Глава 10. «Бой»
Алекс
Рев толпы оглушил нас еще до того, как мы вошли в зал.
Все изгнанники собрались в подвальном помещении, которое по своим размерам не уступало производству с руками манипуляторами и конвейерами. Всюду царил полумрак, в толпе воодушевленных изгнанников было не протолкнуться. Мои мысли крутились вокруг Адри и Эда: они должны были попасть на собрание изгнанников без понятия, где оно пройдет и сколько народу с ними столкнется. Надеюсь, им не пришлось оказаться в месте, которое хоть отдаленно напоминает это.
Серый ринг на возвышении сразу бросался в глаза. По периметру тянулись красные канаты, цвет дна было не различить из-за грязи, пота и крови. Несколько прожекторов было направлено в центр, где прямо сейчас бились два изгнанника. Похоже, бой уже подходил к концу: один изгнанник обессиленно повис на своем противнике, а затем и вовсе распластался на полу. Рефери провозгласил победу, широкий экран над рингом показал толпе болельщиков лицо торжествующего победителя: грубые и резкие черты, мощная челюсть. Левый глаз был покрыт мутно-белой пеленой.
– И Одноглазый Дин снова одержал победу! – послышался голос ведущего из динамиков. – Второй по счету раунд, похоже, не такое большое достижение для нашего нового фаворита. В прошлый раз его одолели лишь после шестой схватки. Но впереди еще много желающих, и каждый из них мечтает, чтобы в конце боя его рука взметнулась вверх.
Рефери вскинул мощную руку Одноглазого Дина, и полный зал изгнанников снова зашелся ревом.
– Будьте здесь, – перекрикивая толпу, сообщил Дастин. – Ведущий сообщит, когда ваша подруга выйдет на ринг. Остается надеется, что она не рухнет при виде своего противника.
Дастин кивнул головой в сторону ринга и неприятно оскалился.
– Эй, мы ведь можем выступить в качестве секундантов? – голос Кайри почти утонул в общем шуме несмотря на то, что брат кричал довольно громко.
– Какие секунданты? – издевательски хмыкнул Дастин. – Это игра на выживание. Есть только два бойца и рефери.
Кровь отхлынула от лица, и Дастин, заметив это, понимающе похлопал меня по плечу.
– Мои соболезнования.
С этими словами он затерялся в толпе, а нас с Кайри вытолкнули ближе к рингу.
– Надо вытаскивать ее отсюда, – я дико озирался по сторонам и выискивал взглядом подругу, хотя уже понял, что это бесполезно: Бэт наверняка сейчас готовится к бою.
– Она не простит тебе, если ты сорвешь бой, – на удивление сдержанно ответил Кайри, хоть его напряженность выдавала парня с головой.
– Мне все равно, – отрезал я.
– Хочешь ее опозорить? – Кайри смерил меня холодным взглядом голубых глаз. – Ты сам мне говорил, что Бэт может постоять за себя.
– Она не знает, во что ввязалась, – я радовался тому, что могу кричать под предлогом оглушающего шума. На самом деле, вопить хотелось от злости и страха. – Бэт будет справляться до первого амбала, который выше ее на две головы. Ты ее не знаешь. Она не остановится.
Нас прервали очередные комментарии ведущего. Пока мы с Кайри спорили, он уже успел представить нового соперника для Одноглазого Дина. Им оказался коренастый афроамериканец. Если Бэт выйдет сразу за ними, победа любого из них будет означать для моей подруги полный провал.
– Итак, согласно правилам, наши бойцы выбирают оружие по общему согласию. На что падет ваш выбор на этот раз?
– Кулачный бой, – скрестив руки на груди и широко расставив ноги, заявил афроамериканец.
Одноглазый Дин приподнял ладони, показывая, что не возражает.
– Дамы и господа, – радостно протянул ведущий. – Сегодня на нашем ринге хозяева! Одноглазый Дин будет бороться с изгнанником!
Его слова подняли волну одобрения. Я еле смог перекрыть ее своим вопросом:
– Что это значит?
– Тут на оружии бьются только гости, – подсказал какой-то парень слева от меня. Он закрывал ладонями уши и, морщась, перекрикивал толпу. – А изгнанники всегда выбирают кулачный бой.
– Почему? – нахмурился я.
Парень пожал плечами.
– Кто знает?
Прозвенел колокол.
