Глава 4: «Это вы»
На следующий день Кирико возобновила своё путешествие. Надо отметить, что пришлось в некотором смысле уговаривать учтивого господина Окаду и его дочь отпустить её. Всë-таки дедушка, находясь в столь преклонном возрасте, расчитывал, что Саито передумает. В конце концов, жизнь в деревне не так плоха, как может показаться на первый взгляд, даже для той, кто впервые в ней побывал и кто до этого привык к городским прелестям жизни. Доить козу под руководством госпожи Дзанко, той самой дочери господина Хироаки Окады, понравилось маленькой больше всего. В целом у этой семьи было хорошее хозяйство, благоухоженное. Неплохо было бы там остаться в самом деле, но… Нет. Просто нет. Кирико были приятны забота и внимание, сопутствующие её на протяжении этих суток, но цель была уже назначена, а значит, нельзя отступать. Впрочем, посетив баню вместе с госпожой Дзанко, девочка не придала значение тому от чего женщина так изумилась, увидев, кем на самом деле является Саито, ибо представилась она под мальчишеским именем. Да, Дзанко вместе с батюшкой так и подумали, посчитав ту за мальчишку, а оказалось… Весьма неожиданно. Но в общем-то Дзанко не стала задавать лишние вопросы по типу, что привело к тому, что теперь она называет себя «он». Связано ли это с той абсурдной мечтой, которую она поведала? Всё может быть.
В конечном результате одно единственное кимоно было постирано, в дорогу было предложено немного еды и пару монеток. От такой щедрости малая аж растерялась по первости, но семья Окада настаивала по-крупному, заявляя, что ей по пути всё это будет куда нужнее. Кирико Саито попрощалась с семьёй, покидая деревню, расчитывая когда-нибудь вернуться, чтобы отблагодарить за оказанную помощь. Кто знает, буть может, пройдут года и они ещё обязательно встретятся.
Часы шли. Настрой у ребёнка был возвышен, как в первый день её отхода. А повстречавшееся ей по дороги поле просто не могло не заставить её пройти мимо. С громким щебячащим смехом забегая в него, Саито впервые ощутила на себе лёгкие касания пшеничных колосков. Отголосок стрекочащих цыкад, тёплое летнее солнышко и слабый ветерок особенно дополняли это место. Пройдя чуть дальше, большие голубые глаза Кирико засияли ещё ярче при виде разросшихся немофилов, прекрасных голубых полевых цветочков. Сейчас как раз позволяет сезон, потому и неудивительно, что они постепенно заполняют пространство своим присутствием, создавая ассоциации, будто на землю опустилось небо. Спрятавшись в зарослях, слившись с пространством, её маленькие пальчики заблуждали по нежным немофилам, срывая их, чтобы сплести грациозный венок. Матушка очень любила украшать икебанами поместье из различных прекрасных цветов, которые покупала на рынке чуть не ли день через день, от чего Кирико пару раз наблюдала за этим. Иногда маменька так увлекалась, что вместе с дочкой начинала плести венки. Интересно, как она сейчас там?.. А как маленькие братья? А папа? Скучают ли они в ответ?
Тоска по дому малость испортила настроение, но в принципе это никак не отразилось на готовой работе в виде милого веночка, который разом очутился на её голове. Её родным он бы всяко понравился — так она думала.
Этот день прошёл чертовски быстро. В разы быстрее предыдущих. Повстречав, к счастью, дальше приличный новый лесок, девочка с уверенностью забрела в него, не уходя далеко. В её планах было найти себе пристанище для ночлега, пока совсем не стемнело, а уже на следующее утро с новыми силами идти дальше.
— А?.. — Кирико в мгновение ока остановилась, распознав недалеко мерцающий тёплый свет, глубже в лесной чаще. — Кажется, там кто-то есть… Люди? Здесь? Странники? — уйма вопросов посыпалось на детскую голову. — Но… Это же в любом случае отлично! Может, они не будут против, если я переночую с ними? Интересно, а кто там? Откуда они? И что здесь делают?
Идти пришлось недолго. И чем сильнее Саито приближалась к месту событий, тем ярче горел костёр и громче доносился разговор неких джентельменов. На последних парах девочка внезапно запереживала, посчитав, что врываться так просто в толпу не очень-то вежливо. Может, необходимо подобающе как-то представиться? Тогда они будут более расположенными.
— …а я ему сказал, да пошло всё к чертям собачьим! Ишь ты, учить он меня ещё удумал, треклятый сукин сын!
— Ага-а… Странно, что ты вообще его в живых оставил после того, что он тебе наплëл.
— Сам себе поражаюсь! Теперь жалею, что позволил ему уйти. Ты-то сам не думал, что…
Некий мужчина среднего возраста не закончил свою мысль, оборвавшись внезапным появлением неизвестного. Под маленькой ножкой Кирико хрустнула веточка, что смотивировало обернуться на звук трёх присутсвующих у костра. Тот, что не договорил так и не поднёс ко рту бутылку.
— З-здравствуйте… — довольно робко проверещала девчушка, медленно выходя из-за дерева, показывая себя теперь полностью.
Трое господ учащëнно заморгали, задумываясь, не перепили ли они, раз им ребёнок видится в такое то время в таком месте.
— О! Ты как здесь оказался, парень? — вопрошал самый полный из них, разворачиваясь на своём бревне, на котором сидел.
— Не поздновато ли одному тут? Родители не дёрнутся тебя искать?
Кирико упустила из виду, как мужчины успели многозначительно переглянуться. Это и послужило тому, что она, не скрывая ничего, ответила:
— Никак нет, господин. Они не знают, где я.
— Ишь какой вежливый… — ухмыльнулся патлатый, отпивая странно пахнующую жидкость, по запаху что напинало тот самый напиток, который иногда попивал отец Кирико. Взрослым он нравится, как успела она отметить, чего сама не разделяла, ибо слишком гадкими «благовониями» от этого несёт. — А чего забыл то здеся, а?
— Ты не стесняйся. Присаживайся к нам, — похлопал сосед патлатого, отодвигаясь с соседнего покрытого толстым слоем мха бревна.
Девочка, опять же принятая за мальчика, что оправдано, еле заметно присела по приглашению на место, спустив с плеч свою битком наполненную котомку. Поëжившись, места она практически не занимала.
— Я путешествую, — коротко проронил ребёнок с большими сапфировым глазами. Но в данном случае временно с одним, поскольку после битья от батьки шишка немного уменьшилась, но всё равно была излишне хорошо заметна.
— Один? — облокотился на колени тучный мужчина лет сорока, поглядывая на мальца не без любопытства.
— Ага. Хочу стать мечником. Вот и ищу того, кто сможет меня научить этому. Вы таких не знаете?
