Сердце в клетку

- Николай! Вынь наушники сейчас же! - взвизгнула Алла Ивановна, учительница физики.
- А? - Коля вынул один наушник и уставился на нее.
- Бэ! Наушники быстро убери!
- Я быстро не умею, могу убрать медленно, - равнодушно ответил Коля и класс разразился хохотом.
- А ну-ка замолчали все! - вскричала Алла Ивановна. Когда Коля шутил, она теряла управление классом. Вот и сейчас все продолжали смеяться, не обращая на учительницу никакого внимания. - Вон из кабинета, Панов!
- Вон так вон, - равнодушно сказал Коля, сложил книжки в рюкзак и направился к выходу. Алиса Водовозова, Ира Пономаренко, Аня Велтистова и Даша Клубина восхищенно посмотрели ему вслед. Класс притих.
Коля расположился в коридоре, на подоконнике, совсем рядом с кабинетом завуча. Но его это не волновало. В конце коридора возилась уборщица, поглядывая на Колю, но его и это не волновало. На уроке физики, пока он слушал музыку, его посетила мысль: а вдруг листок с сердцем подкинула не мелкая Лидка, а какая-нибудь симпатичная девушка? Например, Алиса Водовозова. Она всегда так недвусмысленно смотрит на него, а он делает вид, что не замечает.
Коля решил проверить это во что бы то ни стало. И прямо сейчас. Он посмотрел в конец коридора: там все еще размахивала тряпкой эта тетка. Как ее называют? Тетя Нина.
- Тетя Нина! - позвал он.

Нина Степановна делала вид, что моет пол, а сама украдкой наблюдала. Колю выгнали из класса - это как пить дать. Опять что-то натворил. Вышел, хлопнул дверью, уселся на подоконник, засунул наушники в уши. Поглядывает на нее. Что это? Почему это? Нина Степановна низко опустила голову - вдруг увидит, что она покраснела - и принялась неистово тереть черные полосы от кроссовок на линолеуме.
- Тетя Нина! - услышала она его голос и вздрогнула всем телом. Он знает, как ее зовут? Только вот эта "тетя". Как бы она хотела, чтобы Коля назвал ее просто - Нина...
Ой, он идет прямо к ней. О господи! Ой! Ой!
Нина Степановна терла полосы на линолеуме все неистовей.
- Тетя Нина, - услышала она совсем близко, где-то над своей макушкой. - Помогите, пожалуйста.
Нина Степановна распрямилась. Щеки предательски горели. Она взглянула в синие глаза и чуть не рухнула на пол. Но удержалась, оперевшись о швабру.
- Тетя Нина, загляните в семнадцатый кабинет и скажите, что Алису Водовозову вызывают к директору, - парень смотрел с надеждой, а Нина Степановна почти ничего не соображала, глядя в эти глаза. Она со всей силы сжала швабру.
- Мне нельзя, - продолжал Коля, расценив молчание уборщицы как недоверие. - Меня выгнали, скажут, что это просто шутка. А это не шутка, - он поднял указательный палец и покачал им из стороны в сторону.
"Какой красивый палец, - подумала Нина Степановна, проследив за этим движением. - Какой красивый Коля".
Что-то горько-сладкое растекалось во всем ее существе.
- Поможете? - спросил парень.
Нина Степановна кивнула, засунула швабру в ведро и поплелась на негнущихся от волнения ногах (он разговаривал с ней! Он попросил помощи у нее!) к кабинету. Постучала и почти сразу просунула в щель голову:
- Эээ... Здравствуйте. Тут Алису Водовозову к директору вызывают. Срочно, говорят, - промямлила она. В горле вдруг пересохло, сердце заухало в груди. Она обвела взором класс, с первой парты третьего ряда медленно поднялась высокая светловолосая девушка и растерянно посмотрела на учительницу.
- Иди, Алиса, - Алла Ивановна взглянула на девушку поверх очков и строго добавила: - Раз тебя вызывают. К директору, - подчеркнула она последнее слово. Учительница была уверена, что раз вызывают, значит, Алиса что-то натворила. А ведь хорошистка, и туда же!
Алиса вышла. Нина Степановна направилась к ведру, стараясь ступать беззвучно, чтобы не упустить, о чем они там говорят, за ее спиной.