Я огляделся. Изгнанники и обычные люди занимали всю площадку вокруг ринга, небольшие балконы и даже выступы на стенах. Они карабкались по ржавым лестницам, рисовали граффити. Один из болельщиков влез под самый потолок, встряхнул баллончик с краской и парой простых движений изобразил перечеркнутый знак бесконечности.
Изгнанники зашлись одобрительными возгласами.
Я инстинктивно прикрыл правое запястье.
– Нам здесь явно будут не рады, – сказал Кайри-Капитан-Очевидность.
К тому времени, как завершился бой, я насчитал пять или шесть подобных граффити, но кроме зачеркнутых восьмерок стены покрывали еще и рисунки странного клинка с треугольным лезвием и зелеными вставками на гарде.
Если перечеркнутая восьмерка – вполне понятный посыл (и не сказать, что больно остроумный), то что означал этот рисунок?
По залу прошлось глухое «у-у-у». Темнокожего изгнанника впечатало в пол, а ногу Одноглазый Дин опасно согнул в захвате. Изгнанник забарабанил ладонью по полу. Рефери кивнул, и Одноглазый Дин отпустил противника.
Я нервно сглотнул.
– И Одноглазый Дин снова одержал побе-еду! – протянул ведущий. За его криком последовал шквал других.
– Дамы и господа, – прогремел ведущий, – надеюсь, все остались довольны началом сегодняшнего вечера. Одноглазый Дин, как всегда, показал себя во всей красе. Думаю, он достоен ваших аплодисментов! Однако, – его голос снизился до вкрадчивого шепота, – впереди вас ждет самое интересное. В наших рядах появился новый боец...
Толпа одобрительно заулюлюкала. Нехороший ком застрял у меня в горле.
– Да-да, но это еще не все. Кто из вас мог себе представить, что нашим новичком станет... девушка!
Рев толпы перерос в хохот, со всех сторон раздавался свист.
– Окажите все гостеприимство, на которой способны, и встречайте – Черный ви-и-ихрь.
Кайри сморщился, услышав это. Толпа расступилась.
Из-за голов изгнанников и людей мне не сразу удалось разглядеть подругу, но силуэт девушки все же мелькал в просветах между фанатами: Бэт решительно шагала вперед и ни на кого не оглядывалась. Резинка стягивала темные волосы в тугой пучок на затылке, вся одежда была ей не по размеру: Бэт утопала в широкой растянутой футболке, передний подол которой был заправлен в шаровары, а из-под рукавов и ворота виднелась черная поддевка. Всю дорогу до ринга девушка хранила безразличное выражение лица, но при взгляде на меня, ее маска дрогнула.
– Чего ты ждешь? – сквозь зубы спросила она. Ее наглый взгляд все еще был устремлен в толпу. – Это твой шанс.
Меня пробрало от ярости.
– Шанс увидеть, как моя подруга погибнет на боксерском ринге?
– Поговорить с изгнанниками, – огрызнулась она. – Действуй, пока они ничего не подозревают. Ты же хотел узнать про свою способность? – Бэт вскарабкалась на ринг и перекатилась под канатами. Зал встретил ее свистом и насмешливыми выкрикиваниями. Не обращая на них никакого внимания, Бэт вздернула подбородок и посмотрела на меня сверху вниз. – И прекрати смотреть так, будто пришел на мои похороны. Я справлюсь.
Толпа подалась вперед и вытеснила нас с Кайри из первых рядов.
– По традиции, – провозгласил ведущий, – выбирайте стиль вашего боя.
– Слово за дамой, – оскалившись, прохрипел Одноглазый Дин и согнулся в почтительном полу поклоне.
Бэт не удостоила его даже взглядом. Подошла к стойке и, немного поколебавшись, выбрала кинжал из предложенных клинков – разумно, учитывая, что мы пол лета упражнялись в ближних боях на холодном оружии.
Дин хмыкнул и с угрожающим лязгом вынул катану.
– Послушай, – Кайри оторвал меня от этого зрелища и прокричал прямо в ухо, потому что иначе его было невозможно услышать. – Я попробую поговорить с кем-нибудь. Не наделай глупостей.
– Не обещаю, – откликнулся я, пожелал брату удачи и вернулся взглядом на ринг.
Со звоном колокола Бэт крадучись начала огибать периметр ринга. Дин следил за ней с легкой усмешкой на губах и поворачивался на месте, расслабленно держа катану.
