Хранители ключей. Символ свободы.

Валери

Я была уверена, что не боялась сцены, ровно до тих пор, пока нас не вывели прямо на центр арены. Там я впервые потеряла дар речи от такого количества людей.

На трибунах, словно в пчелином улье, шум не смолкал ни на секунду. Мои барабанные перепонки едва выдержали бешеный рев, который раздался сразу же, как только мы показались на стадионе в сопровождении Кейна. Он поджал губы, пару раз помахал изгнанникам, но в основном внимание юноши не рассеивалось и не терялось в урагане восторженных криков и эмоций, словно никакой толпы вокруг нас вовсе не было.

Грейс и Райан сразу нас заметили. Оба стояли на небольшом возвышении в центре арены и смотрели, как мы приближаемся. По выражению их лиц было трудно понять, о чем они думали. За несколько часов Грейс удалось привести себя в порядок: светлые и на половину каштановые волосы она собрала в низкий хвост и спустила на лицо пару коротких прядей. На ней были армейская куртка и милитари штаны. Райан полностью повторял образ сестры. Исключение составляли его взъерошенные волосы, торчащие так, будто он только что выбрался из печной трубы, и солнцезащитные очки, которые сидели у него на переносице.

Я встала на месте. Медленно обернулась вокруг своей оси, ощутив всю безысходность происходящего. Колени дрогнули, и я чуть не повалилась, прямо как Адри, которую все еще придерживал Эд и которая во все глаза пялилась на Кейна.

Где-то в этой толпе был Эрнест. Он должен был быть здесь. Этот факт придавал мне толику уверенности.

Кейн перекинулся с Грейс и Райаном парой фраз, утонувших в общем гуле, и глянул на нас троих через плечо.

– Как...– ошарашенно пробормотала Адри. – Как такое возможно?

Кейн, сосредоточенно глядя на девушку, ответил не сразу.

– Давно тебя не видел. Ты сильно загорела. И выросла.

Она не смогла ответить (девушка смотрела на него, словно перед ней стоял призрак).

– Мы с тобой не знакомы, – Кейн сложил руки на груди и расслабленно кивнул подбородком на меня. – Валери, да?

Я запаниковала. Может, прикинуться умственно отсталой, чтобы не разговаривать с ним? Этот тип до чертиков пугал меня.

– Да.

Ладно, прикидываться не придется.

– Грейс и Райан сказали мне, что ты придешь.

Я посмотрела на Грейс. Ее лицо сохраняло нейтральное выражение, хотя, могло показаться, что она попыталась ободряющее улыбнуться мне.

– Тебе нужно отдохнуть с дороги, – Кейн указал на верхнюю ложу. – Можете подняться, пока я тут кое-что улажу.

– Она никуда с ними не пойдет, – встрял Эд.

– Почему? – искренне удивился Кейн. – Они просто хотят поговорить.

– Точно, – фыркнул Эд. – Думаешь, я не знаю вашу схему? Своими разговорами вы только запудрите ей мозги. Твои люди и так обманули Валери.

– Обманули? Дружище, мы спасли ее, – Райан спрыгнул с помоста и раскинул руки.

– Кроме вас ей никто не угрожает, – отрезал Эд.

– Мы спасли ее от вас, – уточнила Грейс, сморщив свой нос с горбинкой.

– Чушь, – возразила Адри. – Мы хотим ей помочь, и она это знает.

– Правда, лучик? – ухмыльнулся Райан. Он самодовольно облокотился одной рукой о мое плечо и указал на Хранителей. – Скажи-ка нам, Валери, зачем они здесь.

Черт, да если бы мне на плечи взвалили целый вагон, он давил бы на меня меньше, чем это делал Райан. Все смотрели на меня: изгнанники – выжидающе, а Хранители – потеряно и непонимающе.

Я встретилась глазами с Эдом и тут же отвела взгляд.

– Это их задание, – пробормотала я. – Все из-за нападений в деревне.

– И все? – хмыкнул Райан. – А как там поживает их вторая группа?

