Смеющийся Сокол и длань Эмихола

Глава 14

в которой Хранитель наведывается к пекарю, Фарлок собирается в дорогу, а Наемник встречает родственную душу

Меилеф представлял собой небольшой городок, расположенный к западу от Залардана. И хотя дорога к нему пролегала через Каменный Лес, гильдия крестьян на славу постаралась, чтобы между двумя городами были налажены торговые сообщения. И, несмотря на то, что о Каменном Лесе ходила дурная слава, торговые караваны беспрепятственно пересекали его густые чащи. В лесу также были тропы, на которые одиноким путникам забредать не стоило. Случались грабежи и разбойничьи набеги. Но основную тропу городская стража полностью контролировала.

Меилеф также был ближайшим городом до Ярмарочной площади, принадлежавшей торговой гильдии. Находилась она на север от Меилефа и практически граничила с городом крестьян. Поэтому жители Меилефа не без удовольствия могли наблюдать за бурным приготовлением к долгожданной Ярмарке миров.

Меилеф славился на всю Нурлинь своей ароматной выпечкой. Но пекарня Девала, несмотря на то, что это было основное ремесло всего города, была в почете у каждого жителя. Это и не удивительно, ведь добродушный пекарь Девал был самым настоящим алхимиком в третьем поколении. Он не брезговал сочетать науку с кулинарией, всякий раз получая более ароматный, более пышный хлеб с фирменной золотистой корочкой, один хруст которой вызывал неудержимые спазмы в желудках гурманов. Разумеется, об истинной природе его ремесла мало кто в городе знал. Как вы уже могли понять, алхимия на Нурлинь не считалась благородным ремеслом.

В уютной светлице, помимо хозяина, пекаря-алхимика, присутствовали представители и других не популярных нынче занятий: престарелый маг-самоучка, миролюбивая ворожка и ворчливый минотавр, который умел заговаривать раны. Хранитель расхаживал по обеденному столу, задумчиво слушая рассказ Девала. Пекарь старался не выдать своего недовольства, ведь острые когти птицы оставляли уродливые борозды на гладком дереве. Алхимик поведал Хранителю во всех подробностях историю великой зачистки. Красочно описал отдельные случаи, которые отличались излишним зверством со стороны стражи.

— Как видишь, нас осталось совсем мало, — продолжал свой рассказ Девал. — Те, кто выжил, легли на дно. Многие из-за объяснимого страха отреклись от своего ремесла. Мой отец открыл эту пекарню и кормил семью лишь тем прибытком, что получал от торговли выпечкой. Как же я удивился, найдя его алхимические книги. Гены взяли верх, и я не удержался, ступил на путь своих предков. От судьбы не спрячешься. Но, поверьте, Хранитель, мы очень мирные. Те, что остались... Мы не представляли никакой угрозы для Нурлинь. Кому-то было нужно очернить нас. Мы все с надеждой ждали вашего прихода. Только слуга Эмихола способен спасти нас от геноцида. Мы все присягнем вам на верность, если вы не откажете заступиться за нас.

— Я здесь не по этой причине, — голос Сокола был холоден. — Я на Нурлинь не для того, чтобы улаживать межплеменные разногласия. И я по-прежнему не услышал ответа на свой вопрос.

— Межплеменные разногласия? — голос пекаря сорвался на писк. Он вскочил на ноги и принялся грозно махать руками перед своим лицом: — Нас практически уничтожили! А те, что остались, боятся даже нос показать из своих нор...

Перья на шее птицы вздыбились. Крылья резко взмыли в стороны, и комнату наполнил душераздирающий крик, отдаленно походивший на человеческий смех. Пекарь, зажимая уши руками, упал на колени, ворожка, маг и минотавр попытались укрыться в своих панцирях. Но затем, видимо, припомнили, что не относятся к подвиду земноводных пресмыкающихся.

— Я здесь не на увеселительной прогулке, — теряя терпение, проговорил Хранитель. — Не нужно злоупотреблять моим временем, тратя его на бессмысленные слезные излияния. Моя миссия не заключается в том, чтобы проявлять жалость.

— В чем же ваша миссия, Хранитель? — поинтересовалась ворожка, стараясь не встречаться взглядом с Соколом. — Быть может, мы смогли бы как-то помочь.

