Непрощëнный грех

«...прости, больше сказать не могу. Прости, что не смог приехать раньше, как мы и хотели. Знаешь, что я понял? Оставаться здесь нельзя. Я уже выбрал, куда поедем. Как напишу о своём возвращении в королевство, собирай вещи. Приеду, и мы в тот же день покинем город. Забирай всё, особенно мои сбережения, что я тебе оставил. Все. Нам хватит этого на пять лет проживания, а другие сбережения получим там. Я смогу работать очень много кем, тебя же возьмут в какой захочешь госпиталь. Прости, Вильгельм, я не хотел, чтобы так вышло. Прости. Я хочу, чтобы ты был счастлив. Поэтому обещай, что сделаешь всё так, как здесь написано, а ещё никому об этом не скажешь. Сделаем всё тайно. А ещё не выходи на улицу без необходимости, не хочется, чтобы ты болел.

Господин Анатоль Ракелье. Твой отец».

Он писал это с болью в сердце. Анатоля посетила мысль, что Вильгельм мог обидеться на такую неприятную новость, однако поделать было нечего.

Ехали долго и мучительно. С каждым днём просыпаться было всё труднее, часто Анатоль вообще не спал. Ему было очень страшно исполнять такой приказ, основанный на предательстве, как виделось мужчине. По дороге Анатоль несколько раз заболевал, но подозрительно быстро выздоравливал, ему часто снились кошмары, он пил много лекарств.

Когда они вошли на территорию чужого государства, вокруг по пути всё чаще стали попадаться трупы, внутренние органы нередко застревали в колесах. Наблюдать за чисткой Анатоль не мог, а плохо ему становилось от всего лишь мысли об этом. Он часто навзрыд плакал без причины. Среди рыцарей из-за этого появилась личная неприязнь к королю за его жёсткость и действительно, как и говорил ранее Анатоль, необдуманный поступок.

Дошло до того, что Анатоль начал всё чаще молиться. Он мог входить в «молитвенный контакт» с Существом по четыре раза за день. Понимал, что слишком много, но желание не отпадало.

Под глазами у него появился результат частых бессонниц и нарушенного режима сна. Мужчина стал плохо есть. Всё волосы были седые. Он также сильно похудел. Анатоль мечтал лишь о том, чтобы таковой ад поскорее закончился. За день до проникновения в населённый пункт он, на удивление, смог проспать целых шесть часов.

Утром, на удивление, во французской коммуне было тихо. Но беспокойно. Мирным жителям не хотелось находиться в центре такого внимания, находиться возле битвы, так ещё и вплотную с противником не хотелось, понятное дело. Разговор с ними Анатолю казался бессмысленным, т.к. они могли опознать экономического врага, поэтому необходимо было искать для переговоров одну из «союзных» сторон.

- За кем прикажете послать, господин?, - задал вопрос один из рыцарей.

- Приведи мне сюда какого-нибудь английского рыцаря, - ответил Анатоль.

Пока рыцарь исполнял его приказ, мужчина в окружении остальных рыцарей располагался неподалёку от первых домов коммуны. Изредка в сердце очень больно закалывало, правый глаз неприятно дергался, но советник ничего не показывал, молча страдая и молясь о скорейшем завершении мероприятия.

Ему на глаза вдруг попались дети восьми лет, грязные, с растрепанными волосами, рваной одеждой, но такие счастливые... Они, казалось, не понимали всего ужаса, что их ждал, лишь весело хихикая во время беда. Две девочки начали махать руками в сторону мальчика - их друга - и, смеясь, говорить ему разные слова по задумке игры.

- Фи-фи-фи, негодник, - кричали девочки на французском. Анатоль нежно улыбнулся, когда перевёл их фразу. Но все-таки ему не хотелось, чтобы дети страдали. Он не собирался подходить к знающим людям, а перед ним находились невинные, ничего пока не понимающие дети, рабы другого Божества.

Он не выдержал и решил предупредить их об опасности. Пока рыцари изучали какие-то данные с длинного свитка, он надел капюшон и подошёл к ребятам.

- Здравствуйте, - заговорил мужчина на французском нежно-нежно, чтоб дети его не боялись. Ласковый голос звучал как песня. - вы местные?

- Да-а, - пошла на контакт самая низкая из девочек. - а вы, дяденька?

