул в сторону от того маршрута, по которому она ходила каждый день в школу.
- Ты чего? – чуть не поскользнулась девушка.
- Не хочу, чтобы Смирнов опять за нами увязался, - лишь прибавил шагу Сэм, лавируя между сугробами у обочины.
Когда одноклассники перебежали на противоположную сторону улицы, парень чуть замедлился:
- Откуда Станислав Юрьевич знает твою маму?
Кира пожала плечами, с трудом выдерживая пристальный взгляд Семёна.
- Не врёшь?
Сердце дёрнулось, она резко повернулась, но Сэм уже смотрел вперёд. Он и не ждал ответа. А раз не ждал, то Кира и не стала отвечать, чтобы её слова не воспринялись за оправдания.
- Как узнала про того парня? – суше спросил он, имея в виду того, который умер незадолго до Егора.
Тогда Кира сунула руки в карманы, стараясь не выдать, насколько ей не по себе, и пересказала часть вчерашних откровений подруги.
В конце Сэм лишь хмыкнул — так, как если бы мысленно поставил какую-то галочку. Но взгляд остался прежним — чуть затенённым, с налётом подозрения.
День, в расписании которого не значился урок физики, автоматически попадал в разряд счастливых. Воздух в коридорах становился чище, люди — улыбчивее. И сегодняшний — как раз из таких: короткий, почти карманный день, без перегрузки и с приятным чувством свободы.
Вот только Валерия не появилась в школе.
- Всё нормально, - ответила Амелия на Кирин вопрос, едва заметно пожав плечами. – До понедельника на больничном. Врач сказал — просто отлежаться.
Только договорила, как к ним подошёл Лев.
- Лера заболела? – поинтересовался парень.
Кира чуть не прыснула от удивления, Амелия прикрыла рот рукой, изображая кашель.
Если бы кто-то снял этот момент на камеру и отправил Валерии — выздоровление наступило бы мгновенно, без таблеток и врачей. Кира тут же представила подругу, выныривающую из-под одеяла, собирающуюся на бегу и мчащуюся быстрее ветра в школу.
Но веселье длилось недолго, кое-какие переживания вытесняли всё. Ведь, едва переступив порог школы, Сэм без предисловий заявил:
- Мне нужно кое-что выяснить.
А потом растворился в потоке учеников, не удосужившись сказать даже «до встречи».
На каждой перемене он таял в стенах школы. На уроках появлялся неизменно с опозданием, садился за парту и, не глядя по сторонам, что-то записывал в свою тетрадь.
Почти весь день Кира провела с Амелией. Та же не скрывала удивления:
- Почему не с Сэмом? – потягивала она яблочный сок в столовой. – Поссорились?
Кире не нравилось, что подруга опять говорила так, будто Семён для неё не такой же одноклассник, как и все остальные. Хотя... да, не совсем такой же, но и не то, что имела в виду Амелия. Кире даже думать об этом не хотелось. Поэтому подобные вопросы встречались сильным сопротивлением, на что Амелия лишь по-доброму хихикала.
Вообще, после вчерашних откровений в туалете она как-то больше стала доверять Кире. Совершенно не скрываясь, рисовала свои мини-комиксы на уроках и позволяла подруге их смотреть. А один даже подарила — на нём была небольшая сценка с Сэмом и Кирой. Последняя чуть не взорвалась, когда увидела, что её нарисованная версия целует в щёку этого!..
Без сомнений, Кира устроила бы разговор, в котором расставила все точки над «ё», но интерес ускользал в другую сторону. До жути хотелось узнать, чем же таким занимался на переменах Семён.
Её раздражало, что одноклассник не звал с собой. Она сама не раз подрывалась сесть за последнюю парту, но он ведь не предлагал, а показывать личное желание не хотелось. Поэтому каждый урок Кира усаживалась с Амелией, в ожидании, что вот-вот услышит или увидит сообщение: «Садись со мной». Но Сэм молчал.
Пару раз на перемене она подходила к своему шкафчику и внимательно всматривалась в мелкие следы пребывания Сэма: замок по-другому висит, карандаш сдвинут, забытый пустой листок бумаги. Кажется, он переписывался с Егором. Неужели тот стал отвечать ему? И тогда что — Кира больше не нужна?
Последний урок едва начался, когда за дверью раздался настойчивый стук. А после на пороге показался Станислав Юрьевич. Прямой, как натянутый провод, с лицом, натянутым не меньше.
- Простите, что отвлекаю, - выдавил он. – Нужно сделать объявление.