— Вселенная не так проста, и о цели своей миссии мне еще предстоит узнать. Но ответы на мои вопросы, вполне возможно, могут этому весьма посодействовать.

— Дак я по этой причине и начал издалека, — вновь подал голос пекарь. — Вы спросили нас: кто бы мог создать живого гомункула. Я со всей уверенностью могу утверждать, что ни один из оставшихся на Нурлинь алхимиков не обладает такими знаниями, а для мага это дело неблагородное. Так что не там вы ищите, Хранитель.

— Значит, помочь мне вы не в силах?

Послышалось раздраженное ворчание. Впервые за вечер минотавр подал голос. Все присутствующие нетерпеливо уставились в его бычью морду.

— Есть легенда, — размеренным утробным голосом заговорил он, — легенда об отступнике. Еще его называют предателем, черной смертью, хозяином. Легенда гласит, что он был некромантом.

— Это правда? — поинтересовался Хранитель у пекаря.

— Всего лишь старая сказка, — отмахнулся пекарь. — Если когда-то и был такой некромант на Нурлинь, то наверняка он уже несколько веков в могиле. Даже некроманты столько не живут.

— Но если все же это правда, — перебил пекаря минотавр, — то он единственный, кто мог бы обладать такими знаниями. Создать гомункула, тем более семерых, дело кропотливое и расточительное. Лишь из того, что я знаю, для рецепта требуется столько редкостных ингредиентов, что проще было бы купить армию наемников.

— Очевидно, тот, кого я разыскиваю, отличается специфической изощренностью, — проговорил Хранитель. — Сдается мне, это только начало.

— Не буду вас разубеждать, — кивнул, соглашаясь, минотавр, — грядут темные дни. Готовиться стоит к худшему. В воздухе всякое витает. Ветра доносят мрачные вести. И многие из них веют от Пиков Безрассудства. Уж, как по мне, так больно много внимания для могилы Однокрылого Дракона.

***

Хадлеар с остервенением изголодавшегося волка поглощал любезно предложенный Борумбдаром ужин. Ни капли не смущаясь, он сгреб рукой прилипший к краям тарелки рис и отправил в рот. Наемник, маленькими глотками попивая эль, с интересом наблюдал за этой картиной. По тому, как человек ест, можно было сказать многое о его характере. На первый взгляд, о Хадлеаре могло сложиться впечатление, что он человек грубый и неотесанный. Но Наемник хорошо разбирался в людях, особенно в воинах. Хадлеар не был лишенным хороших манер варваром. Но судьба наверняка нечасто баловала его. Как и всякий воин, все бытовые дела он совершал в спешке и имел привычку сводить затраченное на поглощение пищи время к минимуму. Но, скорее всего, не позволял себе подобной небрежности, когда дело касалось возложенной на него ответственности и военного планирования. Капитан стражи обладал еще одним, по мнению Наемника весьма полезным, качеством: поглощение пищи ни капли не мешало ему вести оживленную беседу.

— ...а ведь он не далек от истины, — продолжал свой монолог Хадлеар, принимаясь за наполненную до краев кружку с элем. — Не буду отрицать, крови на моих руках столько, что ею можно было бы наполнить Великую реку до самых краев. А что мне еще оставалось делать? Желающих очистить нашу Нурлинь от этой колдовской нечисти было не так уж и много. Кто-то должен был возглавить, так сказать, зачистку. Это было нелегким решением, но я о нем не жалею. Если бы мы начали раньше... возможно, нам удалось бы отвернуть неминуемую гибель нашей исстрадавшейся планеты. Но время было упущено. Эти бюрократы из гильдий долго не могли принять решение, все юлили, ходили вокруг да около, морщась от одной лишь мысли, что о них будут думать потомки. А в итоге, нет теперь будущего у наших потомков. Мы приютили этих змей на нашей планете. Даже лицензии выдавали всяким алхимикам и колдунам. А посмотри, что они сделали с нашим солнцем?

