Эпоха звёзд

Если не ты, то кто сможет?

Все тело изнывало от усталости, ведь я почти не отдыхала дома, лишь приходила чтобы чуть-чуть поспать, а дальше шла на учебу или работу, меня почти не было дома. Мне и не хотелось. Это был не мой дом. После смерти папы все стало каким-то чужим и не родным. Даже мама, жутко переменившаяся морально. Я уставала от ее нежелания что-либо делать, бесконечные вздохи и вопросы «а зачем это делать?» «кому это надо?», казалось я одна тянула все. Так и было по-настоящему. Жить на одном кофе было нереально, готовить порой я не успевала, а мама продолжала неподвижно сидеть, так словно ей совершенно ничего не хотелось ни есть и ни пить. Она приходила в кухню в тот момент, когда я начинала что-то готовить на скорою руку, когда не изнемогала от голода.

С трудом открыв глаза, я поняла, что заснула на столе во время написания первой главы. Руки жутко затекли долго, находясь на твердой поверхности, но из-за усталости и избытка сна я даже не заметила, как и на чем уснула. Утро не приносило мне радости, лишь только во сне я забывалась, уходя от жестокой реальности. Как же я хотела избавится от этого чувства, чтобы и днем чувствовать себя счастливой.

Заварив кофе, я села за обеденный стол сделала небольшой бутерброд из кусочка сыра и черствой булки. Сегодня домой мне предстояло вернуться только очень поздно. Сначала занятия в университете, а потом работа. Я вздохнула. И так каждый день. Университет, работа, дом. И ничего лишнего, что могло разбавить это трио. Но все же я нашла лекарство от уныния — книга, которую я напишу сама. Но, что я буду делать, когда напишу? Ведь для этого стоит найти читателей, отправить рукопись в издательство, а возможно просто спрятать в стол и забыть о ней. Забывать я точно не хочу.

Если я взялась за это, то значит нужно идти до конца.

Я кивнула сама себе. Сначала напишу, а затем уже буду думать, что делать с ней дальше.

Из спальни вышла мама. Мне снова стала тяжело и грустно на душе лишь от ее кислого и безразличного выражения лица. Человека, которого я любила раньше я перестала узнавать, она относилась ко мне безразлично словно я ей была чужая, разговаривала со мной пустой и недобро, словно я была всему этому виновница.

За окном сгущались тучи, ветер начинал дуть сильнее нагоняя их, тяжелые, свинцовые тучи из которых вот-вот мог полить холодный осенний дождь. Также и из моих глаз могли политься слезы отчаяния и боли, мне хотелось прижаться к ней, заплакать прячась у ее груди от жестокого и злого мира, но она больше не раскрывала мне своих объятий, как когда-то в детстве, на меня смотрели пустые холодные глаза, от нее веяло холодом. В этой ситуации я осталась одна без поддержки и заботы...

Я не хотела начинать с ней разговора. Мне не хотелось снова слышать тяжелый вздох и усталый голос.

— Что на завтрак?

— Ничего. — произнесла я, пытаясь унять дрожь в голосе, чтобы не расплакаться, — Можешь приготовить завтрак.

— Приготовь, — от ее ответа я лишь изогнула непонимающе бровь.

— Я опаздываю на занятия, — возразила я, — Но с этим и ты можешь справиться.

— Ну значит приготовишь, когда придешь, — безразлично отчеканила она.

— Я вернусь поздно, — покачала головой я.

— И что теперь делать? — мама снова вздохнула, тяжело и протяжно.

— Ничего. Приготовь себе что-нибудь, — мягко начала я, — Там есть кое-какие продукты...

— Мне тяжело.

Я больше не стала ничего говорить. Я не могла. В последнее время она превращалась в капризного ребенка. Я давно хотела поискать хорошего врача, который помог ей, но к сожалению, у меня не было денег, чтобы заплатить за его услуги. Я хотела видеть ее прежнею, то какой она была. Меня начинали раздражать ее капризы и глупые высказывания, вела себя она, как капризный ребенок даже хуже. Папа бы не допустил такого состояния мамы, но сейчас его не было, и он не мог нам помочь. Как же все изменилось.

Я знала, что нельзя жить прошлым, но что делать если от настоящего хочется бежать? Остается только жить будущим и надеяться, что ненастные темные тучи разойдутся и там за ними покажется яркое солнце...

Но когда это произойдет?

Пройдет еще очень много времени, уйдет много слез прежде чем что-то изменится.

