Ивана и восемь магических мечей

Сапоги Никласа и Иваны выбивали бурунчики пыли. Оставив однокашников далеко позади, друзья, пыхтя, пересекли линию ворот.

Ребята переглянулись и прочли в глазах друг друга одну и ту же мысль: «КАК НЕ ХО-О-О-ОЧЕТСЯ!!!» Не хочется на занятия, не хочется рано вставать и трястись в полусонном автобусе... да и вообще хорошо бы каникулы поскорее. Ну и что, что учебный год только начался...

Но подгоняла привычка прибывать вовремя. Любой ценой. Иначе... О-о-о, как взрослые умеют нудеть! Невыносимо!! Духи войны! Хуже не бывает - опаздывать к началу занятий. Стоишь с ватной головой, ещё не проснувшись как следует, перед всем классом, а учитель: «Бу-бу-бу», как сыч...

Нет уж, когда хвалят, это гораздо приятнее! Так что лучше приходить к звонку или чуть раньше.

- А ты знаешь, что обучаться в нашей школе весьма дорогое удовольствие!? Я посмотрел в справочнике и выучил слово в слово! - И Никлас протараторил: - Около двадцати тысяч восемизвёздных золотых талеров, что составляет больше половины зарплаты среднестатистического кунгфурианца! Ничего себе, да?!

- Я как-то не задавалась этим вопросом, но ты как всегда в теме, - она на бегу умудрилась ловко дёрнуть Никласа за длинную белокурую чёлку и поддразнила: - Наш будущий великий экономист!

- Ой, кто бы говорил, будущая звезда магического искусства кунг-фу. Между прочим... э-э, сейчас... - И он вновь процитировал: - «Семьи, которые не могут позволить себе таких затрат, берут частные уроки за умеренную плату у свободных тренеров-магов»...

- А-а-а-а, точно, - протянула Ивана. - Мой отец - он же как раз свободный тренер! - иногда преподает таким детишкам...

Оба тут же замолчали, и на их лицах появилось смущение - у Иваны с оттенком сочувствия и вины. Иногда бабушка Никласа не могла оплатить внуку семестр, и тогда отец Иваны занимался с ним сам за треть цены, пока Зэна копила на следующий. Школьная администрация закрывала глаза на такое «рваное» обучение...

Ивана ничего бы не смогла сказать, если бы даже и нашла, что - время подгоняло.

Стремглав, перепрыгивая через три ступеньки, Ивана взмыла по железной лестнице, ведущей к спортивным залам. Перекинув через плечо продолговатый чехол со спортивно-магическим мечом, она неслась на тренировку, до которой оставалось несколько минут. На площадке около малого зала, как обычно, стоял гвалт. Младшеклассники, обладатели светлых - низких - поясов, бойко толкались в проеме и возились, как котята. Прыгали, пугая друг друга резкими выпадами и выкриками, пинались, испытывая друг на друге новые приемы и броски - только что не кусались и не царапались. Иногда страдала одёжка - школьная уборщица частенько собирала по коридорам обрывки кожаных или холщовых шнурков, перья разных видов и цветов, металлические прорезные ажурные пластины, которыми были отделаны некоторые костюмы. Мастера-Тренера, который мог бы утихомирить этот бедлам, что-то нигде не было видно, и эхо разгулявшейся стихии детства гулко металось под высоким потолком. Именно в таком, любимом Иваной, тарараме и заключалась школа МБИ, и без него не могла существовать.

В этот раз обладатели низших поясов - малышня - придумали себе новую забаву. Применив магию воды, они превратили просторный вестибюлль школы в каток и самозабвенно раскатывали по нему, выделывая вензеля и виражи.

Некоторые устроили более опасные покатушки - «заледенили» ступени, превратив их в настоящие горки с трамплинами. А уж самые бесшабашные, или, лучше сказать, безбашенные, покрыли слоем льда перила.

