Хранители ключей. Символ свободы.

Кайри

Меня перевернуло. Я перестал различать верх и низ, мое тело как тряпичную куклу бросало от одной поверхности к другой, и я понятия не имел, что это: стена, пол, потолок или просто скопление камней. В какой-то момент, в меня врезалось что-то совершенно не похожее на камень. За долю секунды я осознал, что это Бэт и подхватил ее тело.

Волна выплюнула нас на поверхность как раз вовремя: еще секунда, и я бы отключился.

Оказавшись над водой, я хрипло и громко закашлялся. Жидкость в легких мешала мне сделать долгожданный вдох. Я откашливался и давился, пока она продолжала литься нескончаемым потоком.

Руки ослабли, я уже не мог находится в воде и держать Бэт, которая совсем не шевелилась. Пришлось выбираться на ощупь. Я наткнулся на плоское каменное возвышение, которое на несколько сантиметров выглядывало из воды, и вытолкнул Бэт на поверхность.

Мне с трудом удалось выбраться следом. Я склонился над полом, уперевшись на дрожащие руки, и подобрался к Бэт, взял ее под мышки и оттащил подальше от края. Тяжело опустившись на пол, я поднес ухо к ее рту. Не дышит.

– Черт возьми. Айдер.

Я зажал нос Бэт и одновременно раскрыл рот. Глубоко выдохнул. Сложил ладони одну на другую и надавил на грудь. По новой повторил подобное еще несколько раз. Руки дрожали от напряжения, вода ручьем лилась с моих волос и одежды. Паника подбиралась к горлу. Бэт все еще неподвижно лежала на спине. Ни один нерв в ее теле не дрогнул.

Вдруг из Бэт вырвалась череда булькающих звуков. Вода ручьем хлынула из распахнутого рта и носа. Захлебываясь и морщась, она захрипела и перевернулась на бок.

Я отполз в сторону и устало прислонился к холодной стене. Бешеная паника сменилась на нервное шевеление в груди. Я подпер голову дрожащими руками и попытался выровнять сбитое дыхание.

Бэт попыталась приподняться, упираясь на локоть.

– Где мы? – сквозь кашель и хрипение выдавила из себя Бэт.

Я осмотрелся: мне не пришлось сделать этого раньше. Стены из грубого камня тянулись полукругом. В бассейне размером с лужу плескалась вода: я мог дотянуться до нее, вытянув вперед ноги. Все это упиралось в прямую стену из булыжников.

– Все еще в пещере, – ответил я.

Камни над нами раскидывались неровным сводчатым потолком. Я встал и смог дотянутся до них рукой. Пробираясь на ощупь, я изучал каждый выступ и каждый камешек, но пещера оказалась наглухо закрыта.

Голова болезненно пульсировала. Пальцы на руках и ногах деревенели от холода.

Бэт закряхтела у меня за спиной. Я обернулся, когда она, покашливая, стала подниматься.

– Куда ты собралась? – гаркнул я.

– На поверхность.

Я подобрался к ней и усадил на место. Она издала возмущенный звук.

– Ты только что чуть не утонула, – стуча зубами, процедил я и оглянулся на бассейн, заполненный черной водой. – Подожди пару минут. Мне нужно кое-что проверить.

Я уселся на край и опустился в воду по пояс, придерживаясь за выступ. От холода у меня перехватило дыхание, и я рефлекторно сжал кулаки, чтобы сохранить оставшееся тепло.

– Сиди тут, – велел я Бэт и опустился под воду.

Мне совершенно не хотелось нагонять на нас двоих панику осознанием того, что выплыть из пещеры на одном дыхании у нас ни за что не получится – только пешком мы шагали до сюда минут двадцать. Но если существуют другие пещеры с воздухом, как та, в которую нас выбросило, значит у нас есть шанс.