Наемник внимательно слушал рассказ капитана, не забывая кивать в некоторых местах. Ему хватило благоразумия воздержаться от расспросов. Капитан был хорошим собеседником и наверняка смог бы заполнить многие пробелы в осведомленности Наемника в нурлиньской истории. Но он прекрасно понимал, что, несмотря на личную симпатию к стареющему военачальнику, они находились по разные стороны схлестнувшихся клинков. Стоит Наемнику проявить малейшую неосторожность в разговоре, и дружелюбное угощение кружкой эля вмиг обратится в беседу менее светскую. В беседу, из которой, зачастую, живым выходит лишь один.

Хадлеар, истолковав молчание Наемника как ожидание продолжения, вновь заговорил:

— Но то дела давние. Благо, остались этого отребья единицы. Но Нурлинь уже не спасти, как бы ни пытались утешить нас эти смазливые главы гильдий, норовящие убедить всех в обратном. Помяни мое слово: приближается время Ярмарки миров, и эти крысы побегут с Нурлинь, как с тонущего корабля. Стоит только открыться порталам, и они первыми выстроятся в очередь, чтобы просить убежища в иных мирах. А нас бросят здесь подыхать, словно мы какие-то отбросы. В глубине души все это понимают, но боятся себе в этом признаться. Тебя не удивляет тот факт, что в этом юбилейном году не был организован предъярморочный фестиваль? Народу не до смеха и плясок, когда понимаешь, что мир рушится на глазах. Нурлинь уже никогда не будет прежней. Даже если каким-то чудом наш мир протянет достаточно долго, чтобы пережить еще несколько ярмарок, ты можешь себе представить, каким унылым будет выглядеть это событие? Как ты думаешь, потянутся ли караваны с иных миров сюда, если увидят, в какую мрачную дыру превратилась наша планета?

— И что, нет никакой надежды? — не сумел удержаться от вопроса Наемник.

Брови капитана удивленно поплыли вверх, так что совсем скрылись за вырезом шлема.

— Только не говори мне, что и ты фанат этой Эмихоловой секты. Ты создаешь впечатление человека разумного, лишенного старческих предубеждений. Если бы всемогущему Эмихолу было хоть какое-то дело до нашего гибнущего мира... Но куда там, если он бросил здесь чахнуть своих любимых детей, как ты думаешь, есть ли ему дело до нас с тобой? Знаешь, чем я в данный момент занимаюсь? Пытаюсь поймать одного из старейшин этой секты. Он похитил очень опасную вещь, которой не место на наших улицах. Как будто забот других не было.

— Старейшина? Который из них? — поинтересовался Наемник, стараясь, чтобы в его голосе не прозвучала личная заинтересованность.

— Этот пес, Мардагайл. Стащил святыню прямо из-под носа у других глав ордена.

Наемник не знал, какая реакция на такое заявление была бы верной, поэтому попытался придать своему лицу выражение крайнего негодования и неописуемого ужаса. Капитан кивнул, словно и не ожидал иной реакции.

— И я о том же. Этот Огненный пес здесь чужак. Не знаю, как удалось ему расположить к себе иных старейшин ордена, но разгребать последствия, как всегда, приходится мне.

— Но зачем ему это?

— Святыня? А я почем знаю? Может, продать захочет на Ярмарке, если туда доберется. А может, он просто ненавидит наш мир и желает приблизить его гибель. Одно знаю точно: Стражей небесных врат так просто не отпускают со службы. Этот Пес явно чем-то насолил своим прошлым хозяевам. Я бы такому типу и врага прирезать не доверил, не то что великую святыню хранить. Он крайне опасен, да еще и одаренный лгун, коих поискать. Можешь себе представить, каким талантом нужно обладать, чтобы столько лет водить за нос всех вокруг?

— Маг что-то упоминал о птице, — осторожно продолжил Наемник задавать вопросы.

— Это тоже пренеприятнейший момент. Я бы на эту тему сильно не распространялся. Но, очевидно, известие уже поползло по всей Нурлинь. Мне тут еще паники не хватало на почве религиозного экстаза. Видел, как эти маги осмелели? То, что старейшины высвободили Хранителя, нам еще всем сильно аукнется, помяни мои слова. Многие думают, что Хранитель одним своим появлением принесет нам мир и покой. Как бы не так. Ничего, кроме хаоса и разрушения, нас не ждет. Может, Хранитель и выполнит здесь некую, ему лишь известную миссию, но после себя оставит одни руины.

Хадлеар почесал лоб, просунув пальцы глубоко под шлем.