Бэт сорвалась с места, ее противник выставил руку с оружием. Два лезвия скрестились друг с другом – бой начался.
Бэт оправдывала свое новое прозвище.
Девушка носилась по рингу, словно вихрь. Пригибалась, уворачивалась, наносила удары: все действия были выполнены быстро, с предельной четкостью. Одноглазый Дин, хоть и внушал ужас своими габаритами, все же не мог ничем удивить. Бэт же была маленькая и шустрая по сравнению со своим массивным и неповоротливым соперником, и это давало ей значительное преимущество.
Одноглазый Дин предугадал ее следующий маневр: когда Бэт замахнулась и хотела юркнуть под рабочую руку противника, Дин отбил ее запястье и ударом отбросил девушку как назойливую муху. Бэт отлетела на канаты, но почти сразу же развернулась и наотмашь рубанула кинжалом. Противник схватился за раненое предплечье руки, в которой держал катану, а Бэт продолжила наступление. Выпад, удар, уклонение. Быстро и уверенно она теснила его к другому концу ринга. Наконец, Одноглазый Дин вскинул руку в катаной, и тогда Бэт поддела гарду оружия, выкрутила руку соперника и выполнила широкий взмах. Катана взмыла вверх и приземлилась у ног девушки: Бэт пнула клинок раньше, чем Дин успел к нему склониться. Катана с лязгом пронеслась по рингу и свалилась за край.
Зал удивленно загудел, громкий голос ведущего раздался из динамиков.
Бэт вздернула подбородок, но следующая реплика Одноглазого Дина в миг стерла с лица девушки торжествующее выражение.
– Мне не нужно оружие против нее, – взревел он и раскинул руки в стороны.
Глаза Бэт вспыхнули самой настоящей яростью. Под смех и овации изгнанников, она сжала кулаки, а затем откинула кинжал в сторону. Он исчез за бортом ринга.
Казалось, громче вопить было уже невозможно, однако толпа взорвалась таким ревом, что мои барабанные перепонки чуть не лопнули.
– Ну и ну, – воскликнул ведущий. – Девчонка совсем не промах. Кто знает, может у нее есть шансы на победу?
Я не мог оторвать взгляда от Бэт. От ужаса сердце забилось где-то в горле. Меня теснили со всех сторон, но я этого почти не ощущал: все мое тело в страхе поддавалось на любой толчок.
Тем временем, бой продолжался.
Бэт сосредоточила все внимание на Одноглазом Дине. Его только раззадорила подобная выходка соперницы. Он обходил ее кругом, как до этого делала сама Бэт, и параллельно разминал кисти рук.
Бэт напала первая. Она старалась держаться левой стороны – той, где у Одноглазого Дина был нерабочий глаз, но ее противник все равно отлично справлялся. Тогда Бэт бросила эту идею и стала прыгать из стороны в сторону, проскакивая мимо его ударов и пригибаясь под хуками. Она определенно знала, куда бить – в прошлом бою ее противник получил немало ударов по ребрам и печени. Девушка целилась именно туда.
Ее ноги ни секунды не прекращали работать. Даже стоя на месте, Бэт пружинила на носках, перескакивала из стороны в сторону и выполняла все так идеально, что казалось, будто бои без правил у нее в крови.
– Давай! Левее! – я был почти уверен, что она ничего не услышала. Но мне было легче от мысли, что я попытался чем-то помочь. В конце концов, если бы я не загорелся идеей поговорить с изгнанниками, мы бы тут не оказались. – Пригнись!
Парочка болельщиков недовольно отшатнулись, когда я случайно ударил их взмахом руки. Не обращая внимания на их ругань, я продолжил орать и подсказывать, куда бить.
После короткой стычки Одноглазый Дин и Бэт разошлись по разным концам ринга, не сводя друг с друга глаз. Бэт обрушилась локтями на канаты и, тяжело дыша, мутным взглядом посмотрела на меня. Я поднял большой палец вверх. Бэт на выдохе усмехнулась, однако в следующий миг с ее лица пропал любой намек на улыбку.
Одноглазый Дин понесся вперед как бык на родео. Бэт рефлекторно отпрянула назад, но слишком поздно осознала, что отступать некуда, и врезалась спиной в канаты.
Бэт оказалась в захвате. Одноглазый Дин перебросил ее через плечо, и Бэт с тошнотворным грохотом врезалась в пол. Она точно переломала бы себе спину, если бы вовремя не сгруппировалась.