Я плыл в полной темноте, пробираясь на ощупь и игнорируя судороги в ногах. Уперевшись в завал, я нырнул вниз и протиснулся в щель. Кислород был на исходе, но я не позволил себе думать, что мой план не сработает – от того, есть ли здесь воздушные шапки, зависели наши жизни.

Наконец, я вынырнул и втянул в себя долгожданный глоток воздуха. Моя голова упиралась в потолок, а подбородок был почти на уровне воды. Мне не удалось должным образом порадоваться: это была малая часть пути, которую нам предстояло преодолеть, чтобы выбраться на свободу, а моя голова уже пошла кругом. Чтобы не отключиться прямо здесь, я поспешил вернуться в нашу с Бэт пещеру.

Я вынырнул, тяжело дыша, подплыл к выступу и облокотился на него. Я понимал, что находиться в ледяной воде чревато (я уже не чувствовал своих ног), но руки дрожали в бессилии, и я не мог заставить себя выбраться на поверхность.

– Ты нашел что-нибудь?

Я посмотрел на Бэт. Вода ручьем стекала с ее одежды и волос, хотя девушка уже должна была немного обсохнуть. Раздражение, которое до этого поутихло, стало расти с новой силой.

– Ты заходила в воду? – спросил я.

– Нет, – пауза. – Да.

Я сжал зубы и вполз на выступ, успокаивая разгоравшееся внутри бешенство. Вызывающий взгляд Бэт только подливал масла в огонь.

– Я и так знаю, что ты презираешь меня, – смелость в ее голосе была непривычно поддельная и лишь выдавала ее опустошенность и страх.

– Ты ничего мне не рассказала. Ни слова! – прорычал я и развел руками. – Как ты хотела, чтобы я тебе помог?

– Что я должна была тебе сказать? – голос Бэт скакнул на октаву выше. – Поведать, как моя мать заявила, что это дело – самоубийство?

– Самоубийство? – с иронией хмыкнул я. – Теперь ясно, почему ты потащила меня с собой.

– Кто же знал, что ты сунешься за мной в пещеру? – воскликнула она. – Ты должен был следить за веревкой, и все!

– Тогда зачем ты ее отрезала?

– Это вышло случайно!

Глаза стали привыкать к темноте, и все вокруг обретало четкость. Теперь виднелся контур каждого булыжника, и становилось ясно, что отсюда нет никакого выхода.

– Нужно было проверить трос! – паника и злость смешанным комком подбирались к горлу. Вокруг не было ничего, кроме груды мощных камней.

– Мы бы все равно оказались здесь, – парировала Бэт.

Вода в бассейне плескалась, поддразнивала нас, кидаясь на выступ и медленно возвращаясь обратно.

– Потому что ты не слушала меня!

– Я не просила нырять за мной!

– Ты чертова истеричка!

– А ты упрямый осел!

Голос Бэт сорвался, но не от холода. Девушка плакала.

– Мы в ловушке! Алекс понятия не имеет, где мы, и никто нас не спасет. Я знаю! – завопила она. – Знаю, что угробила нас обоих!

Ее плечи затряслись, Бэт уперлась обеими ладонями в лоб и расплакалась.

Злость все еще не желала униматься внутри меня, но последнее, что нужно было нам обоим – новая ругань. Поэтому, я молча отсел в самый дальний угол и с ужасом обнаружил, что едва передвигаю ногами. Я мог думать только об ужасном холоде, который медленно сковывал мое тело. Мне хотелось вернуться обратно в воду – там создавалось ложное ощущение тепла. Но я знал, что это плохая идея, такая же, как и неподвижно сидеть, чтобы избежать пронзающего ощущения холода после малейшего движения.

Чтобы занять чем-то одеревенелые руки, я стал перебирать карманы. Достал оттуда только складной нож, мелочь и спичечный коробок. Он весь размок, так что от него было мало толку. Я отшвырнул его в сторону и задрал голову.

Меня всего колотило: то ли от холода, то ли от бешенства. Зачем я только сунулся сюда? Зачем приехал в Англию? Зачем связался с братом и его чокнутой компанией?

