Глава 7: Между словами
После того вечера на крыше их отношения стали похожи на какой-то странный ритм, где каждое движение вызывало больше вопросов, чем ответов. Время между их встречами становилось всё длиннее, а разговоры — всё короче. Мира начинала всё чаще уходить в свои миры, закрытые для него. Она начала искать вдохновение в новых местах, среди людей, которых он не знал, и всегда возвращалась с этими рассказами, полными ярких подробностей, полных жизни, которой Марк не касался. Иногда, когда они встречались, её глаза светились, а её смех, казалось, мог растопить любой лед. Но это были лишь моменты — и за ними всегда оставалась пауза, которая тянулась всё дольше.
Марк заметил, как она изменилась. Рыжие волосы сменились на ярко красные, а её стиль стал совсем другим — яркие платья, эксцентричные аксессуары, как будто она пыталась стать чем-то большим, чем просто собой. Она увлекалась уличной фотографией, снимала моменты, скрытые в повседневной жизни. Это стало её новым языком. Марк, с его привычной тягой к порядку, к стабильности, наблюдал, как её мир становится хаотичным и непредсказуемым. Каждый снимок, каждый новый проект или встреча с незнакомцами оставлял его в стороне, и он не знал, как с этим быть. Он был частью её жизни, но как будто с каждым днём становился всё менее важным.
— Ты когда-нибудь замечала, как легко мы теряем людей? — как-то сказал он, сидя с ней на скамейке в парке.
Мира взглянула на него, не понимая, что он имеет в виду. Но её взгляд был уставший, её мысли где-то далеко.
— Ты не теряешь меня, — сказала она, не глядя ему в глаза, — я просто меняюсь. Это нормально. Ты ведь сам говорил, что нужно двигаться вперёд, искать что-то новое.
Но в её голосе была пустота, которой раньше не было. И Марк это почувствовал.
Как-то вечером, когда очередной звонок не был принят, а ответы на сообщения становились всё короче, он почувствовал, как его сердце сжимается. Он сидел в тишине, сжимая телефон в руках. «Может, я теряю её?» — этот вопрос вертелся в его голове, как мрачная мысль, не желающая уходить. Почему ей нужно так много всего нового? Почему её жизнь стала яркой, многозначной, но как бы вне его поля зрения?
Он помнил те моменты, когда всё было проще. Когда она открывала свои мечты ему, когда не было барьеров между ними. Он помнил, как её смех мог растопить любую тень в его душе. Но с каждым днём этих смехов становилось всё меньше. Он перестал быть частью её мира. Она всегда говорила, что всё хорошо, но в её словах скрывалась дистанция.
Как-то раз они всё же встретились, в одном из тех старых кафе, где они раньше могли сидеть часами, не замечая времени. Но сегодня было иначе. Мира сидела напротив него, её глаза не были такими яркими, как раньше. Он заметил, как её взгляд скользнул по его лицу, как будто искала в нём что-то потерянное.
— Мира, я не могу понять, что происходит, — сказал Марк. — Ты постоянно пропадаешь, всё больше уходишь от меня.
Она покачала головой, как бы оправдываясь.
— Я просто... я живу, Марк. Я не могу быть для тебя тем, кем ты хочешь, чтобы я была.
Это прозвучало, как приговор. И это приговорило их отношения к замедленной паузе, которую они не могли преодолеть. Он почувствовал, что, несмотря на её слова, она стала чужой. Мечты, которые они когда-то строили вместе, казались ему теперь слишком далёкими и невозможными. В их разговорах было всё больше пауз, как будто что-то не проговариваемое висело в воздухе.
Иногда он задавался вопросом, что страшнее — потерять её или остаться рядом с ней, зная, что её мечты уходят всё дальше от того, что он считал своим представлением о будущем. Он стремился к стабильности, к чему-то конкретному, реальному. А она искала свободу, хотела жить, не думая о границах, не ограничивая себя ничем.
И вот однажды он оказался в тупике. Параллельные миры. Он пытался её удержать, но она была уже на другом пути. И каждый раз, когда он предлагал ей стать частью этого пути, она лишь отвечала: «Я не могу. Я не могу жить так, как ты хочешь».
Он пытался найти ответы в её глазах, но они всегда были полны тумана. «Я не знаю, что делать», — думал он, сидя в тишине.
Мира была далеко, а он... оставался в этой паузе, не зная, как её преодолеть.