Один из банды с трудом подавил смешок от услышанного, пока второй его не угомонил ударом кулака по плечу незаметно за спиной маленькой.
— Скажешь тоже. Мелкий, разве сейчас это актуально? От мечников сейчас толку ноль. Да и зачем?
— Или что, ты из этих, кто всё ещё мечтает стать что-то по типу самураем? — на сей раз неизвестный не смог сдержать тихого хохота от абсурдности сказанного Саито, всë-таки закидывая с горла в себя бутылку. — Жаль тебя огорчать, но советую проснуться — сейчас никому это не сдалось. Все эти мечи, самураи… Всё это бред сивой кобылы прошлого.
— А вот если пойдёшь с нами, то мы тебе с радостью покажем, как мир устроен, согласен? — чужая рука неприметно уместилась за спину девочки. Хоть как такого прикосновения к её спине не последовало, Кирико стало как-то неважно от инородного тепла. Оно сильно отличалось от прикосновений госпожи и господина Окады. Совсем… Не то. Не то ощущении доверия и безопасности, как было с ними. Что-то в голосах этих сэров было… Не так.
Да и слова, сказанные ранние про её желание особым образом сказались на ней, запечатлевшись в её сознании неизвестным ей прежде пятном, омрачив её изначальный доброжелательный настрой для знакомства.
— Я… Я не уверен, что…
— Да ладно тебе. Успокойся. Мы же не со зла. Просто правду жизни тебе вещаем. Уж поверь, с нами куда проку больше будет, если согласишься, — подлючился второй рядом сидящий странник, уже намеренно коснувшись её, проведя невесомо кончиками пальцев по вороту кимоно. — И одет ты пригоже… А с собой у тебя что?
Пока девочка уже с созревшими сомнениями вслушивалась в хриплый говор мужчины с растрепанными волосами, видать от не первой ночки посреди дикой местности на открытом воздухе, как второй по соседству тайком подхватил самодельную котомку, раскрывая её.
— Эй! Это моё! — надула губки девочка, пытаясь выхватить обратно, но со своим маленьким ростом, увы, не получилось, позволяя себе лишь неуклюже кататься по бревну.
— Спокойнее, спокойнее, я просто проверю, а то знаешь, нам попадались разные люди. И не такое могли хранить при себе. А нам же нужно как-то выстроить доверительные отношения к тебе, так?
Самонадеянный взор чудака не сулил ничего хорошего. Кирико в самом деле растерялась. Уж как-то обстановка сильно начала давить на неё. А когда некий заглянул внутрь, его лицо исказилось в ещё более широченной улыбке. Коллеги его поддержали, выстроив такие же выпадения своих лиц. Девочка ещё не знала, в каком именно ключе те подумали, осознав, какой перед ними джекпот.
«Да что происходит? Что с ними?», — рыскала в своём сознании девочка, сглатывая подступающий ком.
— Тебе не говорили, что милым детишкам нельзя пускать на самотёк деньги? — подхватывая те монеты, что любезно ей предоставила семья Окада, мужчина оскалился своему собеседнику. — А то они могут потратить не туда, куда нужно… Видишь ли, в наше время к таким вещам следует относиться серьёзнее. А малыши, вроде тебя, пока не подходят под эту когорту.
Брови маленькой вопросительно изогнулись, когда сосед с противоположной стороны нагнулся к ней, чтобы… Понюхать? Да, он в самом деле пару раз глубоко вздохнул, проверяя на что-то, после чего удовлитворительно повёл губами. От него в ответ веяло сомнительным запашком, который Саито в редких случаях наблюдала от папеньки, и от которого у неё воротило носик.
«Он же избитый весь. Вы его вообще видите? Вон, какой глаз заплывший. Да кто его вообще возьмёт?», — единственный третий участник сие группы как-то со скепсисом воспринял появление ребёнка. Разглядывая ту напротив всё тщательнее, он всё больше сомневался в том, что подобный товар сулит им хоть какую-то прибыль.
Но патлатый, как чувствовал на себе прожжëнный натиск своего товарища, отрицательно закивал, будто прочитал всё по одному лишь взгляду. Будто они вместе не первый раз таким образом проводят переговоры одной лишь якобы силой мыслью.
«Совсем из ума выжил? Это же удача в чистом виде! А синяки — да Бог с ними! Через недельку следующую уже сойдут, а так ты не видишь, какая у него кожа свежая, а пахнет как. Да за такое держаться ногами и руками надо, бестолочь! Но даже если и правда малец нам не окупится, в чëм я сильно сомневаючь, то нам то что с этого? Пустим в расход по наше удовольствие», — с последнего рассуждения самому себе отныне пугающий мужчина с грязными и длинными волосами как-то неестественно осклабился, что не ушло от внимания сидящей под боком девочки.
Кирико, не способная слушать чужие мысли, при всём при том ощущала себя неважно. Возможно ещё сильнее потому, что один из чужаков как-то неестественно к ней придвинулся.
— Вы знаете, я… Я, наверное, пойду… Спасибо вам, но… — поспешила она встать с бревна, как тут же её уволокли приземлиться обратно. От этого резкого движения её сердце пропустило громкий удар, а на лбу образовалась мгновенная испарина.
— Ну зачем же? Мы ведь и познакомиться толком не успели, — закончил разбирать походную сумку девочки на вид самый старший среди своих, начиная приблизительно с пятидесяти лет. — Уже темно. А в лесу маленьким ребятишкам не дозволено играть в одиночку… — пальцы с грязными ногтями поддели красный локон, прощупывая его. Зорький глаз, привыкший на такое, сразу заприметил как они хороши — мягкие и податливые. Нет, бесспорно, им сегодня повезло. Сама судьба подарила им этот подарок. Его ни в коем разе нельзя так просто отвергать.
— Н-нет, спасибо… Но я…
Не способная унять дрожь в теле от навязчивых прикосновений, Кирико готова была начхать на всё, собравшись бежать, когда, так называемый, «физический осмотр» по-настоящему стал пугать. И только она сорвалась вновь с места, как её подхватили одним рывком заново.
— А ну стоять, — предупредил её поймавший пугающий чужак, чей размеренный голос не вызывал ничего, кроме страха. — Не так быстро, юнец. Мы же по-хорошему от всей души, а ты так сразу начинаешь нервировать. Не порядок.
— Верно. Давай ещё раз поговорим. Только выслушай нас хотя бы, — подхватил крайний, ранее обчистивший вещи юной путешественницы. Но отныне он уже, не стесняясь, засматривался на маленькие тонкие ножки с таким же хрупким маленьким тельцем у резвого мальчонка. И эта стремительная попытка сбежать ещё больше подогрела интереса у него.