Я пришел в себя, когда начал клевать носом и понял, что мой подбородок почти достает до груди. Я дернулся и рассеянно моргнул.

Вода подо мной хлюпала, хотя я был уверен, что раньше она не доставала даже до края выступа. Я вяло провел ладонью по поверхности, тревога медленно зашевелилась в груди.

Всхлипов Бэт больше не было слышно. Ее зубы стучали друг о друга с такой силой, что это был единственный звук, который я различал в нашей маленькой пещере. Я тяжело повернул к ней голову: девушка сжалась в крохотный комок. Ее кудри обледенелыми сосульками свисали с головы и скрывали лицо, руки обхватывали прижатые к груди колени. Голова упиралась в колени.

– Айдер, – хриплым голосом позвал ее я. Бэт ответила то ли мычанием, то ли вздохом. – Н-надо разговаривать... чтобы не отключится. Иначе мы умрем от переохлаждения раньше, ч-чем вода все здесь з-з-затопит.

Бэт на секунду задумалась.

– Я н-не знаю, о чем с тобой говорить, – дрожа, ответила она.

Это была правда, ничуть не обидная. Ей было известно обо мне ровно столько же, сколько мне о ней.

– Я не презираю тебя, – решил сказать я, и больше ничего не пришло мне на ум.

Бэт ничего не ответила, хотя краем глаза я заметил, как она убрала волосы за ухо дрожащей рукой.

– Т-ты сказала, что в пещере мы м-могли увидеть то, что х-хотели, – зубы отбивали бешеную дробь друг о друга, я чувствовал тошнотворную резь в горле после каждого произнесенного слова. – Это правда?

– Д-да, – глухо ответила она и прижала колени ближе к себе. – И я видела, что тебе мерещилось.

Я уже успел задуматься об в этом в перерыве между нахлынувшей волной и замерзанием до смерти, но, убедившись, что это правда, не ощутил ни разочарования, ни стыда. Бэт создавала впечатление человека, который не станет раздувать из личных подробностей событие.

Я попытался размять пальцы, но они совершенно не слушались. Тело сковывало холодом, мозг словно покрывался изморозью и прекращал свою работу.

– Почему ты увидел именно... этот д-день? – спросила Бэт.

Она не упомянула проповедь Кейна. Возможно, потому что эту часть видения она уже не застала (признаюсь, где-то в глубине души я надеялся, что именно так и было). Хотя, был и такой вариант, что девушка об этом просто тактично умолчала.

– Не знаю, – я облизнул ледяные и потрескавшиеся губы. – Я просто хотел увидеть отца.

– Видимо, это место решило поиздеваться над т-тобой и выбрало именно это... воспоминание, – предположила она.

Это было похоже на правду. Оказаться неготовым к тому, чего ты желал всей душой – самая ужасная пытка из всех.

Бэт молчала: то ли берегла силы, то ли раздумывала над собственными мыслями.

– Подозреваю, что и ты мог... У меня тоже было видение... – уверен, если бы мы не замерзали до смерти, Бэт могла покраснеть. Она помахала рукой у лица, то есть, попыталась это сделать: на деле же, ее рука с трудом поднялась, а потом с плеском опустилась обратно в воду. – Это все ерунда. Я всего лишь хотела понять, почему мама так поступила со мной.

– Я почти ничего не видел, – помотал головой я. Бэт посмотрела на меня, словно пытаясь понять, вру я или нет. – Только какую-то женщину. Вы были очень похожи. Это твоя мать?

Бэт опустила взгляд и пробормотала:

– Она сдала меня изгнанникам. Сказала, что так сможет получить свободу. Если бы я только смогла убедить маму, что в силах вытащить ее самостоятельно...

– Ты, похоже, и правда чокнутая, – севшим от бессилия голосом проговорил я. – Если бы ты была ей нужна, тебе бы не пришлось ничего доказывать. Люди любят друг друга не за это.