Быстро одевшись я стала собираться к выходу, но решила захватить ноутбук с собой. Если будет время, то непременно смогу взяться за новую главу. Натянуто улыбнувшись отражению, я вышла из дома. Сквозь тучи пыталось пролезть солнце, что очень меня обрадовало. Я любила солнечные дни, они делали меня по настоящему счастливой. Хотя в дождливые хотелось грустить и крепче закутавшись в мягкий плед читать новый роман или смотреть фильм. Я любила каждое время года, ведь любое из них прекрасно. Поэтому назвать определенный сезон, который я любила не могла, они нравились мне все. Но все предпочтение было к весне, когда природа оживала после долгого сна.

По дороге в университет я часто проходила мимо уютного кафе со всякими вкусностями, мимо модного бутика с красивой одеждой. Я часто представала себе, что когда-нибудь я куплю самое вкусное пирожное и красивое платье, но не сейчас. Это звучало ужасно и грустно, но всему свое время. Надеюсь совсем скоро оно наступит и для меня.

Пары шли, как всегда. Также монотонно и скучно, но все мои мысли занимала моя книга. Я часто записывала идеи для нее в тетради для конспектов, прописывала сюжет, черты героев их внешность. Получилось очень даже сносно. Осталось самое трудное — воплотить это в реальность.

Я стала понимать эту капризную штуку вдохновение, которое могло как прийти неожиданно, так и исчезнуть. Но сейчас оно вырывалось из меня и мне было не дождаться, когда настанет перерыв, чтобы взяться за ноутбук.

Я первая вылетела из аудитории и направилась на поиски самого тихого угла, чтобы приступить за работу. Быстро купив в автомате шоколадный батончик, я принялась за работу. Глава получалась на ура. Мне стало нравиться это чувство. Под клацанье клавиш рождалась история, которая совсем скоро могла попасть в свет. Для меня это было очень волнительно. Часто влезали в голову мысли, а как примут мою книгу читатели и несет ли моя история какой-нибудь смысл?

У книги рано или поздно появляется свой читатель. Невозможно всем на земле любить одно произведение. У всех разные вкусы и предпочтения, но обязательно найдется тот человек, который действительно оценит и твое произведения и найдет в нем, что-то свое. Я верила в это и давала себе надежду.

Как бы трудно нам не было, дальше обязательно станет легче.

Проходящие мимо студенты бросали на меня любопытные взгляды. Со стороны можно было сказать, что я просто усердно готовилась по какого-нибудь предмету или просто записывала какой-то конспект. Никто не знал, что перед ними сидит на ступеньках лестницы начинающий писатель, который начинал разгораться маленьким едва видным огоньком надежды, но совсем скоро мог засиять ярче любой звезды.

Последняя пара далась мне труднее из-за сильного желания, как можно скорее снова приступить за книгу, но пока я не могла, да и в ближайшее время тоже. Только поздно вечером у меня появится время, которое я отрывала от сна сокращая его. Хотя это было ужасно отнимать от себя драгоценные часы сна, но у меня не было выбора. Совсем не было, даже на выходных я старалась выходить на работу, чтобы получать как можно больше, чтобы спасти свое бедствующие положение.

Но теперь все мои негативные мысли уходили на задний план. Я полностью отдавалась написанию книги, это единственное, что спасало меня от проблем. Я читала про многих писателей, что они тоже прошли сквозь разные трудности, перед тем, как стать знаменитыми. Это действительно трудный путь. Становления кем-то особенным, не сразу дано стать. Для этого нужно терпение и усердный труд.

К концу учебного дня я чувствовала себя довольно легко. И все должно быть от того, что я перестала загоняться по всяким своим мыслям, которые приходили на ничем не занятую голову. Возможно нам легче, когда мы действительно чем-то увлечены и тогда у нас не остается времени на плохие мысли. Нам просто некогда думать о чем-то кроме своего хобби.

По туже завязав шарф я, взяв свою сумку с сокровенной ношей отправилась на работу. Было очень жаль, что у меня совсем не было времени, чтобы продолжить начатую главу. Хотелось поскорее приняться за работу, но нужно было сначала отработать на главной работе, а потом уже все остальное.

В жизни у нас всегда так мало времени на свои хобби, родных и друзей. Это время всегда хочется растянуть, чтобы оно не заканчивалось, но увы жизнь суровая штука. И нужна научится играть по ее правилам игры.

В детстве я очень редко видела папу. Он часто засиживался на работе допоздна, чтобы обеспечить семью всем необходимым. И я была очень благодарна ему и не злилась на него, что он так мало времени проводил со мной. Хотя я так и не узнала его до конца. Он считал, что его интересы не должны касаться остальные его больше интересовали чужие интересы, что нравилось нам, а не ему. Поэтому я и любила его. Он отдавался полностью родным забывая про себя самого.