- Вы знаете, что рядом скоро начнётся битва? Мне бы не хотелось, - сменил тему разговора Анатоль, специально проигнорировав вопрос. - чтобы вы не пострадали.

- Ох, - услышал его мальчик. - настоящая? О-о?

- Любое сражение отвратительное, даже это. Много людей может пострадать. Пожалуйста, запритесь в доме и не выходите, пока всё не закончится, хорошо?

Девочка повыше начала тяжело дышать.

- Мама будет плакать, если мы умрём!

- Будет, - согласился Анатоль.

Он уговорил детей прервать игру и вместе пойти домой. Но перед уходом мальчик вернулся. Он дёрнул мужчину за рукав.

- Дяденька, а вы будете участвовать в сражении?

Этот вопрос оказался морально тяжёлым.

- К сожалению, да.

- Это же так хорошо, потому что героически. Почему вы не рады?

- У меня есть семья, дитя, я не готов рисковать собой. Ради того, что имею, мне очень хочется жить.

Мальчик посмотрел на советника с жалостью. Анатоль почувствовал, как на глаза стали наворачиваться слёзы, по большей части, разговор прервать он хотел из-за этого, а не из-за скорой встречи с английским воином.

- Но я в вас верю!

И ребёнок убежал. Анатолю стало хуже. Он чуть не пожалел о том, что заговорил с детьми, а вскоре переубедил себя, что сделанное было хорошим поступком, возможно, он спас им жизни.

Наконец, пришёл один из рыцарей английской стороны конфликта. Глаза мужчины засияли, когда он увидел так близко очень важного при чужом короле человека.

- Здравствуйте, господин...

- Ракелье. И я рад вас видеть.

Анатоль не расстроился, что рыцарь забыл его фамилию. Он лишь протянул ему руку, на что рыцарь очень быстро обратил внимание. Случилось рукопожатие. Мужчины общались на английском.

- С чем вы к нам пожаловали? Насколько мне известно, наш правитель не оповещал вашего о сегодняшнем мероприятии.

- Об этом я и хотел поговорить, - сказал Анатоль опечаленно. - моей задачей является анализ конфликта, я здесь в качестве посла. Ответьте, пожалуйста, на два вопроса. Первый: есть ли у меня и моих подчинённых возможность исполнить королевский приказ? Второй: известно ли вашему государству что-либо о нашей внутренней обстановке при дворе и относительно политики?

- Господин Ракелье... ну, вы здесь не единственный посол, да и его величество сказал, что не будет против, если кто из других государств проконтролирует ситуацию, чтобы в дальнейшем показать наши честные, искренние замыслы, - после сказанного рыцарь выпрямился и начал улыбаться, только вот недолго. - а второй вопрос сложнее.

- Говорите всё, каким оно есть на самом деле. Я готов выслушать.

- На самом деле о здоровье и состоянии его королевского Величества Тиля нам давно известно. Ещё год назад при дворе ходил слух о том, что наш король признал вашего как сумасшедшего, после того как его величество Тиль написал ему какое-то «подозрительное письмо». Прошу меня простить за такие слова, но его будто подменили. Раньше письма, казалось, писал кто-то другой.

Анатоль испугался. Всё оказалось куда хуже, чем он думал.

- Знаете, я могу лишь согласиться с вами, как бы унизительно это не звучало.

- Всё хорошо, господин, я понимаю. Тем более вашей вины в этом нет. Уверен, вы делаете всё правильно. Вы известный человек с хорошим мнением от окружающих. Я желаю вам улучшения внутриполитической ситуации и крепкого здоровья его величеству.

- Благодарен. От себя могу поблагодарить за разрешение и пожелать в бою удачи. Господь вас не оставит.

Рыцаря очень обрадовали неожиданные слова Анатоля про божество, в которое верил английский народ. Вера была важной частью жизни каждого человека того государства, а упоминание Божества высоко ценилось.

- Сердечно вас благодарю! Вы даёте надежду на лучшее. Я не забуду нашей встречи, господин!

Когда рыцарь ушёл, плакать захотелось вновь. Чувство приближающегося ужаса нарастало. Анатоль будто не хотел оставаться один на один со своими мыслями, частично он их даже боялся.