Кирико начала брыкаться. Третий, что почти не произнёс и слова, внезапно подал голос, закатывая уныло глаза:
— Вы серьёзно? Да оставьте его. Больно вам сдался этот дохляк. По пути могут ещё лучше попаться, а вы тут возитесь с… Этим? Он же та ещё образина. Не видите что ль?
— Да ты слеп ещё как, друг мой. Но так и быть. Не хочешь — я настаивать не буду. В любом случае, не окупится нам, так хотя бы мы отдохнём. Ничего ж не теряем, — повторил свои слова патлатый, но уже вслух.
Малышка на секунду позабыла как дышать. Она и половины не поняла сути о чëм беседовали все трое, но того и не требовалось, чтобы осознать одно — надо бежать! Самый лохматый держал её не шибко крепко, явно понадеявшись, что с таким хилым телосложением выбраться ей будет и без того почти что невозможно, но знал бы он, что что-то да она умеет. И как её учили старшие братья, если не получается выбраться из захвата противника самым обычным способом, то бишь вырываться, значит, надо креативить, предпринимать нечто другое, что должно лишить того равновесия.
И Кирико в этот момент, пока те не переставали вовлеченно трещать о весьма непонятных для неё вещах, не пришло ничего другого в голову, как укусить потенциального врага за руку. Тот взвыл от боли, самолично пытаясь вытащить свою руку из цепких зубов.
— Твою мать! Сука!
Само собой, хватка ослабла, и та повалилась вниз, ударившись об землю. Благо, густая трава смягчила падение.
— Какого хрена?! — спохватился один из напарников, не ожидая, что его друг внезапно закричит.
Маленькая, пользуясь случаем, тяжко дыша, подскочила и на трясущиеся ноги, уворачиваясь от попытки снова зажать её в крепкой хватке. И у неё вышло! В этот момент Кирико могла благодарить исключительно любимых братьев, которые да чему-то смогли её обучить, хотя для самой девочки казалось, что она так и не смогла что-то запомнить. Но реакция, к счастью не подвела.
Грязно ругаясь за её спиной, все трое повалились за ней ещё глубже в лес, всячески проклиная, то друг друга за легкомыслие, то этого чëртового ребёнка.
***
Покуда не были слышны надоедливые голоса людей, неизвестный, ещё более мрачный предыдущих, наслаждался этим умиротворением. Вдыхая тёплый ночной летний воздух, демон поднял голову, любуясь прекрасным диском луны, что так величественно возвышалась над ним. Одна из тех, пожалуй, достояний этого мира, что могло как-то пробудить в нём эстетическое наслаждение, и которой тот готов любоваться каждый день, как и признать само величие луны. Так одинока и так прекрасна одновременно, чья красота бессмертна во веки, что просто не может не восхищать.
Первая Молодая Луна поручился заняться новыми поисками того, чего его господин так отчаянно желает, но всё не в состоянии, к сожалению, получить, а именно синей паучьей лилии. Цветок, который, по мнению его хозяина, навсегда бы изменил жизнь не только его самого, но и всех остальных демонов разом. Вот только… Из года в год за свою значительно долгую жизнь Кокусибо напрочь утратил веру, что этот уникальный вид ликориса в действительности существует. Может когда-то и существовал, но вряд ли эти нескончаемые погони приведут к результату, как он уже начинал думать. Но даже с учётом всех сомнений, Кокусибо отрадно питал умиротворение от нахождения здесь, вдали от городской шумихи. В конце концов, господин Кибуцудзи Мудзан не просто так подарил ему высший ранг среди дюжины Бесовских Лун. От этого напрямую зависит его связь с покровителем, от чего Кокусибо часто вынужден встречаться с различными известными лицами, партнёрами среди людей вместо первого. Это досаждает демону, чего он и не отрицает, но высказывать недовольство было бы ещё глупее. Но раз сегодня никаких встреч не было запланировано, исчадие ночи добровольно переключилось на другую задачу, заодно найдя в этом и для себя преимущества, как уже упоминалось ранее.
Господин Мудзан давно не отдавал приказа своему партнёру заниматься поисками удивительной лилии, полагая, что с этой задачей в праве заниматься демоны рангом ниже, ибо у Кокусибо и без этого хватает дел, огребая за него самого всю ту рутину из фальшивой человеческой жизни. И всё же… Он сейчас здесь. И в этом была его отрада.
Разум Кокусибо был свеж и чист. Он не думал о внешних проблемах, о проблемах прошлого и настоящего. Он всего лишь пользовался случаем полного уединения.
Пользовался, пока в ноздри не ударил людской запах.
Он смекнул, что желательно бы уйти. Найти себе другое место для одиночества. Так или иначе здесь ловить нечего. Этот лес пуст, как и сотни предыдущих, где он успел побывать. В нём точно не будет того, что он так ищет.
Но он не торопился, не беспокоясь, что кто-то его здесь застанет. Демон лениво повернулся на топчащие траву звуки шагов, которые стремительно приближались в его направлении. Перед ним выбежало существо в лице ребёнка. Запах выдал заранее, из-за чего тот и не был особо поражëн данным визитом. С виду очень похож на мальчишку. Красные коротко стриженные волосы, напоминающие своим цветом кровавые потëки, как подумал Кокусибо. В ушах крупноватые для дитя серьги, похожие на веера. Лицо поколечено, в глубоких ссадинах, а один из глаз был прилично опухшим. Но одеяние далеко не скудное, подметил он. Деревенские такое не носят. Одну из сандалей кажется мелкий потерял.
Вот только это не мелкий, а мелкая, если выражаться точнее. Демон тоже это сразу разглядел с первого раза. Его глаз был намечен на куда более изощрённый обман и такая внешняя причуда в этом ребёнке слишком примитивна, чтобы попытаться ввести его в заблуждение. Да и способность к видению Прозрачного Мира давала о себе знать.
Он непоколебимо стоял на месте, не выражая никаких эмоций, пока девчушка, запыхавшаяся по-началу в счастье не улыбнулась, завидев кого-то ещё в этом мрачном лесу, не обнаружила новшество для себя, посмотрев на него. Её рот в удивлении приоткрылся шире, а брови поплыли наверх от увиденного. Сперва она сочла того за человека.
«Шесть глаз…», — поморгала несколько раз Кирико, чтобы убедиться, будто ей это не снится. — «У этого господина шесть глаз… Это… Не может быть человек… Он и есть… Демон?.. Но… Кажется, у него, что-то написано в двух глазах», — не веря до последнего, кто есть перед ней, Саито опустила взгляд ниже, что сильнее пробило на эмоции. — «Он мечник! Это же катана! Точно она! Настоящий мечник! Самурай?..».