- Это я тебя вызвал, - услышала она голос Коли. Дошла до ведра, наконец, и стала смачивать тряпку, поглядывая на Колю с Алисой. Парень сидел на подоконнике, а девушка уперла руки в боки и взирала на него.
- Ну и зачем?
- Поговорить надо.
- Ты пока поговори, а я пойду, - девушка развернулась, но Коля ухватил ее за локоть.
- Это что еще за финт? - поинтересовался он.
- У меня урок.
- Прилежная девочка, когда кто-то рядом, - он кивнул в сторону Нины Степановны. -  А как подкидывать мне любовные послания, так ты первая?
- Чего?!
- Того!
- С дуба рухнул? Башкой ударился?
- Если не ты, то кто?
- Да хоть кто! - вскрикнула взбешенная Алиса. - Ира Пономаренко, Аня Велтистова, Даша Клубина, Таня Симоненко!
- Спасибо за список, - улыбнулся парень. - Насчет Тани Симоненко я не знал.
Алиса прикусила губу, поняв, что наделала.
- Лучше бы ты, - сказал Коля, все еще улыбаясь.
Алиса переступила с ноги на ногу, стараясь не смотреть на Колю.
- А что там было написано? - спросила она, глядя в пол.
- Нарисовано сердце и в нем мое имя.
- Детский сад. Так делает только мелкотня.
- Вот я и подумал на тебя, малышка, - ласково сказал Коля, прищурившись и улыбаясь.
- Дурак.
Алиса резко повернулась и пошла к кабинету, а Коля остался сидеть на подоконнике.
Нине Степановне нужно было поменять воду в ведре. Когда она вышла из туалета, коридор был пуст.
Прозвенел звонок с шестого урока. Нина Степановна оставила ведро и швабру в подсобке, а сама спустила на первый этаж, подошла к двери продленки. Слышно было, как шумели дети. Она даже различила звонкий голос Катеньки, переливистый Анин и бойкий Димин. Украдкой заглянула в щелочку. Даша заметила ее - стояла у самой двери - и воскликнула:
- Нина Степановна пришла! Нина Степановна пришла!
Той пришлось заглянуть в кабинет, чтобы поздороваться с учительницей продленки.
- Заходите к нам, Нина Степановна, - сказал Дима. - Мы делаем жирафа из бумаги.
- А я! А я! - подскочила к ней Катенька, схватила за руку и стала затягивать в класс. - А я вам секрет хочу сказать!
- Анна Сергеевна... - виновато проговорила женщина, входя в кабинет вслед за Катенькой.
- Конечно, заходите, Нина Степановна, - сказала учительница. - Посидите с нами, если хотите.
Она была признательна уборщице, та не раз выручала, когда ей нужно было отлучиться. Сидела с детьми. Даже вон Катеньку провожает до дома, когда за ней мама не успевает приходить.
Нина Степановна смущенно улыбнулась. Ей хотелось узнать, что там за секрет у Катеньки. А еще ей было грустно, что Коля так смотрел на Алису и назвал ее "малышкой". Но она старалась об этом не думать.
Она уселась вместе с Катенькой за последнюю парту и та принялась ей шептать на ухо. Получалось щекотно и неслышно. Нина Степановна похихикала немного и предложила Катеньке:
- А давай переписываться, - она положила на парту листок. - Ты напишешь на нем свой секрет, я прочитаю и отвечу.
- Давайте! - глаза у Катеньки загорелись, она схватила ручку и стала карябать неровные крупные буквы, высунув язык от напряжения.
"Лиза лубит Диму. Дима лубит Свету", - вот что у нее получилось.
"А Света кого любит?" - написала Нина Степановна.
Катенька не выдержала, бросила ручку и принялась жарко, шумно шептать:
- А Света тоже любит Диму! Антон видел Светин листочек с сердечком и рассказал, что это она ему написала. А Дима не может сказать Свете ничего. Он боится и краснеет! Я сказала Свете. А она не может сказать Диме ничего, потому что тоже боится и краснеет!
- Ничего себе, - развела руками Нина Степановна. - Надо с этим что-то делать.
- Да! - моментально согласилась Катенька. - Я хочу запереть их в кладовке, где рисунки всякие лежат. Там как будто маленькая комната. Они тогда поговорят.
- А как ты это сделаешь? - заинтересовалась Нина Степановна.
- А я скажу, что мне нужно поговорить со Светой, а потом скажу, что мне нужно поговорить с Димой. И скажу: в кладовке. А они придут туда. Я закрою.