Оказалось, многие государства заметили ухудшение ситуации в родном Анатолю королевстве. Он, словно по привычке, начал фантазировать о возможных попытках изменения ситуации, но вскоре пришёл к выводу.

- Меня это уже не касается. Пусть он всё делает сам.

Сражение долго не начиналось. Рыцари куда-то неспешно и о чем-то болтая направлялись без единого страха. Кому-то из них предстояло умереть в тот день, но об этом никто не думал. Анатоля всегда удивляли рыцари и полководцы. Они шли в бой и разумно анализировали любые сложившиеся ситуации, моментально принимая решения, да и по большей части верные. Такие люди почему-то не боялись смерти или травмы.

Но постепенно вокруг становилось тише и менее людно. Все рыцари куда-то исчезли. Вдалеке Анатоль увидел две полосы из пехоты и конницы. Слева стояли англичане в нарядах синего и красного цветов, а справа - французы в синих одеяниях. У них также был изображён какой-то символ жёлтого цвета, что мужчина не смог разглядеть. Он с рыцарями стоял ближе к стороне политических союзников.

Около четырёх часов сердце замерло, ведь французы начали обстрел. С неба посыпались стрелы с острыми наконечниками, это был целый залп. Помимо страшного, острого «дождя» вокруг раздавались крики и до боли в ушах громкая музыка.

Англичане быстро подняли вверх свои прочные щиты, которым всё было не почем. То же сделали и другие рыцари, не участвовавшие в битве. Над головой Анатоля появилось около пяти щитов, соорудив что-то похожее на купол, коим его защитили. Некоторые упали замертво, но их число не превысило пятидесяти.

В то время как мужчина в окружении рыцарей кое-как старался не упасть от страха, англичане громко посмеялись. Атака французов показалась им очень слабой и долгой. Они не пошли в атаку.

- Оставаться на местах. Арбалетчикам приготовиться и ждать команды, - раздался чей-то громкий приказ.

Вокруг начали раздаваться звуки заряда оружия. Арбалетчики были готовы начать обстрел.

- Господин, - обратился к Анатолю рыцарь. - вижу, они не собираются готовить наступление.

Мужчина достал бумагу и дрожащей рукой начал криво записывать о провальной атаке французской стороны. Он сам не знал, как мог придумать такие заумные предложения, что записал на бумагу, ведь сильно боялся. Мысли куда-то исчезали, его охватывала паника. Анатоль вдруг, без стеснения, схватил рядом стоящего высокого рыцаря за руку и крепко ухватился.

- Не отпускай, понял меня?, - строго приказал он, чего не ожидал мужчина. После зрительного анализа рыцарь понял, что после сделанного Анатоль стал меньше трястись и увереннее смотреть по сторонам, будто ему стало легче. Действие было вне нормы, однако всем было не до правил.

- Как прикажете, господин!

Все глянули вправо и заметили приближение иностранных противников. Кони выглядели разъярёнными, от их бега под ногами начинала трястись земля. Со стороны населённого пункта были слышны крики напуганных местных.

- Арбалетчикам приготовиться!

Чей-то приказ был исполнен. Оружие сразу оказались поднятыми к небу. Некоторые рыцари зажмурили один глаз, кто левый, кто правый, у кого какой лучше видел. Мужчины выглядели уверенно и устремленно к чему-то.

- Стреляй!

Этот залп было легче переживать. Анатоль был уверен, что все стрелы полетели бы вверх, что и произошло. Эти воины стреляли гораздо увереннее французский, а также быстрее. На перезарядку уходил минимум времени.

Некоторая часть конницы противника застыла на месте, после чего падала. Фатальной ошибкой было решение вставать на одном месте. Вот по земле стала растекаться чья-то кровь...

Анатоль увидел пушку. Помимо мелкого снаряда один из полководцев отдал приказ использовать бóльший патрон. После выстрела раздавались крики - специальная манипуляция с целью напугать противника. К сожалению, Анатоль повернулся к приближающимся французам именно тогда, когда снаряд попал в малую группу, а затем оттуда в разные стороны начали разлетаться куски мяса. От этого он снова чуть не упал. Сердце стало показывать сильнее, отныне это походило на боль. У мужчины болело сердце, но говорить об этом не было смысла, т.к. его преследовала противная миссия не его основной, бывшей работы.

