Сердце в клетку

На двери была табличка: "Психолог", и Нина Степановна постучалась.
- Войдите.
Она вошла. Со школьным психологом она уже разговаривала, но просто, между делом, по всяким пустякам. Перебрасывалась ничего не значащими фразами. А сейчас пришла по делу.
- Здравствуйте, - сказала она и сразу как-то сникла. С чего начать? Что можно сказать, а что лучше скрыть?
- Проходите, пожалуйста, Нина Степановна, - психолог указала на стул.
Она села, уставилась на свои покрасневшие от воды руки.
- Я вот посоветоваться хотела, - пробубнила себе под нос не поднимая глаз.
- Смелее! Я здесь именно для этого, - подбадривала та.
- Это такой вопрос... деликатный. Как бы сказать...
- Говорите прямо. Все, что вы скажете, останется в стенах этого кабинета, уверяю вас.
- Тогда... - Нина Степановна подняла взгляд на психолога. - Инна Павловна... Вы сказали, надо говорить прямо. Так вот, я влюбилась.
- Это же прекрасно!
- Но я не знаю, что теперь делать, - Нина Степановна с надеждой взглянула на Инну Павловну. Вероятно, на психолога все смотрят с надеждой, подумалось ей.
- Признайтесь! Смело и прямо!
- Но как? - округлила глаза женщина. - Я хочу сказать, как это сделать? И как он воспримет? Он же... Он...
- Ну же?
- Он такой... я ему не подойду. Мы разные, понимаете?
- Все так думают. Не нужно решать за человека, подходите вы ему или нет! - воскликнула Инна Павловна. - Пусть он сам решает. Ваше дело - сказать ему прямо о своих чувствах.
- Но это невозможно!
- Все возможно, Нина Степановна. Надо только верить.
"Если бы она знала", - подумала та, но вслух сказала:
- Как мне признаться ему...
- Назначьте встречу и скажите. Глядя прямо в глаза.
- А по-другому как-то можно? - замялась женщина. Она представила себе такую ситуацию и ей стало нехорошо.
- Напишите ему, если боитесь встречи.
- Написать? - Нина Степановна вспомнила свое нарисованное сердце. А что? Можно написать на другой стороне письмо и снова кинуть в ящик...
- Лучший способ кому-то признаться в любви - это сказать об этом. Или написать, - сказала Инна Павловна.
- Да, да, - закивала Нина Степановна, встала со стула. - Спасибо. Вы мне очень помогли.
"Решено. Напишу ему письмо. Прямо и смело, и будь что будет! - воскликнула она мысленно. - Только подписываться не стану", - и, так же мысленно, вся съежилась, подумав о предстоящем признании.
Дома она нашла листочек с сердцем в кармане халата и на оборотной стороне вывела:
"Дорогой Коля!
Я долго не могла решиться, но вот решилась. Давно тебя люблю, тону в твоих синих глазах, как в море. Не могу без тебя, Коля".
Подумала, подумала, что бы такое еще добавить. Стала искать в книжке "Поздравления на все случаи жизни" подходящие слова. Нашла такие (из раздела "День святого Валентина"):

Улыбку нежную твою
Рисую в клеточках тетради.
Тебя люблю, тебя молю
О поцелуе и о взгляде.

Не проходи мимо меня,
Махнув ресницами с истомой.
Тебя люблю, я вся твоя,
Хоть и с тобой мы не знакомы.

Переписала стихи на листочек и закончила загадочной фразой:
"Ответь мне, прошу. Твоя незнакомка".
Сложила листок пополам, пригладила пальцами.  Прокралась в прихожую, беззвучно отворила входную дверь и, как и была - в тапочках и домашней одежде - выскользнула в подъезд. Прислушалась: тихо, можно спускаться.
Нашла среди других заветный ящик номер двенадцать и аккуратно всунула в него листок. Убедившись, что он бухнулся внутрь, она резво пронеслась на свой этаж и скрылась за дверью и двумя оборотами замка.
Дома она снова открыла книжку "Поздравления на все случаи жизни" и прочитала раздел "День святого Валентина" полностью.

Нина Степановна вспомнила свою школьную жизнь. Как отращивала волосы, чтобы заплести косички, чтобы кто-нибудь дергал за них. Но никто не дергал. Как давала списывать сочинения по литературе одному мальчику, а сама писала для себя новое. Потому что если училка увидит два одинаковых, поймет что к чему. Как обводила некоторые слова в сочинении, которое будет списывать этот мальчик, чтобы получилась фраза "Я тебя люблю", а он перестал просить у нее списать. Как караулила его во дворе школы, делая вид, что как раз тоже идет той же дорогой, а он ускорял шаг. Или, наоборот, замедлял.
Она всегда думала, что делает что-то не так. Что мальчик хочет с ней поговорить, но она слишком рано ушла или слишком поздно пришла. Ей казалось, что он смотрит на нее с особым выражением, когда пытается вспомнить формулу, отвечая у доски.
Одним осенним днем, в начале октября, тот мальчик подозвал ее на перемене и сказал: "Встретимся после уроков во дворе". У нее екнуло сердце, колени задрожали. Забыв портфель в классе, она прибежала на задний двор школы, к хоккейной коробке, раньше него. Когда появился он, то сразу спросил:
- Почему ты бегаешь за мной?
- Я не бегаю, - Нина Степановна, которая тогда была просто Ниной, вся съежилась.
- Ходишь, выслеживаешь, подчеркиваешь дурацкие слова в сочинении?
- Я не...
- И хватит смотреть на меня постоянно, поняла?
- Я тебя...
- Что ты меня? Ну что?
- Это.
- Что "это"? Говори.
Надежда зашевелилась в душе девочки теплым комком.
- Люблю.
Тот мальчик провел по волосам рукой (ему очень шло это движение), прошелся взад-вперед, остановился перед Ниной и сказал:
- А не надо меня любить. Не надо, поняла?
- Мм... - говорить стало трудно, смотреть тоже. И все равно не хотелось, чтобы он уходил так сразу. Пусть бы еще что-нибудь сказал.
- Поняла?!
- Да, - тихо ответила Нина.
- Сделай так, чтобы я забыл, как ты выглядишь.
И ушел.
А Нина долго разглядывала ограду хоккейной коробки. Она была такая потрескавшаяся, старая. Краску можно было отколупать ногтем, если постараться. Нина отколупывала, пока не стало больно под ногтями. А потом вернулась в школу за портфелем.