Вторая группа?

Наверное, их друзья, о которых они говорили в машине.

– Они вроде как ищут кого-то, – продолжила я несмотря на то, что внутри все сжималось от каждого слова. Почему мне так стыдно, если это мои враги? Что я делаю не так? – Они украли у изгнанников какую-то папку, и... ищут еще одного Хранителя.

Эд сомкнул губы и отвел взгляд в сторону, Адри провела ладонями по лицу. Я почувствовала себя ужасно, хотя, вроде бы, должна была радоваться их поражению.

Райан расплылся в довольной ухмылке.

– Выступление достойное оскара. Валери – наш маленький троянский конь, – он усмехнулся. – Все поняли, что вы захотите заявиться на собрание. Зачем было вам мешать? Вы сразу же доверились незнакомке, потому что она – Хранитель, – Райан расслабленно подался вперед и переглянулся с Грейс, которая подошла к нам и встала рядом, держа руки скрещенными на груди. – Вас Ханна этому научила? Она привыкла, что стоит только поманить пальчиком, и все нужные люди на вашей стороне. Манипулятор и эгоистка – вот, кем является ваш предводитель на самом деле.

Кейн взглядом заставил Райана замолчать. Он взглянул на Адри и спросил:

– Ты серьезно не понимаешь, зачем изгнанники нападают на деревню?

– Не понимаю, – проговорила Адри. – Там живут невинные люди.

– Не правда, – отмахнулся Кейн. – Они не так невинны, как ты думаешь. Сколько ты знакома с ними? Несколько месяцев? Я знал их поколениями, и, поверь, ты бы очень разочаровалась в тех людях, которых так отчаянно защищала все лето.

– Я защищала добрых людей, – процедила Адри, – Которые не пытаются использовать меня, обманывать, манипулировать мной и угрожать моим друзьям.

Перечислив все это, она ткнула Кейна пальцем в грудь.

– Не тебе судить плохих и хороших, Кейн, – сквозь зубы произнесла Адри.

– Я тоже был добр к тебе, – просто ответил он. – Подожди, пока жители деревни поймут, что водить дружбу с вами им не выгодно, и тогда ты увидишь, как быстро они сменят свои приоритеты.

Кейн стойко выдерживал упорный пронзающий взгляд Адри. Он хладнокровно, почти высокомерно, сказал:

– Ты живешь слишком мало, чтобы что-то понимать. Мир не делится на хороших и плохих. Хранителям всегда было все равно на всех, кроме себя. Они говорят, что сторожат Трещины ради спасения человечества? Эту причину они выдумали лишь для того, чтобы такие, как вы выполняли за них всю грязную работу. Когда Хранители запечатали Трещины, людей не было и в помине.

Я внезапно осознала, что почти весь стадион смолк и прислушался к их разговору. Уж не знаю, как они слышали их с такого расстояния, но судя по ожесточенным лицам изгнанников, они поняли, о чем идет речь.

– Трещины появились миллионы лет назад. Когда мы выбрались из плена Вселенной, не было и намека на то, что на этой планете есть разумные существа. Но Ханна и ее последователи все равно закрыли Трещины.

– Зачем?

– Потому что они жадные и самолюбивые эгоисты. Никакого благородства в их поступках нет. Сидят у себя в конуре на острове и дрожат от мысли, что когда-нибудь все те, кого они бросили на произвол судьбы, вырвутся из плена и придут за ними. Вы лишь посыльные, которые обеспечивают бедному Совету безопасность.

Рука Райана у меня на плече заметно потяжелела. Встряв в их разговор, он наполнил свой голос настоящей ненавистью.

– Мы вместе коротали вечность в тюрьме на другом конце Вселенной без шанса на то, чтобы выбраться. А когда наконец нашли способ, Хранители бросили остальных на той стороне. И дело было вовсе не в безопасности вашей планеты. Ханна просто заперла все Трещины, оставив половину нашей семьи гнить дальше. А тех, кто решился выступить за справедливость и освобождение, – изгнали. Не поленились и с каждого взяли клятву на запрет об использовании любого оружия. Отобрали у них все, что было, оставив лишь жалкую часть – способность, которая помогает выжить, и является лишь чертовым доказательством нашей никчемности.

