Сердце в клетку

- Это, вероятно, тебе, - хихикнула девочка двенадцати лет и бросила мятый сложенный пополам листок в брата. Тот лежал на кровати в наушниках. Он услышал, но сделал вид, что нет: опять ерунда какая-нибудь. Листок, не долетев, шлепнулся рядом с кроватью на пол.

- Тебе, говорю, - крикнула девочка, оттопырив один наушник. Брат оттолкнул ее руку.

- Отвянь.

- Тебе письмо, - снова сказала она. Ей хотелось посмотреть на его реакцию на такое "письмо".

Он лениво поднял листок, раскрыл, глянул и бросил обратно на пол.

- Опять мелочь какая-нибудь. Из твоего класса, поди.

- Кто? Лидка? Она не станет такими глупостями маяться, - надулась девочка. Лидка была ее подругой с первого класса и девочку обидело, что брат мог подумать на нее. Лидка вообще в него не влюблена, еще чего! Кто вообще в здравом уме и твердой памяти влюбится в такого? Правда, все же влюблялись, и девочка знала об этом. Но только не Лидка, нет! Она не посмеет так поступить. Все-таки подруга.

- Может, и Лидка твоя. Откуда я знаю, кто именно из всей этой своры.

- Сам ты свора!

- Вечно выстроятся у коробки и пялятся, как я броски отрабатываю.

- Ты не броски отрабатываешь, а дурью маешься! - вскинулась девочка. - Так мама говорит.

- Замолкни. Музыку мешаешь слушать.

- И никто на тебя не пялится.

- Каждый раз делают вид, что мимо шли.

- Никому ты не нужен. И тем более Лидке.

- Пойду попла́чу об этом где-нибудь в уголке.

- Не помешало бы.

- Замолкни, я сказал! - повысил голос брат. Девочка обиженно надулась, скрестила руки на груди.

- Что тут у вас? - заглянула в комнату мама. - Женя, что случилось? Коля?

- Ему любовную записку написали, - сразу "сдала" брата девочка и показала на листок, самым жалким образом валявшийся на полу.

- Ну-ка, ну-ка, - мама зашла и подняла записку с пола.

- Да бред, - вставил Коля и включил музыку погромче.

- Кто это тебе пишет? - обратилась к нему мама.

- А? Я ничего не слышу.

- Кто пишет? - громче повторила мама. Она повертела листок в руках. Такие записки обычно младшеклассники друг другу подкидывают.

- Не слышу. Тихо говоришь.

Мама положила листок на стол и вышла из комнаты.

Она ждала, когда же сын остепенится, а сын все не остепенялся. Семнадцать лет парню. В этом возрасте себе профессию выбирают. Выпускной класс, вся жизнь впереди. А его волнуют только музыка в наушниках да баскетбол.

На дворе стоял октябрь, и мама как-то спросила Колю:

- Сейчас в баскетбол играешь. А вот снег выпадет, что будешь делать?

- В хоккей гонять буду. Тот же мяч, только маленький и плоский. Не боись, не пропаду, - и, посмеиваясь, сделал музыку в наушниках громче.

В общем, тяжело было маме с Колей. Не то что с Женей - отличница, покладистая девочка, веселая. А этот в наушниках или с мячом целыми днями. Бывало, совсем невмоготу станет, мама и говорит:

- И почему я тебя только Колей назвала, - вздыхает и качает головой, сидя на стуле у него в комнате. Коля тоже качает головой, лежа на кровати, но по другой причине - в такт музыке. - Вон у Лариски Коля - отличник, в очках, собранный всегда, вежливый такой.

И мама машет рукой на сына: "Что с тебя взять".

- Лучше бы Димой назвала. Был бы Димон. Тебе подходит, - думая, что тот не слышит, говорит она. А он снимает наушники и отвечает:

- Сейчас все можно. И имя поменять, и фамилию, и отчество. Сходи в паспортный стол, запиши меня Димоном, - и он мечтательно закатывает глаза: - Вот бы и отчество поменять. Стать каким-нибудь Димоном Эдуардовичем. А? Круто?

- Скажи спасибо, что папа не слышит.

- Спасибо, что папа не слышит, - он снова вдевает наушники в уши и уходит от реальности в мир тяжелых ритмов. А мама, вздохнув, - на кухню.

Коля подошел к окну.

- Вон, видишь, - сказал он сестре. - Свора подтянулась уже. С Лидкой твоей ненаглядной во главе. Ждут, когда я в баскет выйду играть.

Женя взбеленилась:

- Они ко мне пришли, понятно тебе? Нужен ты больно! Думаешь, весь мир вокруг тебя вертится?

- А ты думаешь, не весь?

Он взял листок с сердцем и протянул девочке:

- На вот, отдай своей подружбайке обратно. Пусть придумает что-нибудь поинтересней.

- Да не она это!

- Ладно, сам отдам, - Коля усмехнулся и засунул листок в карман.

Уже из прихожей он крикнул:

- К ужину не ждите, вернусь через неделю.

И захлопнул дверь.

Женя видела в окно, как брат забрасывает мяч в корзину, а "свора" медленно, будто нехотя, подтягивается к заборчику спортивной коробки, и Лидка на ходу проводит рукой по светлым густым волосам, расчесывая их пальцами.

"Ну всё! - подумала Женя. - Сейчас она у меня получит!"

Девочка наскоро оделась и тоже выбежала во двор.

- Эй, белобрысая, - не оборачиваясь, бросил Коля. Лидка приосанилась: к ней обращаются. - Забери свой листок.

- Какой еще листок?

Коля повернулся и быстро направился к ним. Достал из кармана мятый лист в клетку и протянул девочке.