Учительница молча отступила в сторону, освобождая место у доски. Станислав Юрьевич, совершенно не сомневаясь, что так и будет, шагнул в класс. Только остановился посередине и бросил:
- Кто-то из учеников взломал мой ящик.
Среди рядов прошёл неуловимый треск — кто-то поёрзал, кто-то опустил глаза.
- Лучше признаться сразу. Это сэкономит и моё, и ваше время, - добавил он, внимательно наблюдая за школьниками.
Глаза зацепились за пустующую парту Семёна Волкова. А потом медленно скользнули к Кире.
- Никто ничего не хочет сказать? – будто адресовал только ей.
Кира не шелохнулась. Класс затаился, так, как если бы лёгкие заполнил не воздух, а лёд. Учительница кашлянула, коснувшись плеча физика:
- Думаю, если бы кто-то и знал, он бы сказал. Мы поговорим с классом после урока, хорошо?
Сухо хмыкнув, Станислав Юрьевич развернулся на каблуках — точно отрезал. Кабинет отозвался скрипом пола, когда он направился к выходу.
Уже на пороге дверь чуть качнулась — и навстречу ему шагнул Сэм. У учителя лицо заострилось, как лезвие. У Сэма — холодная, спокойная тень упрямства.
- Здравствуйте, - всё же поздоровался последний, но в ответ ничего не последовало, и двое самых мрачных людей школы разошлись в разные стороны.
Не успел Сэм ещё расположиться за партой, как Кира достала телефон и, заслонившись плечом от Амелии, уже строчила сообщение:
«Он понял, что в ящике шарились. Ты же говорил, что без улик всё сделаешь!»
«Я этого не обещал.»
Вот же!.. — Кира еле сдержалась, чтобы не швырнуть что-нибудь эдакое в одноклассника. Не обещал он!
Как только прозвенел звонок, Сэм вскочил и исчез за дверью раньше, чем кто-то успел моргнуть. Кира метнулась за ним, закинула сумку на плечо, извинилась перед Амелией каким-то невнятным «потом объясню» и вылетела в коридор.
На лестнице пришлось сбавить темп — с этажа, мимо которого она пробегала, доносились голоса. Притормозила — этот разговор точно нужно было подслушать.
- Станислав Юрьевич, зачем вы ходите по классам и срываете уроки? – сдержанно поинтересовался директор школы Илья Евгеньевич.
- Кто-то из учеников взломал мой ящик. Я этого просто так не оставлю.
Ну и гад же, — пронеслось в голове у Киры. Подозрительно много пафоса для человека, хранящего фото мёртвой замужней женщины в запертом ящике.
- Ну что вы так переживаете, дети просто баловались. Ничего же не пропало? – снисходительно проговорил Илья Евгеньевич.
- Ничего.
- Ну вот, если хотите, поставим вам сейф, - прикрывшись рукой, хохотнул он.
На это Станислав Юрьевич промолчал и отвернулся от директора, уставившись прямо на Киру. Плечи девушки сами сжались, как от холода, а ноги сорвались с места без команды.
Страх, как автопилот, помог добраться Кире до первого этажа. Только у знакомого шкафчика дыхание, наконец, стало ровнее — и тут же сбилось вновь: Сэм стоял, уверенно открывая замок.
Кира подскочила к нему, намереваясь с размаху захлопнуть дверцу перед носом наглеца. Но Сэм схватил край — и створка лишь дрогнула от удара. Отдача заставила пальцы Киры вспыхнуть болью — она поморщилась, едва не вскрикнув.
- Чего творишь? – нахмурился Сэм.
- Не кажется, что ты совсем границ не видишь? – взлетел голос Киры, чуть не дрогнув от напряжения. – Пользуешься моим шкафчиком как своим. Все и так уже думают о нас чёрт-те что, а теперь ещё и это! Да, я не отобрала у тебя ключ, но...
Она не договорила.
Сэм вдруг чуть приподнял уголки губ, изображая нечто отдалённо напоминающее улыбку. Движение получилось неожиданным и сбивающим с толку. Затем медленно потянулся вперёд и заправил выбившуюся прядь волос Киры ей за ухо.
Кожа вспыхнула под его пальцами — жар плеснул по шее и щеке. Ухо запульсировало, объявляя чрезвычайное положение. Кира замерла, не в силах ни моргнуть, ни вдохнуть, глядя на Сэма так, словно впервые видела.