Кокусибо с откровенным безучастием неотрывно всё ещё смотрел на нагрянувшую, и не думая самого себя спрашивать, откуда в такое время здесь очутился ребёнок. Ему дела до этого нет. Сейчас она закричит в ужасе и просто убежит прочь, а он пойдёт своей дорогой. В противном случае понаблюдает за этим представлением до конца, если оно и впрямь не покажется ему скучным. Но Кокусибо за последние дни и без того насмотрелся на людей, что от одного их упоминания его уже тошнит. Будет лучше избавить себя от общества кого бы то ни было, пока его настроение располагает, чтобы не передумать и не прибегнуть к крайним мерам.
Но нет. То, что предприняла эта малявка, смогло застать в ступор даже его, Первую Молодую Луну, второго по силе демона во всём мире.
Вместо того, чтобы умчаться прочь, куда глаза глядят, примечяя ещё и то, что она не могла не заметить его причудливые физические особенности, отличающие его от людского рода, она на полном серьёзе побежала к нему на встречу. Он ожидал чего угодно, но только не того, что девочка схватит его за штанину его хакамы, прячась за ней, по-детски укутывая в ней своё лицо, уходя за спину.
Кокусибо застыл в немном непонимании.
— Пожалуйста… Помогите…
Он был поражëн. Без преувеличения. Его продолжают иногда потрясывать люди, выкидывая что-нибудь необдуманное и по сей день, несмотря на многостолетний опыт, но это… Да ещё и совсем дитя… Демон смог впечатлиться, надо признать. Такое с ним было впервые.
Его попросили о помощи? Демона?
— Чëрт! Вот ведь мелкий выблядок! И зачем мы вообще начали с ним няньчиться? Сделали бы всё по-старому и ничего бы не изменилось. Нет, надо было разыгрывать этот спектакль!
— Сильно укусил? Болит?
— Так конечно! Ещё спрашиваешь, идиот? Клянусь, найдём его… Я лично добьюсь того, что он не забудет эту ночку!.. Мелкий сукин сын!..
— Далеко не убежит. Расслабься уже. А с рукой твоей ничего не случится. Не ной. Перевяжем, как вернёмся.
Свет от керосиновой лампы приближался. За всё это время Кокусибо обдумывал происходящее, думая как поступить. Но больше затягивать было нельзя. Те трое, от которых, по всей видимости, и бежала эта мелочь, уже подоспели. Но они не шибко так удивились появлению ещë кого-то в этом лесу. С их положения лица демона было уже не рассмотреть из-за темноты и нависающих волос.
— Эй! Просим прощения, но этот сопляк наш! — вот так бесцеремонно предъявил один из банды.
— Он немного не в себе. Уж поверь. Аж цапнул моего друга по дурости. Не так всё понял, потому отдай нам его по-хорошему и мы уйдём.
Но Первая Луна словно и не слушал тех. Он наклонил голову, смотря лишь на девочку, что так и стояла за ним, как за каменной стеной в надежде на спасение. Тогда то она посмотрела на него в ответ. И он обомлел, что перед ним в её глазах не было страха, была лишь мольба. А страх был перед теми, кто её преследовал.
Но почему?.. Почему так? Она же видит, кто он. Так почему предпочла его им?
Он встречал детей, представляясь перед ними в истинном обличье. Редко, но встречал. И постоянно это заканчивалось одинаково. Те с криками в ужасе удирали от него, что логично. Но Кокусибо и не предпочитал без причины трогать тех, кто слабее его, не способного дать отпор. Детей тем более. Кем бы он не являлся сейчас, раньше он был самураем, чтившим хоть какой-то порядок и устой. И причинять вред подобным слишком низко для него. Бесчестно. Даже будучи для демона.
— Эй, мы вообще-то с тобой говорим! Говорю, отдай нам его, а иначе хуже будет. Нам проблемы не нужны. Мы первые его нашли.
Кажется, их не смущал откровенный внушительного размера меч в ножнах у стоящего напротив. Но судя по этой вони, они ещё и выпившие. Понятно.
— Хочешь, чтобы я помог?.. — наконец, подал голос демон, не отворачиваясь от Саито. Его лик по-прежнему был скрыт густой чёлкой его волос, а голос был… Таким гнятущим, холодным, сдержанным, но почему-то именно сейчас он казался куда безопаснее, чем у повстречавшихся людей.
— Да… Хочу. Пожалуйста, господин…
— Чего ты там бормочешь? Мы тут что, со стенкой разговариваем?
— Да к чёрту всё! Надоело! — не вытерпел тот, кого Кирико умудрилась укусить. Неудивительно, что он был рассержен больше всех.
Раненный стремительно направился к демону, пока Саито не поплелась ещё дальше за его спину, сильнее вжимаясь в свого спасителя, кой его сочла таковым.
— Мужик, я последний раз повторяю: мы первые его нашли. Он наш! Поэтому хорош выгораживать эту дрянь и отдай его нам. Не отдашь, так я заберу его силой, — предупредил патлатый, но с приближением его былой яростный пыл подутих, поскольку он не ожидал, что тот окажется настолько высоким. А ведь это он ещё истинного лица не смог распознать… Вот будет зрелище.
Кокусибо видел, как накаляется обстановка. Он опоздал. Нужно было уходить раньше, а теперь уже смысла нет. Он и сам не мог взять в толк почему остановился, почему не скрылся, пока был шанс… Видать, поведение этой девчонки его в самом деле поразило. Вопрос только в хорошем или плохом смысле. Он чувствовал, как ребёнок жалобно прижимается к нему, не отпуская.
Но почему он? Почему?..
Эти вопросы затмили его сознание. Но когда жалкий человек посмел дотронуться до его плеча, Кокусибо разом пробудился. В другой руке у наглеца сверкнул нож. Хм, достал из рукава, пока он размышлял? Занятная попытка.
— Ты точно уверен, что хочешь сделать это? — предупредил своим ледяным тоном демон, так и не показывая своего лица.
— Я ведь не шутил, когда сказал, что заберу этого гадёныша силой, если ты продолжишь стоять на пути, — оскалился человек, игнорируя подступающую тревогу от тона собеседника.
Совсем сумасшедший. Видел же, что тот изначально был при оружии и всё равно прëт на него с этим несчастным ножечком, не понимая, что и шансов не имеет? Какое жалкое зрелище, думал Первая Луна.
— В таком случае… — Кокусибо не договорил.
Одним ловким движением кисть другого скатилась наземь, выпуская фонтан крови из обрубка конечности. Взмах произошёл с такой скоростью, что никто и глазом пошевелить не успел, а человек и почувствовать толком ничего не успел.
— А?.. — мужчина с косматой шевелюрой оступился, не понимая, почему нож не оказался в плече у демона, куда он замахивался.
