Глава 15
Нырнув в первый же свороток, он помчался по длинному коридору и чуть не споткнулся о лежащее на дороге тело. Посреди прохода скрючился маленький исхудавший старик. Пучки белых волос на полысевшей голове непослушно торчали. Иссохшее лицо, усеянное тёмными пятнами, вытянулось в удивлённом испуге. Он мёртв? Его большие руки с шишковатыми пальцами держались за грудь. Миккель поставил Додо на ноги и нагнулся проверить дыхание старика, но стоило коснуться его плеча, тот обернулся в прах. На месте тела образовалась горстка пепла, которую в следующий миг подхватил взявшийся из ниоткуда порыв ветра и развеял, что не осталось и следа.
Миккель и Додо испуганно переглянулись.
«Это меня ждёт?» — написала она неровными буквами, затем смахнула и вывела новую фразу: «То существо Смерть». Додо вновь стёрла. С каждой надписью её и без того ужасный почерк становился всё более дрожащим и нечитаемым. «Я следующая».
Она спрятала лицо в ладонях и заплакала. Не зная, что делать, Миккель, обеспокоенно смотрел на неё из-под сложенных домиком бровей. «Всё будет хорошо» тут не отделаешься. Додо обессилено опустила руки и уткнулась лбом в стену. Сделай что-нибудь, ну. Миккель коснулся её плеча. Додо било мелкой дрожью.
Взяв голограммный экран и навалившись на стену, он хотел как-то её утешить, но отвлёкся на морозный холод, просачивающийся сквозь одежду. Я бы предпочёл тёплый куб... Стоп! Сорвавшись с места, Миккель дотронулся до других стен. Холодные! Он мог поклясться, что услышал щелчок замка, открывшегося на выходной двери из кубического чистилища. «Я понял», — вывел пару слов Миккель на экране и, развернув Додо к себе, принялся настойчиво тыкать в них пальцем.
«СМЕРТЬ», — тут же чуть ниже прибавил он и зачеркнул несколько раз.
Додо стёрла белёсые дорожки слёз со щёк и неуверенно кивнула.
«Давай на спине» — написала она.
Спустя минуту Миккель нёсся по коридорам с дамокловым мечом над головой и Смертью, дышащей в затылок. Придерживая одной рукой Додо, второй он измерял температуру кубов. Уже теплее. Или пальцы трение греет. Ноги гудели, в глазах то и дело темнело. Миккель остро ощущал, как его тело прибавляет года, слабеет и дряхлеет.
Развилку за развилкой он выбирал направление по температуре, но метод дал осечку. Кубы отказались подсказывать. Два из трёх пути казались идентичными. Тяжело дыша, Миккель мельком обернулся назад и увидел тёмный силуэт. ШЛАК! Рванув направо, побежал из последних сил. Хоть ботинки и прибавляли ему скорости, но ноги уже начали сдавать. Мышцы деревенели. Лёгкие наполнились огнём. Коридор резко завернул налево и оборвался тупиком. Закрывающий дальнейший проход куб был горячим.
Выругавшись немыми губами, Миккель развернулся и остолбенел. Перед ним стояла Смерть. Её чёрный плащ, будто испаряясь, еле заметно дымился. А на плече лежало то самое оружие в форме цифры семь, коса, чей идеально заточенный клинок безразлично поблёскивал. Всем своим естеством Миккель чувствовал, что та смеётся над ним.
Приготовившись к рывку, он попытался поправить ноги Додо, но те продавились и обернулись облаком пыли. Я не успел. Додо, я... Шлак! Я же хотел свернуть налево. Он нервно запустил пальцы в слипшиеся волосы и туго сжал их в кулаки. Тупая моя голова. Я же знал. Миккель поднял полные злобы, намокшие от слёз глаза на Смерть. Из тени капюшона выступил скалящийся ровными зубами череп. Она ухмыляется?! Злость смешалась с обидой, и он взорвался. Сам не заметил, как правый кулак полетел вперёд, желая хорошенечко врезать воплощению конечности жизни. Костлявая ладонь остановила его кулак прямо перед лицом, сдавила пальцы так, что суставы жалостно хрустнули.
— Не трать время зря, Миккель Холт. Грусть, злость и даже месть не способны воскрешать. Мёртвым не помочь, так что живи ради себя, пока можешь. Беги прочь и молись, чтобы мы не встретились вновь, — величаво произнесла она и отошла, уступая дорогу. — Твоё солнце почти закатилось за горизонт.
Моё солнце... нет! С опаской пройдя мимо Смерти, он побежал.