– Это против правил, придурки! – заорал я, но никто не мог меня услышать. Я попытался пробраться ближе к рингу, но меня уже без стеснения стали отпихивать в самую глубь зала.
Пока я просачивался сквозь озлобленных изгнанников, Бэт, пошатываясь, встала. Одноглазый Дин не стал зря тратить время, и снова пошел в атаку, но на этот раз Бэт крепко обхватила его руками и ногами и не дала себя уронить.
Ее соперник предпринял несколько попыток сбросить девушку с себя, но Бэт вцепилась намертво. Она обрушила мощный удар с локтя прямо на макушку Одноглазого Дина, и они снова повалились на ринг, на этот раз вдвоем. Бэт оказалась погребена под массивной тушей противника и, пока тот не пришел в себя, попыталась выползти из-под него на локтях.
Одноглазый Дин зашевелился. Мне была видна только его широкая спина и сжатые кулаки, но этого хватило, чтобы лишится способности дышать.
Бэт застопорилась. Ее лицо дрогнуло в сомнении, но прежняя решимость не покинула девушку, так что ни один из болельщиков не смог бы разглядеть ее растерянность.
– Не дай ему подняться! – вопили изгнанники. К моему удивлению, многие были настроены на победу девушки.
С Бэт спало все оцепенение. Она шустро переплела ноги вокруг туловища соперника, завела руку за спину и потянула под опасным углом. Одноглазый Дин взвыл, но на фоне восторженных воплей и свиста этого никто не услышал.
–...девять, десять! – рефери громко хлопнул по полу. – Есть!
Зал взорвался аплодисментами.
– И побеждает Черный ви-ихрь!
Бэт отползла от стонущего Дина и встала, упираясь на столбик. Несмотря на одержанную победу, на ее лице не было не капли удовлетворения. Оно выражало лишь бессилие и дикую усталость.
Рефери подошел к ней, чтобы поприветствовать победителя как положено, но Бэт одернула руку. Вместо того, чтобы оценить фурор, который она нанесла местному клубу, Бэт выискивала взглядом меня, а когда нашла, кивком головы спросила: «Ну как?»
Я удовлетворительно кивнул, но до меня слишком поздно дошло, что Бэт волновал не бой, а информация о способностях. Мне стало не по себе от того, что я даже не попытался ничего разузнать, а Кайри за время боя так и не вернулся.
Толпа особо возбужденных болельщиков хлынула на ринг, но их быстро разогнал громкий и властный голос:
– Эй, разошлись, разошлись. Пошли вон!
Чарли расталкивала изгнанников и людей, спихивала их с ринга и отгоняла от Бэт. Наконец, когда болельщики вернулись в зал, Чарли скривилась.
– Прости за это. Они просто невыносимы.
Во всей этой суматохе мне показалось странным, что все вдруг стали шептаться. Тем не менее, изгнанники (или же обычные люди, кто их поймет) подходили друг к другу, предавали что-то и с мрачными лицами покидали зал.
Прямо ко мне подошел какой-то парень.
– Кто-то был на производстве. Зови наших, чтобы...
Изгнанник нахмурился, осознав, что перепутал меня с кем-то, и отмахнулся, скрывшись где-то в глубине толпы.
Я еще долго смотрел ему в след. Они знают, что на их территории появился кто-то чужой. Пора сматываться.
Мне не хотелось снова оставлять Бэт одну, так что я бегом пробрался к основанию ринга и вскарабкался на возвышение. Как раз в этот момент Чарли протягивала руку для поздравления.
– Ты отлично показала себя. Прими мои...
Я метнулся к ним и перехватил руку подруги.
– Нам уже пора, – оставив недоумевающую изгнанницу позади, я потащил Бэт к выходу.
– Что ты вытворяешь? – возмущалась и шипела Бэт.
– Твое запястье, – шепнул я и отпустил ее руку.
Бэт тут же оборвала поток ругани и бросилась поправлять бинт, который во время боя сполз с ее запястья. Символ чуть не попался на глаза изгнаннице.
Кайри ждал нас у выхода из зала. Мы не стали терять времени и, как только завернули за ближайший угол, бросились бежать.
– Ну? Что вы узнали? – еще не отдышавшись, начала выпытывать Бэт.
Кайри плюхнулся на место водителя и торопливо завел машину.