Он взвыл, скорее, по первости даже не от боли, а от осознания, что конкретно с ним стало. Падая на колени, зажал место, где отсекли конечность в попытке остановить кровь. А когда, уже полный слëз и воплей, пришёл в движения, задирая затылок, увидел его… Чудовище во плоти. Кровожадное. Беспощадное. Свет сияющей Луны ещё сильнее выделял сероватый оттенок его кожи, а три пары глаз, словно наполненные бордовой кровью, готовы были вытянуть его душу из самых пучин его никчемного тела.
Тогда то он понял, что перед ним не человек… Это… Монстр. Не иначе.
— Н-н… Н-е м-может… Б-быть… — заикаясь, пробубнил поодаль тучный товарищ, делая шаг назад, тоже разглядев настояший лик демона. — Такого пр-росто… Н-н-не… Б-бывает…
У третьего и слов не нашлось. Он в ужасе прижал ладонь ко рту, ощущая металлический запах крови.
Кокусибо и не думал уже отступать. Раз они увидели его, лишние свидетели ему ни к чему. Он бы не стал этого делать, если это не так уж и необходимо, но выбора уже не было.
Всё из-за этой девчонки. Будь она неладна.
Напоминая молнию, голова одного, а затем второго разом поотлетали от тел, бултыхаясь на прохладной траве. Третий намеревался сбежать, но и пары метров не осилил, как в его груди образовалась дыра, направленная от самурайского меча и пронизывающая лёгкие на пару с сердцем, через которую пробивалось лунное сияние. Лампа, что нёс тот при себе, встретила такой же печальный конец, как и её владелец, разбившись, поцеловавшись с землёй.
Наблюдая за всем этим, Кирико не испытывала отвращения. Она смотрела лишь на него. На демона. С какой скоростью он двигался, с какой грацией… Всё это ей подсказывало, что она не оплашала с выбором. И когда тот закончил «выносить мусор», брезгливо морщась, оттряхивая руки от крови, что ему чужда, как она вновь подбежала к нему, обнимая крепко-крепко, утыкаясь носиком в крепкую мускулистую талию, но на сей раз с широкой искренней и столь по-детски невинной улыбкой, что Кокусибо напрочь позабыл о прежней раздражительности.
— Спасибо! Спасибо ещё раз! Спасибо, что исполнили моё желание, господин! Вы спасли меня! — от всей души благодарила она его, обнимая чуть не ли с любовью. — Но… Почему вы не достали катану? Вы ведь самурай? Так почему же?..
Кокусибо замер, ощутив прежнее оцепенение. Больше, что его удивило, так это последний вопрос. С первым то всё ясно — девчонка в силу своих примитивных физических особенной попусту не способна была разглядеть отточенную технику, кованную им веками, раз пропустила, как тот освободил свой меч из ножен.
— С чего ты решила, что я самурай? — вот, что его вовлекло в интерес, покуда его нынешний облик вряд ли можно назвать олицетворение тех, кто когда-то служил прежне существующему сëгунату, пока тот не исчез из их истории вовсе. Да и почëм детям черпать знания об этом? Сейчас это не нужно. Для этого в современном мире уже существует полиция.
Так почему она подумала так?
Девочка охотно проигнорировала то, что к ней в привычной манере обратились в женском роде. Она отлипла от чужой ноги, всё ещё улыбаясь.
— Ну как же? Ваши волосы свидетельствуют о том, что побед вы одержали много. Поговариаают, чем длиннее волосы были у войнов, тем они были искуснее и сколько побед в бою одержали за свой путь, разве нет? Но вот только… У вас один меч. Обычно их два же…
— Не всегда, — опровергнул так легко последний факт Кокусибо. — Могло быть и три меча и один. Вопрос в эпохе — когда железо было или не было в убытке. И то вторым мечом служила укороченная версия катаны, что в простонародье раньше называли сëто — дополнительным оружием.
— Вот оно как… А в книгах об этом не говорилось… — задумалась маленькая, не прекращая рассматривать своего спасителя.
Первая Луна тоже смотрел на неё, обдумывая теперь как с ней поступить и как правильно сформулировать свои мысли.
— Ты… По этому попросила помочь?
— Нет, господин. Не только.
— Тогда почему? — с лёгким нетерпением и негодованием выпалил он.
— Потому что вы хороший. И сразу вызвали доверие, — широко улыбнулась девочка, раздувая свои розовые щëчки.
Демон нахмурился, проверяя зрительно не шутит ли это… Создание перед ним. Как кажется, нет…
— Таковым показались мне. Признаться честно, я иначе представляла демонов…
— Вот как… Значит, наслышана. И не боишься?
— Нет, что вы! Вы милый! И совсем не страшный. Я думала, что у демонов, ну, рога какие-нибудь… Они горбатые или хвостатые… Они жуткие и отталкивающие. А вы не кажетесь таким.
Кокусибо был потрясён. Так и есть. Его давно так ничто поражало в этой жизни, как настолько чистосердечное признание от до такой степени невинного существа. Взрослые ещё как-то могут льстить, но она… Она говорила искренне. Со всей своей детской непринуждённостью. Но… Зачем? Зачем она это говорит ему? Да, потому что он сам спросил, но… Почему она так думает? Так не должно быть. Это абсурд.
— А можно… А можно потрогать? — немного стесняясь, указала Кирико пальчиком на катану в ножнах, висящую на поясе у демона. Но он всё ещё был под сильным впечатлением, чтобы дать свой ответ сразу.
Вместо слов он снисходительно фыркнул, на что Саито воодушевлëнно захлопала в ладоши, хохоча от восторга. Присмотревшись поближе, маленькие руки с особой осторожностью пощупали ножны, что на ощупь было довольно странно. Надо ли ей сказать, что его меч целиком и полностью состоит из его собственной плоти, включая сами ножны? Нет. Уж это ей знать необязательно.
Она запрыгала, пробуя дотянуться до рукояти, чтобы достать клинок из ножен. Так неуклюже. Так по-ребячески. Пыхтя от тщетных стараний. Кокусибо не стал ждать на сколько её так хватит и сам обнажил свой меч, показывая его, как того захотело это прилипчивое дитя.
— Ух ты! — и опять же вместо какого-то омерзения красноволосая девочка принялась ощупывать лезвие, рассматривая его, что усеяно глазами. — Какая красивая! А они двигаются?! — указала она на глаза, что осыпали вдоль весь клинок. Такого она и представить в своей жизни не могла, что подобное существует.
— Если захотят, — сказал, что первое пришло на ум, демон, чтобы не продолжать разговор.
— Потрясающе! Вы сами её сделали?
— Вроде того.
— Ого! А как долго вы являетесь мечником?
— Достаточно.
— А меня… А меня сможете научить? — полная надежд, выкрикнула громче девочка, строя большие кошачьи глазки, на что Первая Луна и не расчитывал купиться.