Я сглотнул, и горло резануло острой болью, словно я проглотил лезвие.

Бэт вздрогнула от холода, съежилась и судорожно выдохнула.

– Тебе п-повезло с матерью. К-какие бы т-тараканы не засели у тебя в г-голове, избавься от них, п-пока не поздно.

Мы долго молчали, прежде чем она снова заговорила:

– Все из-за него, – Бэт опять вспомнила мое видение. – Этот Кейн... Чертов итальянец...

– Испанец, – поправил я.

– Тебе ж-жутко не везет на д-друзей, – заметила она.

– Это точно.

– Т-ты в-видел ее, после весеннего погрома? – Бэт прибавила для ясности: – Кэти.

Я почувствовал острый укол где-то в груди.

– Т-только один раз, – солгал я.

Закрыл глаза, и в воображении тут же вспыхнул ее образ: прямые и длинные волосы почти платинового оттенка. Маленькое лицо, так и не привыкшее к яркому испанскому солнцу. Прямой вечно обгоревший нос и серые как небо в пасмурную погоду глаза.

– Ты же з-знаешь, что тебе придется снова ее увидеть? – спросила Бэт. – Кэти тоже Хранитель. Если Адри и Эд найдут эту девчонку Валери, мы больше не сможем оттягивать с поисками Кэти.

Слова застряли в горле. Бэт была не из тех, кто умеет хранить секреты. Дело тут не в моём недоверии, а в её прямолинейности. Если кто-то спросит её про Кэти, Бэт всё выдаст и даже не заметит.

Поэтому я встретил девушку ответным вопросом:

– Могу я кое-что спросить?

– М? – с дрожащим вздохом отозвалась она.

– Если то место... показывало твои желания... Ты правда хотела меня застрелить?

Бэт сипло рассмеялась и утерла нос.

– А то ты сам не знаешь.

Я уткнулся затылком в стену.

– Не такая уж ты и невыносимая, когда находишься на волоске от смерти.

– Ты тоже.

Мы провели целую вечность за отвлеченной болтовней, на которую уж точно не решились бы, не будь наша жизнь под угрозой холодного и одинокого забвения.

В итоге, я все же отключился. В какой-то момент я просто перестал различать голос Бэт, и окунулся в сон. Очнулся только когда почувствовал удар в онемевшее плечо.

–...хотел помочь, – ворчала Бэт. Ее голос был совсем охрипшим и снизился почти до шепота. – Тоже мне. Эй, проснись! Я не смогу вытащить наши задницы в одиночку.

Меня пробрала дрожь, я подскочил и недоуменно уставился на себя. Пока я был в отключке, то почти полностью съехал вниз по стене, и теперь вода плескалась у меня на груди.

Я уперся оледеневшими руками в пол, подтянулся на месте и сел, но даже так вода была мне по пояс. Бэт, которая перебралась ближе, чтобы привести меня в чувства, все еще сидела почти вплотную и наблюдала за моим пробуждением.

– Я ничего не чувствую, – сказала она и подняла вверх ладони: пальцы были опухшими и побелевшими. – И мне уже не холодно.

Это плохо.

Очень-очень плохо.

Ее слова словно открыли во мне второе дыхание. Я понятия не имел, как мы сможем в полуобморочном состоянии преодолеть огромное расстояние и не уйти при этом на дно, но небольшой сон, казалось, придал мне сил.

– Вечеринка окончена, – решил я. – Надо выбираться.

* * *

Бэт, хрипя и откашливаясь, показалась над водой прямо следом за мной.

– Там... там не было воздушной шапки! – задыхалась Бэт и размахивала руками, едва оставаясь на плаву. – Я чуть... Ее не было! Мы могли утонуть!

Мне с трудом удалось заставить ее покинуть нашу маленькую пещерку и погрузиться под воду, но еще сложнее было убедить ее плыть в неизвестность. Я рассказал Бэт про воздушную шапку, которую отыскал ранее, и после этого девушка вроде как мне доверилась.