— Есть информация, что эти двое объединились. Поэтому там, где Огненный пес, следует ожидать и Хранителя. Возможно, им даже удастся организовать небольшой отряд из сочувствующих и ярых приверженцев Эмихоловой секты. Мой тебе совет: коль увидишь кого из этих двоих — беги что есть мочи. Если они тебя не убьют, то наверняка заболтают своими бреднями. И пикнуть не успеешь, как окажешься одним из их последователей и апостолов. А ты парень не глупый, голова у тебя нормально соображает. Так что сам делай выводы.

— А если я их увижу, — Наемник немного замялся, но затем продолжил, — будет ли какое вознаграждение за такую информацию?

Глаза Хадлеара вновь посветлели:

— А это ты дело говоришь. Разумеется, за такую информацию должно быть достойное вознаграждение. Нужно поручить моим бездарям, чтоб развесили в окрестностях объявления, — Хадлеар подлил себе эля. — Но не об этом я хотел с тобой поговорить. Ты парень толковый, видел я твои удары. Такую технику годами оттачивают. Да и смекалки тебе не занимать, то, как ты ловко придумал с кастрюлей. Ты не простой кельнер.

Наемник пожал плечами, отдавая должное наблюдательности капитана.

— Твоя правда, я не кельнер. Я слежу в харчевне за порядком и обеспечиваю клиентам Борумбдара безопасность. День был неспокойным, и я решил прикинуться кельнером, чтобы не вызывать подозрений. А этих двух магов я сразу заподозрил, хотел подобраться поближе, но тут ты появился...

— Так ты тоже его татуировку заприметил? — всплеснул руками Хадлеар. — Как он ни старался спрятать ее под капюшоном, у меня глаз наметан на такие вещи. Ну раз ты не просто кельнер — это многое объясняет. Одно мне не понятно, почему ты еще не в моей дружине? Неужто скупердяй Борумбдар так хорошо платит? Чем он тебя подкупил?

— Он обещал сделать меня своим компаньоном.

Хадлеар заливисто рассмеялся, восприняв заявление Наемника как весьма остроумную шутку.

— Этот скряга скорее удавится, чем кого-то возьмет в долю. Нечего тебе здесь делать. Таким как ты место в моих рядах. Я тебя вмиг десятником поставлю, а через год того гляди и сотником будешь. Или тебе милее у плиты отсиживаться?

Наемник отобразил на лице внутреннее борение.

— Не думай, что я не оценил столь заманчивое предложение, но у меня контракт. Я дал обещание.

— Контракт? — пренебрежительно фыркнул капитан. — Сейчас позовем твоего бородатого работодателя и все нюансы уладим...

— Не нужно. Я многим обязан старику. Обещаю, что при истечении контракта...

Хадлеар махнул рукой, сдаваясь.

— Ладно. Ты, как я погляжу, еще и человек чести. Не буду принуждать. Хотя, как ты знаешь, есть у меня такая власть. Думаешь, все наши солдаты — добровольцы?

Хадлеар окликнул одного из кельнеров, и тот поспешно принес ему бумагу и чернила. Капитан что-то написал на клочке бумаги, медленно прорисовывая каждый символ. Затем мокнул в чернильницу свой перстень и поставил печать.

— Возьми, — протянул он сложенный клочок бумаги Наемнику. Когда истечет твой контракт, или, на что я крайне надеюсь, ты передумаешь, отправляйся в Ефиль и покажи это письмо генералу Кусиото.

— Что это? — поинтересовался Наемник, принимая бумагу.

— Рекомендательное письмо, разумеется. А чем еще это может быть? Твое место в «Ефильской Академии Городской Стражи», а не в этой провинциальной дыре. Ты, правда, уже не так молод для курсанта, но пусть тебя это не смущает. Нам нужны командиры, способные принимать взвешенные и холоднокровные решения в критических ситуациях. У тебя есть все шансы стать одним из них.

— Даже не знаю, чем удостоен такой чести, — искренне признался Наемник.

— Чести ты удостоишься, когда сможешь проявить себя в бою, стоя со мной по одну сторону баррикад. Пока что это не более чем моя попытка направить тебя по верному пути. Но решение за тобой.

Капитан вновь почесал лоб, морщась от боли.