Да что она… Что она вообще несёт? Что себе позволяет? Он в конце концов демон. И она об этом прекрасно знает, плюс и осведомлена неплохо, судя по её словам ранее. Но при всём при том просит его… Об этом? Какое... Невежество.
— С чего бы мне учить тебя? Я не занимаюсь вербовкой учеников, — сомкнул руки на груди демон.
— Ну как же?.. Я вчера загадала желание у Великого Дзидзо! Попросила его об величайшем мечнике, который сможет научить меня! А вот тут вы! Это ли не судьба! Нет, это определенно вы! Тот, кто мне нужен! И он послал мне вас!
Кажется, разговор приобретает занятный исход.
— Ты молилась? И веришь в судьбу?
— А вы разве нет?
— Нет.
— Но если её нет, то как же мы тогда с вами встретились? Это ли не судьба?
— Стечение обстоятельств — не более.
— А вот я верю! — твёрдо топнула ножкой Кирико, кряхтя. — Если вы научите меня, то я стану, кем хочу! Принесу почёт в семью и папенька непременно будет гордиться мною!
Склонив висок, Кокусибо лениво оценил эти простодушные и столь нелепые, погрязшие в собственных незнаниях об этом жестоком мире, глаза. Это настолько жалко, что даже упрекать её в этом нет особого желания.
— Вот значит как… — сложил примерную картинку происходящего уже в своих мыслях демон. — И что же, не твой ли любимый отец причастен к этому? — указал он на её опухшее лицо и приличный счёт синяков, склоняясь, поддевая клочок красной чëлки, из-под которой виднелись синяки и шишка над глазом.
Засмушившись от такого натиска и прямого вопроса, маленькая подуняла свой пыл, краснея.
— Это… Это случайно вышло. Я сама виновата.
— Даже так?
— Так, — скомкано проговорила она, не готовая приплетать причину возникновения у неё кошмарных синяков, но чем-то да она могла поделиться. — В нашей семье ремесло мечников переходит из поколения в поколение, но… Мне запрещено было. Мне нужен был кто-то другой. А теперь здесь вы. И к тому же у вас есть метка! И это странно… Старший братик сам говорил, что её получают лишь люди. А вы... Похоже исключение.
— Любопытно… — подчеркнул Первая Молодая Луна. Ему, конечно, немного начинало досаждать нескончаемая болтовня этой мелочи, но, надо признать, говорит она вещи толковые. Он сейчас и не вспомнит, когда в последний раз встречал человека не просто имеющего метку, но хотя бы просто знающего об их существовании. — Так ты обо всём знаешь. Брат поведал?
— Ага! У меня два старших брата и два младших, — будто бы с гордостью вздëрнула подбородок девочка, расплываясь в улыбке. — Но мне… Нельзя было с ними заниматься. Так папа говорил.
Кажется, Кокусибо уже приблизительно стал понимать что к чему, разложив все факты перед собой. Как бывший самурай, он особенно всё просëк. Эти синяки, эта её просьба, её нахождение здесь… Всё довольно стало очевидно.
Саито вдруг вспомнила о том, о чëм чуть не позабыла, спохватившись, не давая воли проронить что-то демону.
— Мои вещи! Они остались там! Прошу, господин, пойдите со мной. Мне… Мне одной страшно теперь туда возвращаться. Прошу, пожалуйста.
Доверие к лесу у неё подорвалось после случившегося. Недолго думая, её ладошка подхватила чужую твёрдую огромную руку, ведя за собой в том направлении, откуда она прибежала. Кокусибо бы возразил, если бы опять не погряз в раздумья.
«Этот ребёнок… Да что с ним не так?», — только и мог думать об этом демон, не находя объяснений такому поведению. Хоть она и ответила на его вопрос, от этого понятнее не стало. Впервые за сотни лет.
В любом случае, раз уж он в это влез, стоит разобраться с этим до конца. И в конце определиться как поступить с этим… Карапузом, севшим ему на шею так быстро и так внезапно.
Дошли обратно до лагеря они быстро, что далось несложно, ибо сияние костра всё ещё служило, своего рода, маяком, по которому они и нашли дорогу. Добредя туда, Первая Луна первым делом обвёл местность. Неподалёку располагась небольшая крытая повозка в упряжке с хилым конём. Периметр здесь довольно обширный, потому не удивительно, что она смогла проехать сюда. Плюс по округе были разбросаны личные вещи убитых ранее — одежда, объетки еды и в особенности куча бутылок с саке. Демон подошёл ближе к бревну около костра, беря в руки что-то наподобие отчëтной книжки, но в то же время в ней было излишне много ненужных личных записей, к тому же кривым почерком, что больше походило на личный дневник.
И всё же, пробежав по тексту глазами, он убедился, что это всë-таки нелепо оформленная книга отчëта.
«Теперь всё ясно», — перелестнул страницу. — «Девчонка, кажется, нарвалась на местных контрабандистов. Надо же… Кто-то ещё занимается торговлей людьми в наше время. Видимо, она заподозрила что-то неладное, когда те, пользуясь случаем посреди леса, перестали себя скрывать. Какое убожество и… Слабоумие».
Кокусибо отложил книгу, когда услышал детское хныканье, перерастающее в надрывный плачь. Он обернулся, застав девочку, сидящуюю на коленях и что-то держащую в своих руках. Совсем тихо подойдя ближе, он понял что она так уссердно держала, оплакивая. Это была кукла. Причём не простая, а гогацу. Давненько он таких не видел.
«Похоже, во время их перебранки её кукла выпала, и на неё случайно попала искра от костра. Рука сильно обуглилась», — проанализировал причину горечи у мелкой тот.
— Сама сделала? — прерывая плач ребёнка, спросил он, стоя за спиной.
— Угу… С братьями… — утирая кулачками заплаканные глаза, Кирико прижимала к себе «раненную» игрушку, жалея, что не уследила за столь драгоценной для неё вещью.
«С братьями…», — мысленно прокрутил на языке это слово, неосознанно вспомним о своём, за что впоследствие сам себя одëрнул.
Видно, что эта кукла была дорога малявке. Память о прошлом, не иначе. Но она не сильно пострадала… Он бы вполне мог бы помочь. Опять.
— Дай сюда, — твёрдо, можно сказать, приказал Кокусибо, чего девочка, в отличие от него, в его голосе не уловила.