Скатывались на ногах, на попах, на спинах, на животах. Кое-кто скользил на ногах и по перилам - это считалось высшим шиком.

Но если катается малышня, это, конечно, непорядок, но, как говорится, просто «рабочий момент». Однако сегодня не повезло школьному секретарю мадам Монне, и это был уже случай «из ряда вон».

Ничего не подозревая, она шествовала по коридору, гордая как королева. Она всегда вышагивала с царственной осанкой, и старшие девочки ей не то чтобы завидовали, а втайне тоже выпрямляли спину, завидев её. Потому что правильная осанка - это не просто красиво, но и очень полезно для здоровья. Как прикажете дышать полной грудью, если вы сутулитесь как старички, и всё у вас скрюченное, как у старого сморщенного гриба?! Вот если плечики расправлены, и грудь гордым колесом, тогда и лёгкие расправляются парусами, и дышится не в пример легче.

И вот мадам Монна шествовала по коридору, как королева, гордо подняв подбородок, точно несла на голове стопку книг. Разве она могла предположить, что младшеклассники устроят такую пакость, как зиму среди лета?! Нет, позвольте, это даже и предположить было невозможно, потому что слишком уж нелепо! По мнению взрослых, разумеется. А малыши не заморачивались. Играть так играть! Лёд так лёд, каток так каток, и неважно, что на улице деревья в цвету, и люди на пляже в купальниках в мяч играют!

Поэтому, ступив на «скользкую дорожку», мадам Монна не сразу поняла, что сохранить царскую осанку на льду не просто сложно, а невозможно! И, пройдя несколько шагов по скользкой глади, она не сразу осознала свою фатальную ошибку - обычные законы физики уже заставили почтенного секретаря совершить пару таких пируэтов, что позавидовали бы опытные балерины! Бедная мадам Монна, наконец, поняла, что без посторонней помощи ей уже этот опасный участок не покинуть, но было поздно - коридор в этом месте шёл под уклон, и дородная мадам к удивлению малышей понеслась мимо них на одной ножке, выпучив глаза и завывая как заправский локомотив. Шпильки выпали из её высокой причёски, волосы растрепались и пряди торчали во все стороны. Мадам Монна мчалась как гигантская волосатая комета и приближалась к широкой лестнице, превращённой забавниками-первогодками в громадную покатую горку. Покалечиться во время покатушек на ней было нельзя, потому что острые грани ступенек были совершенно скрыты слоем льда, а вот затормозить без ущерба для здоровья было довольно сложно - особенно если совершенно не готов к таким экзерсисам. Это малыши шли на «покатушки» совершенно осознанно, а бедная мадам Монна мало того что не была к ним готова ни морально, ни физически, так ещё и не испытывала ни малейшего желания кататься!

Между тем скорость её достигла совершенно совершенно неприличного уровня, а строгая юбка-карандаш до столь же неприличного уровня и задралась, покуда мадам элегантным тюленем неслась куда-то в неизведанные дали, оглашая окрестности невнятными возгласами.

Всё происходило довольно быстро, и Ивана-Виолетта, невольно ставшая свидетелем падения школьного секретаря, даже не успела не то что придумать план спасения бедной мадам Монны, но даже и опомниться! Неизвестно, чем бы всё это кончилось, только вдруг на повороте лестницы в воздухе мелькнула чья-то тень - что-то вроде птицы, распахнувшей крылья - и наподобие птицы же, выхватывающей из воды добычу, эта тень подхватила мадам Монну и, пронеся её над скользкой гладью, аккуратно опустила на ноги на безопасном участке.

- Учитель Дамос... - восторженно пробормотала Ивана-Виолетта, и её шёпот подхватили те, кто видел эту сцену, а видели её, к ужасу школьного секретаря, многие, и очень многие.

- Как... кто... - лепетала бедная напуганная мадам, меж тем как лицо её меняло оттенки от пунцового до мучнистого, а затем наоборот.