— Может, проще снять шлем? — предложил Наемник.

Капитан обдал его таким испепеляющим взглядом, что Наемник невольно вжался в спинку стула. Затем лицо вояки вновь смягчилось. Очевидно, подобная смена настроения происходила с Хадлеаром довольно часто. Какое-то время он молча разглядывал Наемника. Затем, словно решившись на что-то, приблизил свое лицо к альмогавару и заговорщицки прошептал:

— Раз уж мы теперь друзья, возможно, тебе стоит узнать о моем небольшом секрете. А почему бы и нет? Это не такая уж и большая тайна. Страшилка для детворы. Будет о чем внукам рассказывать.

Капитан театрально медленно снял шлем. Над его правой бровью шел глубокий шрам. Очевидно, рана была получена много лет назад, но края ее полностью так и не срослись. Из раны выделялась какая-то прозрачная жидкость, и нечто похожее на серебро блеснуло на свету.

— Не буду посвящать тебя в нюансы самого сражения (будем считать, что это своего рода военная тайна), но, как видишь, последствия того злополучного дня до сих пор преследуют меня. Шальная стрела, выпущенная врагом, пробила мой шлем. Лекари недоумевали, почему я не скончался на месте. Они и по сей день недоумевают. Наконечник стрелы так и не смогли извлечь из моей головы, чтобы еще больше не повредить мозг. Мне каждый день приходится обрабатывать рану целебной настойкой. Дать ей полностью затянуться я тоже не могу позволить, есть опасность, что наконечник уйдет глубже, чего лекари очень опасаются. Шлем я не снимаю, чтобы окружающие не пялились, и еще потому, что один искусный кузнец вмонтировал мне туда магнитную пластину. Говорит, что она притягивает к себе наконечник. Весьма оригинальное изобретение, но вот только голова сильно чешется.

Наемник застыл в молчании, даже не зная, как отреагировать на такое откровение. На лице Хадлеара отобразилась неловкость. Он отвел глаза и поспешно надел шлем.

— Как видишь, несмотря на прогнозы лекарей, я еще жив и готов дать отпор любому, кто станет у меня на пути.

Он поднялся из-за стола, пристегивая ножны и пыльный плащ. Очевидно, их беседа подошла к концу.

— Засиделся я, — проговорил капитан, глядя куда-то в сторону, — и разоткровенничался. Пора в путь. Не буду больше отнимать твое время. А то, гляди, Борумбдар с тебя еще и вычтет, с него будет.

Хадлеар извлек из кармана небольшой нож с резной рукоятью и положил перед Наемником.

— Друг мой Камо, не буду врать, что эта безделушка для меня что-то значит. Обычный нож. Но я всегда благодарю тех, кто приходит мне на помощь, особенно когда это делают бескорыстно.

Хадлеар, не прощаясь, покинул харчевню. Наемник еще какое-то время молча сидел за столом, поигрывая подаренным ножом. Это был выживший из ума мир. Место, не совместимое с жизнью, а те, кому таки удавалось к нему приспособиться, становились полными безумцами. Но Наемнику, кажется, посчастливилось встретить единственного нормального человека на этой свихнувшейся планете. Капитан Хадлеар объединял в себе все то немногое, что ценил в людях Наемник. Капитан был обычным воином, родственной душой.

Наемник поднялся из-за стола, пряча нож и письмо в карман фартука, на котором красовались несколько пропаленных дыр. С отрешенным лицом воин приступил к своим обязанностям, стараясь не думать о том, было ли ошибкой его решение остаться здесь, и не стоило ли бросить все и присоединиться к капитану, дабы вновь очутиться в привычной ему среде, в кругу боевых товарищей?

----------------------------------

Внимание! перезагружена дополненная, отредактированная версия! Книга доступна ограниченное время.

Роман Алексея Декань «Смеющийся Сокол и Длань Эмихола» предоставлена автором на wattpad в целях ознакомления. Если вам понравилась книга, закажите ее бумажную или электронную версию на сайте издательства knigionline.com или в любом другом магазине. К выходу в печать готовится второй том книги. Помогите автору привлечь внимание к Нурлиньскому циклу! Делитесь отзывами на wattpad, в соц сетях и на странице автора www.facebook.com/aleksde