Я даже не подозревал, что это место может оказаться затопленным.

– Я знаю, знаю, – успокаивал ее я, хотя собственное сердце колотилось как сумасшедшее. – Но мы же выплыли. Просто немного не там, где я планировал...

Потолок, в который упирались наши головы, и вода, что плескалась на уровне шеи, могли оказаться причиной внезапного приступа клаустрофобии, из-за которого Бэт безостановочно тараторила.

– Что нам теперь д-делать? Как мы выберемся, если понятия не имеем, что нас ждёт дальше...

– Эй, – перебил ее я. – Успокойся. Мы выберемся, если ты прекратишь паниковать. Твой парень мне не простит, если я верну его девушку... ну, немного мертвой.

Бэт издала звук, похожий на смешок.

– Эд и мухи не обидит, так что тебе не о чем волноваться.

Я решил двигаться в этом направлении: девушка хотя бы перестала вопить и баламутить воду.

– Это точно. И как так получилось, что вы с ним вместе?

– Понятия не имею, – призналась Бэт. – Ведь я сама довольно вспыльчивая...

Я криво усмехнулся.

– Думаешь?

Она брызнула водой мне в лицо.

– Отлично, – я махнул головой, откинув влажную челку со лба. – А теперь перестань нести чушь и сделай глубокий вдох.

Чтобы у нее не осталось времени на возражения, сразу же после своих слов я опустился под воду.

Мы сделали еще две остановки до того, как добрались до узкой трещины под потолком, затем нашли еще три воздушные шапки. Остался последний рывок – выплыть из пещеры и выбраться на берег. У меня стал заканчивается воздух уже на половине пути, и все мои движения стали плавными и вялыми. Бэт же наоборот опередила меня и живо устремилась вверх.

Воздух – свежий и долгожданный. Я нервно расхохотался, запрокинув голову, когда вдоволь надышался им и откашлялся от воды. Бэт рядом со мной нервно хихикала и повторяла:

– Кайри Уилсон умеет смеяться. Мне ни за что не поверят!

Пока мы находились в пещере, волны стихли, хоть и не пропали насовсем. Ветер нещадно выл и опутывал нас ледяными потоками. Мы еле передвигали ногами и, опираясь друг на друга, с трудом взобрались на холм с нашими вещами.

Рухнув на землю, я первым делом принялся выворачивать рюкзак наизнанку. Вызвал такси, несколько раз набрав неверные цифры из-за того, что онемевшие пальцы не попадали по экрану. Затем выудил теплые вещи, всучил часть Бэт и продолжил разбирать содержимое рюкзака, держа в уме, что где-то там у меня был термос.

Бэт судорожно куталась в чистые вещи и посмеивалась, разогревая пальцы. Вдруг улыбка стерлась с лица Бэт, и она уставилась на свои ладони, как будто увидела в них свой самый худший кошмар.

Я хмыкнул, стуча зубами и не отрываясь от рюкзака.

– Д-да, чокнутая, т-теперь наши пальцы... выглядят как обмерзлые с-с-сардельки, но н-ничего. Когда мы отогреемся...

Бэт ничего не отвечала. Я обернулся и уставился на девушку, пытаясь понять по выражению лица, что могло ее так напугать.

– Не стой на месте, ты так в л-ледяную статую п-превратишься...

Взгляд застопорился на ее руках, пустых и ничем не занятых, затем поднялся и встретился с глазами Бэт, напоминающими остывший кофе.

– Бэт, – желудок ухнул вниз с крутого обрыва. От собственного голоса, который трещал от страха, мне стало не по себе. – Где... где ключ?

Девушка красноречиво промолчала, сомкнув синие дрожащие губы.

Она ни за что бы не признала, что во всей этой суматохе мы по-крупному облажались и потеряли ключ в хитросплетениях пещеры.