- Что проку думать о тяготах земных и забивать себе ими голову, которая именно сегодня понадобится вам абсолютно свежей? - негромко прожурчал учитель, аккуратно стряхивая пылинки с её жакета. - Идёмте же пить чай, я только что заварил отличнейший чай с листьями земляники и мелиссы. Он ждёт нас в учительской. Кроме того, есть прекрасные булочки с заварным кремом из кондитерской на углу - я знаю, что вам они нравятся...

Его воркование могло успокоить даже рычащего хищника, а не то что растерявшуюся мадам Монну, которой повезло не врезаться ни в колонну, ни в стену, ни травмироваться каким-либо другим неприятным образом.

Ивана провожала любимого учителя, уводившего мадам Монну пить чай, мечталеньным взглядом - ей всегда казалось, что этот добрый человек немножечко волшебник. Сегодня девочка ещё раз в этом убедилась. Кроме того, прежде чем окончательно скрыться из виду, Дамос сделал неприметное плавное и сложное движение кистью... и вот лёд, который покрывал всё вокруг, делая школу гигантским катком, попросту, не превращаясь в воду, испарился. Только поднялся вверх лёгкий парок...

И лестница оказалась облеплена детишками, которые висли на перилах, цеплялись за балясины и сидели на ступеньках.

«Вот ведь котята несмышлёные. Точно так же, как и мы раньше... - подумала Ивана, обладатель пояса высшего ранга, вдруг ощутив себя взрослой и умудрённой, и на секунду испытав к детворе нежность старшей сестры. - Вот пройдёт всего пара лет, и эта малышня научится дисциплине. Они поймут, что можно овладеть мастерством Кунгфу и попасть в мир Таолу только тогда, когда ты внимателен, сосредоточен и точно следуешь указаниям мастера-тренера...»

Однако дисциплина в первую очередь касалась её саму - это же любимая тренировка, а не общие предметы! - и она вихрем промчалась в раздевалку.

На переодевание - считанные секунды, и вот она уже в зале вместе со всеми, перед обожаемым учителем Дамосом, который непостижимым образом успел и напоить чаем мадам Монну, и вернуться в зал, в ожидании нового сюрприза. А каждая тренировка - это именно сюрприз, обретение новых знаний в области боевой магии.

Чем дольше ученик изучает боевое искусство, тем продолжительней становится его время пребывания в мире Таолу. Когда она, ещё несмышлёнышем, делала первые шаги по узкой дорожке волшебного в своём многообразии мира кунгфу, то даже не подозревала, как благодарно отзовётся он на её рвение, какие тайны откроет. И все это благодаря учителю, и, конечно, собственному упорству. Уметь летать - что может быть лучше?! Сердце Иваны ликовало.

Учитель Дамос показал сегодня удивительный приём - сальто по стенке. Она видела, как его пробуют повторить другие ученики, интуитивно понимая уже, почему получается не у всех. Каждая мышца в её гибком теле отзывалась, когда она сосредоточенно смотрела на их попытки, а потом она дождалась, когда Учитель вызовет и её.

Душа Иваны сразу распахнулась навстречу радостному ощущению полёта. Так было всегда. Восторг и удовольствие. Я лечу! Я свободна! И с каждым днём она чувствовала, что магический мир Таолу открывается ей всё новой гранью, а тело послушно, словно нет ничего естественнее, чем парение в воздухе. «А то ли ещё будет! - предвкушала она. - Говорят, что опытные бойцы могут летать не только при помощи сальто».

Внутренним зрением Ивана сначала увидела тень будущего прыжка и отметила, как радостно зазвенели в ожидании мышцы. Она пошла на разбег, с удовлетворением чувствуя себя полновластной хозяйкой своего тела. Оттолкнуться правой - прыжок по возможности выше - шаг, отклониться назад, мощный мах руками - и она уже летит, лёгкая, как стрела, закручиваясь в воздухе - и так же легко приземляется. Словно на секунды вырываешься из этого мира и попадаешь в параллельный, где всё возможно, всё тебе подвластно! Она услышала искренне восторженные возгласы, увидела одобрение в глазах Учителя и с чувством поклонилась в сторону зала. Какое счастье, когда столько друзей, и все они - частички большого прекрасного мира...