Повинуясь, всё ещё пуская крокодильи слëзы от обиды на саму себя, она поднялась, протягивая тому игрушку. Не понимая, как у того так выходило, но Кирико перестала рыдать, отныне просто засматриваясь, как демон ловко отрезал сгоревшую руку кукле своими острыми когтями, после чего немного распаров нитки у обрубка, принялся хаотичными движениями зашивать так легко и проворно без иглы, чтобы оттуда не выполз наполнитель. Поразительно... Он сам не мог дать себе отчёт зачем это делает. Ему просто… Захотелось? Странно, но похоже, это так. Он давно не общался с людьми на простой ноте, не притворяясь человеком на деловых встречах с партнёрами своего господина, а особенно с детьми. Он утратил навык в бытовом общении. Поэтому старался выразить всё не словесно, а через действия. Уж повторимся, для чего?.. Он и сам не понимал.
— Он потерял руку в бою, — подыграл для той Кокусибо, закончив. — Не оплакивай то, чего уже не вернуть. Для него пусть это будет честью.
Всхлипнув снова, Саито прислушалась к словам своего спасителя.
— Хорошо… — но она всё ещё была расстроена, но хотя бы с поддержкой демона ей немного полегчало. — Спасибо вам, господин. Огромное спасибо. Снова.
А вот теперь, обещая тому не оплакивать, она заулыбалась, пока её взгляд не переместился на венок из чудных полевых немофилов, который, по всей видимости, она также обронила, когда её подхватил тот пугающий человек. Прежде чем забрать починенную куклу, она подобрала этот венок, а затем, подхватывая мужское запястье, небрежно просунула венок в качестве браслета через большую ладонь, настолько большой, что могла пойти смело на перевес её собственной головы.
Демон в ещё большем непонимании нахмурился.
— Это вам! — мило ощерилась девочка, принимая обратно любимую и заштопанную игрушку. — Они совсем скоро завянут, но пусть даже так недолго они побудут с вами. Это вам мой подарок за всё. Спасибо! — Кирико глубоко поклонилась в знак уважения, поджимая гогацу подмышкой, пока Первая Молодая Луна так и пребывал в смятении от странных созревших в нём противоречивых чувств.
Он снова так глубоко задумался, что не заметил, как та подбежала к нему, по новой обнимая его за талию. Кажется, для неё это уже вошло в привычку.
— Ну так как? Вы станете моим учителем, господин? — с огнём в глазах взмолилась она, повторяя просьбу и широко улыбаясь ему снизу вверх, так и держа.
Демон был всё ещë опешен столь безрассудным поведением. Даже для ребёнка это чрезвычайно… Странно.
— Я не нянька и не воспитанник, — коротко повторил он, тем самым давая свой ответ, забывая про детские манипуляции. — И не ищу учеников.
— Тогда давайте я буду первой!
— Нет.
— Но почему?! Это потому что я девочка?
— Не в этом дело. Я тебе уже пояснил причину.
— Но… Но я ведь ждала, такого как вы… Неужели… — малая обиженно уткнулась тому в бедро. — …а я ведь… Так хочу стать столпом… — вновь хныкнула она тому в ткань чёрной хакамы. – Рассчитывала, что именно вы... Мне поможете...
С последнего заявления взгляд Кокусибо сменился на вопросительный.
— Столпом, говоришь?..
— Угу…
— И просишь об этом меня, демона? Себя слышишь, глупая?
Кирико ненадолго отпрянула от мужчины, убеждаясь в двойственности своей просьбы.
— Но вы хороший демон! Вы не заслуживаете смерти. Вот если стану столпом, никогда не нападу на вас. Обещаю!
Если бы Первая Луна мог, он бы посмеялся. Так открыто и так громко как только возможно, чтобы весь лес стал свидетелем сие события. Это звучит так абсурдно, что смогло пробить лишь на слабую полуулыбку.
— Вот значит как… В таком случае, остаётся пожелать тебе удачи, наивное и глупое дитя. Сам я в этом не намерен принимать участие.
С последнего Саито окончательно поникла, виднея, что тот не располагает к тому, чтобы изменить своё решение. Однако, Кокусибо на этом не закончил.
— Но несколько уроков я тебе всё же могу предложить. Поучительных, — не владея собой, демон почему-то в очередной раз проявил снисходительность к этому беда-ребëнку. — Во-первых, не бери тех обещаний, которые не в состоянии сдержать. Это опорочит твою честь и ты предашь саму себя. А во-вторых… Ты отвечаешь за свои действия, которые добровольно принимаешь на себя, отвечаешь за содеянное. А потому… Не болтай лишнего. Не научившись элементарным вещам, ты и шага не сможешь ступить к достижению того идеала, к которому стремишься. Запомни это.
Выслушав наставление, девочка шире улыбнулась, не отрывая пристального внимания от демона. От жуткого монстра, каким его принято считать, но в ней он уже вызывал исключительно лишь восхищение.
— Теперь я вижу… Вы точно самурай! Вы же цитируете бусидо!
— Читала? — надо признать, Кокусибо это малость впечатлило. Он полагал, что в современное время уже мало осталось тех, кто читает нечто подобное, к тому же ещё для того, кто ещё так слишком юн.
— Не всё по правде говоря, господин… Папенька запрещал мне читать любую литературу. Говорил, девочкам быть слишком образованными дурной тон. Приходилось тайком. А библиотека у нас обширная. О-очень! Когда-нибудь и у меня такая будет! Но я не нашла следующее сочинение. Первое, которое я прочитала было от Токугавы Иэясу, а второе… Кажется Таке… Такэ…
— Такэда Сингэн.
— Точно! Спасибо! Насколько я помню, он был полководцем и даймё в эпоху Сэнгоку. Так ведь?.. — робко уточнила малышка, будто боясь ошибиться перед тем. Ему ведь виднее, раз он воин.
— Всё так.
Облегчению девочки не было предела.
— Вот только томов было очень много… Мне, наверное, не суждено их все прочитать, — криво улыбаясь, почесала себя неловко по затылку она. — И жизни на это не хватит.
— Если захочешь, то хватит.
Поглядывая на избитое детище, демон тихонько хмыкнул. Неожиданный приступ внезапного умиротворения в компании этой мелочи его даже в некотором смысле тяготил. Болтает, конечно, без умолку, но в целом… Это терпеть можно. Конечно, он не верил, что именно этой девчонке сулит будущее стать столпом, ибо слишком наивная, слишком… Правильная. И глупая в придачу. Хотя вот на убийство тех людей отреагировала ещё как спокойно, что тоже озадачило Кокусибо. И всё же она не осилит. Он в этом больше чем уверен был. В ней не просоедивалось и искры…
…таланта…
Кокусибо вдруг замер, не вслушиваясь в тот детский лепет, что она плела. Он глядел на неё, на это избитое опухшее круглое лицо, на этот энтузиазм в глазах, приметил эту страть… И вдруг увидел в ней себя. Он вспомнил себя в её возрасте, хотя полагал, что уже давным давно позабыл о той поре. Отец тоже говорил ему, что у него нет и никогда не будет таланта, как у его любимого Богами треклятого братца. А сейчас он подумал о том же в адрес этой малявки, обрубая на корню все её мечты, пусть и не озвучивая этого напрямую преждевременно…
Он не помнил ни лица отца, ни лица матери, но их отношение к нему да. И он ненавидел первого по многим причинам. И вот сейчас Кокусибо был готов отхлестать себя за одни только мысли и параллели себя с ним, за схожесть с ним. Это слишком отвратительно. Пусть и было много столетий назад.