Райан сорвал очки с переносицы и отбросил их в сторону, демонстрируя белые как жемчуг глаза.

– Я подчиняю своей воле лишь жалких людишек, в то время как всемогущие Хранители господствуют в мире, построенном на костях. Что скажешь на это, соплячка?

Адри скрипнула зубами.

– Ты знаешь, что они сделали со мной, Адри? Как они обошлись со мной за попытку мятежа? – Кейн сжал футболку на груди и дернул, словно она резко стала ему противна. – Они превратили меня в человека. Не оставили мне ничего, ни намека на способность, которая поддерживает жизнь таких, как мы. Я долгие годы был Хранителем, меня уважали не меньше, чем Ханну. Многие прислушались ко мне и восстали вместе со мной. Но этого оказалось недостаточно. Кому какое дело, если зачинщиком являлся я? Совет превратил меня в ребенка – в человека! – и бросил в Валенсии на произвол судьбы.

Кейн продолжил:

– Чтобы ты понимала, вы живете в мире, где самое допустимое наказание на сегодняшний день, это пожизненный срок. А то, что сделали со мной Хранители... Считай, что меня приговорили к смертной казни.

Адри молчала, потупив взгляд. В какой-то момент она пробормотала:

– Но я видела, что ты творил тогда на горе. Твои силуэты были повсюду, огромными черными щупальцами ты чуть не убил Алекса.

– Я находился рядом с Трещиной, и, похоже, проклятье Хранителей где-то дало слабину. Так что, именно это дает мне надежду. Спасение собственной жизни и спасение братьев – вот что движет всеми нами.

На лице Кейна мелькнуло жадное, исполненное злобой выражение: казалось, если бы для спасения своей жизни, ему нужно уничтожить всех на стадионе, он не задумываясь сравнял бы это место с землей.

– Тебе ли говорить о предательствах, – возмутился Эд. – Ты бросил двоих друзей детства – Адри и Кайри – ради собственной выгоды.

– В мерках всей моей жизни двое людей на пути к порядку и справедливости ничего не значат, – высокомерно произнес он. – Так что я пожертвую любым, не колеблясь ни секунды.

Я взглянула на Адри: я не знала, что именно связывало ее с Кейном, и насколько серьезно это было. Но, очевидно, он много для нее значил, потому что девушка выглядела так, словно ей только что со всей силы врезали по ребрам.

Кейн сказал мне:

– Послушай, Валери, я понимаю, что ты запуталась. Это не твоя война, но именно ты можешь изменить ее исход. Ты слышала, какими несправедливыми и жестокими могут быть Хранители, а с твоей помощью с этим наконец можно покончить. Мне достаточно одного из восьми. Любого. Но я хочу, чтобы это была ты – самая способная и сильная из всех Хранителей. Я лично был знаком с твоими предками, я знаю о чем говорю – это у вас в крови.

– Джулию и Кэти ты забалтывал той же лестью? – с презрением, на которое только был способен, спросил Эд. – С Валери поступишь так же? Она станет тебе не нужна, и ты просто уберешь ее с дороги?

– Джулия не сдержала свое слово, – закатил глаза Кейн. – Избавиться от нее было делом принципа.

Нижняя губа Адри дрогнула. Она сорвалась с места, но Эд вовремя удержал ее. Грейс кинулась вперед и встала плечом к плечу с Райаном, наконец отпустившим мое плечо.

– Я думал, пылким нравом обладает твоя подруга Бэт, – Кейн ладонью отодвинул Райана в сторону и, сделав еще пару медленных шагов, встал напротив Адри. Он в искреннем непонимании изогнул брови: – Откуда столько злости? Какое тебе дело до Джулии? Вы никогда не были друзьями.