Удачное начало дня!

Каждый раз, когда тренировка заканчивалась, Ивана чувствовала лёгкое сожаление. Конечно, порой боль в мышцах и усталость давали о себе знать, но наградой всегда были новые достижения, новые шаги в глубины Мира Таолу, а заслуженная похвала мастера дарила неимоверное чувство свободы и лёгкости.

Сейчас будет перемена, и можно будет морально подготовиться к нудятине общеобразовательных предметов. Бе-е-е-е, невыносимо!! Ну где этот Никлас! Пара дружеских перебранок не помешает для поднятия настроения... а, вот мелькает его белобрысый вихор, за который так прикольно дёргать!

- Внимание!!!!! - внезапно раздалось, казалось, изо всех динамиков под всеми потолками школы.

Услышав громкий металлический голос секретаря Монны, все ученики застыли там, где их застал этот неожиданный окрик:

- Все учащиеся школы МБИ должны срочно собраться в зеркальном зале заседаний. Повторяю! ВСЕ должны сейчас же собраться в зеркальном зале.

Усиленный громкоговорителем голос Монны заметно дрожал, и было слышно, как она нервничает, но пытается скрыть это за нотками важности.

Дети засуетились, задвигались, создавая что-то вроде водоворотиков в вестибюле. Только и слышны были отрывистые обрывки разговоров: «А что случилось-то?!» «Ой, не дави на ногу!» «Видимо серьёзное что-то...» «Ой, мамочки, у меня мурашки по коже...» «Ха! Ха! Трусло!» «Да тихо вы!» «Пойдёмте скорей!»

Все толкались у главного входа, а совы-светильники, нависшие над воротами школы, наблюдали за этой суетнёй своими зелеными глазами-лампочками.

Зеркальный зал находился на сороковом этаже, и каждый учащийся хотел попасть туда непременно в первых рядах. Вереницы детей потянулись по мраморной винтовой лестнице, гул наполнил школу до самого потолка. А Ивана, приплясывая от нетерпения, потянула приятеля за рукав в сторону одного из восьми лифтов.

- Никлас, ну ты идёшь?! Или, как дурачок, по ступенькам побежишь?

- Да иду, иду. Хотя можно было бы и по лестнице...

- Гайя меня возьми! Мы же с тобой договаривались на перемене пообщаться с зеркальными феями и эльфами, ты прекрасно знаешь - они живут только в зеркальной рамке лифта. И времени на это у нас не так много, а ты тащишься, как больная улитка... Иногда ты меня так бесишь!

Ивана резко отвернулась от него и пошла к лифту, специально громко топая от злости.

- Ива-Ива-Ивана, - бубнил Никлас, плетясь в хвосте. - Ты, конечно, супер-пупер-герой и всё такое, но надо учиться управлять своими эмоциями...

- Сам ты ива, Нуда-Нуда-Никлас! - не осталась она в долгу. - Сейчас вот как тресну мечом по балде. И без нравоучений твоих тошно, не видишь, напряжённая обстановка какая... Что за собрание, интересно.

Кабина лифта, подчиняясь команде кнопок, стремительно взмыла вверх. Двери разъехались, и жуткий гул, который сменил тишину кабины, тут же резко ударил в барабанные перепонки, а это было жутко неприятно. Все шумели и осатанело толкались. Если рискнуть и ринуться в это месиво, обязательно оттопают ноги и унесут метров на пять - что и произошло с Иваной. Она сразу потеряла из виду Никласа, и стала искать взглядом своего классного руководителя, Дамоса. Найти его оказалось нетрудно - чёрно-белый наряд классного руководителя всегда отличался строгостью и лаконичностью, контрастируя с многоцветием толпы. Окружённый учениками, он стоял у самой трибуны и что-то вещал, резко рубя ладонями воздух. Плескались широкие чёрно-белые атласные рукава, роговые очки сурово блестели, подпрыгивая на крупной переносице. Увидев в толпе Ивану, учитель подозвал её энергичным жестом. Обрадованная девочка тут же протиснулась к нему маленьким таранчиком, и вся её нервозность тут же сменилась медитационным спокойствием.