– Расспросить этих психопатов о магических способностях Хранителей и при этом не выдать себя оказалось не так-то просто, – заметил он. – Но я не был бы собой, если бы не решил что-нибудь невозможное.
– Ближе к делу, умник, – фыркнула Бэт и отмахнулась от моей попытки обработать ее раны.
– Изгнанники собираются группами в разных районах города. Наши друзья из производства ни сном ни духом не знают о твоих способностях, Алекс. Но, если верить парочке из этого бойцовского клуба, какие-то парни из Нэшвилла могут подсказать нам, что означают твои странности. А на счет Камерона Паркера, – Кайри посмотрел на наручные часы. – Еще не так поздно. Если мы поторопимся...
– Хватит с нас вылазок, – отрезала Бэт. – Мы едем в гостиницу.
Кайри угрожающе развернулся.
– Сегодня ты дважды вызывалась на добровольную мясорубку, – он посмотрел на меня. – А идея сунуться к изгнанникам на производство принадлежала тебе...
– Я знаю, – отмахнулся я. – Давайте все признаем, что стратег из меня никудышный, и наконец смоемся отсюда...
– Вы делаете все, что не вписывается в основной план, – отчитывал нас Кайри. – А когда приходит время сделать что-то по-настоящему нужное – даете заднюю. Так не пойдет. Камерон Паркер – наша главная цель.
– Никуда не денется твой Камерон Паркер, – отрезала Бэт. – Ты видел время? Мы приедем туда как минимум к одиннадцати вечера. К этому времени он будет видеть уже третий сон. А его семья? Думаешь, они будут в восторге, когда посреди ночи встретят на пороге троицу странных подростков?
– У нас есть план...
– Этот план придумала Ханна с остальными Хранителями, и у меня нет никакого желания следовать ему вопреки здравому смыслу. Мы никуда не поедем до завтрашнего утра, – решила Бэт.
Они сверлили друг друга взглядом где-то с пол минуты. Наконец, Кайри вывернул руль, и мы с ревом мотора покинули производство.
* * *
Я медленно вошел в крохотную комнатку, кинул рюкзак к изножью кровати и сел с краю, устало свесив голову. Не знаю, как много прошло времени, но я настолько погрузился в собственные мысли, что не заметил, как в комнате оказался мой брат.
Кайри стоял, тяжело прислонившись к косяку двери, и размеренно стучал в приоткрытую дверь.
– Заходи, – вяло пригласил я его.
Он сел на стул с гнутыми ножками и бросил черную папку на поверхность стола.
– Бэт уже спит?
– Не знаю, – пожал плечами он. – Наверное, просто не хочет нас видеть.
– Что ж, она имеет полное право злиться.
Я растер лицо ладонями и посмотрел на брата. Кайри терялся в общей темноте, на его уставшее и сонное лицо падал густой оранжевый свет от мигающего фонарного столба. С каждой его вспышкой Кайри становился на несколько лет старше.
Он устало убрал пятерней челку от лба.
– Я покопался в досье, которые распечатал на заводе, и кое-что нашел. Думаю, тебе стоит взглянуть.
Я сел напротив и взял в руки папку.
Фонарь в очередной раз погас и вспыхнул – и вот, Кайри как будто за тридцать. Он сидел, опустив плечи, напряженно рассматривал рисунок на ковре и постукивал пальцем по столу.
Я зажег настольную лампу, и Кайри болезненно сощурился.
Файл за файлом мелькал у меня в руках. Я добрался почти до самого конца, и терпение уже было на исходе, когда мой взгляд вдруг зацепился за имя, а следом и за фотографию.
Пригляделся к черным буквам, напечатанным в кратком досье, и не своим голосом прошептал:
– Эсперанса Уилсон.
Кайри покрутил пальцем, намекая на обратную сторону.
Я перевернул страницу с маминой фотографией и обнаружил еще один файл с такой же фамилией в заголовке. Я совсем не помнил отца, чтобы быть уверенным в том, что на фотографии был именно он. Однако Томас Уилсон оказался таким похожим на меня самого, что я потерял дар речи.
– Что это значит? – у меня во рту пересохло.
– Ты и сам знаешь, – мрачно отозвался Кайри.
На уголок фотографии мамы залезала печать, наверняка, цветная, но я не мог знать этого наверняка, потому что у нас были лишь черно-белые распечатки. Под снимком огромными буквами было написано:
ИМЯ: ЭСПЕРАНСА УИЛСОН.