– Она была человеком, – процедила Адри, – и ты убил ее.

Кейн с легким недоумением продолжал глядеть на Адри, пока та не отступила назад.

– Тебя я тоже похоронила тебя полгода назад. Ты погиб на чертовой горе.

Он холодно поднял брови.

– Вот как. Тебе Кайри с Алексом так сказали?

Адри не ответила. Она всматривалась в лицо Кейна, как вдруг ее глаза расширились. Его правая щека была рассечена поперек. Шрам, глубокий и уродливый, словно ров на гладкой равнине, тянулся от скулы почти до самого носа. Даже удивительно, что я не заметила его раньше.

Кейн, как бы между делом, махнул рукой на собственное лицо.

– Ах да. Передай Алексу, что шрам, который он мне оставил, теперь почти не заметен. Пускай не переживает.

Кейн оказался доволен реакцией Адри, которая не могла оторвать потерянный взгляд от парня, и продолжил.

– Кстати, как он? Слышал, вы с ним наконец вместе. Поздравляю. Я ведь всегда говорил, что не стоит смотреть на ваши чувства сквозь пальцы. Алекс отличный парень.

Кейн похлопал Адри по плечу. Публика мгновенно ожила, разразившись овациями и хохотом.

Адри с трудом выпуталась из его издевательских объятий и отпихнула юношу от себя. Подобное унижение било по твоему достоинству как раскаленная сковородка по лбу: больно и незабываемо (даже не спрашивайте, откуда я знаю: и про сковородку, и про чувства). Пусть и не осознанно, но я сочувственно поморщилась.

– Брось, Адри. Я правда рад. Хотелось бы посмотреть на вас двоих, но это невозможно, – голос Кейна в один миг стал необычайно серьезным. Он вкрадчиво произнес: – Ты – представитель единственной уничтоженной Трещины, а это позор для изгнанников. Они проголосовали за то, чтобы избавиться от тебя. Так ты станешь символом революции.

– Какой еще... революции?

– Ты так и не поняла зачем мы здесь?

Адри переглянулась с Эдом. Кейн размеренно оглядел трибуны, только с таким блаженством на лице, словно вместо потных и грубых изгнанников видел перед собой красочный восход.

– Я не из тех, кто сразу раскрывает все карты, но вот тебе одна: Хранителей ждет величайший провал. Время их господства на исходе, и вы ничего не сможете сделать.

Грейс и Райан как по щелчку посмотрели на меня. Блаженная улыбка Кейна при взгляде на меня так же дрогнула. Внутри снова появилось ощущение, будто все вокруг знают то, чего не знаю я.

– А ключ к нашей победе стоит прямо перед нами.

Я открыла рот, но не издала ни звука. Кейн явно не из тех, кто стал бы с уважением принимать отказы. Ни в чем из того, о чем тут говорили, я не хотела принимать участия. Однако на то, чтобы согласиться или отказаться у меня не хватило ни смелости, ни уверенности в себе.

– Мне нужно поговорить с Эрнестом, – сказала я. – Где он?

– Эрнест, – Кейн щелкнул пальцами, как будто внезапно вспомнил что-то важное. – Он рассказывал тебе о своих видения?

Я не понимала, к чему он это спрашивал. Все смотрели на меня так, будто я действительно что-то значу, но мне не хотелось этого. Убедиться, что Эрнесту ничего не угрожает, и вернуться домой – вот что мне было нужно.

Однако я не могла преуспеть в одном и не пожертвовать при этом другим.

– Где Эрнест? – повторила я. Уверенность во всем, чему я верила, таяла с неимоверной скоростью. – Я благодарна за ваши слова... О том, что я могущественный Хранитель и все такое, но я хочу домой. Мне нужно увидеть Эрнеста, и тогда я пойду...

– Ты не можешь этого сделать. Вы оба нам еще нужны.

Тон, с которым Кейн произнес эти слова, заставил меня по-настоящему испугаться. Я посмотрела на Адри и Эда. Интересно, они сейчас рады? Или напуганы?