Горло резало от каждого вздоха. Ноги ныли и с трудом отрывались от земли, как если бы суперсоники подменили цементными ботинками. Взглянув на руку, что проверяла температуру, Миккель не сразу поверил, что та принадлежит ему. Одряхлевшая кожа собиралась между жилами и канатами зеленоватых вен на тыльной стороне. Часы его жизни спешили остановиться. Мир впереди проваливался во тьму всё чаще. Казалось, что он смотрел фильм на неисправной часто погасающей голограмме, и о выпавших фрагментах произошедшего оставалось лишь догадываться.
Преодолев очередной поворот, Миккель на полной скорости врезался в горячую стену и, отпружинив, растянулся на полу. Как больно падать, когда ты старый и высокий.
Вдруг куб, образующий стену слева от него, стал сминаться, а через пару секунд провалился в пол, будто его там и не было. На его месте стоял полноватый раскрасневшийся старик с остаточным рельефом мышц. Оранжевая майка натянулась до пупка, демонстрируя все изъяны постаревшего тела. Бритая голова серебрилась на свету. Он, задыхаясь, кивнул и тяжёлыми шагами направился к Миккелю, крутя в венозной руке светящийся нож. Откуда он... Я тоже хочу! Хотя нет. Огнемёт лучше. Или катана.
Старик подошёл к стене, в которую врезался Миккель, и вонзил нож по самую рукоять, затем, крякнув, потянул его вниз. Куб осел, точно сдувшись, и открыл проход к металлическому лифту, что тут же распахнул двери с приветственным «дзынь».
Тишина пала.
По пути к лифту, Миккелю почему-то настойчиво захотелось обернуться. Рядом с поворотом стояла знакомая тёмная фигура. Пошла ты, Смерть. Еле сдерживая агрессию, он натянул привычную лёгкую улыбку и вошёл в кабину следом за стариком. Расслабься. Додо не вернуть. Может, только пока, может, навсегда. Просто нужно расслабиться и идти дальше. Всё 'кей. Незачем напрягаться.
Когда двери захлопнулись, седые волосы вернули себе цвет, временные отметины исчезли, и пожилые мужчины назад обратились детьми. Рядом с Миккелем теперь стоял мальчик чуть выше него с широкими бровями и алыми линиями шрамов на голове. На лице читалась усталость. Где-то я уже видел такие отметины... Маленький городок.
— Ты его купил или?.. — Миккель кивнул на нож с полупрозрачным зелёным лезвием. — Давно Кейн разрешил оружие?
От его голоса мальчик еле заметно вздрогнул, словно так привык к немому общению, что забыл о возможности разговаривать.
— Он в самом начале об этом сказал. Нужно просто слушать и думать одновременно.
Прежде чем Миккель успел ответить на его грубость, кабина резко двинулась вниз и с громким лязгом погрузилась в темноту. Лифт затрясло. Что за шлак опять происходит? Потеряв равновесие, Миккель упал. Хватит сбивать с ног!
— Уже и переходы между этажами небезопасны, — немного нараспев из-за тряски прокричал мальчик, забившись в угол. — Что дальше выкинешь, Кейн?
С резким толчком лифт остановился. Пол накренился к дверям. Что-то на том краю тянуло кабину вниз. Замерев каждый в своём углу, мальчики выжидающе всматривались в темноту, откуда доносилось звериное рычание. Вскоре то заглушил скрежет сминающихся дверей. Удары по оным грохотали барабанами войны.
— Видимо, это какие-то животные, — на удивление спокойно рассудил мальчик. — Надо...
Договорить он не успел. Двери выгнулись под натиском и тут же повалились на пол. В слабом свете проглядывались чудовищные силуэты нападавших: волосатые лапы, перепончатые крылья и смердящая пасть со свисающими с клыков густыми слюнями.
Всё произошло быстрее, чем Миккель пожалел, что не успел купить оружие. Огромные пальцы сомкнулись на его голени и потащили к себе. Режась об искорёженный метал, он хватался за всё подряд, лишь бы спастись. Вторая пятерня сжалась на ноге чуть выше и с недюжинной силой в миг выдернула его из кабины.
Повиснув вниз головой, Миккель мог лишь бес толку возмущаться и орать, пока его, точно подобранную находку, несли куда-то. Внизу мелькал неровный каменный пол, испещрённый расщелинами с бурлящей лавой; пара огромных мохнатых существ неслись к выдолбленному в скале прямоугольнику выхода с лестницы, где завывая, толкались их точные копии.
Где-то зазвучали выстрелы. Миккель насчитал пять, пока пуля со свистом не пронеслась рядом с ухом. Затем провал. Он даже не заметил, как умер.