«Да, зря я на Никласа наорала - подумала она с запоздалым раскаянием. - Он ведь прав, что-то с моими эмоциями не то... Да и не успели бы мы к эльфам сейчас... Нужно будет серьёзно поработать над собой. Когда увижу его, обязательно извинюсь».

Классическое приветствие кунгфурийца не заставило себя долго ждать. Дамос сжал правую руку в кулак и прикоснулся к правой ладони Иваны.

- Хорошо, что ты здесь, - ободряюще кивнув девочке, сказал учитель. - Нужно обговорить все мелочи, касающиеся предстоящего турнира.

Дамос старался произносить все слова уверенно и энергично, однако от Иваны не укрылось, что за спокойствием его - сильная тревога. Если уж учитель еле сдерживает волнение, то действительно произошло что-то из ряда вон...

В это время на круглой хрустальной сцене появился профессор магии и боевого искусства, директор школы Конфуциос. Гул разговоров резко начал стихать и превращаться в неопределённый тихий рокот. Так бывает на море, когда шторм постепенно сменяется штилем...

В смятении вглядываясь в лицо Дамоса, Ивана внезапно поняла, что её учитель, которого она всегда почитала чуть ли не за высшее существо, обыкновенный человек. И, как и все прочие люди, подвержен обычным человеческим чувствам - неуверенности, растерянности, тревоге. Сердце Иваны вдруг сжалось от переживания за учителя - может быть, ему сейчас даже тревожнее, чем ей, он же в ответе за своих учеников - и она крепко сжала его руку в знак поддержки.

- Что бы ни случилось, я всегда с вами, учитель, - преувеличенно бодро произнесла Ивана.

Он пожал её руку в ответ и молча кивнул.

- Приветствую вас, друзья, - с несвойственной ему мягкостью и натянутой улыбкой произнёс Конфуциос, и стало так тихо, что стало слышно одинокое жужжание какого-то насекомого.

- Дорогие мои ученики, я намерен сообщить вам одну новость, - профессор внезапно закашлялся. - Совсем скоро в нашу школу на обучение прибудут дети с планеты Гайя.

Прошло несколько томительных мгновений и недоумённого молчания. Дети стало настороженно обмениваться взглядами, и по залу вновь прокатилась волна шёпота.

- Для начала мы берём пятьдесят учеников разновозрастных групп с тем, чтобы определить, в каком возрасте оптимально обучение боевой магии для немагического ребёнка, - продолжал Конфуциос. - И сколько времени это обучение займёт.

- О-о-о-о! - прокатился изумлённый ребячий ропот.

- Тихо! - прикрикнул директор; в его голосе прорезался обычный для него металл, и все умолкли. - Об этом сегодня будет объявлено в Кунгфурии. К нам прилетят дети тех родителей, которые находятся в Безвременьи, и любая кунгфурийская семья будет рада приютить воспитанника на время обучения, сколько бы времени ни потребовалось на это...

- Будут они рады, как же, Люциаля лысого, - раздалось вдруг тихо-тихо над самым ухом Иваны, а слух у неё был отменный.

Девочка в изумлении подняла глаза и увидела выражение глаз учителя Дамоса. В глазах его стояла смертная тоска.

«О чём это он», - в недоумении подумала она, но уточнять не стала.