– Вы говорили, что ваша цель – защитить меня от Хранителей, – я сомкнула губы.

– Да, – расплылась в улыбке Грейс. – Теперь ты с нами, и Хранители не осмелятся тебя тронуть. Пускай дальше бегают и охотятся за ключами. У нас есть ты – олицетворение нового будущего.

– Я не хочу быть никаким олицетворением, – отрезала я. – Я хочу домой.

Кейн попытался напустить на себя равнодушный вид. Хотя, по виду бывшего Хранителя нельзя было сказать, что ему все равно. Лицо искажала плохо скрытая злоба и... страх?

– Пожалуйста. Раз ты так хочешь.

Его слова создали обратный эффект – приковали меня к месту.

– Что? – воскликнул Райан. – И мы просто так ее отпустим?

– Вы двое отвезете ее домой, – велел Кейн.

– Домой, – нервно хмыкнул Райан и провел пятерней волосам, собрав каштановые и светлые пряди воедино. Он ткнул пальцем в мою сторону. – Ты, неблагодарная соплячка, не знаешь, от чего отказываешься.

У меня отвисла челюсть.

– Неужели? Я отправилась с вами неизвестно куда. Оставила своего друга одного, поехала с незнакомцами, – я махнула рукой в сторону Адри и Эда, – думая, что попаду в руки к самым жестоким врагам, которые желают мне зла, а все для того, чтобы добыть немного полезной информации для вас. И вы называете меня неблагодарной?

Изгнанников словно сняли с паузы – уже в следующую секунду их одобрительный вой заполонил собой весь стадион. Одни только Грейс, Райан и Кейн оставались непоколебимы.

– Вы обманули меня, – сквозь зубы проговорила я. – Я возвращаюсь. К черту вас и ваши собрания!

Райана пробило на истеричный смех.

– Куда ты вернешься? Домой? Твои родные понятия не имеют, что ты существуешь.

– Райан, – прошипела Грейс.

– Что? Пусть знает, что ее ждет.

Я почувствовала, будто проглотила моток колючей проволоки. О чем он говорит?

– Твоя семья не помнит тебя, – продолжал Райан. – Никто из них больше не знает о тебе ровным счетом ни-че-го.

– Это невозможно, – брякнула я.

– Проще простого, – протянул он. Указав на собственные глаза, он расплылся в улыбке. – Все равно что моргнуть. Раз, – Райан щелкнул пальцами и прошептал: – и никакой Валери не существует.

Земля под ногами словно обвалилась. Я сглотнула горький ком в горле и беспомощно уставилась на изгнанников.

«Нет, нет, нет. Его слова – ложь, очередной способ манипуляции».

Одновременно с подобными мыслями возникали и совершенно противоречивые: мог ли Райан подобным способом убедить Барри Брауна передать нас с Эрнестом в руки изгнанникам? Поэтому он был такой странный?

В кончиках пальцев появилось внезапное покалывание. Знакомое чувство, преследующее меня целое лето. Я разрывалась между желанием стукнуть Райана чем-нибудь тяжелым и сбежать отсюда на край света. Раньше я бы наверняка выбрала второй вариант, но после майского происшествия что-то во мне изменилось, и я уже не могла так легко контролировать свои эмоции и поступки.

Звон в ушах, сбитое дыхание – все это я уже проходила. Меня накрыла волна паники, когда я поняла, что последует за всем этим.

– Прекращай нести чушь и уведи Валери со стадиона, – сказал Райану Кейн.

В отливающих золотом глазах Адри загорелась паника.

– Валери...

Легкие сдавило так, что я не могла дышать. Я сжала футболку на груди и отступила, когда Эд попытался сделать шаг в мою сторону.

– Н-не подходите.

Спина взмокла. Арена завертелась, словно в центрифуге. Я перестала понимать, где верх, а где низ, и все вокруг внезапно вспыхнуло зеленым.

Оглушительный рев в ушах и волна, сбившая меня с ног – это все, что я запомнила.