- Это не мое, - выпятила губу та.

Коля развернул листок и поднес нарисованное там сердце к лицу девочки:

- А содержание соответствует.

- Это не мое! - запальчиво крикнула Лидка.

- Все равно забери, - парень кинул листок ей, она даже не сделала попытки поймать. Тот вяло упал на землю. Коля снова принялся закидывать мяч в корзину с таким видом, будто не разговаривал только что с Лидой, не кидался в нее мятой бумагой, и вообще, словно этих малолеток здесь нет, он один на площадке, оттачивает броски.

Лидка мстительно схватила листок и побежала к подъезду Жени и Коли. Из подъезда как раз вышла Женя. Лидка проскочила мимо нее, та даже не успела ничего сказать подруге. Остальные девочки остались неуверенно топтаться у спортивной коробки. Лена только сделала движение в сторону Лидки, но никто ее не поддержал. Девчонки переводили взгляд с Коли на дверь подъезда, за которой скрылась Лидка, не зная, как теперь быть. Остаться здесь и смотреть, как он бросает мяч в корзину? Они тихонько шептались.

- Ну и куда ты припустила? - крикнула Женя, снова забежав в подъезд.

- Этот твой брат сказал, что я ему нарисовала это уродское сердце!

- А это не ты?

- Спятила, что ли? С ума съехала? С какого перепугу я буду ему сердца малевать?

- С такого, что ты в него втюрилась!

- Нет!

- Да, а обещала не втюриваться!

- Я и не втюривалась! - прокричала Лидка, подскочила к почтовому ящику номер двенадцать и принялась запихивать туда листок. Жизнь уже изрядно его пожевала, и он не желал запихиваться, а только больше мялся.

- Что ты делаешь?

- "Я возвращаю ваш портрет"! - крикнула Лидка, и лист наконец засунулся полностью.

- Он тебя прибьет, - рассмеялась Женя, представив лицо брата, когда он снова увидит этот листок с дурацким сердцем.

- Ну и пусть прибивает, - отрезала подруга и оттряхнула руки, как бы говоря: "Дело сделано".

- Пусть прибивает? Значит, точно влюбилась.

- Да не влюбилась я! Нужен он кому! - взбеленилась Лида и поскакала по ступеням вниз. Женя пошла за ней из любопытства. Злость на подругу прошла, теперь ей было с одной стороны смешно, с другой - интересно посмотреть, что произойдет дальше. Она вышла на улицу.

- Письмо вернулось адресату! - услышала Женя звонкий голос Лидки и моментально перевела взгляд на Колю, предвкушая выражение его лица.

- Ты что-то сказала, малявка? - переспросил он и забросил трехочковый.

- Письмо вернулось адресату, - не без удовольствия повторила Лидка и уставилась на парня с мстительной ухмылкой.

- Сейчас пойдешь, - спокойно, с расстановкой, проговорил Коля. - И достанешь из ящика этот мусор. Считаю до трех.

- Не пойду, - Лидка упрямо сложила руки на груди. Женя стояла рядом и улыбалась: так его!

- Раз, - он принялся ритмично отстукивать мячом по асфальту. Получалось у него это мастерски. Девчонки засмотрелись. У Лены, неказистой девочки с жиденькими волосами, затряслись коленки от этого стука в сочетании с его угрожающим "раз". Она бы точно струсила, а Лидка ничего, стоит, как вкопанная, и ухом не ведет.

- Два, - он ускорил темп, мяч заходил вверх-вниз, как игрушка йо-йо.

- Дашь мяч погонять? - спросила Лидка и ухмыльнулась. Коля бросил на нее темный взгляд.

- Три.

Мяч перестал скакать, остался в руке у Коли. Девчонки напряглись, а Лидка с деланным равнодушием смотрела на парня.

- Бессмертная, что ли? - спросил он, подойдя к краю заборчика.

- Боишься выбраться из загона? - спросила в свою очередь Лидка, кивнув на заборчик, который их отделял друг от друга. Коля с силой запульнул мяч в противоположный конец коробки и одним махом перепрыгнул заборчик.

Девчонки все, как одна, завизжали и кинулись врассыпную, даже Лидка. Она отбежала на несколько метров, обернулась и захохотала.

- Не поймаешь!

Коля стоял, уперев руки в боки, и смотрел на нее, как на дурочку. Сделал резкий шаг к ней, она взвизгнула и убежала за угол дома.

- Ну и дура у тебя подруга, - сказал он Жене.

- Да, - подтвердила та. - Втюрилась в тебя, как стрекозиха.

- Почему как стрекозиха? - усмехнулся Коля.

- Тебе она тоже нравится?

- Сбрендила? У меня их и так немало, зачем мне еще этот мелкий довесок?

- Ага, немало у него.

- Сомневаешься?

- Не сомневаюсь.

- Так-то.

- Не сомневаюсь, что у тебя вообще никого нет.

- Иди уже отсюда, пока не получила, - Коля отвернулся от сестры, принялся молотить мячом по асфальту.

- Да ты же у нас такой добрый! - издевательски воскликнула Женя, отойдя, впрочем, на безопасное расстояние от брата. - Никогда никого не тронешь. Только кажешься злодеем, а в душе у тебя растут и благоухают розы.

Коля взглянул на сестру исподлобья:

- Завязывай с книгами, сестричка, - и забросил трехочковый.

Нина Степановна все это время провела у окна, приоткрыв створку, чтобы было слышно.

"Я бы тоже хотела, чтобы он считал до трех, а потом вот так выпрыгнул, - думала она, скребя ногтем по стеклу. - Только я бы не убежала, а посмотрела, что он со мной сделает".

Нина Степановна мечтательно вздохнула.