Странный мир взрослых не раз ставил её в тупик. Иногда она спрашивала то, что было ей непонятно, а иногда просто не знала, что спросить, потому что не знала, поймёт ли она ответ. Вот и сейчас. Да, конечно, она была бы рада, если бы у них дома появился вот такой обездоленный малыш с Гайи. А как бы отнёсся к этому нововведению отец? Стало отчего-то тревожно...

- Каждый Гайанский ученик станет полноценным воспитанником МБИ, и к нему будет приставлен учитель-опекун, - между тем продолжал Конфуциос строго. - Но не только учителям придётся стать опекунами. Отныне обязанностью каждого из учеников МБИ будет поддерживать, любить и уважать гайанских гостей. В скором будущем число их увеличится. И вполне вероятно, со временем дети с планеты Гайя станут такими же полноправными жителями Кунгфурии, как и вы. И хочу вас предупредить, - металл в голосе директора стал острым, как лезвие меча. - Если я узнаю, что кто-либо из вас посмел ущемлять права гайан тем или иным образом, последует немедленное отчисление без права на восстановление. Все услышали?

Усиливающийся рокот был ответом. Все переваривали неслыханную новость.

- Прошу после заседания никого не расходиться, - невозмутимо продолжал Конфуциус. - Школьный секретарь школы мадам Монна вместе со своими помощниками выдаст вам предупреждающие документы. Внимательно изучите их. Там подробно разъясняются возможные последствия совершения каких-либо негативных действий, направленных против гайанских детей. Но если, храни вас небеса и Боевые Духи, кто-то из вас все же допустит подобное, последует судебное разбирательство с последующим вынесением приговора.

Казалось, напряжение в зале достигло своего апогея, как бурлящий пар в запаянной наглухо кастрюле. Если не дать ему стравиться, то последует взрыв...

- В заключение спешу сообщить вам - те ученики, которые достойно победят в предстоящих состязаниях, будут удостоены статуса учителя-опекуна, - подытожил директор свою донельзя жёсткую речь. - Строгое жюри, состоящее из наших Высших Мастеров, священных боевых духов и зеркальных фей, выберут лучших. Турнир и прибытие детей с планеты Гайя намечены на предпраздничный зимний период. А классных старост прошу обратить своё внимание на то, что СЕЙЧАС... - профессор подчеркнул это слово и внимательным взглядом, проникающим в душу, обвёл каждого, не пропустив, казалось, ни одного. - Сейчас мадам Монна выдаст вам новое расписания занятий в связи глобально изменившимся положением нашей школы.

Бурча и переговариваясь, растерянные ученики принялись потихоньку рассасываться. Конечно, всё внимание было приковано к хрустальной сцене и Конфуциосу. Поэтому никто не увидел фигуры в коротком модном плаще-накидке. Половина школы была в таких накидках... Фигура выскользнула из зала собраний. Потом раздался лёгкий стрёкот мотора, и от ворот школы отделился, удаляясь, небольшой чёрный мотоцикл. Мало ли таких мотоциклов...

- Понятно-понятно, - прищурив глаза, пробубнила себе под нос Ивана. - Значит, об этом соревновании и говорил Дамос... Хм, что же происходит на планете? По какой причине возникло вдруг такое... внезапное решение? Что скрывают от нас взрослые?! Постоянно о чём-то шушукаются, замалчивают, а это просто несправедливо... Нет, я просто обязана узнать правду. Во что бы то ни стало!

Ивана в глубокой задумчивости остановилась и стала ждать, когда кто-либо из помощников мадам Монны вручит ей документы и новое расписание.

А на большой перемене запыхавшаяся Ивана столкнулась с Нафисой и Мари. Опять они! Вот достали, честное слово! Опять с эльфами не дадут пообщаться, чего доброго.