- Подопри дверь стулом тогда, - посоветовала Нина Степановна.
- Ладно, - важно кивнула Катенька.
- А сама ты кому нарисовала сердечко? - спросила женщина. Ей вдруг стало интересно. Вчера она не заметила: Катенька прикрывала рукой.
- А это секрет.
- Даже от меня? - удивленно вскинула брови Нина Степановна.
Катенька взяла ручку и написала: "Антон". Значит, все-таки Антон. Нина Степановна улыбнулась.
"Надо будет запереть их в кладовке ", - подумала она, потому что знала, что Антону тоже нравится Катенька.
После шести часов дети разбрелись по домам. Нина Степановна помыла пол на первом этаже. Катенька сидела на скамейке при входе: за ней никто не пришел. Нина Степановна отнесла все в подсобку, надела свое клетчатое пальто, прихватила сумку, взяла Катеньку за руку и они пошли.
Они любили ходить по листьям. С каждым днем листьев на тротуаре становилось все больше. Катенька подбирала самые красивые и делала из них букет. Обычно. Но сейчас она шла тихая, глядела себе под ноги, шкрябала носками ботинок по асфальту.
- Что такое, Катенька? - спросила Нина Степановна.
Девочка сделала несколько шагов, опустив голову еще ниже, но вдруг остановилась. Плечи ее мелко затряслись.
- Катенька, ты плачешь?
- Да, - тихо-тихо проговорила девочка.
- Почему? Тебя кто-то обидел? - Нина Степановна присела перед ней и старалась заглянуть в лицо, но Катенька пряталась. Ресницы ее были длинными и мокрыми.
- Нет, не обидел, - почти беззвучно сказала та.
- А что тогда? Что не пришли за тобой? Мама работает, наверное.
- Нет, не из-за этого.
- А из-за чего?
- Не из-за чего.
- Ну Катенька. Скажи. Мы придумаем что-нибудь.
- Я не знаю, - проговорила та и шмыгнула носом. По лицу текли ручьи. - Я когда сказала, что Света любит Диму, а Дима Свету, - она судорожно всхлипнула, - а потом еще сказала, что запру их в кладовке...
- Ну?
- Я не буду.
- Что?
- Запирать их в кладовке.
- Почему, Катенька?
- Я не знаю, - девочка заплакала в голос. - Я когда сказала, что Дима любит Свету, мне сразу стало не так. Я перехотела, чтобы они поговорили и перестали краснеть друг на друга.
"Вот оно что, - подумала Нина Степановна. - Значит, все-таки не Антон, а Дима. Ох уж этот Дима!"
- Я сама хочу в кладовку с Димой! - всхлипнула Катенька. Нина Степановна едва заметно улыбнулась. Первая любовь. Катенька не понимает, что с ней происходит. Она видела, как краснеют другие, а теперь и сама будет.
- Скажи ему, - посоветовала Нина Степановна.
- Я боюсь, - проговорила девочка и еще раз всхлипнула. Слезы перестали течь, она с надеждой посмотрела в доброе лицо Нины Степановны. - Скажите вы ему.
- Сказать? Хорошо, скажу.
- Нет, - испугалась девочка. - Да. Нет. А он...
- Что он?
Лицо Катеньки стало серьезным и каким-то взрослым. Дорожки на щеках высохли.
- Он же Свету любит.
"Ему всего восемь лет, - хотелось сказать Нине Степановне. - Это не навсегда!.. А в семнадцать лет - навсегда? - вдруг подумалось ей. - А в пятьдесят? Не все ли равно, сколько лет? Кажется, что любовь в восемь - это несерьезно. С высоты взрослого возраста кажется. А вон какие глаза у Катеньки: серьезные и грустные. Мда..."
- Давай соберем букет из листьев, и ты ему подаришь завтра? - предложила женщина. - Может, он догадается, что ты его...
- Тссс! - Катенька приложила палец к губам и глазами, полными укора, уставилась на нее. - Это Большой Секрет.
Нина Степановна улыбнулась девочке, показала жестом, что закрывает рот на замок, нагнулась и подобрала красивый оранжевый лист. Катенька все с тем же грустно-серьезными выражением на лице принялась собирать листья. А ведь это самая смешливая и шумная девочка в классе! Вот что с людьми делает любовь.