Глава 5: Тени на пути
Каждый вечер с Мирой был для Марка как вдох свежего воздуха. Моменты, проведенные с ней, казались невероятно яркими, насыщенными и живыми, как кадры из старого, но красивого фильма. Всё вокруг приобретало новые оттенки. Прогулки по ночному городу, когда их шаги звучали в пустых улочках, словно под музыку, и тёплые разговоры, которые иногда тянулись до самого утра — всё это оставляло в его душе нечто большее, чем простое ощущение счастья. Она умела превращать даже обыденные моменты в волшебство.
Иногда они катались на старом трамвае, наблюдая, как заливаются огнями замёрзшие окна домов, или бродили по спящим улочкам, где только снег под ногами и ночные фонари, отражавшиеся в сугробах, нарушали тишину. Мира была неутомима, она искала веселье и радость в каждом моменте, даже если этот момент был самым простым. Иногда они заходили в маленькие кофейни, чтобы отогреться, и Мира всегда с восторгом пробовала самые экзотические напитки. Она смеялась, если что-то выходило слишком кислым или приторно сладким, но никогда не жаловалась.
Однако за этими смехами и яркими моментами начинала вырисовываться грань, которую было трудно игнорировать. С каждым днём она становилась более явной. Зимой, когда первый снег уже практически растаял, уступив место первому весеннему дождю, они сидели на крыше старого дома, где всё вокруг было покрыто лёгким инеем, а холодный ветер проникал в каждый уголок их тел.
Марк и Мира любили бывать здесь, на высоте, где казалось, что всё внизу — просто тени. С крыши открывался чудесный вид на город, который почти весь был поглощён ночными огнями. Смотрели на эти огоньки, слушая, как уходит холодный вечер и как их разговоры становятся тише с каждым вдохом.
Мира, закутавшись в свой яркий плед, с любовью рассказывала свою очередную историю. Она говорила о своём детстве, о том, как в юности мечтала стать цирковой артисткой. В её голосе звучала ностальгия и теплота. Она вспоминала, как однажды сбежала с подругой из дома, чтобы попасть на цирковое представление, и как они ночью прятались в тени деревьев, ожидая, пока их родители успокоятся.
Марк слушал её, с интересом наблюдая за её глазами, но потом вдруг задал вопрос:
— А чего ты хочешь сейчас? Какая у тебя мечта?
Его слова повисли в воздухе, и Мира замолчала. Она задумалась, а затем медленно подняла взгляд, устремив его в темнеющие окна домов.
— Я хочу увидеть мир, — её голос стал намного тише, чем обычно. — Хочу поехать в Париж, сидеть на берегу Сены. Хочу потеряться в уличных рынках Марракеша. Хочу гулять по ночному Нью-Йорку и смотреть, как мир вокруг меня меняется.
Марк улыбнулся, но его улыбка была немного напряжённой, и в голосе прозвучала нотка тревоги.
— Это здорово, — сказал он, но его взгляд всё равно был скользящим, как будто он не был до конца уверен в её словах. — Но ведь это просто мечты, правда? Ты ведь не собираешься уехать прямо сейчас?
Мира не сразу ответила. Она медленно повернула голову, будто раздумывая, стоит ли говорить о чём-то важном. Наконец, её взгляд стал более серьёзным, а слова — твёрдыми.
— А если я захочу? Ты поедешь со мной? — её глаза встретились с его взглядом, в них было что-то настойчивое, что заставило его замереть.
Он замолчал. Вопрос был простым, но он не мог сразу на него ответить. Он начал осознавать, что этот вопрос скрывает гораздо больше, чем просто желание путешествовать. Это был вопрос о будущем, о том, как они видят свою жизнь — в стабильности или в поисках приключений.
— Мира, у меня работа, у меня планы... — начал он, но чем больше говорил, тем больше чувствовал, что его слова звучат неубедительно. — Я только начинаю свою карьеру. Если я сейчас всё брошу... то...
— То что? — она взглянула на него с непередаваемой искренностью. — Ты всегда говоришь о будущем, о том, что нужно строить стабильность. Но когда ты в последний раз делал что-то просто потому, что этого хотел? Ты когда-нибудь чувствовал, что хочешь что-то прямо сейчас, не думая о последствиях?
Марк почувствовал, как его дыхание стало тяжёлым. Он пытался понять, что именно она хочет сказать. Но вместо этого вдруг ощутил холод в душе. Было что-то в её вопросах, что заставляло его сомневаться в себе. В его выборе, в его приоритетах.
— Я хочу быть с тобой, — выдохнул он, пытаясь вернуть всё к привычной стабильности. — Разве этого недостаточно?
Она отвела взгляд и посмотрела в темное небо. Ветер трепал её волосы, и в этот момент Марк почувствовал, как между ними возникает невидимая стена.
— Иногда мне кажется, что я — это просто ещё один пункт в твоём списке, — её слова были тёплыми, но в них не было той искренности, которая раньше всегда сквозила в её голосе.
Марк не знал, что ответить. Эти слова, словно бритва, прорезали его внутреннюю уверенность. Он вдруг понял, как сильно они различаются. Для него важно было всё планировать, создавать фундамент для будущего. Но для неё будущее было пустым, если в нём не было места для мечты и спонтанности.
— Ты так не думаешь, правда? — он наклонился к ней, пытаясь уловить её взгляд.
— Не знаю, — она пожала плечами, и в её голосе звучала беспокойная лёгкость. — Иногда мне кажется, что ты любишь саму идею стабильности больше, чем меня.
Эти слова ударили его сильнее, чем он мог представить.
— Это неправда, — он почувствовал, как его сердце сжалось, а взгляд потемнел от переживаний. — Я люблю тебя. Просто... я хочу, чтобы у нас было будущее. Настоящее, стабильное.
— А я хочу будущее, где можно мечтать. Где можно сорваться и уехать, не думая о графиках и планах, — её глаза блеснули, и в них было что-то неуловимо острое.
Они замолчали. Город мерцал внизу, и каждое молчание между ними стало тяжёлым, как бетон. Холодный ветер носил слова их ссоры, но они уже не казались такими важными.
С тех пор их встречи продолжались, но что-то изменилось. Каждый раз, когда Марк начинал говорить о своих планах — о работе, о возможностях, о накоплениях — Мира молчала. Она улыбалась, но её улыбка была странной, как будто она что-то прятала.
А когда она начинала рассказывать о своих мечтах увидеть мир, он кивал, но внутри него всё тревожней начинала звучать эта неясная тревога. Он чувствовал, как их миры расходятся, словно два параллельных пути, не встречающихся.
Но они продолжали встречаться, и что-то внутри них всё ещё тянуло друг к другу.