МЕСТО ПРОЖИВАНИЯ: НЕИЗВЕСТНО
СЕМЕЙНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ: ЗАМУЖЕМ ЗА ТОМАСОМ УИЛСОНОМ. ДВОЕ ДЕТЕЙ – КАЙРИ И АЛЕКС УИЛСОНЫ.
УРОВЕНЬ ОПАСНОСТИ: ОРАНЖЕВЫЙ
СТАТУС: В БЕГАХ
– Откуда они знали родителей? – удивленно спросил я.
– Папа пол жизни занимался исследованием этой дыры в Испании. Не удивительно, что он засветился у изгнанников.
Лицо Кайри не выражало никаких эмоций. Он размеренно стучал пальцами и косился на папку.
– Прочти дальше. Кое-что не дает мне покоя.
Я снова погрузился в досье.
ПРЕСТУПЛЕНИЯ:
1) КРАЖА ОСОБО ВАЖНЫХ ДОКУМЕНТОВ
2) УБИЙСТВО ПРИ СОВЕРШЕННИИ АРЕСТА
3) ПОБЕГ
МОТИВ: НЕИЗВЕСТЕН
ПРИЗНАНА ВИНОВНОЙ И ПРЕДАНА СУДУ ИЗГНАННИКОВ
ПРИ ВСТРЕЧИ БЫТЬ ПРЕДЕЛЬНО ОСТОРОЖНЫМ
ОСОБО ОПАСНА
Я резко захлопнул папку.
– Это все не правда.
– Я тоже так подумал, – Кайри ткнул пальцем в стопку бумаг. – Но многие вещи сходятся с реальными фактами.
– Что нам с этим делать?
Молчание Кайри затянулось. Наконец, он шепотом ответил:
– Я не знаю.
Взгляд опустился на черную шершавую поверхность папки. Я сказал то, от чего на языке появилась неприятная горечь:
– Моя мама не убийца.
На этот раз Кайри затих без привычного равнодушия, а наоборот, словно боялся сказать что-то лишнее.
– Отец тоже, – добавил он и, глубоко вздохнув, сел ровнее. – Мы оба в большей опасности, чем я думал. Если у изгнанников все еще есть зуб на наших родителей, то они с радостью расправятся с нами двумя.
Я отвел отрешенный взгляд и отложил папку. Мама рассказывала, что у них с отцом было не все гладко из-за его исследований. Но она ни разу не упоминала о том, что сама была в этом замешана.
– Возможно я погорячился вчера, – глухо проговорил Кайри. – Мы не можем знать наверняка, кто виноват в твоей странности. Я лишь перестраховывался.
Я хмуро глянул на брата.
– Отбирать телефон было глупо. Мне не пять лет.
– Я в курсе, – Кайри сложил все вытащенные мною файлы обратно в папку, и в комнате на время опять воцарилась тишина. – Мы еще не знаем, с чем имеем дело и как это влияет на тебя.
– Тебе не о чем переживать.
Кайри покинул комнату, пожелав спокойной ночи. Я лишь рассеянно кивнул в ответ, не переставая разглядывать мамино досье, которое Кайри так любезно оставил у меня в комнате.
Если это правда, и наши родители действительно были замешаны в противостоянии с изгнанниками, то мое желание покончить со всем этим раз навсегда росло невероятно быстро. Все-таки, когда-нибудь и у меня будут дети. Мне вовсе не хотелось им такой же участи, какая досталась всем нам.
Отложив папку, я завернул краешек рукава куртки. Это движение отозвалось острой болью в области запястья. Бледная семерка выпирала, словно выпуклый рисунок на бумаге для акварели. Правда, теперь символ стал почти не видим из-за ожога. Его красный след заполнил собой почти все запястье, пара волдырей торчали, прерывая линии сосудов, которые пугающе выступали из-под кожи. Чтобы ожог успел принять такой болезненный вид, ему потребовалось бы несколько дней. Но он появился у меня всего лишь вчера, к тому же я был уверен, что нигде не мог пораниться.
Осознание пришло ко мне сразу же, как только мы покинули квартал нашего первого кандидата. Точно такой же ожог я успел увидеть при осмотре Аарона Уолиса, до того, как он исчез с руки мужчины.
Кайри бы слетел с катушек, узнав, какие побочные эффекты есть у моей способности. Я предпочел держать язык за зубами, пока все не проясниться, а вследствие последних событий, это должно было произойти совсем скоро.