— Вы меня не слушали! — Кирико злобно ткнула демона а бок, когда заметила, как тот потерялся во взгляде, засмотревшись куда-то вдаль перед собой.
Демон пробудился от нависающих воспоминаний из детства, снова акцентируясь на отпрыске человеческого рода.
— Я дам тебе шанс, дитя. А дальше уже всё зависит от тебя. Большего от меня не жди, — сказал он своим расторопным угрюмым привычным тоном, чего маленькая Саито не могла предвидеть. — Как вернёшься к дороге, иди на солнце, к горе Фудзи. Иди прямо и только прямо, пока не дойдешь до столицы. Поймëшь сразу, как увидишь. Там тебе помогут. И шансов пойти в ученики столпа у тебя станут выше. Выше, чем в любой другой глуши. Шанс один на миллион, но всё же у тебя имеется. Воспользоваться им в твоих же интересах. Спрашивай напрямую людей о том, кого ищешь. Так ты себе упростишь поиски. Но нет никаких гарантий, что это может сработать.
«...поскольку истребители работают нелегально, и мало кто о них знает», – добавил мысленно про себя демон.
— Гора Фудзи... идти на солнце… Ясно. Но… То есть вы со мной не пойдете?
— Нет.
— Ох… Но мы же… Мы же ещё с вами увидимся?
— Молись, чтобы нет. Иначе мы будем должны сойтись в поединке за право отстоять свои идеалы. Забегать вперёд не стану. Кто знает, быть может, ты всë-таки станешь войном, достойного моего внимания.
— Непременно стану! Но… А может нам необязательно будет нужно биться? А вдруг мы подружимся?
— Этому не бывать. Если тебе не повезёт повстречать меня, доживя до этой минуты, ты непременно поднимаешь свой клинок. По-другому быть просто не может.
— А если не подниму, вы всё равно убьëте меня?
Первая Молодая Луна ничего не ответил. Он лишь медленно развернулся, готовый, наконец, уйти. Он и без того слишком задержался.
— Постойте! А как вас зовут, господин?
Но малышка Кирико прокричала этот вопрос уже в пустоту, объясняя это тем, что не успела она и глазом моргнуть, как тот испарился. Словно никого с ней и не было.
— Какой быстрый! — хохоча, впечатлëнно снова похлопала в ладоши маленькая. — Здорово! Но я обещала вам, господин, что не нападу на вас, если мы вновь встретимся! — хоть спасителя поблизости уже и след простыл, девочка прокричала это в лесную глушь, поднимая эхо, а вместе с ним и стаю ворон из крон деревьев, засевших там для сна. — Спасибо вам за всё, господин! Было приятно познакомиться с вами! До свидания! И всего вам хорошего!
Оглядевшись, оставшись вновь совсем одна, Саито только сейчас вспомнила, что находится посреди лагеря. Разве что, она не догадывалась о том, что его разбили никто иные как настоящие бандиты. Но это и не к чему. Что бы ни случилось, сейчас здесь ни души. А заночевать здесь в разы будет приятнее, чем посреди простого леса, без костра и прочих подручных вещей.
Внимание дитя привлёк худой конь, привязанный к повозке. Завидев милое животное, девочка тотчас подбежала к нему, восхищаясь с размеров зверя.
— Ну вдвоём уже не так страшно, — поглаживая массивную ногу коня с едва заметной серой шëрсткой, Кирико ещё больше поразилась тому факту, что животное спит стоя. Она, конечно, слышала об этом, но впервые наглядно воочию разглядела. И для неё это казалось чем-то из ряда вон выходящим, необычным.
Саито не загадывала планов на следующий день. Она действовала на обум, руководствуясь сложившимися обстоятельствами. Силы всё стремительнее покидали её, а навязчивые мысли о сне обросились лавиной. И забираясь в крытый экипаж, Кирико благодарила весь белый свет за то, что поспит она сегодня под навесом и с каким-то, но одеялом. В частности, благодарила она больше всех конкретно загадочного господина с шестью глазами и в черно-фиолетовом кимоно-нагаи. Такого сложно будет позабыть, думала она, сладко засыпая, готовая уже с нетерпением дождаться восхода солнца.
Чуть ранее, когда спасённая девочка только-только подошла к коню убитых контрабандистов, Кокусибо между тем неотрывно следил за девчонкой с приличного расстояния, откуда человеческий взгляд его вряд ли бы распознал. Он сам не ведал для себя, почему всё ещё остался, почему не ушёл. Даже, когда сделал вид, что это так, по-прежнему остался, держа в поле своего зрения дитя, чьего и имени не знал. Демон задавался вопросом, как эта малявка всё ещё жива, каким образом не угодила раньше в пасть какому-нибудь другому низшему демону или не попала на растерзание бандитам, как чуть не произошло в этот раз. В любом случае, удача не может преследовать вечно. Особенно смертных. Вряд ли ей удасться добраться до столицы в целости и сохранности, но… Даже если этот мизерный шанс и выпадет ей, и жизнь приведёт её к цели, то он будет готов и ждать. Ждать нового будущего соперника, с которым будет должен сразиться, если их вновь случайно сведёт вселенная, во что Первая Молодая Луна практически не верил. Ибо перспективы у этой девочки всё равно ничтожно малы. Как минимум, она побоялась вернуться самостоятельно за своими вещами в лагерь торговцев людьми, понимая, что тут и в помине никого уже не осталось, потребовала его идти с ней. Что уж тут говорить о том, чтобы добраться до самого Токио? И нет, Кокусибо так считает не потому что невольно подражает поведению отца (чего он и без того опасается), а потому, что сам глубоко уверен, опираясь на видимые факты. Но с другой стороны… Кто его знает? Может, из неё что-то и впрямь путнее выйдет. А станет ли столпом — время покажет.
– И зачем же так кричать? – поморщился демон на крики ему вслед в пустоту от малявки, неосознанно дотрагиваясь до нежных немофилов, что подарила ему эта мелкая.
Ночной людоед развернулся и ушёл восвояси, когда маленькая скрылась за навесом крытой повозки. Отныне его путь вновь освещает лишь его луна, и у него больше не имеется причин задерживаться.
_________________________________________________
Вот артик к главе😘:
Тгк, где я публикую спойлеры к своим работам, свои арты и много чего другого — https://t.me/my_lovelykitty