Крик стал в разы громче. Кричали по-прежнему намеренно, надрываясь, без жалости к собственному горлу.

Вот наконец арбалетчики стали отходить назад, освобождая место пехоте и коннице. Наступало время для ближнего боя.

- Отступаем! Они сейчас на нас пойдут, - закричал Анатоль и вместе с рыцарями стал двигаться в противоположную от французов сторону. По дороге он быстро всё записывал, не разбирая собственный почерк. Он двумя руками крепко сжимал мятый лист и старался не поддаваться панике. Ему было очень страшно.

Они не успели достаточно отступить и все-таки попали под удар. Воины смешались. Конница топтала пехоту, где-то вдали слышно было до сих пор стреляющие пушки. В небе летали стрелы.

- Страшное мучение, - в тайне от себя крикнул Анатоль.

Бежать не предоставлялось возможным, лишь медленный, мучительный шаг в окружении настолько же сильно напуганных рыцарей сопровождал мужчину. Он чудом не терял сознание. Вдруг мужчина понял, что где-то потерял очки. Анатоль хотел их достать, но не обнаружил. Требовать возвращения он не стал, испугался, поэтому лишь молча двигался вперёд, стараясь разглядеть происходящее вокруг.

Что-то помешало движению. Рыцари остановились. Некоторых впереди идущих убили. Понадобилось время, чтобы понять всё и перешагнуть трупы. Но вскоре всё опять застыли на месте.

Анатоль захотел посмотреть на небо. Он прищурился, а затем чего-то испугался, страдальчески на что-то взглянув.

В голову летела стрела. Пронзила. Упал замертво.

Рыцари остановились и словно оглохли на мгновение. Будто парализованные, они неподвижно глядели на растекающуюся кровь, лужа которой становилась всё больше и темнее. Во лбу рыцари увидели немаленькое отверстие, проделанное арбалетной стрелой. Поглядев внутрь, можно было увидеть части разбитого черепа, а также плоть мозга, совсем недавно хранившего целый океан различных знаний.

- Не уследили, - в приступе трясучки зашептал мужчина, что находился ближе всех к Анатолю и держал его за руку восемью минутами ранее.

- Не сохранили! - завопил другой рыцарь.

Вокруг происходил ад. На землю падали самые разные мужчины, однако все трупы на общем виде казались единым целым, кроме одного, что выделялся на фоне остальных.

Анатоль успел закрыть глаза, последний раз. Но его труп лежал с приоткрытым ртом. Мужчина понял, что в него летела стрела, но ему не хватило времени на то, чтобы начать беспокоиться за жизнь, подумать о её конце или предпринять что-то против этого. Он не понял, что погиб. Предсмертные мучения его настигли, мужчина почувствовал лёгкую боль, но полноценно ощутить физически бы не смог. Не пережил.

У рыцарей началась паника. Кто-то стал думать, как бы признался в смерти Анатоля, а другие не верили в случившееся.

Всем было понятно, что ни один лекарь не смог бы исправить ситуацию. В тридцати сантиметрах от трупа лежала стрела, залитая кровью, да измазанная плотью.

- Да что ж вы стоите!, - заорал один из рыцарей. - уходить отсюда надо!

- А я говорил, что затея - посланник дьявола! Почему? Почему его Величеству понадобилось сюда вести нас? Он был бы жив!

- Тихо! Не ори об этом при всех! Так. Труп положите на повозку. На закате возвращаемся в королевство! Надо послать гонца...

- Его нет.

- Да как же так! Чёрт нас побрал сегодня. Бес какой-то! Существо, что ж творится. Упокой... упокой измученную душу.

Рыцаря начало ещё сильнее трясти от страха перед королём и жалости к советнику.

Мужчины подняли труп и положили его в повозку, принадлежащую совсем недавно убитому французу. Лицо явилось бледным, кровь постепенно чернела, придавая жуткий вид. Ему закрыли рот и зачем-то пытались открыть левый глаз. Зрачок не опускался, сосуды были сужены, будто кровь покинула даже глаза. Рыцарь более не мог разглядывать подобное и закрыл глаз. Труп накрыли какой-то окровавленной белой тканью. В ту же минуту все двинулись прочь, обратно в столицу родного государства.