Задиры поджидали Ивану около закутка между винтовой лестницей и кладовой, где хранились волшебные швабры - та ещё военная хитрость! Это были далеко не простые швабры для уборки, а самое настоящее оружие, которое в спокойном состоянии имело вполне безобидный хозяйственный вид. В действительности же древко швабры служило ножнами меча. Ножны запирались специальным кодом, доступ к которому имел только школьный директорат. В случае опасности или войны в дирекции включалась сигнализация, с помощью которой ножны активировались, выпуская на волю меч. Мало того, сама швабра превращалась в летучий сегвей, который был очень удобен для быстрых пролётов в закрытых пространствах - таких как школьные коридоры. А до поры швабры «дремали» в кладовках, как самые обычные инструменты для уборки...

- Ну что, зубрила с моторчиком, - сразу стала нарываться на ссору Нафиса, поглядывая на свою «прихехешницу» Мари. - Уже и не знаешь, с какой стороны подлизаться к своему любимому Дамосу? Много о себе понимаешь! Думаешь, если твой отец - великий мастер кунгфу, тебе тоже выделываться можно? Да таких как ты, давить надо, как вшей, чтоб хвост не поднимали! Тебе больше всех надо?!

Ивана смотрела на них со смесью презрения и жалости. Да, она действительно в последнее время очень много упражнялась, добиваясь совершенства. За счёт интенсивной растяжки, которую она делала каждое утро в своём любимом саду-Оазисе, её движения стали плавными и быстрыми. Тяжелее всего ей давался ежедневный бег. Зато результаты были налицо, и за упорный труд её, разумеется, хвалили. Это никак не давало покоя завистницам. Но не рассказывать же им истинную причину её упорства - лопнут ещё! Девочка хотела победить в турнире не ради того, чтобы стать опекуном, а ради своей планеты, которая, как она чувствовала, находится в опасности. Ей не давали покоя участившиеся сны о Железной Розе...

Железная Роза - это совершенно отдельная история. Сны о ней начались у Иваны в глубоком детстве. Пожалуй, после того, как отец рассказал ей об исчезновении матери. С тех пор в сердечке девочки поселилась необъяснимая тревога. Нет, это не было её детским страхом, страха как раз она и не чувствовала. Было опасение, что она... может опоздать. Или не суметь справиться с чем-то. В своих снах она бежала через странные места в чёрно-красном зареве, перепрыгивая через обломки острых скал, и с ней бежал ещё кто-то - несколько детей - но они виделись неконкретно. Когда она стала старше, характер снов изменился. Она всё так же спешила, но теперь картины разрушений стали намного отчётливей, словно кто-то оттёр тряпкой пыльное стекло. Вокруг неё бушевало море огня, падали дымящиеся обломки, и она узнавала милую её сердцу Кунгфурию, исчезающую в руинах. Кричали женщины, прижимая к себе беспомощных младенцев, старики обнимали сливовые деревья, в бессильном жесте заслоняя их собой. Нежные эльфы и феи, смятые невидимой безжалостной рукой. Кровь и страдания. И в её власти было остановить это. Ей нужно было непременно успеть что-то сделать. Иначе все погибнут... погибнет целая планета. Две планеты - Кунгфурия и Гайя. Как раньше погиб Охтарон. И над всеми смутными видениями центральной осью проходил стебель Железной Розы. Которую непременно нужно было найти, чтобы спасти обе планеты. Что такое Железная Роза?! Она не знала. Но иногда по утрам Ивану словно выбрасывало из сна, сердце колотилось, а губы шептали, как заклинание: «Железная Роза...» Потому что это были не просто сны. Это было Пророчество. Её личное испытание, её личный кошмар. Она обязана справиться. Она обязана победить. На карту поставлено слишком многое - жизни. Она знала это. Стискивала зубы со слезами на глазах: «Я справлюсь!» - и просыпалась.

Но не рассказывать же про это всем подряд - за сумасшедшую примут, как пить дать. Ивана даже отцу про это не могла рассказать. Но в глубине души была уверена, что её сны - не просто сны, а пророчество. Что именно они пророчат, было её не очень ясно, но она им верила. И во всём её существе прорастал несгибаемый стержень - Железная Роза...