А через секунду мимо промелькнула Амелия, оглядываясь на подругу и подмигивая. В пропорции с тем, как расширялась её улыбка, Кире приходило понимание: Сэм издалека увидел Амелию и специально, чтобы она не подошла, всё это проделал.
Готовая обрушить на него лавину слов, Кира уже распахнула рот, но не успела. Сэм снова подался вперёд, на этот раз с другой стороны, — и так же неторопливо убрал вторую прядь. Пальцы его задели щёку, оставив за собой едва ощутимый след. Затем он спокойно потянулся вглубь шкафчика и вынул блокнот.
- Приходи в архив, - буднично бросил через плечо, когда уже уходил.
Солнце щедро разливалось по улицам, скользило по крышам, вспыхивало в окнах и заставляло снег сверкать, будто его посыпали крошечными зеркалами. День выдался идеальным для прогулки, и Кира знала — бабушку уговорить будет нетрудно. К тому же нужно было заглянуть в магазин: в голове уже вертелись идеи, что приготовить вечером для отца.
Архиву придётся подождать.
Часть пути домой Киру сопровождала Амелия — лёгкая на шаг, болтливая, почти распевавшая слова от переполнявшего восторга.
- Вы с Сэмом — ну просто чудо, не пара, а открыточка! – щебетала она, размахивая сумкой.
- Мы не вместе, - устало парировала Кира в третий раз за пару минут.
- Угу, особенно с учётом того, как он к тебе прикасался, - театрально закатила глаза Амелия. – Это прям во всех мангах так, перед поцелуем!
Кира открыла рот, чтобы возразить, но подруга вдруг сбавила шаг и, уже тише, добавила:
- Егор бы порадовался. Он всегда говорил, что на свете не существует девушки, которая бы заинтересовала Сэма. Ошибался.
После этого Кира уже ничего не отрицала.
За пару часов она управилась со всеми делами: бабушка довольна, покупки разложены. Пора было отправиться туда, где сидел самый вредный и невыносимый парень на свете.
У дома, в котором прятался архив, Сэм ждал, закутанный с головы до ног — лишь глаза поблёскивали из-под капюшона. Кира едва успела вдохнуть для новой волны претензий, как варежка сомкнулась на её руке. Одним движением парень затянул одноклассницу в подвал.
Кира едва успела сообразить, как ступеньки кончились, а лампочка ожила, выхватывая затенённые углы архива. Ей уже изрядно надоело, что Сэм — вот так всегда — хватает её и тащит куда пожелает. С демонстративным вздохом она стянула куртку, повесила и встала в центре помещения, словно собираясь проводить допрос.
- Всё, Семён. Хватит, - голос наконец прорвался. – Мне надоело, что ты исчезаешь, тягаешь меня за собой, пользуешься моим шкафчиком, а теперь ещё и... – Она не знала, что же ещё добавить для объёмности обвинения.
- Дай ключ, - выдала резко.
- Какой ключ? – даже не поднял взгляда Сэм.
- От подвала.
- Зачем?
- У тебя же есть от моего шкафчика.
- Это другое, - в голосе мелькнуло раздражение. – Подвал — мой.
- А шкафчик мой! – взорвалась она, шагнув ближе. – И хватит вести себя как... как...
Запнулась девушка, зубы стиснулись. В груди кипело.
- Зачем тащил сюда, а? Руку схватил, ничего не объяснив — ты вообще кто такой?!
На этом Сэм всё же оторвался от своего занятия.
- Кажется, Станислав Юрьевич следит за нами, - сказал спокойно, но в помещении как будто потемнело. – Я не уверен. Но кто-то шёл за мной от школы. По походке — он.
Всё внутри Киры похолодело, страх подступил мгновенно. Одно дело — бояться физика в школе, где есть стены, звонки, учителя, другие люди. Совсем другое — знать, что он ходит по пятам за пределами.
- Он понял, что мы знаем правду, - Сэм перевёл взгляд в сторону, затем продолжил: - Нужно действовать быстрее.
Кира обхватила себя руками, поёжилась, стараясь спрятаться от неприятных новостей. Но тут на глаза попался стол, который снова был завален. Всё, что она аккуратно складывала, лежало теперь в хаосе. Пальцы сжались в кулаки.
- Я ведь всё это разложила! Столько времени... - начала она, но в очередной раз за день не смогла договорить. На стене среди немногочисленных важных деталей, которые выделила сама Кира и прикрепила кнопками, появилось кое-что ещё: листок с именем «Александра Миронова».
В глазах потемнело.
- Что... это?
Сэм не сразу ответил. Но, судя по всему, решил не юлить и выдал то, что было на уме:
- Ты не говорила, что твоя мама работала в нашей школе.