По пути на работу я видела школьников идущих домов и невольно вспомнила свои беззаботные и легкие школьные годы. Я не любила ходить в школу на что отец всегда говорил мне, что потом я буду о них вспоминать. Он был действительно прав, я часто вспоминаю о них, но больше не о школе, а о семье, нашей прежней жизни и папе, которого мне сейчас безумно не хватало...

Марта сухо поприветствовала меня, как только я зашла на кухню. Мне она всегда казалась странной, но мне было все равно. Я прихожу сюда только ради денег, это было единственное место куда меня взяли.

В кафе снова была та художница. Она сидела за тем же столом, что и обычно. Перед ней лежал небольшой скетчбук, а в руке она держала карандаш. Перед ней стоял не тронутый капучино и кусок пирога с вишней. Ее задумчивый взгляд был направлен на рисунок, который она старательно выводила на бумаге. Все же интересно подружится с художником, ведь для меня это было полезно, она наверняка могла изобразить моих персонажей из книги или нарисовать обложку к ней.

Знакомства с новыми людьми для меня были трудной задачей. Я совсем не умела знакомится, да и просто связать пару слов при незнакомом человеке. Кроме Арлин и Конни я больше не с кем не общалась, а после того, как они перестали со мной общаться больше никого к себе, не подпускала. Возможно, я просто боялась очередного предательства? Должно быть это и была главная причина моей замкнутости?

И вообще с чего я решила, что она непременно станет со мной общаться? Возможно ей будет со мной даже не интересно. Мне не на, что рассчитывать.

— Нэнси, — произнесла Марта, — У тебя сегодня ужасно усталый вид. Сколько ты спала?

— Не знаю, — пожала я плечами, — В последнее время я мало отдыхаю.

— Лучше ложись по раньше, а то так всех посетителей нашего кафе распугаешь, — фыркнула она, и подхватив поднос отправилась в зал.

Я осталась стоять растеряно посреди кухни, чувствуя себя хуже, чем обычно. Везде где бы я ни была обстановка становилась напряженной, что очень огорчало меня.

Я приношу одни проблемы.

От этой мысли мне стало не по себе. Я сама виновница своих проблем. Сама. В этом никто не виноват. Сама огородилась от людей, боясь начать общение, сама же избегаю всех...

Ведь найдись во мне чуть-чуть смелось, то все бы было по-другому.

Я сама поступаю не так, как хочу.

Я вздохнула. Как порой трудно разобраться в себе и понять, что ты хочешь, что видишь в своем будущем, о котором ничего не знаешь. Возможно знай я о своих ошибках чуть раньше, то никогда так не поступила бы, но в жизни так не бывает невозможно пройти свой путь без единой ошибки. Такого просто не бывает.

— Если не будешь работать лишишься работы, — строго произнесла Марта, появившись возле меня так неожиданно, что я вся вздрогнула от неожиданности.

— Да. Прости, — виновато пробормотала я, схватив поднос со стола, — Немного задумалась...

— Может все-таки возьмешь больничный? Ты вся бледная и еле стоишь на ногах. — Марта оглядела меня с ног до головы.

— Не могу, — едва слышно ответила я, покачав головой, — Это моя единственная работа, я мне нельзя терять ее.

Мне казалось, что она совсем не понимала меня и считала странной. Бледная, едва держащаяся на ногах, но так отважно вцепившаяся в свою работу, что работает на ней без отдыха и сна. Никто не пожалеет меня. Всем все равно. Такое время и я ничего не могла с этим сделать. Я одна держала на себе все обязанности, поэтому если я потеряю работу, то так потеряю все, что у меня есть. Это моя единственная надежда за что я так крепко держалась.

С трудом отработав до позднего вечера, я отправилась домой, захватив с кухни несколько косточек для пса. Я отлично знала, что он это оценит. Делон, единственное, что осталось от папы, ведь это была его инициатива завести собаку. Мама была против, но только мы вдвоем смогли ее уговорить взять щенка с приюта. Возможно он был без породистый, обычная дворняга, но он был умный и верный. Я научила его большому количеству команд и очень гордилась этим.

На улице становилось холоднее. Луна была ярко желтая и ярко освещала темную и безлюдную улицу. Опавшая листва шуршала под ногами приятно пахнув пряностями. Я вспомнила, как раньше любила коллекционировать листья вкладывая их в особую тетрадь. Она до сих пор хранилась в моей комнате среди небольшой коллекции книг, которые я прочитала за несколько лет, но в последнее время у меня совсем не было денег на книги, а на походы в библиотеку не всегда было время, тем более в последнее сейчас, когда была дорога каждая минута.

Я ноги стали ныть от быстрой ходьбы. Я торопилась домой, чтобы поскорее приняться за новую главу. Хотя я отлично знала, что нужно приготовить что-то на ужин. Наверняка мама так и продолжала ждать моего прихода, не притрагиваясь к плите.