Но Нафиса и Мари вряд ли поняли бы её, даже если бы она и захотела рассказать им что-то. Вон как они распетушились. Мари вон уже несколько перьев с оплечья потеряла, курица... Чего только они хотят от неё? Драки? Зачем? Ведь это просто глупо...

- Как сказал один великий писатель - если вы, конечно, вообще умеете читать, - с уничтожающей усмешкой сказала Ивана. - «Гений - это бесконечная выносливость».

- Чего-о?! - такого Нафиса стерпеть просто не могла. - Это ты, что ли, гений?!

- Гений чистой красоты! - противно заблеяла Мари, жеманно поводя плечиками, на которых трепыхались перья птиц-драконов.

«Вот курица ощипанная, - снова раздражённо подумала Ивана-Виолетта. - Чтоб ты облысела!»

- Сейчас этот гений у нас кое-что огребёт, - угрожающе протянула Нафиса, надвигаясь на Ивану, как танк.

«Такой же тяжёлый и тупой», - констатировала про себя Ивана, и на секунду ей стало смешно, потому что она действительно представила противницу в виде танка. Кроме того, Нафиса действительно была туповата, это знали даже учителя. Но хихикать было особо некогда, нужно было держать ухо востро.

Девочка нащупала за спиной холодную дверную ручку кладовой. Быстро и бесшумно приоткрыв дверь, она стремительным и аккуратным движением подхватила летающую швабру - меч «Сегвей» - и встала в боевую стойку, пытаясь держать в поле зрения обеих противниц. Нафиса тоже цапнула швабру, однако боевой стойкой не ограничилась, а направила оружие в сторону Иваны.

- Эй, полегче! Ты что, не учила законы нашей МБИ? - бесстрашно произнесла Ивана, уставясь Нафисе прямо в глаза, и процитировала наизусть: - Параграф шестнадцатый: «Не нападать, если нет явной опасности для жизни, не вызывать в других чувства ненависти и агрессии, ибо такие действия могут спровоцировать бой и межпланетные конфликты вплоть до уничтожения».

У Нафисы отвалилась челюсть. Опустив боевую швабру, она выпучила от удивления глаза и прошипела:

- Ну ты и зубри-и-ила...

- А ты двоечница, - отпарировала не на шутку рассердившаяся Ивана, и тут,

откуда не возьмись, появился учитель Дамос.

Его вечно растрёпанные волосы вились серебром, а очки, которые, казалось, вот-вот слетят, чудом, как всегда, держались на кончике носа и не падали.

- Что за прекрасные детишки, - печально улыбнувшись, сказал Дамос. - Но в какое странное время им приходится жить...

Словно не замечая враждебных взглядов, которыми обменивались девочки, он мягко продолжил напевным тоном сказочника:

- Как говорил один великий мудрец: «Человек не может обрести спасения, прежде чем он обретёт знания. Никто не может обрести спасение в невежестве. Получения знаний - одна из самых важных целей этой жизни, чья ценность простирается за горизонты смерти. Конечной целью получения знаний является развития в себе непорочного, просвещённого и благочестивого характера».

Учитель аккуратно забрал швабры из рук девочек и добавил задумчиво:

- Не хотелось бы применять их в боевых целях в качестве новейшего технического оружия, лучше начните убирать ими осеннюю листву.

Поставив оружие обратно в кладовую, он зашагал в сторону винтовой лестницы и исчез, так же внезапно, как и появился.

Учитель Дамос всегда поражал Ивану. При взгляде на него никто бы и заподозрить не мог, что этот сухонький человечек небольшого роста, с внешностью сумасшедшего профессора на самом деле боец высшего класса, философ и умница. Как же она любила своего учителя! Вот взял и в одну секунду поставил этих ослиц-каратисток на место...

Но эти девочки стоят того, чтобы рассказать о них подробнее, чтобы понять, почему они так настойчиво задирали Ивану.