- Что?! – Кира отступила. – С чего это взял?
- Спросил у той, кто работает в школе даже дольше директора, у дежурной.
- Моя мама... да, она была учительницей, но...
Кира вдруг замолкла. В голове зароились обрывки: рассказы о маме, фотоальбомы, бессмысленные фразы, но ни разу — ни одного упоминания, что она работала тут.
- В нашей школе?
Сэм кивнул.
- Странно, правда? А ещё её фотография — в запертом ящике у единственного подозреваемого.
- Ты что... - голос Киры сорвался. – Хочешь сказать, моя мама... она...
- Нет, - спокойно перебил Сэм. – Просто думаю, что ты чего-то не договариваешь.
Кира молча смотрела на одноклассника, его слова по-настоящему резанули. Где-то внутри болезненно сжалось. Он даже не пытался смягчить сказанное.
Возразить не получалось. Грудь вздымалась от дыхания, но воздуха не хватало. Гордость требовала ответа, но голос сник. Уязвлённая, Кира смотрела прямо в лицо тому, кто ещё недавно поправлял ей волосы. А теперь... обвинял.
Сэм, кажется, заметил это — глаза на миг дрогнули, губы сжались.
- Кстати. Я списался с другом того парня... – решил он сменить тему, - ну, того, что умер до Егора. И да, это случилось не здесь, в другом городе.
Кира подняла голову, нахмурившись.
- Понимаешь, - продолжил Сэм, - мы не можем найти жертв не потому, что их нет, а потому, что они уезжают. Пожиратель... он не случайно выбирает таких. Те, кто исчезает вне города, не вызывают шума среди местных. А умершие тут не выходят за рамки статистики, поэтому не интересны журналистам.
Он на мгновение замолчал, а потом добавил:
- А вот с Егором что-то пошло не по плану. Его смерть попала в новости. И, похоже, этого не должно было случиться.
Грудь Киры всё ещё вздымалась, но жар начал стихать. Гнев — как пламя, лизнул изнутри и угас, оставив только пепел.
- Вот значит, чем занимался на переменах.
- Не только, ещё пытался сфотографировать окно лаборатории, - достал он из кармана телефон. – С другого крыла. Угол неудобный, приближение размывает детали... но смотри.
Он развернул экран к Кире. Снимок — неясный, как будто плёнка тумана легла на объектив. Почти всю лабораторию скрывают жалюзи, но в одной части — огромная расплывчатая тень. Формы не разобрать, но она точно там, массивная.
- Какое-то оборудование, - пояснил Сэм. – А вот тут, - указал пальцем в тёмную точку, - изредка что-то мигает.
Он поднял глаза.
- Надо попасть в лабораторию. Узнать, что это.
Вопросов не осталось, и Кира решительно кивнула. Дальше напарники говорили быстро, обрывками — перебирали расписания, пути, слабые места учителя физики. Один план сменял другой, пока идеи не стали звучать реалистично. Подвал наполнился ритмом — нетерпеливым, азартным и тревожным.
Они и не заметили, как подкралась усталость. Кира вытянулась в кресле, запрокинула голову, чувствуя напряжение, стекающее вниз по позвоночнику. Пауза повисла в воздухе, и она вдруг вспомнила:
- Ты сегодня писал Егору, - сказала, не открывая глаз. – Что он ответил?
- Ничего, - чуть споткнулся Сэм.
Кира распахнула глаза. Рука потянулась к блокноту. Сэм резко дернулся вперёд, пытаясь перехватить. Листы зашуршали, головы сблизились — ещё немного, и стукнулись бы лбами. Но Кира успела увернуться вместе с добычей.
- Продолжает не отвечать, - с каменным лицом заверил Сэм.
Но блокнот говорил иное.
На исписанных страницах вопросов не было. Зато были короткие ответы Егора — неровные, полные насмешки над другом.
«Какая она?»
«Хорошенькая, да?»
«Она любит карамельки?»
«Вот тебе совет: купи Кире мешок карамелек и скажи ей, что она Киромелька.»
- Кто?! – вскрикнула Кира, резко обернувшись. – Киро... что?!
Сэм опустил взгляд, даже щеки, кажется, порозовели.
- Егор... он такой, - пробормотал парень.
Кира всё ещё возмущалась, возила пальцем по строчкам, читала вслух этот вопиющий ужас, а Сэм покорно кивал. Да, да. Абсолютно невыносим. Настоящий мучитель. Особенно — при жизни.