Так и было. Мама сидела в гостиной и смотрела телевизор, на меня она даже не подняла и глаз. От чего внутри меня больно кольнуло. На кухне был небольшой беспорядок, видимо она все же что-то готовила.

— Ты ужинала? — спросила я, выглядывая из кухни.

— Нет, — ответила она, подняв на меня зеленые, потускневшие глаза, — Тебя жду.

Я молча кивнула, больше всего для себя.

Отложив в сторону ноутбук, я отправилась на кухню скинув пальто и шарф в прихожей. Делон радостно завилял хвостом увидев меня. Я потрепала его за ухом и улыбнувшись произнесла:

— Для тебя кое-что есть.

Осторожно взяв косточку, пес отправился на свой коврик в гостиной, где уже в наилучшем настроении принялся за еду.

Я же стала думать, что можно было придумать на ужин. Единственное, что мне попалось на глаза была лапша. Поставив на плиту чайник, я стала ждать пока он закипит. В этот раз придется ужинать лапшой быстрого приготовления. Я покачала головой, чувствуя, что на такой пище долго не протянешь. Возможно в следующем месяце у меня будет больше денег, чтобы обеспечить нас продуктами, так как долги не позволяли нам жить в достаток.

— Ужин готов. — произнесла я, заваривая лапшу кипятком.

— Надеюсь в следующем месяце у нас будут нормальные продукты, — покачала головой мама, — Так надоело...

— Надеюсь, — ответила я, понимая, что спорить и объяснять ей нашу ситуацию по новой было бесполезно.

Быстро справившись с ужином, я поспешила в свою комнату. Мне снова не терпелось приняться за книгу. Хотелось снова окунутся в выдуманный мир, чтобы забыться от проблем, которые цепкими и сильными руками сжимали меня все крепче и крепче.

Как же я устала, что просто без сил хотела плюхнуться на кровать и заснуть, но нельзя. Нельзя! Я похлопала себя по щекам отгоняя сон, который мягкими лепестками накрывал мои глаза. Мне нельзя ничего не делать, ведь это единственный шанс к нормальной жизни.

— Спать будешь, когда напишешь книгу, а сейчас нельзя! — произнесла я сама себе, строго и убедительно, как какую-то команду непослушной собаке.

С трепетом я открыла ноутбук. Как только файл с рукописью открылся я принялась за работу. Руки с быстротой порхали над клавиатурой ноутбука. На белых страницах рождалось что-то, что я пока, что боялась назвать полноценной книгой. Это были зарисовки не больше, ведь, чтобы назвать это книгой, сначала нужно закончить ее, а потом уже говорить всем, что я написала книгу.

Я любила, чтобы в истории был смысл, что она чем-то заканчивалась, а не была просто набором букв на бумаге. Ведь это не интересно, если книга не несет в себе никакого смысла. Прочитанная история должна сохранится где-то в глубине души, оставляя на ней приятный осадок мечтаний. Она должна заставить задуматься над прочитанным.

Мы можем осуждать тех или иных героев за их поступки, фразы. Кто-то может сильно запомниться и не вылезать из нашей головы. Я любила такие произведения, они напоминали реальности, но с чуточкой волшебства. Все начинается от одинокого и грустного героя и заканчивается романтическим концом. Жаль, что так не всегда происходит в жизни.

За окном сгущалась ночь.

Я не зажигала лампу. Сидела так в темноте, лишь освещая себе клавиатуру светом монитора. Папа бы непременно стал ругать меня за то, что я порчу себе глаза.

Но я боялась спугнуть это мгновение. Я боялась, если включу свет, то мое вдохновение чуткой птицей выпорхнет из меня, и я останусь без него.

На часах было два часа ночи, когда я оторвалась от книги. В этот момент я закончила главу и с волнением перечитывала ее, шепча каждое предложение.

Лишь в тот момент, когда я упала на мягкую кровать, мне пришла в голову мысль, что эти несколько глав можно опубликовать на какой-нибудь писательской платформе, чтобы увидеть со стороны, как люди видят мое произведение. Было страшно. Под псевдонимом будет проще излагаться чем так...

Пролистав все рекомендации, я стала регистрироваться на писательской платформе. Придумав звучный псевдоним, я установилась какую-то бессмысленную картинку из интернета и загрузила свои главы.

Я долго мучилась, смотря на кнопку «опубликовать». Какой-то неприятный страх удерживал меня от этого шага. Но если я не попробую, то так и не узнаю, правда?

Выйдя из аккаунта, я закрыла ноутбук убрав его в сумку.

Закрыв лицо руками снова опустилась на подушку, чувствуя, как бешено стучит мое сердце.

Теперь уже все, я сделала свой первый шаг...